Н.М. Карамзин. История государства Российского. Примечания к 11 тому

ПРИМѢЧАНІЯ

КЪ XI ТОМУ

ИСТОРІИ ГОСУДАРСТВА РОССІЙСКАГО.

(1) Въ грамотѣ Іова Патріарха къ Гермогену, Митрополиту Казанскому (см. въ Архивѣ Кол. Ин. Дѣлъ, между историческими дѣлами г. 1598, No. 1): «И встрѣтоша его (Бориса) за дровянымъ градомъ гости Московскаго Государства и всѣхъ городовъ Москов. Царствія всенародное множество Хрестьянъ съ подобающею Царскою честію, съ хлѣбы и съ собольми, и съ позлащенными купки, и съ золотными и съ иными Царскими дары.» См. также Мих. Шиля Relation 458, и Борисову Избирательную Грамоту, въ Рос. Вивліоѳ. VII, 83.

(2) Въ Рукописной Избир. Грамотѣ: «и потомъ приходитъ ко гробу Вел. Государя Царя и В. К. Ѳедора Ивановича... и ко отцу его, Вел. Госусударю Ц. и В. Князю Ивану Васильевичу.»

(3) Тамъ же: «иде во свои Царьскіе полаты; потомъ же поѣде къ сестрѣ своей... и оттуду возвратися и иде въ домъ Преч. Богородицы и Вел. Чюдотворцевъ, Петра и Алексѣя и Іоны, къ отцу своему, Свят. Іеву Патріарху... наединѣ бесѣдовавъ не мало, » и проч.

(4) Тамъ же: «какъ есте» (говоритъ Патріархъ Боярамъ, чиновникамъ и купцамъ) «имъ Государемъ» (Царскому семейству) «души свои дали у Преч. Богородицы чюдотворново ея образа и у цѣльбоносныхъ гробовъ Вел. Чюдотворцевъ.»

(5) Сія присяга сохранилась въ Архивѣ Кол. Ин. Дѣлъ. Тамъ сказано: «Ни въ платьѣ, ни въ иномъ ни въ чемъ лиха никаково не учинити и не испортити, ни зелья лихово, ни коренья не давати и не велѣти давати; а хто мнѣ учнетъ зелье и коренье давати, или говорити, чтобъ мнѣ надъ своимъ Государемъ... и надъ Царицею... и надъ ихъ дѣтьми какое лихо учинити, и мнѣ не слушати... да и людей своихъ съ вѣдомствомъ не посылати, и вѣдуновъ не добывати на Государское лихо... и на слѣду всякимъ вѣдовскимъ мечтаньемъ не испортити, и вѣдовствомъ по вѣтру никакова лиха не насылати, и слѣду не вымати ни которыми дѣлы... а хто такое вѣдовское дѣло похочетъ мыслити или дѣлати, а язъ то свѣдаю, и мнѣ сказати Государю или его ближнимъ людемъ ... и того поимати и привести... На Государя Царя и на его Царицу и на ихъ Царскихъ дѣтей и которыхъ имъ впередъ Богъ дастъ, не мыслити и къ себѣ никого не приводити, не семьитись и не соединятися... и съ тѣми, кто будетъ въ томъ скопѣ, мнѣ битися до смерти... не убивати и убивати никакова человѣка не велѣти, » и проч.

Въ грамотахъ Іова къ Гермогену: «на полунощникъ и на повечерницѣ октенья послѣ прощенья: помолимся о благовѣрной Царицѣ и Вел. Княгинѣ Инокѣ Александрѣ, и о Державномъ Государѣ нашемъ, благовѣрномъ и христолюбивомъ Царѣ и о Вел. Князѣ Борисѣ... Пѣвцы же глаголютъ: благовѣрной Царицѣ и В. Княгинѣ Александрѣ и благовѣрному Царю и В. Князю Борису Ѳедоровичу всея Русіи Самодержцу,» и проч. Но тамъ же въ другомъ мѣстѣ: «Октенія великая на Заутрени и на Литургіи и на Вечернѣ: міромъ Господу помолимся... о благовѣрномъ Царѣ и В. Князѣ Борисѣ и о всѣхъ Болярѣхъ и о воехъ его, о пособити и покорити подъ нозѣ его всякаго врага и супостата ... Еще молимся о благовѣрн. Царицѣ и В. Княгинѣ Инокѣ Александрѣ.» — Далѣе см. Избирательную Грамоту.

(6) Въ Грам. Избирательной: «и не по своему достоинству, свыше своего отечества и службы, чести себѣ не хотѣти.»

(7) Тамъ же: «и бысть ему не малъ и велій подвигъ и великіе труды, еже у сестры своея, Великія Государыни нашея, неотступно пребывати, и въ вотчину свою въ Царств. градъ Москву частая прихожденія, и о всей земли своей веліе промышленіе, » и проч.

(8) См. тамъ же, стр. 95, 97.

(9) См. тамъ же, стр. 100—102, и Шилеву Relation 458, 459.

(10) К. Ив. Солнцева-Засѣкина: см. Архив. Розрядн. Книгу, л. 831, Степен. Кн. Латухина, Берову Chron. Muscov., Маржерета 23.

(11) См. Архив. Розрядн. Кн. л. 832, 833, 836, 837. Съ Государемъ въ походѣ были Царевичи Арасланей Кайбуловичь, Казацкой или Киргизской Орды Уразъ-Магметъ, Сибирскій Маметкулъ (или Магметъ-Кулъ) Алтауловичь, Шермоханскій Шихимъ, Юргенскій Магметъ; Бояре Князья Мстиславскій, Вас. Ив. Шуйскій, Дм. Ив. Шуйскій, Тимоѳ. Ив. Трубецкій, Александръ Ив. Шуйскій, К. Ив. Ив. Голицынъ, Степ. Вас. Годуновъ, Ив. Вас. Годуновъ, Ѳед. Никит. Романовъ-Юрьевъ, Кравчій Ал. Ник. Романовъ-Юрьевъ, Оружничій Б. Я. Бѣльскій, Печатникъ Вас. Як. Щелкаловъ; Окольничіе, Дворяне Думные, Постельничій, Стряпчій съ ключемъ, Ловчій, Ясельничій, Дьяки Думные, 11 Дьяковъ изъ Приказовъ, 1 Барашъ или Шатерничій, 7 Рындъ, и проч. — Далѣе въ Розрядн. Кн.: «А на Москвѣ оставилъ у Царицы и В. К. Иноки Александры и у Царицы у Марьи сына своего» (не у сына) «Царевича Ѳед. Борис. всеа Русіи, а съ Царевичемъ Бояръ... Окольничій Андрей Ив. Клешнинъ... у Государыни у ѣствы К. Ан. Ив. Гундуровъ; у Царевича дядька Ив. Ив. сынъ Чемодановъ. Дьяки по Приказамъ... у Государыни Дьяки... Въ осадное время въ Большомъ старомъ камен. городѣ быти Боярину... да въ старомъ же городѣ объѣжщики для огней... въ другомъ камен. въ городѣ ... въ новомъ камен. городѣ на Большомъ посадѣ отъ Неглинны по Яузу и по Москву рѣку... да въ новомъ же въ камен. городѣ на Большомъ посадѣ у вежи (башни) для береженья ... въ новомъ же въ камен. въ Царевѣ городѣ за Неглинною отъ Москвы рѣки по Неглинну... въ новомъ деревянномъ городѣ отъ Тверскіе улицы по Яузу и до Москвы рѣки и до Царева города... а на вылазкѣ быти Воеводамъ К. М. Ѳ. Кашину, да К. Г. Долгорукому-Черту... въ другой половинѣ въ деревянномъ городѣ быти Воеводамъ ... а на вылазкѣ К. Меркурью Щербатому, » и проч. Въ каждой части города была вежа или сторожевая башня.

(12) См. Архив. Розрядн. Кн. л. 842.

(13) Тамъ же, л. 843: «Маія въ 11 Государь смотрѣлъ засѣчныхъ чертежей, » и проч.

(14) Современники Маржеретъ и Беръ. Первый: selon le dire tant des estrangers, que des Russes qui estoient présens... je parle encore du moins. Маржеретъ служилъ въ нашемъ войскѣ.

(15) Въ Архив. Розрядн. Кн. 830.: «И Государь молылъ Ив. Полеву: били мнѣ челомъ Патріархъ Іевъ и весь Соборъ и Бояре и Приказные люди, и Воеводы и Дворяне всѣ, чтобъ я пожаловалъ велѣлъ Бояромъ и Воеводамъ и вамъ, Дворяномъ, быти безъ мѣстъ на нашей службѣ.»

(16) Маржеретъ 62: il fit festin par l’espace de six semaines presque journellement à dix mille hommes chacune fois, и проч.

(17) Въ Розрядн. Кн.: «того сторожа Софонка на ту службу Государь пожаловалъ: велѣлъ ему

изъ казны дать платье, да 5 рублевъ денегъ, да велѣлъ ему быти на Елцѣ въ Дѣтехъ Боярскихъ.»

(18) Въ Розрядн. Кн. 846, 847: «и были бъ Воеводы и Дворяне и Дѣти Боярскіе нарядны и цвѣтны, и лошади бъ у нихъ были лутчіе ... а Стрѣльцомъ и Козакомъ стрѣляти изъ пищалей въ засѣкахъ вверхъ.» См. также и Никон. Лѣт. 38.

(19) Въ Розрядн. Кн. 848: «Іюня въ 26 Государь указалъ для Крымскихъ Пословъ быти у себя въ Серпуховъ съ берегу изо всѣхъ полковъ Бояромъ и Воеводамъ съ Дворяны, и съ Дѣтьми Боярскими и съ даточными людьми, что есть въ тѣхъ полкахъ всякихъ ратныхъ людей.» См. также Бера.

Въ Архивской Переписной Книгѣ 1614 г. означена грамота Казы-Гиреева, писанная съ Мурзою Алеемъ.

(20) См. Chron. Петрея 270 и Берову. Въ Степ. Кн. Латухина: «Они же (воины) вси возрадовашася, чающе и впредь тако ему (Борису) милостиву быти.»

О движеніи войска къ границѣ Литов. и Шведской см. въ Архив. Розрядн. Кн. 855.

(21) Въ современной рукописи, полученной мною отъ А. И. Ермолаева, нашелъ я сію краткую похвалу и встрѣчную рѣчь Царю Борису, гдѣ сказано: «Возложилъ еси, Вел. Государь, неуклонную надежду на всемогущаго Бога; подщался еси отъ Бога данный ти талантъ сугубо преумножати... Свѣтлыя и прехвальныя безъ крови побѣды... Подвигъ свой велій сотворилъ еси: свободилъ еси родъ Христіанскій отъ плѣненія... Слышавъ скорое твое ополченіе, недругъ Крымскій убояся и устрашися зѣло, и прислалъ къ тебѣ челомъ бити... И радостная глаголемъ тебѣ, Государю Великому: радуйся и веселися, Богомъ избранный и Богомъ возлюбленный и Богомъ почтенный, » и проч. Въ концѣ: «и по семъ Святѣйшій Патріархъ со всѣмъ Соборомъ и со всѣмъ всенароднымъ множествомъ предъ Царемъ падаютъ на землю, отъ радости сердечныя благодарныя слезы изливаютъ, и возставъ отъ земли здравствоваша ему... на его Государевѣ вотчинѣ и на Царьскомъ престолѣ и на всѣхъ Государствахъ Россійскія земли скифетросодержанія.» См. Петрея 271.

(22) См. Избират. Грам. 110, 111. Въ печатной находимъ только подписи Духовенства, а въ рукописной и Духовенства и всѣхъ государствен. чиновниковъ. Тамъ же: «Авг. въ 1 день... а назади у обѣихъ утверженыхъ грамотъ, что у Государя Царя... въ его Царьской казнѣ, и что въ Патріарховѣ ризницѣ руки приложили.» Въ печатной: «Подобаетъ убо намъ сію грамоту принести къ Государю ... и молити, чтобы велѣлъ положити въ своихъ Царскихъ сокровищахъ съ прочими грамотами, идѣ же и прежнихъ Государей грамоты о всякихъ земскихъ дѣлѣхъ лежатъ.»

(23) Въ Исторіи современника, знаменитаго Келаря Троицкой Лавры, Аврамія Палицына: «И во время Св. Литургіи, стоя подъ рукою Святѣйш. Патріарха, не вѣмы чего ради, испусти сицевъ глаголъ зѣло высокъ: се, Отче В. Патріархъ Іевъ, Богъ свидѣтель сему, никто же будетъ въ моемъ Царствіи нищъ или бѣденъ — и тряся верхъ срачицы на себѣ: и сію послѣднюю, рече, раздѣлю со всѣми.» См. также Латух. Степен. Кн. и Хронографы.

(24) См. Бера и Петрея 271. Сей обѣтъ, говорятъ они, далъ Борисъ на пять лѣтъ.

(25) Въ Архивскихъ Сибирскихъ бумагахъ 1600 г. Уразъ-Магметъ уже называется Царемъ. О пожалованіи въ Бояре и проч. см. Списокъ въ Рос. Вивліоѳ. XX, 70. Санъ Окольничихъ былъ данъ Годуновымъ Семену Никитичу, Степану Степановичу, Матвѣю Михайловичу, Никитѣ Васильевичу.

(26) Въ Степен. Кн. Латухина: «сродника своего, Григорія Вас. Годунова, отравою (Борисъ)

уморилъ, занеже возбранялъ ему отъ властолюбія.» Въ Послужномъ Спискѣ Бояръ сказано, что Дворецкій Григ. Вас. Годуновъ умеръ скоро по кончинѣ Царя Ѳеодора.

(27) См. Шилеву Relation 462 и въ Сибирской Исторіи Миллера, стр. 347, указъ Борисовъ 25 Іюня 1600 о невзиманіи ясашной подати съ Сибирскихъ народовъ. Въ Дѣлахъ Австрійскихъ, Крымскихъ и другихъ сего времени также упоминается о милостяхъ Царскихъ: о двойномъ жалованьѣ, о льготѣ данной купечеству и проч.

(28) Въ Шилев. Relation 462: Die Pauern und armen Leuth, so unter den Bojarn oder Edeleuthen ihre Wohe habem, und zuvor bey andern Großfürsten von uhren Herren für leibeigen gehalten worden, seindt auch von ihrer Großm. begnadet und einem jeden Edelman, so Untersassen oder Pauern hat, järlichen ein Ordnung gemacht, wie viel und was ihme seine Unterthanen zu geben, zu dienen schuldig, und weiß jezo ein jede Dorfschafft oder Wohnung, wie hoch sie ihrer Obrigkeit verpflichtet seyen. Сей любопытный указъ до насъ не дошелъ. Шиль пишетъ, что господа при другихъ Великихъ Князьяхъ считали земледѣльцевъ своими рабами: то есть, обходились съ ними какъ съ рабами, хотя законъ и давалъ крестьянамъ свободу переходить отъ владѣльца къ владѣльцу.

(29) См. T. X, стр. 16.

(30) См. въ Архивѣ Кол. Ин. Дѣлъ. Отписки города Тары Воеводъ Кузмина и Воейкова къ Царю въ Сент. 1598. О числѣ ратниковъ, которые вышли съ Анд. Воейковымъ изъ Тары: «Три сына Боярскихъ, да два Атамана, да Тарскихъ служивыхъ людей, и Литвы и Козаковъ, сто человѣкъ, да юртовскихъ служивыхъ Татаръ 30 человѣкъ, да волостныхъ ясашныхъ людей 60 человѣкъ, да Тобольскихъ служивыхъ людей сто, ... да Тюменскихъ.» Здѣсь не льзя разобрать ни числа, ни слѣдующихъ строкъ. Далѣе: «Четыреста безъ трехъ человѣкъ, Литвы и Козаковъ, и юртовскихъ и волостныхъ Татаръ... И въ роспросѣ лутчіе люди сказали, пошолъ-де Кучюмъ Царь съ Черныхъ водъ на Обь рѣку съ дѣтьми и со всѣми своими людми, гдѣ у него хлѣбъ сѣенъ... хочетъ-де итти подъ городъ Тару... и язъ холопъ твой (А. Воейковъ) исшолъ Кучюма на Оби на рѣкѣ, выше Чатъ три днища ... отъ Калмаковъ въ дву днищахъ, » и проч. Воейковъ пишетъ, что онъ велѣлъ побить и перевѣшать всѣхъ Татаръ плѣнниковъ, кромѣ знатныхъ.

(31) Тамъ же: «Сшолъ онъ (Сеитъ) Кучюма Царя за Обью рѣкою на лѣсу, внизъ по Оби рѣкѣ, отъ Кучюмова побою въ дву днищахъ ... и Кучюмъ съ нимъ приказалъ къ намъ: не поѣхалъ-дей я къ Государю по Государевѣ грамотѣ своею волею, въ кою-дей пору я былъ цѣлъ; а за саблею-дей мнѣ къ Государю ѣхати не по што. А нынѣча-дей я сталъ глухъ и слѣпъ, и безо всего живота: взяли-дей у меня промышленика, сына моего, Асманакъ-Царевича; хотя бы-дей у меня всѣхъ дѣтей поимали, а одинъ бы-дей у меня остался Асманакъ, и язъ бы-дей объ немъ ещо прожилъ,» и проч. О бѣгствѣ его: «побѣжалъ съ кочевья своего вверхъ по Оби рѣкѣ; а его-дей Сеита отпустилъ въ Чаты.»

(32) См. Сибирскія лѣтописи, Ремезовскую и Саввы Есипова, и Мил. Сибир. Ист. 305—307.

(33) См. Шилеву Relation въ Вихман. Sammlung, стр. 432. Извѣстіе о побѣдѣ Воейкова пришло въ Москву 15 Ноября (Новаго Стиля) 1598.

(34) См. въ Архивѣ Кол. Ин. Дѣлъ бумаги о пріѣздѣ въ Москву семейства Кучюмова, г. 1598—1600, No. 2. Тамъ означены имена и лѣта Царевичей: старшему было 23 года, а младшему только годъ.

Выписываю изъ сихъ бумагъ слѣдующую Роспись, какъ въѣхати въ Москву Царевичамъ и Царицамъ Сибирскимъ: «Изготовлены на Москвѣ 38 человѣкъ въ шубахъ собольихъ, которые ѣдутъ съ Царицами; и тѣмъ шубы надѣвать выворачивая, подпоясывая; а всѣхъ будетъ въ шубахъ съ Дѣтьми Боярскими 60 человѣкъ; а ѣхати имъ по два въ рядъ съ пищальми... А Царевичамъ ѣхать въ санехъ по одному; а съ меньшими двѣма, которые по 4 годы, ѣхать въ санехъ по Татарину; а который Царевичь году, тому ѣхать съ матерью. Всего надобетъ 6 сани вырѣзни, готовы въ Переславской слободѣ. Подъ Царицы 6 каптанъ, а въ нихъ 12 подводъ. А ѣхати въ Москву во Вторникъ, въ 4 или въ 5 часу дни, въ деревянной городъ и въ каменной въ Стрѣтенскіе ворота, Стрѣтенскою улицею, да полымъ мѣстомъ мимо Пречистые Гребнивскіе и Литовскаго Двора; а въ ту пору Литов. Дворъ и Арменской не затворяти — а съ полого мѣста ѣхати въ Ильинскіе вороты, да Ильинскимъ Хрестцомъ во Фроловскіе къ Посольской Полатѣ; и Царевичамъ итти въ Полату, а Царицамъ и Царевнамъ стоять въ каптанахъ у Полаты, покамѣста Царевичи побудутъ у Василья (Щелкалова)... и проводити ихъ по подворьямъ... На Бѣлобородовѣ дворѣ стояти Асманаку Царевичу, а въ приставахъ у него быти Савину Воейкову, а съ нимъ два сына Боярскихъ, да толмачю... на Алексѣевскомъ дворѣ Хозникова Шаиму Царевичю... за Встрѣтенскими вороты на Михайловѣ дворѣ Зубина Кучюмовой большой Царицѣ Салтанымъ... Послати имъ Государева жалованья: Асманаку ферези багрецовые на черевѣхъ на лисьихъ, кафтанъ камчатъ, шапка черна, сапоги сафьяные желты, рубашка да порты; Шаимъ-Царевичю тожь ферези багрецовые на черевѣхъ на лисьихъ, кафтанъ камчатъ на черевѣхъ на песцовыхъ... Бабадтѣ Царевичю ферези сукно лундышь... Большой Царицѣ шуба камка адамашка рудожелта на куницахъ, опушена атласомъ съ серебромъ; кругъ ее круживо шелкъ чернъ съ серебромъ, пуговицы корольковые... другой Царицѣ Сюйдюжданъ шуба камка адамашка бѣла на пупкахъ на собольихъ, пушена атласомъ золотнымъ; кругъ ее круживо и по швомъ шолкъ червчатъ да чорнъ съ золотомъ; пугвицы серебряные ... Мурзамъ по ферезямъ, сукно на страфиль лазорево на хрептѣхъ на бѣльихъ, да по шапкѣ по багрецовой, да по сапогамъ: одному сафьянные, другому барановые, третьему телятинные зелены... Корму Царевичу Асманаку давати съ яму на день 2 калача денежныхъ, утя, куря, да на недѣлю баранъ шерстью, на мелкое и на свѣчи 6 денегъ на день, съ дворца 4 чарки вина доброво, да съ яму четверть ведра меду паточново, ведро меду Княжого, да на три дни возъ дровъ, » и проч. — Абдулъ-Хаиръ крестился въ 1600 году: воспріемниками его были Бояринъ К. Ѳед. Андр. Ноготковъ и Дьякъ Василій Таракановъ (см. Розрядн. Кн.). Маметкулъ, честимый Борисомъ, жилъ въ Бѣжецкомъ Верху.

(35) См. Миллер. Сибирск. Исторію 329—392.

(36) Въ Розрядн. Книгахъ сказано, что въ Іюнѣ 1600 г. Крымцы нападали на Бѣлгородъ и шли къ Курску, но были изгнаны Орловскимъ Воеводою, К. Борисомъ Петр. Татевымъ.

29 Іюля 1601 были посланы Окольничій Бутурлинъ, Ив. Пушкинъ и Дьякъ Клобуковъ въ новый Борисовъ городокъ для размѣна (какъ тогда говорили) Россійскихъ и Крымскихъ Пословъ. 27 Сент. отпустили изъ Москвы Крымскаго гонца Казанъ-Агу съ увѣдомленіемъ, что наши Послы готовы ѣхать къ Хану. 4 Окт. выѣхалъ изъ Москвы въ Тавриду Посолъ К. Григ. Волконскій съ Дьякомъ Ивановымъ. Въ Окт. 1602 пріѣхалъ въ Москву

Казы-Гиреевъ гонецъ Ахметъ-Челибей съ Шертною грамотою. Въ Авг. 1604 тотъ же гонецъ былъ у Царя съ жалобою на впаденія Донскихъ Козаковъ въ Ханскія владѣнія. См. въ Архивѣ Крымскія Дѣла сего времени.

Нашъ Посолъ говорилъ Крымскимъ Вельможамъ: «Которые бѣглые люди наши отъ воровства бѣгаютъ въ Крымъ, и Казы-Гирей тѣхъ воровъ отдавать назадъ не велитъ. Въ прошломъ году побѣжалъ изъ Государевыхъ украйныхъ городовъ отъ смертные казни вѣдомой воръ и разбойникъ Казаринко Уваровъ; а нынѣ онъ у Казы-Гирея въ толмачехъ... Казы-Гирей того Казаринка велѣлъ бы отослати къ Государю.»

О принятіи Шертной грамоты: «Велѣлъ Государь быти Янъ-Ахметъ-Челибею у себя наодинѣ... и взялъ въ свои Царскіе руки книгу, и подержавъ молылъ: то наша большая правда; тое больше у насъ не живетъ и книгу отдалъ Боярину Семену Микитичу; и въ кое время книгу держалъ въ своихъ рукахъ, и въ тѣ поры Янъ-Ахметъ-Челибей челомъ ударилъ о землю, а послѣ того говорилъ: Государь нашъ, Казы-Гиреево величество, какъ передъ вашимъ Посломъ К. Григ. Волконскимъ прямую Шерть учинилъ на Куранѣ (Алкоранѣ), и К. Григорей тое книги велѣлъ смотрѣть толмачю своему, а со мною Казы-Гирей прислалъ Дьяка Гречина для такова же дѣла: и въ томъ какъ ты, Государь, повелишь. И Государь говорилъ: сказывалъ я тебѣ, что мы такіе правды не чинивали, какъ нынѣ брату своему правду учинили есмя; а съ которыми великими Государями бываетъ у насъ мирное постановленье, и съ ихъ Послы утвержаютъ Бояре наши и Окольничіе и Думные Дьяки, а большое укрѣпленье Царское слово бываетъ: то и правда. А нынѣ, свыше всѣхъ Государей похотя съ нимъ братство крѣпить, велѣли есмя тебѣ у себя наединѣ быти, а только тепере при насъ сродникъ (и указалъ на Боярина на Семена Микитича), да ближней нашъ Дьякъ Оѳонасей Власьевъ: потому что всѣ большіе дѣла тайные.»

Сей гонецъ, будучи у насъ въ Авг. 1604, сказалъ Царю отъ имени Казы-Гирея: «Послали есте (въ 1603 г.) къ намъ Пословъ своихъ, К. Ѳедора Борятинскаго, да Дьяка Дороѳея Бохина, — и послѣ того, какъ у насъ на Посольствѣ были, на пятой день учинилась вѣсть, что приходили на наши Улусы Донскіе Козаки ... и Посолъ твой отказалъ, что х’ Козакамъ не ѣдетъ и не пошлетъ, а говорилъ усердо... А потому есмя вашего Посла изъ Крыму и выслали... И послѣ того прислали вы, братъ нашъ, къ намъ гонца своего, Александра Хрущова, съ грамотою, » и проч. — Въ лѣтописяхъ несправедливо сказано, что Царь на мѣсто Борятинскаго послалъ въ Крымъ Волконскаго. Челибей жилъ въ Москвѣ до воцаренія Лжедимитріева.

(37) См. Т. X, стр. 104, и Далина глав. XV, 22, 23.

(38) См. въ Архивѣ Кол. Ин. Д. выписку о пріѣздѣ Королевича Густава. Въ Иванѣ-городѣ встрѣтилъ его Леонтій Лодыженскій, въ Новѣгородѣ К. Симеонъ Долгорукій, въ Твери Окольничій К. Хилковъ и Борятинскій, а съ платьемъ Чашникъ К. Лыковъ. Далѣе: «Съ возкомъ посыланъ х’ Королевичу въ стрѣчю въ село Святыхъ Отецъ Ясельничей М. Татищевъ; да съ нимъ же послано Королевичевымъ людемъ 20 лошадей; а у Москвы за деревяннымъ городомъ по Тверской дорогѣ, проѣхавъ гонную (ямскую) слободу, на первомъ вражкѣ встрѣчали Королевича Вас. Морозовъ да К. Вас. Лобановъ, а на выѣздѣ были Дворяне Большіе и Стольники и Стряпчіе и Дьяки ... а передъ Королевичемъ ѣхали Дворянъ и Дѣтей Боярскихъ въ

чистомъ платьѣ 100 человѣкъ... а по обѣ стороны стояли Стрѣльцы ... Королевичь вышелъ изъ возка на мостки противъ Казенные Полаты середнево быка (рогатки?) и шелъ ко Государю мимо Благовѣщенью папертью ... А Бояре при Государѣ въ золотыхъ шубахъ; а въ сѣнехъ сидѣли Дворяне и Приказные люди въ золотѣ жь... И Государь Королевича позвалъ къ рукѣ, и далъ ему руку, а послѣ того Государь Царевичь.»

(39) Въ Царскомъ наказѣ Клаусу, посланному изъ Москвы въ Дерптъ и въ Ригу (30 Ноября 1599): «А будетъ Рижскіе и Юрьевскіе Нѣмцы спросятъ: Густава Королевича чѣмъ Государь пожаловалъ? и Кляузу говорити: пожаловалъ многою казною, золотыми и деньгами, и судами золотыми и серебряными, и платьемъ дорогимъ; да Колужскимъ Удѣломъ съ тремя городы и со многими волостьми и селы.»

(40) См. Далина глава XV, 22.

(41) См. въ Архивѣ Кол. И. Д., между историческими бумагами 1599 г. грамоты жалованныя Москов. Нѣмецкимъ гостямъ и присягу ихъ: Вита, Бекмана, Керклина, Бука, Брикса и другихъ. Изъ нихъ каждому дано было отъ 300 до 500 тогдашнихъ рублей. См. также Chron. Бера и Петрея 272.

(42) См. въ Архивѣ Кол. И. Д. наказъ данный Клаусу для склоненія гражданъ Рижскихъ къ Рос. подданству, — Царскія грамоты къ Воеводамъ въ Ивань-городъ и Псковъ, и грамоту Густава къ Правителю Шведскому Карлу. Въ первой бумагѣ сказано: «И Кляузу говорити: слухъ дошелъ до Вел. Государя, что имъ Рижаномъ отъ Польскихъ и отъ Литовскихъ людей во всѣмъ тѣснота, и хотятъ Рижскихъ людей отвести отъ ихъ Вѣры и привести въ Папежскую и въ Езовитцкую Вѣру, и правы и обряды и вольности ихъ порушити, и такъ здѣлати, чтобы ихъ Нѣмецъ всѣхъ не найти и съ фонаремъ въ Ливонской землѣ... и Вел. Государь про то добрѣ поскорбѣлъ ... и жалованье и милосердіе показалъ ко многимъ Ливонскимъ Нѣмцомъ, которые были въ закоснѣньѣ много лѣтъ: пожаловалъ ихъ на торговлю многими деньгами и торговать имъ велѣлъ безпошлинно; и тѣ Нѣмцы, видя свои вотчины въ чюжихъ рукахъ, бьютъ челомъ Царск. Величеству, чтобъ имъ своихъ вотчинъ доступить; а нынѣ перемирные времена (Россіи съ Литвою) выходятъ... и похотятъ Рижане, лутчіе люди, быти подъ рукою Государя, и вотчины ихъ будутъ за ними по прежнему; а изъ Риги никого выводити не велитъ, и урядовъ и правъ, какъ у насъ велось изстари при Арцыбискупѣ Вилимѣ Бранденборскомъ и при Маистрѣ, порушити не велитъ ... а служивыхъ людей пожалуетъ отчинами ... а дани брати не велитъ ... и торговати всѣмъ безпошлинно... А такова милосердья имъ ни отъ котораго Государя не бывало и не будетъ... Такова Государя благочестива и храбра и разумна отъ начала Русскіе земли не бывало, » и проч. Тамъ же о Густавѣ: «Вел. Государь иноземцомъ пріѣзжимъ служилымъ людемъ далъ повольность служить Густаву Королевичу.»

Въ письмѣ Густава къ Карлу отъ 28 Октября 1599: «Его (Борисово) славное имя услышавъ, что онъ есть мудрый и храбрый Государь, и ко всѣмъ новопріѣзжимъ Государскимъ дѣтемъ милостивъ, пріѣхалъ есми къ его Пресвѣтл. Царскому Величеству, къ тихому и къ безбоязненному пристанищу ... и чего есми у милосердаго Бога просилъ и жадалъ, то есми получилъ... И намъ вѣдомо учинилось, что братъ нашъ Жигимонтъ посылаетъ рать свою х’ Колывани ... и къ Ругодиву, хотя ихъ привести подъ корону Польскую, и мы били челомъ Его Царск. Величеству, чтобы поволилъ мнѣ отъ себя отписати къ Жигимонту, и язъ писалъ,

чтобъ онъ подъ тѣ городы рати не посылалъ. Да Жигимонтъ просилъ у Царск. Величества, чтобъ велѣлъ чрезъ свою землю на Ивань-городъ ратныхъ людей (Литовскихъ) въ Свею пропустити и Царск. Величество, меня жалуючи, не велѣлъ ... и Жигимонтъ ратныхъ людей распустилъ» (все не правда)... «Надѣюся, что ты съ нами въ любви и дружбѣ роздѣлъ учинишь, » и проч. Это не похоже на переводъ съ Шведскаго, какъ сказано въ заглавіи письма.

(43) См. Петрея Chron. 277, гдѣ главнымъ измѣнникомъ названъ Конрадъ Бусъ. Между Архивскими бумагами 1601 г. есть отписка Воеводы Псковскаго, К. Голицына, о желаніи Шведа Кондрата Буша отдать намъ въ руки городъ Алыстъ или Маріенбургъ. Тамъ же есть извѣстіе (1600 г.) о пріѣздѣ въ Москву Нарвскаго Палатника Армана Скрова, который говорилъ, что многіе изъ его согражданъ желаютъ поддаться Царю. — Въ Февр. 1599 г. г. Борисъ посылалъ въ Нарву гостя Выходцова съ прозьбою, чтобы Шведы дозволили нашимъ купцамъ возстановить тамъ Русскую церковь Св. Николая.

(44) См. Chron. Бера и Петрея 274. Первый называетъ ее die Tatersche. Разсказываютъ басню, что Густавъ, ѣдучи въ Москву, оставилъ Царскую опасную грамоту въ Ригѣ у Генрика Флогеля; что Борисъ подкупилъ его Секретаря Скульта и черезъ него тайно досталъ сію грамоту; что Скультъ, безъ вѣдома Принцова, въ угодность Борису написалъ манифестъ къ жителямъ Финляндіи, убѣждая ихъ признать Густава своимъ Властителемъ; что Густавъ, желая выѣхать изъ Россіи въ Германію, послалъ туда Гофмейстера, Христофора Катора, но что сего вѣрнаго слугу отравили ядомъ во Псковѣ, взявъ у него всѣ бумаги; что Густавъ жаловался на то Борисову Медику Фидлеру, а Фидлеръ оклеветалъ его передъ Царемъ (см. Далина глав. 15, §. 23). — Въ 1614 г. еще хранился въ Архивѣ столпикъ 1602 года о Свейскомъ Густавѣ Королевичѣ, какъ онъ былъ на Угличѣ; но сія связка бумагъ утратилась или сгорѣла (см. Архив. Переписную Книгу 1614 г.). Маржеретъ пишетъ, что Густавъ могъ имѣть съ Углича 4000 рублей доходу.

(45) См. въ Архивѣ выписку о пріѣздѣ Густава, г. 1601. Царь велѣлъ отослать къ нему кушанье на домъ.

(46) См. Chron. Бера, который самъ погребалъ Густава, не въ монастырѣ Димитрія Солунскаго, какъ онъ пишетъ, а развѣ близъ сего монастыря, или внѣ ограды его: см. Chron. Петрея 276.

(47) Въ Дѣлахъ Польск. No. 24, л. 80: «Будетъ Государь вашъ не велитъ насъ отпустить, и мы на кони сядемъ и поѣдемъ сами; а хто насъ станетъ бить, и мы учнемъ сами бить: потому что пришло намъ не до Государскіе чести, до своего живота; намъ животъ свой всего дороже; въ неволѣ жить не извыкли ... За печалованіемъ сына своего (л. 90) велѣлъ Государь Бояромъ перемирья приговорить.» По Архив. Переписной Книгѣ 1614 г. намъ извѣстно, что въ 1598 и 1599 г. ѣздилъ въ Литву Посланникъ Мих. Татищевъ, а въ 1600 г. былъ въ Москвѣ Сигизмундовъ, Варѳоломей Бердовскій, въ 1603 Богданъ Хрептовичь и въ томъ же году Янъ Деветольскій; книги ихъ Посольства утратились (вмѣстѣ со многими иными временъ Годунова): уцѣлѣла только грамота Сигизмундова къ Борису отъ 26 Мая 1599, въ которой онъ поздравляетъ его съ воцареніемъ и проситъ не помогать мятежнику Карлу.

(48) Тамъ же, л. 80: «мы (Сапѣга) Государя вашего съ Бояры много говорили и плакали.»

(49) Тамъ же, л. 3, 98: «А какъ Послы перешли за рубежъ (въ Октябрѣ), и стояли въ деревнѣ въ Кутейнѣ полчетверты нелѣли; корму Королевскаго не давали и приходить ни кому ни съ чѣмъ не велѣли... а лошади ходили зимою на полѣ на снѣгу.» Литовскіе Вельможи оправдываясь говорили Посламъ: «и то вамъ сталось отъ себя: пришли есте въ Государя нашего землю безъ вѣдомости.» См. л. 92 и 96. Король пріѣхалъ въ Вильну 13 Дек., а Салтыковъ съ Власьевымъ 26 Дек. 1601; послѣдніе возвратились въ Москву 30 Генв. 1602.

(50) Дѣла Польск. No. 25, л. 147. О Владиславѣ (No. 24, л. 178): «А какъ столъ почали издавать, поставили сахары и овощи, и въ тѣ поры пришолъ х’ Королю Королевичь Владиславъ, а передъ нимъ шло Стольниковъ и Дворянъ человѣкъ съ тритцать; и Послы вставъ поклонились. И Королевичь сѣлъ но конецъ стола, по правую сторону отъ Короля въ крѣслѣхъ, оболоченыхъ бархатомъ червчатымъ. И Послы, поговоря межъ себя, обослались съ Паны Радами и говорили Канцлеру Льву Сапѣгѣ: приказъ съ нами Вел. Государя нашего, Царевича, къ Владиславу... и Канцлеръ ходилъ х’ Королю... и приказалъ, что Жигимонтъ велѣлъ имъ рѣчью говорить Королевичу послѣ стола... И какъ скатерть съ стола испередъ Короля сняли и столъ отнесли, и съ Посольскаго стола скатерть сняли, и Посломъ поставили скамейку противъ Короля, а Паны Рада сѣли по обѣ стороны Короля въ крѣслѣхъ, и Король велѣлъ Посломъ сѣсти; а посидѣвъ немного, Послы вставъ отъ Государя Царевича поклонъ Владиславу правили, и Королевичь про Царевичево здоровье спросилъ, вставъ и шляпку снявъ... И Левъ отъ Королевича говорилъ: Владиславъ Королевичь, слыша про Государя вашего, Князя Ѳ. Б. здоровье, радуется и поздравляетъ, чтобъ онъ впередъ былъ счастливъ, а съ нимъ въ ссылкѣ и въ любви... И Послы говорили: будетъ Королевичь насъ пожалуетъ, и мы къ руцѣ идемъ... И Королевичь звалъ Пословъ къ рукѣ... и противъ Пословъ сымалъ шляпочку, » и проч.

(51) См. въ Архивѣ грамоту Шведскаго Фельдмаршала Акселя Рининга (отъ 13 Ноября 1599) къ Воеводѣ Копорскому, К. Г. Звенигородскому, также грамоты Герцога Карла къ Борису отъ 14 Іюля 1598, 8 и 10 Генв. 1599 (на Русскомъ языкѣ съ Латинскою подписью Карлова имени), 5 Генв. 1600 и другія, привезенныя его гонцами въ Москву. Борисъ въ 1598 г. посылалъ въ Швецію Никиф. Елагина съ нѣкоторыми освобожденными Шведскими плѣнниками и П. Хомутова (задержаннаго въ Финляндіи (Абовскимъ начальникомъ, вѣрнымъ Королю Сигизмунду), а въ Іюнѣ 1599 Дворянина Вас. Сукина и Думнаго Дьяка Постника Дмитріева (см. Архив. Переписную Книгу 1614 г.).

(52) См. въ Архивѣ Кол. И. Д. меморіалъ Швед. Пословъ Гендрихсона съ товарищи, гдѣ сказано: Haben wir verstanden, daß Eure großmechtige Zarische Hocheit ob dem, was der Durchl. Hochgeboren Fürst, Herzog Carl, unser gnedigster Herr, wegen Annehmung der Köninglichen Crone unr Scepters, so seiner fürstl. Durchleuchtigkeit von den Stenden des Reichs Schweden einhellig mit böchstem Flehen angeboten wird, sich ben Eurer Gr. Zarischen Hocheit Radts erholet, ein gnediges Gefallen tragen und für billich erachten, daß der Herßoz, unser gn. Fürst, nach unsern Schwedischen Rechten sich der Crone annehme, etc. Сіи Послы, Карлъ Гендрихсонъ, Юргенъ Клаусонъ и Яганъ Юргенсонъ (у Видекинда, въ Hist. Belli Sveco-Moscovit., Georgius Claudii, Erlandus Beronis, Magnus Strijk), пріѣхали къ намъ въ исходѣ 1600 г., а меморіалъ свой вручили Боярамъ 16 Февр. 1601.

(53) См. тамъ же. — Карлъ 22 Апр. 1601 писалъ къ Борису, чтобы не держать Шведскихъ Пословъ въ Москвѣ безъ всякаго дѣла; въ письмѣ отъ 1 Окт. жалуется, что ихъ выслали неучтиво и безъ всякаго отвѣта на его грамоту; въ другомъ, отъ 16 Дек., упрекаетъ Царя нашими происками въ Эстоніи, и спрашиваетъ, хотимъ ли содержать вѣчный миръ съ Швеціею или нѣтъ? Карлъ въ Іюнѣ 1602 г. предлагалъ снова съѣхаться Посламъ на границѣ, а въ Маѣ 1604 г. требовалъ наказанія тѣхъ Россіянъ, которые нагло обидѣли Шведскихъ гонцевъ, распечатали его грамоту и въ дракѣ убили одного Шведа; въ противномъ случаѣ хотѣлъ искать управы силою. Однимъ словомъ, Борисъ до конца жизни своей не подтвердилъ Ѳеодорова мирнаго договора съ Швеціею. — Въ нашихъ Розрядн. Книгахъ 1601 г. уже дается Герцогу имя Короля Шведскаго, принятое имъ только въ 1604 году.

(54) Еще въ 1600 г. Борисъ хотѣлъ-было отправить въ Данію Пословъ, Князя Ѳед. Борятинскаго, Тимоѳея Грязнаго и Дьяка Ив. Максимова (см. Архив. Переписную Книгу 1614 г.); но раздумалъ (см. грамоты Борисовы къ Кольскимъ Воеводамъ въ 1601 г.). Въ Маѣ 1601 былъ у насъ Христіановъ гонецъ, требуя опасной грамоты для пріѣзда Датскихъ Пословъ; въ Авг. отплыли Ржевскій и Дмитріевъ изъ Архангельска въ Копенгагенъ; 18 Окт. Христіановы Послы, по нашимъ бумагамъ Эскиль Брокъ, Карлъ Бруксъ и Симонъ Силининъ (Sallingen), пріѣхали въ Москву (см. Шлегел. Leben Christ. IV, стр. 301), а выѣхали въ 1602 году. Начальникъ Кольскій, Ѳед. Хлоповъ, въ 1601 г. спорилъ съ Норвежскими чиновниками о 110 ефимкахъ, коихъ они требовали съ нашихъ Лопарей.

(55) См. Датскія Архивскія извѣстія въ Бишинг. Histor. Magaz. VII, 317—319.

(56) Въ бумагахъ Посланника Ржевскаго: «Былъ въ Корелѣ и во всей Корельской земли большой Владѣтель, именемъ Валитъ, Варентъ тожь, а послушна была Корела къ В. Новугороду съ Двинскою землею, и посаженикъ былъ тотъ Валитъ на Корельское владѣнье отъ Новогородскихъ Посадниковъ, и какъ онъ ту Мурманскую землю учалъ войною приводити подъ свою власть, и Мурмане били челомъ Норвецкимъ Нѣмцомъ, чтобъ они по сосѣдству за нихъ стали... и отстояти (Нѣмцы) ихъ не могли, потому что онъ самъ собою былъ дороденъ, ратной человѣкъ и къ рати необычный охотникъ: то у него былъ большой промыслъ, что рать... и побивалъ Нѣмецъ, а въ Варенгѣ на побоищѣ Нѣмецкомъ, гдѣ Варенской лѣтней погостъ, на славу свою принесши съ берегу своими руками положилъ камень, въ вышину отъ земли есть и нынѣ больше косые сажени; а около его подалѣ выкладено каменьемъ кабы городовой окладъ въ 12 стѣнъ; а названъ у него былъ тотъ окладъ Вавилономъ. А въ Колѣ, гдѣ нынѣ острогъ, обложено было у него каменьемъ въ 12 стѣнъ тѣмъ же обычаемъ; и тотъ камень, что въ Варенгѣ, и по сей часъ словетъ Валитовъ камень; а что было въ Колѣ, то развалено, какъ острогъ дѣлали. А межъ Печенги и Пазъ-рѣки, отъ Печенскіе губы по ту сторону верстъ съ 35, есть губа морская, вышла въ берегъ кругла, а середь ее островъ каменъ высокъ, кругомъ сверху ровенъ: тутъ у него для крѣпости и покоя за города мѣсто было... А какъ Валита не стало, а въ крещеньѣ ему было имя Василей, и положенъ въ Корелѣ на посадѣ, » и проч. Сіе преданіе узнали отъ Лапландскихъ старожиловъ въ 1592 году К. Звенигородскій и Васильчиковъ: см. Т. X, примѣч. 333. О крещеніи Лапландцевъ см. Т. VII, стр. 115, и примѣч. 371.

(57) См. Маллета Hist. de Dannem. кн. X, г. 1601.

(58) Въ лѣтописи сказано (см. Никон. Лѣт. VIII, 49), что Царь посылалъ сватомъ въ Данію Дьяка Аѳан. Власьева; но дипломатическія бумага свидѣтельствуютъ, что Власьевъ находился осенью и зимою 1601 года въ Литвѣ, возвратился въ Москву 30 Генв. 1602, принималъ тамъ Флорентійскаго Посланника въ концѣ Марта (см. ниже), а въ Іюнѣ выѣхалъ встрѣчать Герцога Іоанна: когда же могъ быть въ Даніи? развѣ на возвратномъ пути изъ Любека въ 1600 г., когда онъ (см. ниже) ѣздилъ въ Германію къ Императору? Власьевъ дѣйствительно былъ въ Даніи сватомъ, но уже около 1604 году (см. ниже, примѣч. 77).

(59) Сіе условіе намъ извѣстно по письму Іоанна, Герцога Шлезвигскаго, къ Королю Христіану: см. ниже, примѣч. 77.

(60) Салтыковъ и Власьевъ пишутъ къ Царю: Авг., Государь, въ 11 д., за часъ до свѣта, отпустили мы х’ Королевичу судно большое, въ которомъ ему сидѣти; а на суднѣ здѣланъ чердакъ, изнутри подзолоченъ до лавокъ бархатомъ червчатымъ, а отъ лавокъ до помосту сланъ ковры; а верхъ у чердака покрытъ сукномъ багрецомъ; а набои у судна и по набоемъ решетки покрыты красками розными — да 30 суденъ большихъ и середнихъ, на чемъ ѣхати Королевичевымъ людемъ, и обиходу и рухляди... И того же дни Королевичь на вашу, Государь, сторону пріѣхалъ; а мы стояли у берегу блиско вашего Государева шатра ... и какъ Королевичь вшелъ въ шатеръ, и велѣлъ намъ быть у себя... и спрашивалъ о вашемъ здоровьѣ и билъ челомъ на вашемъ жалованьѣ ... И подвезли возокъ, и Яганъ поѣхалъ въ большіе шатры, и помешкавъ немного въ шатрахъ, поѣхалъ въ Иваньгородъ; а шли напередъ Стрѣльцы пѣшіе, а за ними ѣхали Дворяне выборные, 100 человѣкъ; а за ними Королевичевы люди; а за ними Королевичь, а съ нимъ сидѣли въ возку 3 человѣка Королевскихъ Бояръ Думныхъ; а за Королевичемъ мы, холопи твои, полкомъ ... И Королевичь насъ жалуетъ не по нашей мѣрѣ: противъ насъ встаетъ и витаетца (здравствуется), шляпку снявъ.» Иванегородскій Воевода, К. Вас. Ростовскій, писалъ къ Царю: «Сказывалъ намъ толмачь Тишка: былъ-де онъ за рѣкою на Ругодивской сторонѣ и ему-де сказывалъ Староста Якушъ: какъ-де пришелъ Корелевичь въ Иваньгородъ, и съ нимъ былъ братъ его родной большой, а имени-де ему не вѣдаетъ, и ночевалъ, а на другой день былъ въ Ругодивѣ и пировалъ у Державца, и въ Ругодивѣ-де для того стрѣльба была... и поѣхалъ на море.» Если сіе извѣстіе справедливо, то Іоанна проводилъ до Россіи Ульрихъ, Епископъ Шверинскій. — Далѣе пишутъ Салтыковъ и Власьевъ: «Платьицо, Государь, на немъ (Іоаннѣ) было атласъ алъ, дѣлано съ конютелью по Нѣметцки; шляпка пуховая: на ней круживца, дѣлано золото да серебро съ конютелью; чюлочки шелкъ алъ, а башмачки сафьянъ синь.» Въ другомъ мѣстѣ: «А платьицо на немъ въ то время было атласъ желтъ съ кружевцомъ, шапочка вашего Государскаго жалованья третьего наряду, бархатъ синь, низана жемчюгомъ, околъ соболей, чюлочки шолкъ жолтъ... Спрашивалъ меня о вашемъ здоровьѣ, и язъ (Салтыковъ) сказалъ: далъ Богъ, здоровъ; пошли молитись къ Живонач. Троицѣ, да и въ Колязинъ монастырь... и Королевичь учинился радостенъ, и спрашиваетъ меня про ваше Царьское здоровье по вся дни ... Пришли Королевичевы люди со всею рухлядью въ Новгородъ, а подводъ подъ ними шло 300, и отпускаетъ ихъ Королевичь въ судѣхъ... Крестьянуса Короля Послы говорятъ Королевичу, чтобъ онъ Русскіе обычаи переималъ не вдругъ, » и проч. и проч.

См. въ Архивѣ, между Датскими Дѣлами, отписки Салтыкова и Власьева о Герцогѣ Іоаннѣ; также Muscowit. Reise und Einzig deß D. Fürsten, Herzog Hansen deß jüngern auß Dennemärk, въ Бишинг. Magaz. VIII, 257: т. е. «Описаніе Іоаннова путешествія, пребыванія въ Москвѣ, болѣзни и смерти его, напечатанное въ Магдебургѣ въ 1604 году.» Въ Архивѣ Кол. И. Д. есть Переводъ изъ печатныя книги о полученныхъ отъ Царя Бориса Ѳед. Дацкимъ Королевичемъ Яганомъ дорогихъ дарахъ: это современный переводъ изъ сего Описанія, изданнаго по волѣ Короля Христіана. Тамъ сказано: «Дарилъ (Царь) его Княжескую милость на дорогѣ: «платно» (въ Нѣмецк. Rock.) «бархатъ золотной, а на немъ по семи запонъ (Geschmücke) на сторонѣ; платно бархатъ золотной, шолкъ лазоревъ да желть съ плащи съ дорогими каменьи, по пяти каменей въ плащѣ (Spangen, derein 5 Edelgesteine)... платно изуфь зеленая (grün seiden Cammelotten-Rock) съ круживомъ (Posamenten), 13 пуговицъ золотыхъ. ... Возокъ, 6 лошадей сѣрыхъ, шлеи червчатые; у возку желѣзо посеребрено; покрытъ лазоревымъ сафьяномъ, а въ немъ обито камкою пестрою; подушки въ немъ лазоревы и червчаты; а по сторонамъ писанъ золотомъ и розными красками; колеса и дышло крашены ... Три лошади (верховыя): одна чюбара что рысь; сѣдло бархатное, шитое золотомъ; покровъ на немъ золотной, а снасть вся у сѣдла серебряная... Послѣ стола (въ Москвѣ) Его Величество, а послѣ того Царевичь, снявъ съ себя по дорогой чѣпи, полны сажени алмазы и яхонты, и клали на его Княжескую милость съ великою честію.»

(61) См. Никон. Лѣт. и Musskowit. Reise въ Бишингѣ 264. До Тушина Приставами у Герцога были К. Сем. Кропоткинъ и Ив. Сѣдаковъ, смѣненные тамъ К. Гр. Ромодановскимъ. У городскихъ вороть встрѣчали Іоанна Бояринъ К. Вас. Вас. Голицынъ и Окольничіе Вас. Морозовъ и Петръ Ѳед. Басмановъ.

(62) Въ Musskowit. Reise 268: 100 Essen in Schüsseln von lautern Klarem Golde, gar groß und dicke; derselben waren 200, dann ein jedes Essen hatte eine Deckschüssel.

(63) Въ Написаніи о Царехъ Московскихъ (въ Русск. Достопамятн. I, 174): «Царевна Ксенія, отроковица чюднаго домышленія, зѣльною красотою лѣпа, бѣла и лицемъ румяна, очи имѣя черны, велики, свѣтлостію блистаяся; когда же въ жалости слезы отъ очію испущаше, тогда наипаче свѣтлостію зѣльною блисташе; бровми союзна, тѣломъ изобильна, млечною бѣлостію обліянна; возрастомъ ни высока, ни низка; власы имѣя черны, велики, аки трубы по плечамъ лежаху; воистинну во всѣхъ женахъ благочиннѣйша, и писанію книжному (искусна?), и многимъ цвѣтуще благорѣчіемъ, во всѣхъ дѣлѣхъ чредима; гласы воспѣваемыя любляше, и пѣсни духовныя любезнѣ слышати любляше.» — Въ Musskow. Reise 270: Es kann wohl seyn, daß sie (Царица и Ксенія) am verbogenen ort gestanden und Ihr F. G. Auff- und Abzug angesehen. Шлегель (Leben Christ. 314) пишетъ о помолвкѣ (Verlobung) въ тотъ же день; но обрученія не было, когда женихъ уѣхалъ не видавъ Ксеніи.

(64) См. Musskowit. Reise 270. Авторъ говоритъ, что карета Ѳеодорова походила на Нѣмецкія, висячія, hängeden; что верьхъ кареты Царской опирался на четыре столбика съ большими серебряными шишками; что въ каретѣ Царицыной могли сидѣть три человѣка рядомъ; что шляпы Боярынь украшались золотыми пуговицами и кистями, висящими до плечъ, а сапожки на всѣхъ были желтые. О старыхъ всадникахъ: Es ritten für der Kaiserinnen, etzliche Glied drey bey einander, alte Menner,

derer mehrer Theil mit langen grawen Bärten, sonst wol staffieret.

(65) Въ Армейской бумагѣ о дарахъ (см. выше, примѣч. 60): «Постеля и бѣлье: 7 сорочекъ шитыхъ золотомъ и серебромъ; 5 паръ портовъ; 41 платокъ бѣлыхъ; постеля отласъ съ розными цвѣты; двѣ перины, да два зголовья, одно отласъ жолтой, а другое камка желтая; одѣяло бархатъ червчатъ; двѣ подушки отласные маленькіе; одѣяло золотное, исподъ соболей, опушено пухомъ.»

(66) Въ Степен. Кн. Латухина: «онъ же (Іоаннъ) восхотѣ креститися.»

(67) Въ Розрядн. Кн.: «Окт. въ 16 пріѣзжалъ къ Царю въ Братошино о здоровьѣ спрашивать да съ грамотою отъ Дацк. Королевича Дворянинъ Индрикъ.» Маржеретъ говоритъ, что Іоаннъ занемогъ отъ невоздержности, d’un excez, comme l’on tient.

(68) См. Musskowit. Reise 272. Царь, какъ пишетъ Авторъ, бранилъ переводчика, что онъ не хотѣлъ сказать ему правды о болѣзни Іоанновой. По одной Розрядной Книгѣ Іоаннъ умеръ 29 Окт. въ 3 часу ночи, по другой Окт. 27, во второмъ часу ночи, (въ надгробной надписи: septima hora vespertina) и прибавлено: «схоронили его въ Нѣмецкой слободѣ въ Кукуѣ; и Государь въ тѣ поры самъ былъ на Посольскомъ Дворѣ, и отпустя его, поѣхалъ съ Бояры отъ Посольскаго Двора въ городъ.»

(69) См. Musskowit. Reise 272—277. Въ надгробной надписи не сказано прямо, что Іоаннъ ѣхалъ въ Россію жениться, а только: ad Magnum Muscoviæ imperatorem in re perquam seria se contulit, postquam ob præclares animi corporisque dotes ab eodem benigne amplexus, nec non summo cum populi applausu salvus et incolumis introductus erat... Ardenti febri correptus ... et cum ingenti prædicti Іmperatoris et subditorumque suorum luctu et planctu ... in Christo obdormivit.

Въ 1614 г. еще хранилась въ нашемъ Архивѣ связка челобитныхъ Дацкаго Королевича Ягана и Дворянъ его къ Царю Борису о всякихъ дѣлѣхъ.

(70) Въ Никон. Лѣт.: «Дойде же до Царя Бориса, что его (Іоанна) любятъ всею землею; онъ же яростію наполнися и зависти, и чаяше того, что по смерти моей не посадятъ сына моего на Царство, и начатъ Королевича не любити и не пощади дочери своей, а повелѣ Семену Годунову, какъ бы надъ нимъ промыслите... Королевичь же впаде въ болѣзнь и посла по Дохтуровъ: Дохтуры же быша у того Боярина Семена въ приказѣ... и возвѣстиша Семену, яко можно ему пособити; онъ же на нихъ свирѣпымъ окомъ зряше, и ничего не проглаголаше; они же то видяху, яко негодно бысть, Королевичь же и умре не крещенъ.»

(71) Чрезъ Боярина Салтыкова и Дьяка Власьева, которые ѣхали съ Іоанномъ отъ Наровы до Москвы (см. выше).

(72) См. выше, примѣч. 60. Подъ заглавіемъ сказано: Durch einen der Wahrheit Liebhaber, dem Hochlöbl. Hauß Dennemarck und Hollstein zu sondern Ehren zusammen getragen.

(73) Въ Дѣлахъ Крымскихъ, 7 Ноября 1602: «А Государь Царь сидѣлъ» (принимая гонца Ханскаго) «въ полатѣ въ своемъ Царскомъ мѣстѣ, въ шубѣ бархатной въ смирной и въ черной шапкѣ, для того, что выѣхалъ былъ на Государево имя Дацкаго Короля братъ Яганъ Королевичь, а Государь хотѣлъ за него дать дочь свою, и Божіимъ судомъ Королевича не стало.» И Царевичь и весь Дворъ были въ одеждѣ печальной.

(74) См. Chron. Бера.

(75) См. Шлегеля Leben Chr. 315 и Chron. Бера.

(76) 7 Ноября, т. е. черезъ 10 дней по

Іоанновой смерти, Борисъ принималъ гонца Ханскаго (см. выше, примѣч. 73).

(77) См. бумаги Копенгагенскаго Архива, напечатанныя въ Бишинг. Hist. Magaz. VII, 321. Герцогъ Шлезвигскій, Іоаннъ, отъ 6 Марта 1605 собственноручно писалъ къ Христіану изъ Зондербурга, что около того времени, какъ Гамбургъ присягнулъ ему (Королю) въ подданствѣ (въ 1603 г.), началося дѣло о сватовствѣ между ими и Царемъ Московскимъ; что Рос. Послы Michael Rönnon и Аffinassa (Михайло Глѣбовичь Салтыковъ и Думный Дьякъ Аѳанасій Власьевъ?) предлагали сыну его, Фридерику, жениться на Царевнѣ Ксеніи, а послѣ Альберту, но что Іоаннъ убѣждалъ ихъ выбрать въ женихи третьяго сына его, Филиппа, который, подобно Христіанову брату, умершему женихомъ въ Москвѣ, охотно переселится въ Россію, гдѣ назначается Удѣлъ (mit Land und Leuten) для Ксеніина супруга; что Послы изъявили согласіе, но что съ того времени не было уже никакихъ вѣстей отъ Царя; что Іоаннъ молитъ Короля способствовать успѣху сего важнаго дѣла, скорѣе отправить въ Москву надежнаго Посла, и проч. Но Борисъ въ 1605 году уже не могъ думать о сватовствѣ!

Въ Архив. Переписной Книгѣ 1614 г. упоминается еще о Датскихъ Посланникахъ, Николаѣ Крагѣ и Клаусѣ, гонцѣ Борисѣ и Маркѣ Гесѣ, которые были въ Москвѣ около 1603 года.

(78) См. въ Дѣлахъ Цесарскаго Двора Статейный Списокъ Дьяка Аѳанасья Власьева. Тамъ, стр. 11: «а какъ ѣхалъ Аѳанасей къ городу (Гамбургу), и за городомъ версты за три и въ городѣ по улицамъ стояли многіе люди, и изъ города стрѣляли изъ наряду, и трубники играли.» Власьевъ пріѣхалъ къ Императору въ Октябрѣ, а возвратился уже лѣтомъ въ 1600 году.

(79) См. T. X, 61.

(80) Въ донесеніи Власьева: «Цесарское Величество добрѣ скорбитъ, что Царское Величество хочетъ самъ своею персоною итти, чтобъ притча какая не учинилася.»

(81) См. Дѣла Крымскія сего времени.

(82) Въ Дѣлахъ Грузинскихъ 1604 года: «и ссылки межъ ихъ, Государей (Рудольфа и Бориса), частые, и противъ Турского Салтана Государь нашъ Рудольфу, Цесарю Римскому, своею Царскою казною вспоможенье учинилъ.»

Беръ въ своей Москов. Хроникѣ пишетъ, что Борисъ послалъ къ Императору соболей и черныхъ лисицъ на нѣсколько тысячь рублей, и будто бы обязался дать ему 10, 000 воиновъ въ помощь.

Австрійскія дѣла Борисова времени сожжены Поляками во время междоцарствія, а другія сгорѣли въ Московскій ужасный пожаръ 1626 года. Въ Архив. Переписной Книгѣ 1614 года упоминается о грамотахъ Рудольфовыхъ къ Царю, привезеныхъ гонцомъ Михайломъ Шелемъ (или Шилемъ) въ 1599 и 1601 годахъ, Посланникомъ Николаемъ Варкочемъ въ 1599, гонцемъ Бальциремъ въ 1603. Тамъ же упоминается о вторичномъ Посольствѣ Аѳанасія Власьева къ Императору около 1604 года. Въ письмахъ Рудольфовыхъ, которыя еще сохранились въ Архивѣ, именованы Посланники Австрійскіе Мих. Шель, Стефанъ Какусъ и Посолъ Баронъ Логау: первый былъ въ Москвѣ зимою 1601, вторый осенью 1602, а третій въ 1604 году.

Шиль (въ Нѣмецк. бумагахъ Schiele) еще и въ Сент. 1598 года пріѣзжалъ въ Москву съ Императорскою грамотою, въ коей Рудольфъ поздравлялъ Бориса съ восшествіемъ на престолъ. Мы уже ссылались на донесеніе Шилево, напечатанное въ Вихман. Sammlung kleiner Schriften. «11 Сент.» (пишетъ сей чиновникъ, .Hoffdiener)

«видѣлись со мною главный Царскій Секретарь, Андрей Ивановичь и Нѣмец. Переводчикъ, Рейхартъ Бекманъ... и другой, Адольфъ Затлеръ... Канцлеръ Вас. Щелкаловъ хотѣлъ знать, есть ли со мною дары?... У меня было только двое боевыхъ часовъ: онъ похвалилъ ихъ, но сказалъ, что надобно тайно прибавить къ нимъ нѣкоторыя драгоцѣнныя вещи изъ казны Государевой и поднести оныя Царю отъ имени Императора... хотѣлъ дать мнѣ еще и трехъ слугъ въ Нѣмецк. платьѣ, чтобы нести дары во дворецъ, вмѣстѣ съ двумя моими слугами; но, раздумавъ, сказалъ: поднеси часы отъ себя, и довольно... 14 Ноября Приставъ объявилъ мнѣ, что Государевы воины на голову побили Сибирскаго Царя, который въ бѣгствѣ утонулъ... Съ сею счастливою вѣстію самъ Государь былъ у сестры своей въ монастырѣ, и тамъ ночевалъ... Три дни звонили въ колокола... Вице-Канцлеръ Аѳанасій (Власьевъ) сказалъ мнѣ, что Царь въ знакъ особенной любви къ Императору приметъ меня не какъ гонца, а какъ Посланника... и что съ начала Россіи не бывало въ ней Вѣнценосца подобнаго Борису въ мудрости... Царь требовалъ въ Литвѣ опасной грамоты для проѣзда своихъ Пословъ къ Императору; но тамошніе Вельможи не дали ее, удивляясь, что онъ ссылается съ Государями столь отдаленными, а не хочетъ извѣстить сосѣда, Короля ихъ, о своемъ воцареніи. Борисъ велѣлъ сказать имъ: не знаю, кто у васъ нынѣ Королемъ... 6 Дек. я былъ представленъ Борису, еще первый въ его царствованіе, какъ мнѣ сказывали... и 23 Генв. выѣхалъ изъ Москвы, чтобъ возвратиться чрезъ Ливонію.»

Между Архивскими грамотами Рудольфа замѣтимъ Латинскую отъ 23 Мая 1600, привезенную Власьевымъ: Императоръ пишетъ, что не можетъ отвѣтствовать на тайное порученіе сего Дьяка, пока Царь не изъяснится откровеннѣе; что въ такомъ случаѣ онъ (Рудольфъ) спроситъ у своихъ братьевъ, Эрцгерцоговъ, объ ихъ расположеніи, и немедленно будетъ отвѣчать Борису, или грамотою въ цыфрахъ или словесно чрезъ Посла нарочнаго. Дѣло шло, кажется, о сватовствѣ: вѣроятно, что Борисъ хотѣлъ выдать Ксенію за Эрцгерцога; но не знаемъ вѣрно — и сіе предложеніе (если оно было сдѣлано) не имѣло никакого слѣдствія.

(83) Шиль и Какусъ. Императоръ писалъ къ Борису, чтобы онъ дозволилъ имъ ѣхать изъ Москвы въ Персію (см. въ Архивѣ Рудольфовы грамоты 1602 года).

(84) Въ отпискѣ къ Царю изъ Колмогоръ отъ 12 Авг. 1600 (см. въ Архивѣ Англ. Дѣла): «Иванъ, Государь, Чепчюговъ да Гр. Елизаровъ (Приставы), съ Кызылбашскимъ Посланникомъ съ Исеналѣемъ и съ Агличаниномъ съ Донъ-Онтономъ пришли на Колмогоры Іюня во 2 день, а къ Архангельскому Іюня въ 23, а отъ Архангельскаго города, отъ корабленой пристани, Кызылбашскаго Посланника Исеналѣя да Агл. Донъ-Онтона съ Дворяны и съ людми на кораблѣ за море отпустили Іюля въ 9; а нанялъ, Государь, подъ нихъ тотъ корабль Иванъ Ульяновъ да Рыцарь Юрьевъ (Англичане) у Галанскихъ у торговыхъ Нѣмецъ.» Отъ Шаха Аббаса въ 1600 г. былъ въ Москвѣ Посолъ Перхулы-Бекъ, съ коимъ (въ Сентябрѣ) отправились въ Персію Намѣстникъ Шацкій К. Александръ Ѳед. Засѣкинъ, Дворянинъ Темирь Вас. Засѣцкій и Дьякъ Ив. Шараповъ, имѣя для заключенія союза примѣрную грамоту такого содержанія: «Быть Царю и Шаху на всѣхъ недруговъ за-одинъ; Посламъ и купцамъ ѣздить свободно изъ Россіи въ Персію, изъ Персіи въ Россію; не вводить новыхъ торговыхъ пошлинъ, » и проч. Царь

и Царевичь послали въ даръ Аббасу скарлатныя однорядки съ кружевомъ, нѣсколько крестовъ, соболей, черныхъ лисицъ, 7 костей рыбьяго зубу, панцырь, 2 самопала, порошницу Нѣмецкую съ наводомъ, боевые часы, да по желанію Шахову медвѣдя-гонца, двухъ собакъ борзыхъ и двухъ Меделенскихъ (Миланскихъ), 200 ведръ вина (изъ Казани), два куба винные съ трубами, крышками и таганами. Въ наставленіи К. Засѣкину сказано: «Будетъ Шаховы ближніе люди учнутъ говорити что о Шевкалѣ и о Косійскомъ городѣ... и К. Александру съ товарищи говорити: В. Государь нашъ для любви брата своего, Шахова Величества, городъ съ Койсы снести велитъ; а Аббасъ-Шахово бъ Величество къ Шевкалу послалъ, чтобъ онъ понравился, прежніе свои неправды покрылъ правдою, и въ винахъ своихъ добилъ челомъ В. Государю нашему, и быль бы со всею землею въ жалованьѣ у Его Царск. Величества крѣпко и неподвижно... А нѣчто по грѣхомъ принесетъ васъ подъ Турской городъ подъ Дербентъ, или на морѣ васъ возмутъ Турскіе люди, и вы наказъ и грамоты, изготовя тайно, съ каменемъ вкиньте въ воду.» Сіе Посольство возвратилось въ 1603 году.

(85) Въ Дѣлахъ Цесар. Двора г. 1604: «Прислалъ Шахъ къ Вел. Государю нашему мѣсто Царьское золото съ лалы и съ яхонты и съ инымъ дорогимъ каменьемъ прежнихъ великихъ Государей Перситцкихъ.» Статейный списокъ Лачинъ-Бекова (равно какъ и Перкулы-Бекова) Посольства утратился. Въ Розрядн. Кн. сказано, что сей Вельможа въѣхалъ въ Москву 28 Авг., и былъ представленъ 3 Сентября.

(86) См. въ Архивѣ бумаги о пріѣздѣ Грузинск. Пословъ, Князя Сулеймана и Дьяка Леона въ Мартѣ 1599. Въ Іюнѣ сего года возвратились въ Москву изъ Грузіи Посланники Козма Совинъ и Андрей Полухановъ, отправленные еще въ 1596 году. Въ донесеніи ихъ между прочимъ сказано: «Въ 104 (1596) году приходилъ въ Грузи къ Александру Царю отъ Абасъ-Шаха Посолъ, чтобъ Царь далъ дочь свою за Шаха, и многую казну прислалъ; и Царь дочери не далъ, а далъ ее за Дадьянского Князя, и казну Шахову за дочерью далъ, а къ Шаху писалъ, что дочь его сговорена прежде той присылки... Да въ 105 г. Шахъ прислалъ другова Посла къ Царю, съ грозою великою, чтобъ онъ выбралъ изъ своего роду лучшую дѣвку и прислалъ къ нему ... и Александръ послалъ къ Шаху племянницу жены своей.»

(87) См. Т. X, стр. 113. Иванъ Аѳан. Нащокинъ и Подъячій Леонтьевъ отправлены въ Іюлѣ 1601.

(88) См. въ бумагахъ Посла Александрова, Архимандрита Кирилла, пріѣхавшаго въ исходѣ 1603 года, вмѣстѣ съ Нащокинымъ и Леонтьевымъ, Кириллъ разсказывалъ: «Царь Александръ былъ боленъ огневою, и лежалъ за-мертво 3 дни, и Царевичи Давидъ и Юрій о Государьствѣ межъ себя учали говорить... и помирились, и далъ Давидъ Юрью Удѣлъ, а самъ сѣлъ на Царьствѣ, и многіе люди говорили Юрію, чтобъ убить Давида, и Юрій отказалъ, что крестного цѣлованья преступить не хочетъ; а Давидъ пришелъ къ отцу, и ухватясь за ногу, говорилъ, что онъ передъ нимъ виноватъ ... и учали измѣнники говорить ему: птица-де летаетъ по воздуху, и коли ее поимаешь, и она въ рукахъ; а какъ изъ рукъ выпустишь, и тогды ее не увидишь; а то-де Царьство тебѣ Богъ далъ... и Давидъ послалъ къ отцу, чтобъ прислалъ къ нему знамя Царьское, и шапку и саблю съ поясомъ: то у нихъ въ обычаѣ ведетца вмѣсто Царьского вѣнча... а мыслилъ то: только отецъ тое чести къ нему не пришлетъ, и онъ хотѣлъ его удавить ... а Юрья скова, и послалъ въ заточенье... и

быль на Государствѣ съ годъ; отцу тѣсноты чинилъ гладомъ и наготою… и убилъ ближнихъ людей 17 человѣкъ: иныхъ велѣлъ метать съ высокихъ стѣнъ… и въ церкви ближнему человѣку, Сторозану, голову отсѣчь… и Царь Александръ прибѣжалъ въ церковь Богоматери … и Давида проклялъ; и съ того времени Давидъ учалъ быть боленъ: пришла опухоль, и въ 7 день розсѣлся: утроба вывалилась, » и проч.

(89) Нащокинъ, не доѣхавъ до Москвы, умеръ. Леонтьева посадили въ темницу. Они сердились на Александра за худое угощеніе и за дары скудные.

(90) Слова Кирилловы: «Городище Тарки въ Кумыцкой землѣ, отъ морсково берегу версты съ двѣ; изстари городь бывалъ каменной: стоитъ на горѣ; г та гора отошла отъ большихъ горъ къ морю жребнемъ, и по ней лѣсъ большой, а верхъ ее саитенъ съ 30, и тамъ стоитъ башня каменная, и съ той башни можно очищать изъ наряду до моря и на всѣ стороны; а съ одной стороны у той горы отъ моря заломъ каменной самородной; а подъ заломомъ внизу, отъ верху саженъ съ 20, стоитъ на той же горѣ дворъ Шевкаловъ, полаты каменные и избы; да туто жь съ одново края, позади Шевкалова двора, башня другая каменная, да городище старое: съ дву сторонъ горы стѣна была каменная; и для крѣпости къ тѣмъ старымъ башнямъ по старому городищу изнова съ дву сторонъ дѣлати стѣна каменная или деревянная; а камени туто добрѣ много, и извесной камень есть же; а лѣсъ дубъ и всякой погожей отъ Тарковъ съ версту. А ниже Шевкалова двора, на самомъ низу, мечеть каменная; да тутожь дворовъ чорныхъ съ 300, и живутъ пашенные люди не съѣзжая; а воинскіе люди приходятъ отъ Шевкала временемъ, какъ хлѣбъ поспѣетъ, и они его хоронятъ по ямомъ и по горамъ, и блюдутца приходу людей Государевыхъ съ Койсы… Ключевые родники на горѣ и подъ заломомъ многіе, и воды добрѣ здоровы; а на ключахъ мельницы. А отъ Косинского острогу до Тарковъ 15 верстъ; а отъ Койсы до Терки 3 днища; а отъ Тарковъ дорога въ Грузинскую землю въ Загемъ прямо черезъ горы, а ходятъ на лошадокъ съ вьюки… а тою дорогою отъ Тарковъ до Таркаловъ полднища, а отъ Таркаловъ до Кафыръ-Кумыковъ полднища, а отъ Кафыръ-Кумыковъ до Казы-Кумыковъ днище, а отъ Казы-Кумыковъ до Грузинскіе земли и до Загема 2 днища. А Шевкалъ и дѣти его живутъ больши въ Казы-Кумыкѣхъ въ горахъ, подалѣ отъ Русскихъ городовъ, а мѣста крѣпкіе; а только Государевы люди его тамъ найдутъ, и ему только бѣжать въ Шамаху и въ Баку къ Турскому; а въ Дербень не пойдетъ, потому что тотъ городъ не крѣпокъ и безлюденъ. — А другой городъ ставити у озера у соленово, зовутъ Бузлыкъ; около того озера верстъ съ 20, а отъ Тарковъ съ 5; а соли много, и лѣсу, и пашни, и травы, и воды ключевые… а около мѣста ровные, и опричь того мѣста во всѣхъ горахъ соли нѣтъ; и Шевкалу будетъ утѣсненье велико. — А третье мѣсто городище старое на горѣ, надъ рѣкою Буйнакомъ, отъ Тарковъ днище; а на томъ городищѣ стѣны и башни и нынѣ есть; а мѣрою городище въ длину и поперегъ саженъ по 300; а бывалъ тотъ городъ поставленья Олександра Царя Макидонскаго; и окола села и деревни многіе, и винограду, и пашни, и лѣсу много … и рѣкою можно ходить до моря… и тутъ прилегло двѣ дороги, къ Дербени и въ Шамаху и въ Баку.»

(91) Въ Статейномъ Спискѣ Татищева (см. ниже): «а сталъ нынѣшній подъемъ, опричь ратныхъ людей, больши трехъ сотъ тысячь рублевъ.» Всѣ слѣдующія подробности взяты изъ донесеній

Татищева, съ коимъ ѣздилъ въ Грузію Дьякъ Андрей Ивановъ.

(92) «Чтобъ вы, Вел. Государь, всю Грузинскую землю пожаловали, велѣли поставить въ ней городъ или два, избравъ мѣста для большаго укрѣпленія, и своихъ людей въ нихъ посадили… а нашихъ-де людей (Грузинскихъ) тысечь съ дватцать будетъ на аргамацѣхъ и въ доспѣхахъ; и на насъ-де Турской и Кизылбашской взозрить не посмѣютъ.» Татищевъ взялъ новую присягу съ Юрія и народа въ Генв. 1605.

(93) См. Т. X, стр. 112. Александръ съ Константиномъ пріѣхали въ Загемъ 8 Марта 1605; черезъ 4 дни убили перваго.

(94) Въ донесеніи Татищева: «и сказывали Посломъ Грузинскіе люди, которые были у Шаха со Александромъ, что Александра и Юрья велѣлъ Шахъ убить за то, что-де они ссылались съ Турскимъ; а иное-де и за то, что онъ (Александръ) отъ Шаха отставъ, почелъ быть въ Государевѣ жалованьѣ, подъ его рукою; а изстари Грузинскіе Государи бывали подъ Шаховою рукою.»

(95) См. выше, стр. 33. О Тамари см. Т. III, стр. 83. — Татищевъ въѣхалъ въ Карталинію 15 Апрѣля.

(96) Въ такомъ смыслѣ сносились Іоаннъ и Ѳеодоръ съ Султанами.

(97) Терская крѣпость была построена на Тюменскомъ городищѣ, близъ устья рѣки Терека (см. Больш. Чертежъ 98), и называлась Терскимъ городомъ или городомъ на Теркѣ.

(98) См. Степен. Кн. Латухина, гдѣ всѣ главныя обстоятельства описаны согласно съ донесеніемъ Татищева, и лучше. Тамъ сказано: «Егда же приближися весна, собрашася Кумыцкіе люди, Шевкалъ и Кримъ-Шевкалъ... съ ними же Турской Паша изъ Шамахи... и осадиша Койсу и начаша ко граду земляную гору подводити, чтобъ тою горою въ градъ войти... Оттуда пріидоша подъ Тарки... и къ вышкѣ каменной древяную гору наметали и подкопъ подъ нее подвели, и зеліемъ вышку взорвало ... Кумычане же и Турчане начаша изъ ручныхъ турокъ въ городъ стрѣляти и людей множество убивати... Былъ Паша у Окольничего въ шатрахъ, пировалъ... И учиниша между собою повольной торгъ, » и проч. Кромѣ Ив. М. Бутурлина, его сына Ѳедора, Ив. Полева, Осипа Плещеева съ сыновьями Богданомъ и Львомъ, убиты Писменные Головы Калинникъ Зюзинъ, Демидъ Черемисиновъ, Иванъ Исуповъ, Сотникъ Ив. Мановъ и проч.; кромѣ К. Вл. Ив. Бахтѣярова, взяли въ полонъ Петра Ив. Бутурлина съ двумя Головами, Аѳ. Благимъ и Смирновымъ-Маматовымъ. Въ Никон. Лѣт.: «Сій же окаянный Смирной у нихъ обусурманися ... Всѣхъ побиша на томъ бою больши 7000, окромѣ Боярскихъ людей. Товарищъ же ихъ, К. Владим. Мосальской, отойде не съ великими людьми и пойде на Койсу къ запасомъ; а Петръ Головинъ тутъ стояше, дожидаясь присылки отъ нихъ; а въ тѣ поры на Койсѣ Воевода К. Волод. Долгорукій. Воеводы же... Койсу сожгоша, и сами отыдоша на Терекъ. Тогожъ К. Володимера (Мосальскаго?) съ товарищи взяша у Царя Турскаго въ Кафѣ въ тюрмѣ сѣдяща; а К. Володиміра (Бахтѣярова?) съ товарищи пожаловалъ (кто? Султанъ?), отпустилъ ихъ на Терекъ; тово жь бусурмана Смирново, свѣдавъ, что онъ обусурманился, повелѣ (кто?) ему дати разныя муки; а напослѣди же ево окаянново велѣлъ обдати нефтью и повелѣ зажечь; тутъ окаянный и скончася.»

(99) Татищевъ возвратился въ Москву 5 Ноября 1605, уже при Димитріи Самозванцѣ.

(100) См. въ Архивѣ бумаги объ отпускѣ гостя Англ. Фрянчика Чарея (Francis Cherry) въ Дек. 1598. Поздравляя Бориса съ восшествіемъ на престолъ, Елисавета писала: «радуемся, что нашъ доброхотъ учинился на такомъ преславномъ Государствѣ по избранію всего народа Великимъ Государемъ.»

(101) Въ Статейномъ Спискѣ Послан. Григорья Микулина и Подъячаго Ив. Зиновьева, л. 4: «И тогожь дни (Сент. 18) Григорей и Ивашко изъ карабля высѣли подъ городкомъ подъ Гравзендемъ, и встрѣтили ихъ у судовъ того городка приказной человѣкъ, а съ нимъ посадцкихъ людей человѣкъ съ 200; а въ тѣ поры изъ городка и изъ караблей стрѣляли изъ пушекъ... И пріѣхалъ къ Григорью въ Гравзендъ Королевнинъ Дворянинъ и Воевода Хибирской (Ирландскій) Князь Ульянъ Розсѣй... и витались за руки, и говорилъ Князь Ульянъ отъ Королевны рѣчь, снявъ шляпу... а Королевны въ Лундѣ нѣтъ: живетъ въ селѣхъ своихъ, отъ Лунды верстъ съ 20... и сѣли со К. Ульяномъ въ суды вмѣстѣ, а шелъ К. Ульянъ съ лѣвые руки, и говорилъ: въ томъ-де мѣстѣ, гдѣ вамъ вытти изъ судовъ, приставаетъ Государыня наша Елисаветъ Королевна, а опричь нихто... а велѣла васъ встрѣтить ближнему своему человѣку Дворовому Воеводѣ, Лордъ-Харберту Пенброку ... А какъ вышли изъ судовъ, и встрѣтили Григорья Воевода Лордъ Пенброкъ, а съ нимъ Князи и Дворяне и Алдерманы и гости на жеребцѣхъ, въ нарядѣ и золотыхъ чепяхъ, человѣкъ съ 300... да Королевиныхъ Дробантовъ человѣкъ до 100 съ рогатинами золочеными и съ корды въ скорлатномъ въ червчатомъ платьѣ, а на платьѣ шиты Королевнины печати золотомъ... и Королевна прислала подъ Григорья и подъ Ивашка свои кочи; а сидѣлъ Григорей въ большомъ мѣстѣ, а противъ Лордъ Пенброкъ, а въ дверцѣхъ съ правые стороны У. Розсѣй, а съ лѣвую гость Ив. Ульяновъ; а въ другой кочѣ Подъячій Ивашко... а Князи и Дворяне ѣхали верхи передъ кочами и по сторонамъ ... и говорилъ Л. Пенброкъ: Государыня наша велѣла про васъ ѣсти готовить своимъ поваромъ; а впередъ какъ похотите, Королевнинымъ или своимъ... А какъ въѣхали въ посадъ въ Лунду, съ города и съ караблей стрѣляли изо многово наряду; а городъ Лунда Вышегородъ (замокъ, Tower) каменъ не великъ, а около его воды обводные; а большой городъ стѣна камена жь, стоитъ на ровномъ мѣстѣ, около его версты съ 4; а черезъ рѣку Темзь межъ посадовъ мостъ каменъ, а на мосту устроены домы каменые и лавки.»

(102) «Со многими-де у меня съ Великими Крестьянскими Государи братцкая любовь, а ни съ которымъ такіе любви нѣтъ, что съ Вел. Государемъ вашимъ... велѣла вамъ сегодни (6 Генв.) на праздникъ у себя хлѣба ѣсти, а иду я къ обѣднѣ, и вы подите посмотрите нашихъ чиновъ... И велѣла Григорью итти передъ собою... и на выходѣ въ сѣнехъ ударилъ челомъ Королевнѣ Италіанскіе земли Флоренской Удѣльной Князь, а Францовскому Королю шуринъ, и Королевна звала его хлѣба ѣсти; а сказали приставы, за столомъ де ему у Королевны съ вами вмѣстѣ не сидѣти, а ѣсти-де ему въ другой полатѣ съ Бояры... Пришла Королевна въ столовую полату, и сѣла за столъ, а Григорья и Ивашка и переводчика Ондрея велѣла посадити за особнымъ столомъ у себя по лѣвую руку... а Бояре и Дворяне всѣ стояли, а не сидѣлъ ни одинъ... И какъ столъ отшелъ, и Королевна почала умывать руки, и умывъ, велѣла серебряникъ съ водою поднести Григорью; и Григорей на жалованьѣ челомъ билъ, а рукъ не умывалъ, и говорилъ: Вел. Государь нашъ

Королеву зоветъ себѣ любительною сестрою, и мнѣ, холопу его, при ней рукъ умывать не пригодитца... и Королевна почала быти весела, и Григорью то похвалила, что ее почтилъ, рукъ при ней не умывалъ.»

(103) Слова Елисаветы въ письмѣ отъ 16 Мая: Uppon an occasion of some rebellious attemptes against the peace of our governement, happing at his being here, was readye to have come forthe and to have putt hymselfe in danger against the undertakers thereof. — Микулинъ возвратился въ Іюлѣ 1601.

(104) Ли (Lee, а не Lea) пріѣхалъ въ концѣ 1600, а выѣхалъ въ Апр. 1601. Хваля Бориса, Ли говоритъ, что онъ «не такъ, какъ иные: только держатъ имя Хрестьянскихъ Государей, а ищутъ проливати кровь и разорять другъ друга, а не такъ, какъ быти въ добромъ миру и въ соединеньѣ противъ Бусурманина Турка и невѣрнаго Папы; а онъ (Папа) таковъ же, какъ Турокъ или пуще.» См. въ Архивѣ бумаги Ліева Посольства. Елисавета писала еще къ Борису съ Мерикомъ и съ другими купцами. Между бумагами Британскаго Музея, присланными къ Графу Н. П. Румянцову, есть письмо Борисово, въ Англійскомъ переводѣ, къ Елисаветѣ, писанное въ Апрѣлѣ 1603 года, о невѣстѣ, ею предложенной. Царь отвѣчалъ: Your Highness made knowne unto us, that amongst others you have made choise of а young Lady, being а pure maden, nobly descended by father and mother, adorued with graces and extraordinary guifts of nature, about eleven yeares of age, of whom you make an offer unto us, that if it be the pleasure of God to encline the hearts of the two young coople to like one of the other, all circumstances shall be accomodated on your part ... But your Majestie hath therin not written unto us of that worthee Lady, what she is, whether she is of your Highness blood, descended of your Royal race, by yuor father or mother, or from some other Archiduke or Duke (т. e., Борисъ хотѣлъ знать, происходитъ ли невѣста отъ одного рода съ Елисаветою, или отъ какого инаго Эрцгерцога или Герцога).

Изъ Прибавленій въ концѣ сего XI тома издан. 1824 года:

Королева Елисавета еще въ 1601 году, 17 Сент., писала къ Борису, что она — свѣдавъ о намѣреніи Царя искать невѣсты и жениха для дѣтей своихъ между юными Принцами и Принцессами Европейскими, особенно Австрійскаго Дома (см. выше, примѣч. 82) — хотѣла предложить въ невѣсты для его сына одну изъ дочерей знаменитаго Графа Дарби, ея родственника (of our cosen, the Earle of Darbie, being of our blood royall), но, къ сожалѣнію, узнала о неравенствѣ лѣтъ (ибо Царевичу Ѳеодору было тогда 13, а младшей Графинѣ Дарби 18 лѣтъ); что она (Елисавета) съ радостію отдала бы за Борисова сына не только родственницу, но и собственную дочь, если бы имѣла ее (if we had any one of our own blood, nay of our owne bodie), любя Царя, и слыша о добрыхъ качествахъ Ѳеодора. «Но» — пишетъ Елисавета — «Богу, держащему въ рукѣ сердца Государей, не угодно было вселить въ меня склонности къ супружеству: о чемъ жалѣю не для себя, а для своего народа, видя, какъ онъ хотѣлъ бы имѣть наслѣдниковъ отъ моей крови, чтобы повиноваться имъ съ любовію, для свободы и благоденствія отечества.» Далѣе хитрая Елисавета, съ оговорками и съ лестію, предостерегаетъ Бориса отъ связи съ тѣми Государями, которые думаютъ единственно о своихъ особенныхъ выгодахъ, не умѣя искренно любить его, а которые, замышлявъ

погубить Англію, невольно способствовали ея величію. (См. бумаги Британскаго Музея).

(105) Іаковъ еще до восшествія своего на престолъ Англіи хотѣлъ быть въ сношеніи съ Россіею. Въ бумагахъ Микулина: «Апр. въ 12 приходили къ Григорію (въ Лондонѣ) отъ Посла Шкотцкого Короля 3 человѣка, люди его, и правили поклонъ, и говорили: Посолъ-де Эрль Бодвель велѣлъ тебѣ говорити, чтобъ-де для любви мнѣ съ вами видѣтца... И Григорій говорилъ: будетъ похочетъ, и онъ бы къ намъ ѣхалъ, а мы его пріѣзду ради. И послѣ того сказывали Григорію, что приходилъ-де къ тебѣ самъ Посолъ, а назвался своимъ человѣкомъ ... И Маія въ 7 пріѣхалъ къ Григорію Посолъ Эрль Бодвель, а съ нимъ Королевскихъ Дворянъ 6 человѣкъ, да людей съ 50... и вшедъ въ полату, учелъ говорити, снявъ шляпу: пріѣхалъ-де есми къ вамъ для любви и за свою вину бити челомъ, что есми приходилъ къ вамъ простымъ обычаемъ, хотя васъ видѣти ... А нѣчто бъ-де далъ Богъ впередъ, чтобъ межъ Вел. Государемъ вашимъ и Якубомъ Королемъ намъ любительную ссылку и дружбу видѣти.»

(106) Дары Королевскіе: «возокъ позолоченъ бархатомъ червчатымъ; 2 сулеи серебряны золочены; сосудъ хрустальной, обдѣланъ золотомъ; лахань да рукомойникъ серебряные золочены; 2 столы серебряные золочены; кубокъ серебрянъ золоченъ съ покрышкою; поставъ сукна скарлату; 4 поставы суконъ розными цвѣты.» См. въ Архивѣ бумаги Смитова Посольства.

Въ Мильтон. History of Moscovia сказано, что Борисъ, отпустивъ Смита, послалъ ему на домъ къ обѣду 300 блюдъ рыбы (ибо день былъ постный) удивительной величины и чрезвычайно вкусной (of such strangeness, greatness and goodness as scarce would be credible to report).

(107) См. Hansische Chron. III, 122, въ Мил. Samml. V, 164, и въ нашемъ Архивѣ бумаги о пріѣздѣ Любскихъ и иныхъ поморскихъ вольныхъ городовъ Пословъ: Любск. Бургомистра Гермерса, Ратсгера Генр. Керкринга, Секретаря I. Брамбаха, и двухъ Стральзундскихъ Ратсгеровъ, Ник. Динниса и І. Штиленберга. Въ бумагахъ упоминается о 72 городахъ, но именуется только 59. — Шведскій Правитель Карлъ, жалуясь, что Ганза даетъ корабли Сигизмунду, просилъ Царя о задержаніи купцевъ ея въ Россіи со всѣми ихъ товарами: для того еще въ 1600 году Любскіе Бургомистры присылали въ Москву купца Меера, убѣждая Бориса не вѣрить клеветамъ Герцога Карла и возвратить товары Нѣмецкихъ гостей, остановленныя въ Иванѣгородѣ и Псковѣ. Мееръ успѣлъ въ своемъ дѣлѣ и взялъ у Царя опасную грамоту для сего Ганзейскаго Посольства.

(108) Бояре 12 Апр. объявили Посламъ, что Государь не можетъ уступить пошлины Ганзейскимъ купцамъ; а 26 Мая сказали: «Всѣхъ Государствъ съ торговыхъ людей въ Вел. Государя нашего Государствахъ пошлину емлютъ... и Любскимъ торговымъ людемъ также было пошлина платити; да Вел. Государь нашъ и сынъ его Любскихъ Бурмистровъ и Ратмановъ и Полатниковъ пожаловали, съ ихъ торговыхъ людей велѣли пошлины имати передъ иными иноземцы в’ полы, а другой половины таможные пошлины съ товаровъ ихъ имати не велитъ.» Такъ и въ Hansische Chron. III, 171. Послы выѣхали изъ Москвы 11 Іюня, изъ Новагорода 30 того же мѣсяца, а изъ Пскова 8 Іюля.

(109) См. въ Архивѣ г. 1604—1605 отписки изъ Колмогоръ о приходѣ иноземныхъ кораблей.

(110) См. въ Никон. Лѣт VIII, 48, Розрядн. Книги и въ Архивѣ Кол. И. Д. грамоту Рудольфову къ Борису отъ 2 Іюня 1601, о пропускѣ въ

Персію чрезъ Россію Папскихъ Нунціевъ, Ф. Косты и Дидака Миранда.

(111) См. въ Архивѣ бумаги о пріѣздѣ въ Москву сего Флорент. чиновника. Въ 1600 г. Борисъ посылалъ какого-то Берента Хепера во Флоренцію моремъ, черезъ Архангельскъ и Голландію: онъ былъ у Герцога Тосканскаго и сказалъ ему, что Борисъ желаетъ имѣть у себя искусныхъ Медиковъ и всякихъ мудрыхъ ремесленниковъ (см. тамъ же).

(112) Въ Дѣлахъ Цесарскаго Двора г. 1604: «какъ Вел. Государь нашъ (говорятъ Бояре) учинился на Вел. Государствахъ Россійского Царьствія, и Государь нашъ къ нему (Султану) ни о чемъ не писывалъ, и отъ Турского Магметъ-Салтана присылка къ его Царск. Величеству также ни какова не бывала.» Слѣдственно и Петрей и Пасторъ Беръ говорятъ несправедливо, что около 1602 года былъ въ Москвѣ Посланникъ или Гонецъ Султанскій съ дарами и съ предложеніемъ дружбы, но что Царь выслалъ его съ безчестіемъ: не взялъ даровъ, и вмѣсто шубы послалъ Султану свиную шкуру съ парчевымъ мѣшкомъ, наполненнымъ нечистотою (salvo honore, mit Schweinsdreck gefüllet). Умный Борисъ не могъ дозволить себѣ такого дѣла.

(113) Въ грамотѣ 8 Февр. 1603: «Мы, Вел. Государь ... и нашего Царск. Величества сынъ, Вел. Государь Царевичь, пожаловали есмя Св. Горы Аѳони Введенія Преч. Богородицы Хилондаря монастыря Св. Савы и Семіона Архим. Антонія, что билъ челомъ съ братьею, а сказали: въ прежнихъ лѣтѣхъ даны имъ жалованные грамоты блаженные памяти Вел. Госуд. Царя и В. К. Ивана Васильевича... и сына его, В. Г. Царя и В. К. Ѳедора Ив., что пожаловали ихъ въ вѣчной поминокъ въ царств. грядѣ Москвѣ на пріѣздъ дворомъ со всѣми потребными хоромами въ Китаѣ-городѣ у Богоявленскаго монастыря... и мы тожь пожаловали, » и проч. — См. въ Архивѣ бумаги о пріѣздѣ къ намъ Греческихъ Святителей, Архимандритовъ, Старцевъ, — грамоту Іерусалим. Патріарха Софронія, поздравительную съ избраніемъ Бориса на Рос. Царство, и другія. Въ 1604 г. выѣхалъ къ намъ знатный Грекъ Христофоръ Аркадонскій, чтобы служить Царю. Между Австр. грамотами есть одна (отъ 8 Авг. 1603), въ коей Имп. Рудольфъ проситъ Бориса быть милостивымъ къ Терновскому (Болгарскому) Архіепископу Діонисію Палеологу, который ѣхалъ въ Россію.

(114) См. Никон. Лѣт. VIII, 40.

(115) См. въ Архивѣ Дѣла Ногайск. г. 1601 — 1604, о посылкѣ Окольничаго Степ. Годунова въ Астрахань и проч.

(116) См. Ногайск. Дѣла г. 1604; см. также, для сравненія, T. VII, стр. 139. Ногаи и въ Василіево время раздѣлялись на три Улуса: имя Шидака есть безъ сомнѣнія одно съ Шейдяковымъ, о коемъ упоминается въ Ногайск. бумагахъ 1604 г.; а Князь, названный въ запискахъ Герберштейна Кошумомъ, не есть ли Казый?

Царь чрезъ Степана Годунова объявилъ всѣмъ Улуснымъ людямъ: «Пожаловали мы васъ, для нынѣшніе вашіе скудости, съ вашихъ базаровъ, какъ учнете торговати въ нашей Царской отчинѣ, въ Асторохани, съ вашихъ лошадей и съ товаровъ нашихъ Царскихъ пошлинъ на нынѣшней годъ имати не велѣли есмя, и жити бъ вамъ подъ нашею высокою рукою въ тишинѣ и въ покоѣ, и Улусы бъ свои полнили по прежнему.»

(117) Въ Собран. Государств. Грамотъ. II, 153: «Божіею милостію Мы, Вел. Государь... и сынъ нашъ... для отца своего, Іева Патріарха... что поминалъ намъ и грамоту жалованную блаженные памяти Государя Ив. Вас. положилъ ветху, какова была дана Аѳонасію Митрополиту... и намъ бы

та грамота велѣти переписати на свое имя... Бояре наши и Намѣстники... его Патріаршихъ монастырей Архимандритовъ и Игуменовъ и Священниковъ и Старцовъ, и всякихъ его Приказныхъ людей, и Дѣтей Боярскихъ, и ихъ людей и Патріарховыхъ крестьянъ, и монастырей его слугъ и крестьянъ... и у которыхъ Патріаршихъ людей будутъ отчины и купли... и тѣхъ не судятъ ни въ чемъ, опричь душегубства, ни кормовъ своихъ на нихъ не емлютъ, и не всылаютъ къ нимъ ни по что ... Тѣ крестьяне Намѣстнича и Волостелина двора не дѣлаютъ, и съ тяглыми людми ни въ которые проторы не тянутъ, и сѣнъ нашихъ не косятъ, и закосного, и лугового, и тукового, и подымново, и поворотново, и въ воры на лоси, и на медвѣжьи, и на волчьи, и на лисьи поля не ходятъ; а ловчіе наши къ нимъ не въѣзжаютъ... и никоторыхъ поборовъ не емлютъ. А кому будетъ искати на нихъ... и они посылаютъ отца нашего, Іева Патріарха, Недѣльщиковъ; а судитъ ихъ Іевъ Патріархъ... А кому будетъ чего Патріаршимъ искати на другихъ... и Патріарши по тѣхъ посылаютъ нашихъ Недѣльщиковъ; а сужу ихъ язъ Царь... А явитца въ Патріаршихъ волостяхъ, или въ монастырскихъ ... и у Патріаршихъ людей убитой человѣкъ, и Намѣстники и Волостели душегубца судятъ надъ убитою головою по Уставной грамотѣ по волостной; а не будетъ грамоты, и они продажу емлютъ по Судебнику, » и проч. Сія грамота подтверждена Царями Вас. Шуйскимъ въ Апр. 1607, Михаиломъ въ Сент. 1613, Алексіемъ въ Февр. 1657.

(118) См. T. X, стр. 120.

(119) См. Указъ Царя Василія Шуйскаго 1607 года, T. X, въ примѣч. 349, и въ Судебн. Татищева, стр. 241.

(120) Въ Судебникѣ Татищева 222: «Лѣта 7110, Новемврія въ 21 день, по Государеву Цареву и В. К. Бориса Ѳедоровича всея Русіи указу память Окольничему Вас. Петровичу Морозову:

«Въ нынѣшнемъ въ 110 году В. Г. Царь и В. К. Борисъ Ѳ. и сынъ его, Государь Царевичь, К. Ѳед. Бор., пожаловали во всемъ своемъ Московскомъ Государствѣ, отъ налогъ и отъ продажъ охраняя, велѣли крестьяномъ дати выходъ, и возити крестьянъ Дворяномъ, которые служатъ изъ выбора, и Жильцомъ ... и Дѣтемъ Боярскимъ, Дворовымъ и городовымъ Прикащикамъ, всѣхъ же городовъ иноземцамъ всякимъ, и Большаго Двора Дворовымъ людемъ всѣхъ чиновъ, Степеннымъ и Путнымъ Ключникамъ, Стряпчимъ, Сытникамъ и Подключникамъ, Конюшеннаго Приказа Столповымъ Прикащикамъ, Конюшеннымъ, Конюхамъ, Стремяннымъ и Стряпчимъ, Ловчаго Пути Корытникомъ, Охотникомъ и коннымъ Псаремъ, Сокольнича Пути Кречетникомъ, Сокольникомъ, Ястребинникомъ, Трубникомъ и Сурначеемъ, и Государыни Царицы... Дѣтемъ Боярскимъ и всѣхъ Приказовъ преднимъ Подьячимъ, Стрѣлецкаго Приказа Сотникомъ Стрѣлецкимъ и Головамъ Козачьимъ, Посольскаго Приказа Переводчикомъ и Толмачемъ, Патріаршимъ и Митрополичимъ и Архіепископлимъ Приказнымъ людемъ и Дѣтемъ Боярскимъ промежъ себя.» Только симъ людямъ дозволено было принимать крестьянъ другъ отъ друга. Далѣе: «А срокъ крестьяномъ отписывати Юрьевъ день осенній, да послѣ Юрьева дни въ двѣ седмицы; а пожилова крестьяномъ платити положено за дворъ рубль и 6 копѣекъ.» Теперь слѣдуетъ означеніе тѣхъ, кому не дозволялось принимать крестьянъ: «А въ Дворцовые волости и села, и въ черныя волости, и за Патріарха и Митрополитовъ, и за Архіепископы и Епископы, и за монастыри; и за Бояръ и Окольничихъ, и за Дворянъ Большихъ и за Приказныхъ людей и Дьяковъ, и за

Стольниковъ и за Стряпчихъ (Царскихъ?) и за Головъ Стрѣлецкихъ и за иныхъ (Головъ?) возити крестьянъ въ нынѣшнемъ 110 году не велѣно; а въ Московскомъ Уѣздѣ всѣмъ людемъ промежъ собою, да изъ иныхъ городовъ въ Московской Уѣздъ потому жь крестьяномъ не отказывати и не возити; а которымъ людемъ промежъ собою въ нынѣшнемъ 110 году крестьянъ срокъ возити, и тѣмъ по Государеву Цареву и В. К. указу возити одному человѣку изъ-за одного, одного крестьянина, или двухъ, а трехъ и четырехъ одному изъ-за одного никому не возити.» То есть, Царь дозволилъ крестьянамъ мелкопомѣстныхъ господъ переходить къ мелкопомѣстнымъ, а не къ богатымъ владѣльцамъ, которые легко могли сманивать къ себѣ работниковъ отъ владѣльцевъ неизбыточныхъ. Сіе узаконеніе о крестьянахъ не имѣетъ отношенія къ голоду Борисова времени: ибо въ 1601 г. онъ еще не былъ силенъ (см. Исторію Келаря Палицына, стр. 9), и земледѣльцы засѣяли свои поля.

(121) Татищевъ (въ Судебн. 224): «Сей законъ о вольности по-прежнему крестьянъ онъ (Годуновъ) учинилъ противъ своего разсужденія и перваго о неволѣ ихъ узаконенія, надѣясь тѣмъ ласканіемъ болѣе Духовнымъ и Вельможамъ угодить и себя на престолѣ утвердить, а роптаніе и многія тяжбы пресѣчь; но вскорѣ услыша большее о семъ негодованіе и ропотъ, что Духовные и Вельможи, имѣющіе множество пустыхъ земель, отъ малоземельныхъ Дворянъ крестьянъ къ себѣ перезвали, принужденъ паки вскорѣ перемѣнить, и не токмо крестьянъ, но и холопей невольными сдѣлалъ: изъ чего великая бѣда приключилась, и большею частію чрезъ то престолъ съ жизнію всея своея фамиліи потерялъ, а Государство великое разореніе претерпѣло, какъ о томъ Монахъ Іосифъ пишетъ.» (Какой? развѣ Аврамій Палицынъ?) Здѣсь, кажется, недоразумѣніе: Борисъ въ Ноябрѣ 110 или 1601 года указалъ, какъ мы видѣли (см. выше, примѣч. 120), принимать крестьянъ только малочиновнымъ людямъ, или мелкимъ владѣльцамъ, а не Духовенству, не Вельможамъ: для послѣднихъ — даже и для самаго Царя, какъ вотчинника или владѣльца Дворцовыхъ селъ — законъ 1593 г. остался въ своей силѣ. Шуйскій въ своемъ Указѣ, истинномъ или подложномъ (см. T. X, примѣч. 349), говоритъ только: «Борисъ Ѳед., видя въ народѣ волненіе веліе, тѣ книги (крѣпостныя) оставилъ и переходъ крестьяномъ далъ, да не совсѣмъ, что судьи не знали, какъ потому суды вершити, и нынѣ» (уже послѣ Годунова?) «великія въ томъ учинились распри, » и проч.

(122) См. T. VI, стр., и Т. IX, примѣч. 767.

(123) Флетчеръ 44: in every great towne he (Царь) hath а Caback, where is sold aqua vitae, which they cal Russe wine (водка или Русское вино), mead, beere etc.

(124) Беръ въ своей Москов. Хроникѣ пишетъ такъ: «Годуновъ старался истреблять грубые пороки своего народа ... запретилъ пьянство и содержаніе (вольныхъ) питейныхъ домовъ, объявивъ, что скорѣе согласится простить воровство и даже убійство, чѣмъ нарушеніе сего указа; что дома всякой можетъ ѣсть, пить и веселиться съ гостями, какъ ему угодно, но только не продавать вина; что если содержатели (вольныхъ) кабаковъ не имѣютъ инаго способа жить, то должны просить земель у Царя, » и проч. Въ нашихъ Хронографахъ: «Государь Царь Борисъ Ѳед. ко мздоиманію зѣло бысть ненавистенъ, разбойства и татьбы и корчемства много покусився, еже бы во свое царство таковое неблагоугодное дѣло искоренити, но не возможе отнюдь.» Аврамій Палицынъ въ своей Исторіи: «корчемницы бо, пьянству и

душегубству и блуду желатели, во всѣхъ градѣхъ въ прекупъ высокъ воздвигше цѣну кабаковъ» (въ Борисово царствованіе).

(125) См. и Архивѣ Кол. И. Д. письмо Лиценціата Правъ, Товіи Лонціуса (Thobias Loncius, der Kayserlichen Rechte Licenciatus) къ Царю Борису, изъ Гамбурга, отъ 24 Генв. 1601. Онъ пишетъ: Hat er (Крамеръ, посыланный Борисомъ въ Германію) viel Fleiß undt Bitt bey mir angeleget, mich in Ew. Keys. undt Kuningl. Majest. Lande zu vorfügen, denn Ew. Keys. undt Kuningl. M. nicht alleine gelehrte Leute begehreten, sondern weren auch selbst allergnädigst gesinnet undt Vorhabens, in Ihren Keyserthum und Landen Schulen und Universiteten zu stifften und anzurichten… Ist gewiß, daß Ew. Keys. und Kuningl. Mayest. sich hirdurch als ein rechter Vater des Vaterlandes einen unsterblichen Nahmen in aller Welt zubereiten werden: welchen Gott sonderlich zum Heil des Landes ewerket undt eingesetzet habe. So lange als Keyserthumb der Reussen bekandt undt in Beruff gewesen, ist solche Wohlfahrt dem Lande nicht zugestanden. Ein Keyser, Köning, Fürst oder Herr kann seinen Reich undt дande keine höher Ehre anthun, oder derselben einen grössern Schatz zubereiten, als wan er dahin gedenket, wie dasselbe mit Weißheit undt shönen Künsten möchte versehen werden: dann darauf die Wohlfahrt des ganzen Volkes stehet undt beruhet, wie dann von den Aegiptern, Römern, Griechen, Teutchen, Spaniern, Italiänern, Engelischen, Frantzosen und andern Völckern gar viel Exempel könten angetzogen werden, и проч. Далѣе: «Мнѣ случалось быть въ Ливоніи, въ Дерптѣ, гдѣ подданные Вашего Императорскаго и Королевскаго Величества, купцы Псковскіе, имѣютъ свой гостиный дворъ и торгуютъ: я познакомился съ ними, и могу сказать искренно, что самые Нѣмцы не оказывали мнѣ столько чести и доброжелательства, какъ сіи добрые Россіяне. За то и люблю ихъ душевно, усердствуя быть орудіемъ Вышняго Промысла дая ученія и наставленія юношества въ Россія, во славу Божію и ко благу отечества. Но ѣхать въ землю столь отдаленную не могу безъ удостовѣренія, что то угодно В. Величеству.» Далѣе онъ требуетъ паспорта или опасной грамоты и денегъ на дорогу; упоминаетъ о Рейнгольдѣ Бекманѣ, присыланномъ изъ Москвы въ Любекъ за Докторами; вызывается привезти съ собою одного искуснаго Медика, и проч.

(126) Беръ пишетъ: «Желая со временемъ видѣть своихъ подданныхъ людьми образованными и свѣдущими, онъ предложилъ Государственному Совѣту выписать изъ Германіи, Италіи, Испаніи, Англіи и Франціи ученыхъ мужей и для изученія разныхъ языковъ учредить школы; но Монахи и Попы сказали, что ихъ Государство обширно и велико, но единовѣрно и единонравно; что если въ немъ будутъ говорить не однимъ Русскимъ языкомъ, а разными, то согласіе и миръ исчезнутъ. Борисъ оставилъ сіе намѣреніе, однакожь послалъ 18 молодыхъ Дворянъ въ чужія земли: 6 въ Любекъ, 6 во Францію и 6 въ Англію. Они скоро выучилась языкамъ иностраннымъ, но только одинъ изъ нихъ возвратился въ Россію, именемъ Димитрій, данный Шведскимъ Королемъ въ Переводчики Генералу П. де-ла-Гарди: другіе разсѣялись по Европѣ.» См. также и Петрея 271. Въ Любекъ было послано не 6, а только 5 молодыхъ Россіянъ, о коихъ, въ Ноябрѣ 1606 года, Любскіе Бургомистры и Ратманы писали къ Царю, Василію Шуйскому: «Чинимъ вѣдомо Ваш. Царск. Величеству, что прежней Царь и В. К. Борисъ Ѳед. блаженные памяти, какъ третьево году были Послы наши на Москвѣ, и какъ отпущены съ Москвы, и ѣдучи къ Новугороду, прислано къ нимъ Русскихъ

пятеро робятъ, чтобъ наши Послы тѣхъ робятъ взяли въ Любку учити языку и грамотѣ Нѣметцкой, и поити и кормити и одежду на нихъ класти; и мы тѣхъ робятъ давали учити, и поили и кормили, и чинили имъ по нашему возможенью все добро; а они не послушливы, и поученія не слушали, и нынѣ двое робятъ отъ насъ побѣжали, не вѣдомо за што... Бьемъ челомъ, чтобъ В. В. пожаловали отписали о достальныхъ о трехъ робятахъ, ещо ли намъ ихъ у себя держати, или ихъ къ себѣ велите прислать.» — Въ отпискѣ Воеводъ къ Царю изъ Архангельска отъ 1 Авг. 1602: «По твоей Государевѣ грамотѣ велѣно намъ отпустити въ Англинскую землю на кораблѣ Микифора Олферьева сына Григорьева, да Софона Михайлова сына Кожухова, да Казарина Давыдова, да Ѳетьку Костомарова, которые отпущены отъ тебя, Государя, въ Англинскую землю съ Иваномъ Ульяновымъ (Мерикомъ) для науки розныхъ языковъ и грамотѣ... и мы отпустили ихъ на Англин. кораблехъ Іюля въ 30 день.» Въ указѣ Царскомъ на Двину въ новой Архангельской городъ (въ Іюнѣ 1600): отпущены съ Москвы съ Англ. гостемъ съ Ив. съ Ульяновымъ за море Францовской Нѣмчинъ Жанъ Паркетъ, лѣтъ въ 18, да Англичанинъ Ульянъ Колеръ лѣть въ 15, робята молоди, а на Москвѣ учились Русскому языку.» См. въ Архивѣ Кол. И. Д. между бумагами Любскими и Англійскими означенныхъ годовъ.

(127) Въ Статейн. Спискѣ Г. Микулина, л. 40: Апр. въ 20 день (1601) пріѣхали къ Григорію Цесарскіе области Князи, три брата, а отечествомъ слывутъ Бароны... и говорили: мы-де ѣздимъ по рознымъ Государствамъ для науки и посмотрѣть въ Государствахъ обычаевъ... и были-де мы у Францовского Короля, а отъ Франц. пріѣхали къ Англинской Королевнѣ, и хотимъ ѣхать къ Шкотцкому Королю, а отъ Шкот. къ Датцкому, а отъ Д. къ Свейскому, а отъ Св. къ Москвѣ, и желаемъ видѣти Вел. Государя вашего, слышавъ въ розныхъ Государствахъ про Его Царск. Величество къ иноземцамъ великое жалованье. И Григорій спросилъ: какимъ обычаемъ хотите ѣхать къ Царск. Величеству: на его имя служити, или бывъ у его Ц. В. ѣхати назадъ въ свою землю? И Князи говорили: мы де хотимъ ѣхати къ его Ц. В. для того, чтобъ намъ его Царскіе очи видѣти и передъ Вел. Государемъ противъ его Государева недруга служба своя показати. И Григорій говорилъ: пожалуетъ васъ по вашему достоинству... Къ Государю ѣдутъ служити изо многихъ Государствъ Цари и Царевичи, и Королевичи и Государскіе дѣти, » и проч.

(128) См. Бера Muskow. Chron. Сіи изгнанники Ливонскіе жили нѣсколько времени въ Печерскомъ монастырѣ близъ Пскова, откуда Борисъ призвалъ ихъ къ себѣ. Беръ пишетъ: «Нѣмцы (23 Дек. 1601) кланялись Царю по своему обычаю. Онъ сказалъ имъ чрезъ переводчика: Чужеземцы! здравствуйте въ моемъ Государствѣ. Радуюсь, что вы совершили путъ свой благополучно. Ваше бѣдственное изгнаніе меня трогаетъ: каждому изъ васъ дамъ втрое болѣе того, чего вы лишились вмѣстѣ съ отечествомъ ... Одарю васъ землею, слугами, работниками; одѣну въ бархатъ, щелкъ и золото; наполню пустые кошельки ваши деньгами; буду вамъ не Царемъ, а истиннымъ отцемъ; буду одинъ вашъ повелитель и судія. Мирно и свободно наблюдайте обряды своего Богослуженія... Дайте только обѣтъ не измѣнять мнѣ, не уходить къ нашимъ врагамъ, не молчать, если узнаете какой противъ меня умыселъ, и не посягать на жизнь мою ни ядомъ, ни чародѣйствомъ. Тогда осыплю васъ милостями, о

которыхъ будетъ говорить вся Нѣмецкая Имперія. Ливон. Дворянинъ, Д. фонъ-Тизенгаузенъ, мужъ весьма краснорѣчивый, произнесъ отъ имени всѣхъ краткую благодарственную рѣчь... и клялся, что всѣ Нѣмцы будутъ до гроба вѣрны отцу своему, Монарху Россійскому. Царь отвѣтствовалъ: молитесь, Нѣмцы, Богу о моемъ здоровьѣ: пока я живъ, вы не будете ни въ чемъ нуждаться; указавъ на свое жемчужное ожерелье, примолвилъ: и симъ подѣлюся съ вами; протянулъ къ нимъ руку съ жезломъ своимъ и далъ ее цѣловать каждому... За обѣдомъ Нѣмцы сидѣли такъ, что Царь могъ ихъ видѣть въ лице. Онъ сказалъ: я звалъ васъ, любезные Нѣмцы, на мою Царскую хлѣбъ-соль... пью за ваше здоровье: сдѣлайте по моему примѣру. Бояре старались напоить гостей; но гости остерегались, зная, что Царь любитъ трезвость: онъ замѣтилъ и спросилъ: для чего не пьете, какъ у васъ водится? Они дали чувствовать, что въ присутствіи воздержнаго Царя имъ должно быть воздержными; а Царь засмѣялся и сказалъ: Я васъ потчиваю какъ хозяинъ: веселитесь смѣло; пейте кругомъ за мое здоровье. Лошади готовы: васъ отвезутъ домой въ цѣлости, когда будетъ время. Государь всталъ, чтобъ итти къ Царицѣ; но велѣвъ подать серебряныя бочки съ золотыми обручами, наполненныя разными винами, приказалъ Боярамъ употчивать Нѣмцевъ такъ, чтобы они забыли всѣ житейскія горести.» Сихъ Ливонскихъ изгнанниковъ раздѣлили на четыре статьи: въ первой были знатные Дворяне: каждый изъ нихъ подучилъ 50 рублей въ даръ, 50 р. годоваго жалованья, Венгерскій кафтанъ изъ золотой парчи, кусокъ чернаго бархату, 40 соболей, 800 четвертей земли и 100 душъ крестьянъ въ вотчину; каждый Дворянинъ второй статьи 30 рублей въ даръ, 30 р. жалованья, кафтанъ изъ серебряной парчи, кусокъ камки, 40 соболей, 500 четвертей земли и 50 душъ крестьянъ; въ третьей 20 р. въ даръ и жалованья, кусокъ бархату и кармазину, 40 соболей, 400 четвертей земли и 30 душъ крестьянъ; въ четвертой (составленной большею частію изъ слугъ) 15 р. въ даръ и жалованья, кусокъ камки, 40 соболей, 300 четвертей земли и 20 душъ крестьянъ.

(129) См. T. X, примѣч. 463, и Бера Muskow. Chron., который говоритъ: «Московскіе Нѣмцы, кромѣ старыхъ Пасторовъ изъ Ливонскихъ плѣнниковъ, имѣли тогда еще двухъ Проповѣдниковъ: Германа Губеманна изъ Вестфаліи и Студента Мартина Бера» (Автора Хроники) изъ Нейштата.»

(130) Подъ заглавіемъ: Constantini Fiedleri oratio loculenta in Borissum Godunowium. Regiomonti 1602. Переведена на Русской C. Вороновымъ и напечатана въ 1773 году.

(131) Въ Мильтонов. Hist. of Moscovia 53: Не (Борисъ) had but one son, whom he lov’d so fondly, as no to suffer him out of sight, using to say, he was Lord and father of his son, and yet his servant, yea his slave; то есть: «Борисъ столь нѣжно любилъ сына, что не могъ выпустить его изъ глазъ, и часто называлъ себя уже не повелителемъ и не отцемъ, а слугою и даже рабомъ его.»

(132) Hessel Gerard: см. Blaenwisch. Atlass, Т. I, и Готфрид. Archontol. Cosm. въ надписи: Tabula Russiæ ex autographo, quod delineandum curavit Fœdor, filius Tzaris Boris, desumta, и проч.

(133) На примѣръ, изъ уваженія къ ходатайству Царевича Борисъ заключилъ перемиріе съ Литвою (см. выше, стр. 23).

(134) Современникъ Авр. Палицынъ въ своей Исторіи, стр. 7: «Двоелѣтнему жь времени прешедшу, и всѣми благими Россія цвѣтяше: Царь же Борисъ о всякомъ благочестіи и о исправленіи

всѣхъ нужныхъ Царству вещей зѣло печашеся.» Маржеретъ 93: jouissant (Борисъ) paisiblement de l’Empire en plus grande prospérité qu’aucun de ses prédécesseurs. См. также о похвальныхъ качествахъ и дѣлахъ Борисовыхъ въ The Russian Impostor, стр. 13, исторіи основанной на современныхъ извѣстіяхъ.

(135) Маржеретъ 111: il ne s’est pas exécuté publiquement pendant son règne dix personnes (сіи не многіе казненные были разбойники (см. ниже).

(136) Палицынъ, стр. 7: «я таковыхъ ради строеній всенародныхъ всѣмъ любезенъ бысть.»

(137) См. Маржерет. 93.

(138) Въ Хронографахъ: «Состави (Годуновъ) о себѣ къ Богу молитву мудрыми слагатели, и написа и предастъ, еже на трапезахъ и вечеряхъ за чашами о немъ и родѣ его молити Бога сице: Отца безначальна и Сына соприсносущна... Иже отъ Св. Духа воплотися... сущіи днесь въ полатѣ сей молимъ о душевномъ спасеніи и о тѣлесномъ здравіи и о побѣдѣ на враги Божіему слузѣ, великому, благочестивому, и Богомъ избранному, и Богомъ почтенному и превознесенному... Государю Царю Борису Ѳеодоровичу, самодержащему скифетры на всей Восточной странѣ и на Сѣверѣ... и его Царск. пресвѣтлаго Величества Царицѣ и ихъ благороднымъ чадомъ... и христолюбивому ихъ воинству... и о тишинѣ всему православному Христіанству... И на томъ убо и чашу сію Царскую воздвигнули, и повелѣли есте мнѣ» (гости хозяину) «грѣшному предпоставити въ руки ваша... Дай Богъ, Государь нашъ и В. К. Борисъ Ѳ., единый подсолнечный Христіанскій Царь... и его Царица... и ихъ Царьскія Дѣти... на многія лѣта здравы были и счастны, и недругомъ своимъ страшны, чтобъ всѣ великіе Государи приносили достойную почесть Его Величеству... и имя славилося отъ моря до моря, и отъ рѣкъ до конецъ вселенныя, къ его чести и къ повышенію, а преславнымъ его Царствамъ къ прибавленію... чтобы тѣ великіе Государи Его Царск. Величеству послушливы были съ рабскимъ послуженіемъ, и отъ посѣченія меча его всѣ страны трепетали... чтобы его прекрасно-цвѣтущія, млало-умножаемыя вѣтви Царьскаго изращенія въ наслѣдіе превысочайшаго Рос. Царствія были навѣки и некончаемые вѣки, безъ урыву; а на насъ бы, рабѣхъ его, отъ пучины премудраго его разума и обычая и милостиваго нрава неоскудныя рѣка милосердія издавались выше прежнего... Къ воинскому чину призрѣніе и храбское устроеніе, и много милости бѣднымъ и вдовымъ и сиротамъ, и всѣмъ благое покровеніе и крѣпкое защищеніе, а виннымъ пощада и долготерпѣніе, » и проч.

(139) См. выше, примѣч. 5.

(140) См. T. X, стр. 8.

(141) См. Никон. Лѣт., Латухин. С. К., и Розрядн. Кн. г. 1600.

(142) См. Бера Chron. Muskovit.

(143) Палицынъ: «Клятву же (Борисъ) къ Вел. Болярину Никитѣ Романовичю Юрьеву преступи, еже о чадѣхъ ввѣренное тому соблюденіе.» См. также Никон. Лѣт. и Латухин. С. К.

(144) Ив. Ив. Годуновъ женился на Иринѣ Романовой еще до опалы ея ближнихъ: потому Ирина и не была сослана вмѣстѣ съ ними.

(145) См. T. X, примѣч. 370.

Изъ Прибавленій въ концѣ сего XI тома, изданія 1824 года:

Келарь Аврамій пишетъ (стр. 264): «Глаголютъ бо, яко зѣло любяше Борисъ волхвы и звѣздочетцы, и тіи сказаша ему, яко отъ рода Никитичевъ Романовыхъ востати имать Скипетродержецъ Россійскому Государству... Царь же Борисъ, таковая

слыша отъ волхвовъ, и умысли, яко да потребитъ родъ сей.»

(146) Палицынъ, стран. 7: «оставшее племя Царя блаженного Ѳеодора (Борисъ) нача не любити ради смущенія своихъ ближнихъ.» Въ доказательство, что Бояре, угождая Царю, старались всячески чернить Романовыхъ, выписываю слѣдующее изъ Розрядн. Книги 1598 года: «Іюля въ 21 день билъ челомъ Государю К. Ѳед. Ноготковъ, что въ нынѣшнемъ году на Государевѣ службѣ, на берегу, былъ въ правой рукѣ Бояринъ К. Ив. Вас. Сицкой, а въ передовомъ полку К. Александръ Рѣпнинъ Оболенской, и К. Александръ, дружася съ К. Ив. Сицкимъ, и удружа Ѳедору Никитину сыну Романову, потому что Ѳедоръ и К. Ив. Сицкой и К. Алек. Рѣпнинъ межь собою братья и великіе други, на К. Ивана не билъ челомъ въ отечествѣ, и тѣмъ воровскимъ нечелобитьемъ поруху и укоръ учинилъ всѣмъ Оболенскимъ, » и проч. Борисъ нашелъ требованіе К. Ноготкова справедливымъ и велѣлъ записать въ книгахъ, что Оболенскіе по службѣ остаются выше Сицкихъ.

(147) Сей рабъ назывался Воинко: см. Ростов. Лѣт., Никон. 41—45 и Латухин. С. К.

(148) Бартенева втораго.

(149) Въ Никон. Лѣт.: «Ѳедора жь Никитича съ братьею и съ племянникомъ, со К. Ив. Борис. Черкасскимъ, приводиша не одиново къ пыткѣ.»

(150) См. въ Архивѣ Кол. И. Д. Дѣла о ссылкѣ Романовыхъ. Сійскій монастырь въ Архангельской Епархіи. Историки наши долго спорили о родѣ супруги Ѳедора Никитича: Миллеръ считалъ ее Княжною Сицкою, а К. Щербатовъ Княжною Шестуновою: она была просто Шестова, какъ означено въ дѣлѣ о ссылкѣ Романовыхъ.

(151) Княгиня Черкасская называлась Марѳою (Никитишною); съ нею сослали на Бѣлоозеро сестру ея Анастасію и семейство брата, Александра Никитича. Жену К. Ив. Сицкаго, также сестру Романовыхъ, Евфимію, назвали въ Инокиняхъ Евдокіею. Въ Приставахъ были съ Романовыми съ Ѳед. Романъ Дуровъ, съ Александромъ Леонт. Лодыженскій, съ Михайломъ Ром. Тушинъ, съ Иваномъ Смирной Маматовъ, съ Васильемъ Сотникъ Стрѣлецкій Ив. Некрасовъ, съ К. Ив. Сицкимъ Тимоѳ. Грязной, съ К. Ив. Черкасскимъ Вас. Нагай Хлоповъ, съ тещею Ѳед. Никитича, Марьею Шестовою, Як. Вельяминовъ.

(152) См. Дѣло о ссылкѣ Романовыхъ.

(153) Тамъ же, въ донесеніи новаго Пристава Богдана Воейкова, изъ Сійскаго монастыря отъ 25 Ноября 1602: «Твой, Государевъ, измѣнникъ, Старецъ Филаретъ Романовъ, мнѣ, холопу твоему, въ разговорѣ говорилъ: Бояре-де мнѣ великіе недруги; искали-де головъ нашихъ, а иные-де научали на насъ говорити людей нашихъ; а я-де самъ видалъ то не одиножды. Да онъ же про твоихъ Бояръ про всѣхъ говорилъ: не станетъ-де ихъ съ дѣло ни съ которое; нѣтъ-де у нихъ разумново; одинъ-де у нихъ разуменъ Богданъ Бѣльской: къ Посольскимъ и ко всякимъ дѣламъ добрѣ досужъ... Коли жену спомянетъ и дѣти, и онъ говоритъ: Милые мои дѣтки маленьки бѣдные осталися: кому ихъ кормить и поить? А жена моя бѣдная на удачу уже жива ли? Чаю, она гдѣ близко таковожь замчена, гдѣ и слухъ не зайдетъ. Мнѣ уже што надобно? Лихо на меня жена да дѣти: какъ ихъ помянешь, ино што рогатиной въ сердце толкнетъ. Много они мнѣ мѣшаютъ: дай Господи то слышать, штабы ихъ ранѣе Богъ прибралъ; и язъ бы тому обрадовался: а чаю, и жена моя сама рада, штобъ имъ Богъ далъ смерть; а мнѣ бы уже не мѣшали: я бы сталъ промышлять одною своею душею.»

Приставъ Некрасовъ сказалъ Василью Романову: «Кому Божьимъ милосердіемъ и постомъ и молитвою и милостынею Богъ далъ Государство, а вы, злодѣи измѣнники, хотѣли Царство достать вѣдовствомъ и кореньемъ... И Василей» (такъ доносилъ Некрасовъ) «учалъ говорити подсмѣхая: Свята-де та милостыня, што мечютъ по улицамъ! Добра-де та милостыня, дати десною рукою, а шуйца бы не слыхала.» — Вѣрный слуга Вас. Романова назывался Сенькою. Объ Иванѣ Никит. сказано въ донесеніи, что онъ боленъ старою болѣзнію, не владѣетъ рукою и едва приступаетъ на ногу. См. тамъ же.

(154) См. Никон. Лѣт.

(155) См. въ Географ. Словарѣ Р. Г. статью Ныробъ; а Г. Берхъ сообщилъ мнѣ слѣдующее изъ своихъ любопытныхъ извѣстій о Пермской Губерніи: «Въ Ныробѣ еще не давно умеръ столѣтній старецъ, крестьянинъ Максимъ Денисовъ Пономаревъ, который любилъ разсказывать о Мих. Никит. Романовѣ. Сего страдальца привезли туда зимою въ 1601 году Ром. Андр. Тушинъ (бывшій въ 1608 г. Воеводою въ Туринскѣ) и шесть сторожей. Въ то время, какъ они копали для него землянку, Романовъ, вышедши изъ саней, обѣими руками схватилъ ихъ и кинулъ въ сторону шаговъ на десять. Въ землянкѣ его были маленькая печь и отверстіе для свѣта. Ему давали только хлѣбъ съ водою. Ныробцы научили дѣтей своихъ носить къ узнику въ дудочкахъ квасъ, масло и проч.: какъ будто играя у землянки, они впускали въ оную дудочки и питали его. Приставъ увидѣлъ то, и послалъ въ Москву шесть человѣкъ изъ Ныробцевъ, какъ людей зломысленныхъ: возвратились двое, уже въ царствованіе Шуйскаго; другіе умерли въ пыткахъ. Узникъ жилъ около года. Старецъ Максимъ слышалъ преданіе, что сторожи, ведя жизнь скучную, уморили сего несчастнаго. Землянка весьма тѣсна и сыра. — Мих. Никит. былъ высокъ ростомъ, дороденъ и силачь. Желѣза его хранятся въ церкви: плечныя, или такъ называемый стулъ, вѣсомъ въ 39 фунтовъ, ручныя въ 12, кандалы или нижнія желѣза въ 19, замокъ въ 10 ф., » и проч.

(156) 17 Авг. 1602 уже не было въ живыхъ мужа ея, К. Бориса Черкасскаго: см. Дѣло о ссылкѣ Романовыхъ.

(157) См. тамъ же и Исторію Рос. Іерархіи II, 647.

(158) См. Маржерет. 94.

(159) См. Розрядн. Кн. г. 1600. Скоро послѣ того К. Бахтѣяровъ снова именуется въ числѣ Воеводъ. — Около 1602 года удаленный отъ дѣлъ Василій Щелкаловъ является Окольничимъ въ царствованіе Лжедимитрія: см. Списокъ Бояръ въ Рос. Вивліоѳ. XX, 78.

(160) См. Маржерет. 109 и Морозов. Лѣт. 117.

(161) См. Никон. Лѣт. 41, Палицына 8 и Латухин. С. К. Въ Розрядн. Кн. г. 1601: «Послалъ Царь Борисъ въ Сибирь Пушкиныхъ Остафья съ братьею за опалу, что на него доводили люди его, Филипка да Гришка; а Левонтія и Ивашку Пушкиныхъ за то, что они били челомъ на К. Ондрея Елецково въ отечествѣ, и тѣмъ Царя раскручинили... помѣстья и вотчины у нихъ велѣлъ отписать, а животы распродать.»

(162) См. Маржерета 108.

(163) Палицынъ 17: «И таковыхъ ради дѣлъ, иже сотвори Борисъ, въ ненависть бысть всему міру ... Отай уже вси поношаху ему крови ради неповинныхъ, и разграбленія имѣній, и нововводимыхъ дѣлъ; ереси же Арменстѣй и Латынстѣй послѣдствующимъ добръ потаковникъ бысть... и старіи мужи брады своя постризаху и въ юноши премѣняхуся.»

(164) См. тамъ же 9 и рукописн. Повѣсть о зломъ еретикѣ Гришкѣ Отрепьевѣ, гдѣ сказано, что сильный морозъ былъ 28 Іюля (а не 15 Авг., какъ говорить Келарь Палицынъ).

(165) Въ Архив. Псков. Лѣт.: «Въ лѣто 7109 рано въ лѣтѣ сташа великіе морозы и побило рожь и ярь... Въ 110 (1602) купили ржи четверть по два рубли, а жита по томужь, а четверть была старая, не велика, противъ нынѣшней вдвое меньше; а овса по рублю по десяти алтынъ. А въ 111 (1603) купили рожь по три рубли четверть, а жита по полтретья рубли четверть, а овса по рублю и по десяти алтынъ. И въ тѣ поры несказанно многіе люди въ Псковѣ и по селомъ и по инымъ городомъ померли; и оттолѣ поча хлѣбная цѣна низитися.» Маржеретъ: la mesure du bled, laquelle se vendoit auparavant quinze sols, se vendoit trois roubles, qui font presque vingt livres. Беръ въ Chron. Moscov.: «бочка ржи стоила отъ 10 до 12 гульденовъ» (или 19 талеровъ, какъ говоритъ Петрей). См. T. X, стр. 143.

(166) Или три Нѣмецк. гроша, по сказанію Петрееву: см. Бера. Маржеретъ: à chacun un Moscof, qui est quelque sept deniers tournois... és principales festes et dimanches un denin, qui est le double.

(167) 30, 000 талеровъ, говоритъ Петрей. По сказанію Маржерета, Борисъ прекратилъ сію раздачу, увидѣвъ ея вредъ.

(168) Беръ въ Chron. Muscov. Въ Повѣсти о Гришкѣ Отрепьевѣ: «идоша всяку траву и мертвину, и пси и кошки, а инъ кору липовую и сосновую; а иные живые мертвыхъ и другъ друга ядоша: то бо есмь азъ видѣхъ своима очима; богатыхъ домы грабили и розбивали и зажигали; тѣхъ людей имаху и казняху: овыхъ зжигали, а иныхъ въ воду метали.» Петрей увѣряетъ, что онъ также собственными глазами видѣлъ мать, которая на улицѣ глодала своего младенца. Далѣе см. Бера. «Четыре женщины (пишетъ Маржеретъ), оставленныя мужьями, зазвали къ себѣ крестьянина съ возомъ дровъ, удавили и спрятали въ холодное мѣсто, для пищи; а между тѣмъ убили и съѣли его лошадь. Сіе злодѣйство открылось, и женщины признались, что онѣ уже съѣли двухъ человѣкъ, ими убитыхъ.»

(169) Авр. Палицынъ: «За два лѣта и четыре мѣсяца, считающе по повелѣнію Цареву, погребоша въ трехъ скудельницахъ 127, 000 толико во единой Москвѣ. Но что се? тогда бысть въ царств. градѣ болѣ четырехъ сотъ церквей: у всѣхъ же тѣхъ невѣдомо колико погребоша христолюбцы; а еже но всѣхъ градѣхъ и селѣхъ, никто же исповѣдати можетъ: нѣсть бо сему постиженія: пси бо и звѣріе и птицы небесныя преизобильствоваху сицевою пищею.» Далѣе см. Бера и Петрея.

(170) См. Ядро Рос. Исторіи 270 и Маржерет 107. Въ Розрядн. Кн.: «Послалъ Государь въ Новгородъ Ив. Ржевскаго, да Дьяка Нечая Ѳедорова, а въ Псковъ Тимоѳ. Лазарева да Дьяка Палицына, а въ Ивань-городъ Головина, а велѣно имъ бѣднымъ людемъ давать хлѣбъ и деньги.» Асценгини (см. T. X, примѣч. 151) пишетъ, что отъ голода произошла тогда въ Россіи ужасная болѣзнь, Cholera morbus.

(171) Авр. Палицынъ. «Царь же Борисъ хотя пользу сотворити, на время оскудити нѣкихъ, дабы препитати бѣдныхъ... и оскудивъ много во всей Россіи: но таковаго ради времени не бы ему въ грѣхъ вмѣнилося, аще бы впереди написалъ исправити таковая. И се же паки неразсудно содѣя: подаемую убо пшеницу отъ Царскихъ житницъ въ приношеніе безкровныя жертвы всѣхъ благъ Подателю, повелѣ вмѣсто ея рожь давати.

Но аще и не по повелѣнію его, но на грѣхъ простершися житопродавцы: худу бо и гнилу рожь даяху; инѣмъ же въ селѣхъ далеко отъ царств. града повелѣваху имати, и то по велицѣй мздѣ.»

(172) См. Бера. Аврамій П.: «Въ таже лѣта мнози имущіи глаголаху къ просящимъ: не имамы ничто же. Во время жь плѣненія отъ всѣхъ окольнихъ языкъ, наипаче же отъ своихъ» (въ царствованіе Шуйскаго и послѣ) «обрѣтеся безчисленно расхищаемо всякаго хлѣба, и давныя житницы неистощены, и въ поляхъ скирды, гумна же преисполнена одоней и копенъ.»

(173) Ямщики въ Новогородской области должны были держать по три лошади на человѣка: лошади тогда пали, а люди разбѣжались (см. въ Архивѣ Датскія Дѣла г. 1601, связку No 1).

(174) Сочинитель Ядра Рос. Исторіи пишетъ, что самъ Годуновъ съ холопями разбивалъ тогда домы людей богатыхъ!! Царь, какъ вѣроятно, по доносу холопей велѣлъ силою брать хлѣбъ у тѣхъ, которые таили его.

(175) То есть, четвертями и осьминами окова, бочки или кади. См. T. III, примѣч. 8, стр. 11. Хронографы и Латухин. Степен. Книгу.

(176) См. Бера и Петрея 295. Они говорятъ здѣсь объ Императорскомъ Посольствѣ въ 1604 году; но тогда уже миновалось бѣдствіе. Когда Датскіе Послы съ Герцогомъ Іоанномъ въѣзжали въ Россію, тогда свирѣпствовалъ въ ней голодъ. Беръ пишетъ, что Царь, ожидая Барона Логау, велѣлъ Дворянамъ своимъ одѣться въ бархатъ и парчу; что многіе изъ нихъ разорились, и въ богатомъ платьѣ умирали съ голоду.

(177) Надпись на главѣ Ивана Великаго: «Изволеніемъ Святыя Троицы, повелѣніемъ Вел. Государя Царя и В. К. Бориса Ѳедоровича, всеа Россіи Самодержца, и сына его, благовѣрн. Вел. Государя Царевича и В. К. Ѳедора Борисовича всеа Россіи, храмъ совершенъ и позлащенъ во второе лѣто государства ихъ 108-го» — то есть, 1600: слѣдственно еще до голода.

(178) Въ Никон. Лѣт. 48: «О каменномъ дѣлѣ въ меженину (въ голодъ). Видя Борись такое Божіе прогнѣваніе, и повелѣ дѣлати каменное дѣло многое, чтобы людемъ питатися, и здѣлаша каменные полаты большіе на взрубѣ, гдѣ были Царя Ивана хоромы.» Сіи двѣ новыя палаты безъ сомнѣнія были Столовая и Панихидная, о коихъ прежде не упоминалось, а съ сего времени упоминается (см. T. X, примѣч. 453). Онѣ изображены за Грановитою и Золотою на планѣ Кремля, изданномъ въ Германіи скоро послѣ Борисова царствованія: мы увидимъ сей планъ при любопытномъ Описаніи Москвы, сочиняемомъ Алексѣемъ Ѳедоровичемъ Малиновскимъ.

(179) См. Бера и Петрея 245, и въ Архив. Дѣлахъ Датскихъ 1602 г., No 1, отписки Иванегородскаго Воеводы К. Вас. Ростовскаго.

(180) Авр. Палицынъ 8: «Сихъ ради Никитичевъ (Романовыхъ)... изліяніе гнѣвобыстрое бысть отъ Бога» (голодъ)... «Царь же Борисъ многу милостыню творяще: не помяну же слово се покаянію наставника, иже убо отъ лихоимѣнія и отъ неправды творяй милостыню, подобится сей зарѣзавшему сына у отца, и кровь его принося въ златой чашѣ, да піетъ отъ нея ко здравію си. Той Борисъ сему же подобно сотворивъ: домы великихъ Бояръ сосланыхъ вся истощивъ и принесе въ Царскія полаты, и древняя Царская сокровища вся тѣмъ оскверни.» Въ Подробной Лѣтописи III, 152: «причитаху жь Борису и весь народъ зло беззаконіе быти, и для его разумѣша быти всему тому гнѣву Божію.»

(181) См. Авр. Палицына 12.

(182) Тамъ же.

(183) На примѣръ, еще по закону Ярослава Великаго всякой человѣкъ вольный дѣлался холопомъ, если шелъ въ слуги или въ ключники безъ условія (см. сей Исторіи Т. II, 27).

(184) См. T. X, въ примѣч. 352, указъ о холопяхъ.

(185) См. сей Исторіи Т. IX, 285.

(186) Авр. Палицынъ 12: «При блажен. Царѣ Ѳедорѣ Б. Годуновъ и мнози отъ Вельможъ, не токмо рода его, но и блюдоміи ими многихъ человѣкъ въ неволю къ себѣ введще служити, инѣхъ же ласканіемъ и дарми въ домы своя притягнувше, и не отъ простыхъ токмо ради нарочита рукодѣлія или какова хитра художества, но и отъ честнѣйшихъ издавна многимъ имѣніемъ и съ селы и съ вотчины, наипаче же избранныхъ меченосцевъ и крѣпкихъ въ оружіи, и свѣтлы тѣлесы, и красны образомъ и возрастомъ излишествующихъ. Мнози же и иніи, начальствующимъ послѣдствующе, въ неволю порабощающе, и написаніе служилое силою и муками емлюще. Во время же глада озрѣвшеся, яко не мощно питати многую челядь, и начаша рабовъ на волю отпущати, иніи истинно, иніи же лицемѣрствомъ: истинствующіе съ писаніемъ, лицемѣрницы же токмо изъ дому изгонятъ, и аще къ кому прибѣгнетъ, той злѣ продаваемъ бываше, и многъ сносъ и убытки платяху... Мнози же имущи чѣмъ препитати домашнихъ, но восхотѣвше много богатства собрати, и того ради челядь свою отпущающе ... и гладомъ скончевающихся туне презрѣша. Бяше же и се зло во многихъ: лѣто убо все тружаются, въ зиму же не имѣютъ гдѣ главы подклонити, и паки въ лѣто въ дѣлѣхъ злѣ страждутъ у господій своихъ ... Дамы же Вел. Бояръ злѣ отъ Царя Бориса распужены и вси рабы распущены быша; заповѣдь же о нихъ вездѣ положена бысть, еже не пріимати тѣхъ никому же. Иніи же сами поминающе благодѣяніе господій своихъ и въ негодованіи на Царя пребывающе, но времени ждуще, злѣ распыхахуся ... а иже воинственному дѣлу искусни, сіи къ великому грѣху уклоняхуся: во грады бо вышереченныя Украйныя отхождаху, аще и не вкупѣ, но болѣ двадесяти тысящь сицевыхъ воровъ, но мнозѣ времени, въ осадѣ въ сидѣніи въ Колугѣ и въ Тулѣ обрѣтеся» (уже въ царствованіе Шуйскаго) «кромѣ тамошнихъ собравшихся старыхъ воровъ.»

(187) Въ Степен. Кн. Латухина: «и воровство отъ нихъ въ Россіи быти начинашеся.» См. также Никон. Лѣт. 53.

(188) Въ Архивской Переписной Книгѣ 1614 года: «Столпъ 112 (1604) году о задорѣхъ и о разбойникѣхъ, о Косолапѣ съ товарищи. Сей столпъ пропалъ.

Убитаго Окольничаго Басманова съ честію схоронили у Троицы въ Сергіевѣ монастырѣ (см. Никон. Лѣт. 54).

(189) См. Маржерет. 111. Онъ говоритъ, что разбойниковъ было человѣкъ съ пять сотъ.

(190) Авр. Палицынъ: «Въ объяденіе и пьянство велико и въ блудъ впадохомъ и въ лихвы и въ неправды, и во вся злая дѣла... Егда гладомъ наказа насъ Господь, мы же въ злѣйшая впадохомъ, и не токмо простіи, но и чинъ Священствующихъ.» Беръ: «Во всѣхъ состояніяхъ господствовали раздоръ и ненависть; ни одинъ человѣкъ не вѣрилъ другому. Корыстолюбіе возвысило на все цѣну, и ростовщики превзошли Жидовъ въ лихоимствѣ. Ближній ближнему не давалъ денегъ безъ заклада. Распутство и плутовство доходило до крайности. Не говорю уже о новыхъ порокахъ, заимствованныхъ Россіянами отъ иноземцевъ; на примѣръ, о высокомѣріи, презрѣніи къ другимъ, » и проч.

(191) См. Бера. Въ современной Повѣсти о Гр. Отрепьевѣ: «И тогда знаменія велики и многи быша на небеси и на земли, и громы велицы и молній блистанія, и земли трясенія, » и проч. Беръ пишетъ, что Комета явилась въ 1604 г. послѣ Троицына дня во второе Воскресенье, въ самый полдень; а другіе говорятъ о семъ явленіи 3 Октября (см. Вагнер. Gesch. des Russ. Reichs, кн. 43, стр. 71).

Изъ Прибавленій въ концѣ сего XI тома издан. 1824 года:

О Кометѣ 1604 года сказано въ Cométographie Г. Ценгре: C’était une nouvelle étoile au pied oriental d’Ophiuchus; т. e. сочли новую звѣзду за Комету. И мнимая Комета 1584 года, будто бы предвѣстившая смерть Іоанну Грозному (см. Т. IX, 256), была, вѣроятно, не что иное, какъ метеоръ. Пенгре говоритъ: Leovitius avait prédit pour cette année (1584) l’apparition d’une grande comète; son Astrologie s’est trouvée еn défaut.

(192) См. Архив. Псков. Лѣт., гдѣ означено, что Ирина преставилась 26 Окт. 1603 года. Въ Собран. Государств. Грамотъ (II, 186), подъ духовною Патріарха Іова, конечно ошибкою напечатано лѣто 7113, вмѣсто 7112 или 7111: ибо Ирины уже тогда не было; а Патріархъ говоритъ въ сей духовной: «Вел. Княгини, нынѣ же Божіею милостію Иноки Александры;» а въ другомъ мѣстѣ: «благодать же, милость, миръ Господа I. X. буди на тебѣ (Царѣ Борисѣ)... тако же и на единородной сестрѣ твоей.» См. еще Никон. Лѣт. 35 и 53; также и Розрядн. Кн. г. 7112.

(193) Съ вѣстію о пораженіи Кучюма Борисъ спѣшилъ къ сестрѣ въ монастырь: см. выше, стран. 17. Самые злодѣи Борисовы, предатели отечества, называли память Ирины святою (см. Собран. Государств. Грамотъ II, 178).

(194) См. Дѣла Польск. No 26, л. 72 на об., Собран. Г. Г. II, 163, и рукописн. современную Повѣсть о Борисѣ Годуновѣ и Разстригѣ (принадлежащую А. И. Ермолаеву), гдѣ сказано, что отецъ Разстригинъ назывался Яковомъ, какъ и самъ Годуновъ (слѣдственно Яковъ-Борисъ). Въ концѣ: «Покусихся азъ многогрѣшный... предати повѣсть сію писаніемъ, не слухомъ увѣряясь, кромѣ того, какъ той еретикъ (Самозванецъ) былъ въ Литов. земли, а что сотворись въ Росс. Царствѣ, то вся зря своима очима.» Въ письмѣ Борисовомъ къ Сигизмунду, которое видѣлъ Нарушевичь въ библіотекѣ Залуцкаго и приводитъ въ Исторіи Ходкевича (Historia Jana Karola Chodkiew., Т. I, 426), сказано такъ; «До постриженія (Григ. Отрепьевъ) именовался Юшкою; по своему злонравію не слушался отца, впалъ въ ересь, плутовалъ, воровалъ, игралъ въ кости, пьянствовалъ, неоднократно бѣгалъ изъ родительскаго дому и лукаво вступилъ въ Монашество.» Въ Хронографѣ: «Той Юшка остася послѣ отца младъ зѣло съ матерію и наученъ бысть отъ нея Божественному Писанію; егда жь изучи Часовникъ и Псалтирь, отыде отъ матери и нача витати въ Москвѣ... и случися ему бесѣда Вяцкой области, града Хлынова, Успенск. монастыря со Игуменомъ Трифономъ ... и по совѣту того Игумена пострижесь, и наречесь имя ему Григорій. Въ то время бѣста ему лѣтъ 14, и отыде въ Суждаль, въ Евфимьевъ монастырь... и въ томъ же уѣздѣ въ монастырь ко Спасу на Куксу... и въ другіе.» Въ Никон. Лѣт.: «У Замятни Отрепьева были два сына, Смирной да Богданъ; у Богдана же родися сынъ Юшка, и даша его въ Москвѣ на ученіе грамотѣ: грамота жъ дается ему не отъ Бога, и бысть зѣло грамотѣ гораздъ, и во младости пострижеся ... и пріиде въ Суздаль, въ Евф. монастырь: Архим. же Левкій даде его подъ началъ; онъ же жилъ ту годъ, и пріиде въ м. на

Куксу, и жилъ ту 12 недѣль ... и пріиде въ Чюдовъ монастырь.» Въ рукописн. Сказаніи, еже содѣяся въ Москвѣ, и о Ростригѣ: «Сей Гришка Отрепьевъ къ Князю Ивану Борисовичу Черкаскому въ его благодатный домъ часто приходилъ, и тоя ради вины на него Царь Борисъ негодова: той же лукавый избѣжавъ отъ Царя, тайно пострижеся.» Въ Дѣлахъ Польск. No 26, л. 73: «билъ челомъ объ немъ» (Гришкѣ) «въ Чюдовѣ м. Архимандриту Пафнутью, что нынѣ Крутицкой Митрополитъ, Богородицкой Протопопъ Евфимей, чтобъ велѣлъ ему жити въ кельѣ у дѣда своего, у Замятни ... и былъ въ Дьяконѣхъ съ годъ; и послѣ взялъ его въ себѣ Патріархъ ... и впалъ злодѣй въ еретичество, и хотѣли его съ Собору сослати въ заточенье на смерть.» (Въ письмѣ Бориса къ Сигизмунду сказано, что Гришку съ его единомышленниками хотѣли сослать на Бѣлоозеро). См. также Латухин. Степен. Книгу и Архив. Ростов. Лѣт. Вотъ главные источники для описанія Лжедимитріевой исторіи; но предпочтительно слѣдую Государственнымъ бумагамъ.

(195) См. Петрея 285, ниже примѣч. 601 и The Russ. Impostor 14. Беръ называлъ сего злаго совѣтника Отрепьевымъ: ибо, вѣря сказкѣ Поляковъ, думалъ, что Самозванецъ, хотя и дѣйствительно обманщикъ, былъ другой человѣкъ, а не Гришка Отрепьевъ (см. ниже).

(196) См. Никон., Ростов. Лѣт. и Латухин. С. К. Въ Дѣлахъ Польск. No. 26, л. 1: «Въ лѣто 7110 убѣже» (Гришка) «въ Литву.» Въ Хронографѣ: «Изъ Чюдова пріиде къ Николѣ на Угрѣшу ... и впаде въ ересь... и вселися (послѣ) въ предѣлахъ Углича въ м. Іоанна на Желѣзномъ Борку ... и паки пріиде къ Москвѣ... и отбѣжа въ Литву» (съ Мисаиломъ и Варлаамомъ Яцкимъ, какъ сказано въ грамотѣ Іова: см. ниже) «въ 108 (1600) году въ Вел. постъ на другой недѣлѣ во Вторникъ изъ иконнаго ряду за Москву-рѣку, и наняша подводы до Болхова.» Въ Никон. Лѣт.: «Побѣже съ Москвы въ Галичь м. къ Якову на Желѣзной Борокъ, и сойде въ Муромъ въ Борисоглѣбскій м., и Строитель даде ему лошадь. Онъ же Гришка пойде на Сѣверу, и въ Брянсквѣ съ нимъ сошлися такіе жь воры Чернцы, М. Повадинъ съ товарищемъ.» Въ Сказаніи, еже содѣяся и проч.: «Съ нимъ (Гришкою) въ томъ же преступленіи бысть того жь чину Серпьянинъ Мисаилъ Трифоновъ... Мыслитъ окаянный (Гришка) итти въ Брянескъ, въ Шильскій монастырь, и говоритъ Мисаилу: сіи страны кипятъ обиліемъ: да тамо вселимся и поживемъ въ Путивлѣ, и въ Черниговѣ помолимся, и паки возвратимся въ царствующій градъ. Мисаилъ же радостенъ бысть: простъ сый въ разумѣ — и призываетъ третьяго друга своего (Варлаама)... И пріидоша къ Троицѣ въ паперть и знаменовашася образомъ Богоматери, яко другъ отъ друга не разлучатися... И пріидоша града Брянска въ Сянскій монастырь, и тамо пребыша 7 дній въ покоѣ. Той же лютый волкъ не воспрія питія: Мисаилъ же и Варлаамъ зѣло негодуючи на него, яко не піетъ съ ними, но творитъ себя яко свята. И ту абіе умысли по Сѣверской странѣ съ образомъ ходити и на церковное строеніе збирати.»

(197) Въ Никон. Лѣт.: «Отпрошался» (Гришка у Архим. въ Новѣгородѣ Сѣверск.) «съ тѣми жь Старцы въ Путивль; сказалъ, что есть-де мнѣ въ Путивлѣ свои. Окаянный же Гришка написалъ: азъ есмь Царевичь ... и ту памятцу оставилъ въ кельѣ ... Архим. же пріиде къ ложѣ своей, и видя надъ главою памятцу... Они же окаян. Чернцы пріидоша къ пути, коимъ ходятъ въ Кіевъ, и поворотиша на ту дорогу ... и провожатаго отъ себя отбиша: той же путь знаетъ Мис. Повадинъ.»

(198) См. Т. V, VI, IX и X.

(199) Въ грамотѣ Патріарха Іова о Разстригѣ, писанной къ Архимандриту Солевычегодской Обители Введенія и полученной мою въ современномъ спискѣ отъ А. И. Ермолаева: «Чернецъ Пименъ, постриженикъ Днѣпрова монастыря, сказалъ, что онъ съ тѣмъ воромъ да съ Гришкиными совѣтники, съ Попомъ Варлаамомъ да съ крылош. Мисаиломъ, познался въ Новѣгородѣ С. въ Спасск. монастырѣ, а изъ Нова-дей городка взяхъ его съ собою для знатья дороги, и шли къ Стародубу ... а онъ проводилъ ихъ за Л. рубежъ до имѣнья Пановъ Станислава да брата его Александра, до села Слободки.» Въ Сказаніи, еже содѣяся и проч.: «Внидоша» (Гришка съ товарищами) въ нѣкую весь близь Литов. рубежа, и видятъ ту велій пространный путь, и воспрія ихъ въ домъ едина жена, и сѣдяще за столомъ, вопросиша жену о пути, и глагола жена: путь сей за рубежъ въ Луеву гору, и нынѣ на томъ пути заставы суть отъ Царя: не вѣмъ, кто съ Москвы бѣгу ся ятъ ... И Гришка бѣ отъ страху яко мертвъ... Жена же показа имъ путь къ Чернигову. Монахи же шествіе творяху, и отъ солнечнаго жженія возсѣдше подъ древомъ, Гришка откры совѣтъ свой и рече: Вы слышали, братія, яко заставы по всей Сѣверской сторонѣ ... насъ ради заставы сія... Да избѣжалъ сѣти; да пойдемъ чащею сею за рубежъ ... И постави Гришка образъ Богоматери и нача молитися, да избѣгнутъ отъ рука Бориса... и пройдоша непроходимые дебри, и идоша три дни, и пріидоша на нѣкій боръ, и тамъ видятъ человѣка ходяща и кошницу на плещу носяща... и познаша, яко Польскій человѣкъ, и ради быша ... и начаша вопрошати... Полякъ же рече: Страна сія Бѣлоруская; владѣетъ ею Король Жигимонтъ: имѣнье двою братовъ, Николая и Яна Виловичей. Мой Панъ Николай не далече отселѣ на пути къ Луевой горѣ. Азъ есмь бортникъ Якубъ.» Описывается, какъ Паны Виловичи угощали бѣглыхъ Монаховъ. Далѣе: «и отпущены быша къ Луевымъ горамъ коннымъ путемъ, и пріидоша въ Луевъ городокъ, и ту Панъ Станиславъ Прокулицскій пріятъ ихъ любезно, и отпусти въ Кіевъ.» Въ Хронографѣ: «Въ Новѣгородѣ Сѣв. вождя добыша, Ивашка Семенова, и пойдоша на Стародубъ... и первой городъ Литовской имъ Люевъ замокъ, а другой Любескъ ... и быша въ Кіевѣ, въ Печерск. монастырѣ, 3 недѣли, и оттуда пріидоша до Острога, до К. Василья Острожскаго, и лѣтоваша у него; и на осень К. Василей послалъ Варлаама до Мисаила въ Дерманской монастырь, а Гришка съѣхалъ въ Гощей городокъ, и платье Иноческое съ себя скинулъ.» Въ Сказаніи, еже содѣяся, и проч.: «Повѣдаша объ нихъ» (Гришкѣ и товарищамъ его) «Князю Вас. Острожскому, и повелѣ имъ внити въ полаты своя... и видѣхъ благовѣрн. Князя сѣдяща на мѣстѣ своемъ, возрастомъ мала суща, браду имѣя до земли; на колѣнѣхъ же его посланъ бяше платъ, на немъ же лежаше его брада.»

(200) См. въ Нѣмцев. Dzieie Panow. Zygmunta III, кн. VI, стр. 295, гдѣ приведено мѣсто изъ письма К. Острожскаго (Васильева сына) къ Королю. Уже нѣсколько лѣтъ знаю Димитрія, » пишетъ Острожскій: «онъ прежде былъ въ Дерманѣ монастырѣ отца моего, а потомъ у Анабаптистовъ.» См. также Сказаніе, еже содѣяся, и проч. Въ Никон. Лѣт.: «Гришка съ товарищи приде въ Кіевъ; въ Кіевѣ же господствовалъ К. Вас. Константиновичь Острожской... и повелѣ Гришкѣ служити у себя Обѣдню, и посла его въ Печерской м... Видяху же его (Гришкино) житіе скверное, и возвѣстиша К. Василью: Князь же повелѣ его казнити ... Онъ же побѣже ... и облекся въ

мірское платье... и бысть у К. Адама Вишн. въ простыхъ людехъ.»

(201) Въ современной рукописн. Повѣсти о Борисѣ Годуновѣ и Разстригѣ: «Прельсти съ собою отъяти въ Кіевъ трехъ Иноковъ: Черньца Мисаила, да Черньца Венедикта» (вмѣсто Варлаама: см. ниже, примѣч. 202) «да Чернца Леонида, Крыпецкаго монастыря — и жилъ въ Печерскомъ монастырѣ, и повелѣ тому Леониду зватись своимъ именемъ, Гришкою Отрепьевымъ, а самъ ложно наименова себя Царевичемъ Дмитріемъ.» Въ Морозов. Лѣт. (л. 96) тоже извѣстіе, съ прибавленіемъ: «и провозвѣщая о себѣ въ Кіевѣ, будто Богъ его избавилъ отъ убіенія Бориса, нѣкою женою сохраненъ бысть и отданъ былъ въ монастырь на соблюденіе.» Симъ объясняется сказаніе Маржерета и Гревенбруха, что Монахъ Отрепьевъ былъ совсѣмъ другой человѣкъ, а не Самозванецъ. Герардъ Гревенбрухъ въ 1609 году издалъ въ Кельнѣ свою книгу о Лжедимитріи подъ титуломъ: Тгаgœdia Moscovitica sive de vita et morte Demetrii. Авторъ самъ не былъ въ Россіи.

(202) Въ Сказаніи, еже содѣяся, и проч.: «И оставляетъ Мисаила и Варлаама ... и приложися къ Запорожскимъ Козакомъ, въ роту Старшины ихъ Герасима Евангелика, суще пріятъ бысть ими честно, и много крови разбойнымъ обычаемъ проливалъ ... и пріиде въ Печерскій монастырь, и Архимандритъ Елисей хотя его поимати... и (Гришка) утече.» Въ Грамотѣ Іова Патріарха о Разстригѣ (см. выше, примѣч. 199): «Воръ Гришка учелъ воровати у Запорожскихъ Черкасовъ.» См. ниже, примѣч. 232.

(203) См. Хронографы и Нѣмцев. Dz. Pan. Zygmunta III кн. VI, 238. Послѣдній ссылается на рукописное сочиненіе Жмудскаго Шляхтича Товянскаго, коего имѣю списокъ. Гаща, мѣстечко Пановъ Гаскихь, въ Луцкомъ Уѣздѣ. — Мѣсто, гдѣ жилъ А. Вишневецкій, названо въ Хронографѣ Брагинъ и Брачинъ, а въ Польскомъ рукописномъ сочиненіи о Лжедимитріи (Rzeczy и проч. za Dimitra: см. ниже) Braznia. См. Т. II, примѣч. 311.

(204) Въ Хронографѣ: «Князь же Адамъ бражникъ и безуменъ.»

Знатные Князья Вишневецкіе происходили отъ Корибута, сына Ольгердова и Княжны Россійской (см. T. IV, 128 и примѣч. 267, и T. V, примѣч. 50).

(205) См. Вессенберга въ Исторіи Владислава (Gesta Vladislai IV, 15), Лубѣнскаго (Lubienski) Op. Posth. 29, и Чилли въ Нѣмцев. кн. VI, 244, 245; также Маржерет. 168 и Хронографы. Въ Лѣтописцѣ Кубасова (въ Русск. Достопамятн. I, 175): «Рострига возрастомъ малъ, груди широки имѣя, мышцы толсты, лице не Царского достоянія, препростое облаченіе, тѣло вельми помраченно; остроуменъ же паче и въ наученіи книжномъ доволенъ; дерзостенъ и велерѣчивъ вельми; конское ристаніе любляше вельми на враги ополчителенъ, смѣлъ, храбрость имѣя и силу велію; воинство же зѣло любляше.»

(206) См. Никон. Лѣт. 58 и Вассенберга 14. Въ подробномъ Хронографѣ: «Призва къ себѣ (Гришка) Латинскія Вѣры Попа» Но въ Хронографѣ сокращенномъ названъ Попъ Греческимъ.

(207) Въ отвѣтахъ Мнишка на вопросы нашихъ Бояръ (въ Собран. Госуд. Грамотъ II, 293): «Пребывалъ (Гришка) въ Кіевѣ монастырѣ, въ Старческомъ одѣяніи; а потомъ, бывъ у Г. Воеводы Кіевскаго (В. Острожскаго), не хотѣлъ сказаться, и пришелъ къ К. Адаму Вишневецкому, сказывая, что онъ есть истинный потомокъ В. К. Ивана, предлагая, какъ его Господь Богъ, помощію Доктора его, отъ смерти спасъ... а потомъ тотъ Докторъ отдалъ его къ нѣкоторому Боярскому Сыну для воспитанія, который присовѣтывалъ ему скрыться

между Чернецами.» Ниже сообщимъ всю эту сказку съ ея разными измѣненіями. Въ одной Розрядн. Книгѣ (см. Собран. Г. Г. II, 163): «Гришка въ 111 (1603) году збѣжалъ въ Литву и пришолъ въ Печерскій монастырь... и умысля Дьявольскою кознью, разболѣлся до умертвія... и духовнѣ сказалъ Игумену, будто онъ сынъ Царя Ив. Вас., а ходитъ будто въ искусѣ не постриженъ, укрываяся отъ Бориса... И тотъ Игуменъ учалъ его чтить, и вѣдомо учинилъ Королю и Сенаторѣмъ.» Но согласное сказаніе Лѣтописца нашего, Вассенберга и Мнишка свидѣтельствуетъ, что Лжедимитрій открылся Вишневецкому, а не Игумену Кіевскому. Въ Сказаніи, еже содѣяся, и проч. находится слѣдующая басня: «Приде Гришка изъ Кіева во градъ Самборъ, въ имѣніе Пана Михайла Ратомскаго, Князей Александра и Юрья Свирскихъ... и послаша его въ Стодолъ монастырь, идѣ же у нихъ родители лежатъ... Онъ окаянный (тамъ) сверже съ себя Ангельскій образъ и бысть Латинскій Мнихъ... и нача изнемогати и рече Игумену Пимену, да поволитъ ему пріяти духовнаго отца... и приде къ нему Грекъ Арсеній... и дерзнулъ (Гришка) въ исповѣданіи нарещися Царевичемъ Димитріемъ ... и повѣда Арсеній Игумену... Егда же Князи Свирскіе пріидоша въ Стодольскій монастырь, Игуменъ возвѣсти имъ вся по ряду... и Князи начаша его (Лжедимитрія) вопрошати... и злый еретикъ нача съ рыданіемъ повѣдати, и дерзнулъ нарещися Димитріемъ ... и отпустиша его Князи въ келлію ... И пріидоша (вторично) въ Стольскій м. въ день Недѣльный и повелѣли литургисати въ Рустѣй церкви Св. Екатерины Священнику Арсенію: бѣ бо та церковь отъ монастыря поприще въ слободѣ Русской... И егда изнесоша изъ Царскихъ дверей живодательное тѣло и кровь Господа I. X., и начаша глаголати къ Гришкѣ отецъ его духовной и оба Князи и вси Мнихи: повѣсть предъ сею страшною и живодательною трапезою, истинный ли ты Царскій сынъ? Онъ же съ клятвою изрече, крестнымъ знаменіемъ себя огради и дерзостно рече: на томъ пріимаю тѣло Господне... и причастися. По Литургіи же облечеся окаянный въ мірскія ризы по достоянію Царску, и на трапезѣ предстояста оба Князя предъ нимъ яко рабы ... и пояста его во градъ свой... и промчеся слава объ немъ ... и дойде вѣсть къ Борису Царю, и посла къ Воеводѣ Кіевскому, К. Вас. Конст. Острожскому, дабы ему выдать тѣхъ Мниховъ трехъ, Гришку съ товарищи. Князь же обѣщася, и посылаетъ по Мисаила и Варлаама въ свой монастырь, и велитъ имъ провѣдати въ Самборѣ о Гришкѣ. Они же дойдоша во градъ Самборъ, и входятъ ко Княземъ Свирскимъ во дворъ: тогда же оба Князя съ Гришкою по обѣдѣ рыцарствоваху... Гришка же позна ихъ и рече: знаете ли мене? они же слабы суще, падше поклонишася ему. Онъ же у гости ихъ, и повелѣ имъ жити у себя ... Князи же Свирскіе описаша объ немъ къ Королю, и присылаетъ Король дву Русскихъ Дворянъ, съ Вел. Новагорода, Осипа и Кирилла Хрипуновыхъ» (см. ниже): «понеже они отъ Бориса отъѣхали въ Литву и знали Дмитрея Царевича на Угличѣ ... Они же поклонишася ему: онъ же прельсти ихъ и отпусти къ Королю ... Король же повелѣ Гришкѣ быти въ Краковъ.»

(208) См. T. VIII, 128.

(209) См. Нѣмцев. кн. VI, 239. Беръ пишетъ слѣдующее: «Однажды, разсердясь въ банѣ на своего Каммердинера, Лжедимитрія, Вишневецкій далъ ему пощечину ... слуга заплакалъ и сказалъ: если бы ты зналъ, кто я! Князь спросилъ: кто же ты? Обманщикъ, разсказавъ

вымышленную исторію, упалъ къ его ногамъ... Князь извинялся передъ нимъ; велѣлъ ему остаться въ банѣ, а людямъ своимъ изготовить все нужное для угощенія Царя Русскаго, возвратился въ баню съ двѣнадцатью слугами и богатою одеждою для Лжедимитрія, самъ надѣлъ ее на бывшаго слугу, коему подарилъ также великолѣпную карету и шесть верховыхъ лошадей... Борисъ узналъ и чрезъ гонца предложилъ Вишневецкому нѣсколько замковъ и городовъ, съ условіемъ, чтобы онъ выдалъ ему Самозванца. Вишневецкій для безопасности уѣхалъ съ своимъ Царевичемъ далѣе отъ предѣловъ Русскихъ въ городъ Вишневецъ и тамъ показалъ ему письмо Борисово. Лжедимитрій упалъ на колѣна, говоря: Богу и тебѣ извѣстно, кто я: дѣлай со мною, что хочешь! Князь Адамъ никакъ не хотѣлъ измѣнить мнимому Царевичу, а Борисъ еще писалъ къ Вишневецкому и прислалъ нѣсколько человѣкъ, чтобы застрѣлить Самозванца: тогда Князь Адамъ отправилъ его къ Воеводѣ Сендомирскому.» Въ Хронографѣ: «Князь же Адамъ учинилъ его на колесницахъ и на конехъ; и изъ Брагина К. Адамъ поѣхалъ до Вишневца, и Гришку съ собою взялъ... и тамъ Гришка у него лѣтовалъ и зимовалъ, и послѣ Великаго дни К. Адамъ его Гришку допровадилъ до Кракова.»

Въ отвѣтахъ Юрія Мнишка нашимъ Боярамъ (въ Собран. Г. Г. II, 294): «Князь Адамъ извѣстіе о томъ (о Самозванцѣ) учинилъ брату своему, К. Константину Вишневецкому, зятю Г. Воеводы, а потомъ его и къ нему отдалъ. И въ то время слуга Канцлера Литовскаго, именуемый Петровской, въ Жаложицы къ К. Константину пріѣхалъ, сказывая, какъ онъ ему въ Угличѣ служилъ, и предлагая о знакахъ, которые онъ на его тѣлѣ видѣлъ... И въ Самборѣ нѣкоторый слуга Г. Воеводы, который подъ Псковомъ поиманъ былъ, и нѣсколько лѣтъ находясь въ Москвѣ въ неволѣ, зналъ его тогда еще въ дѣтствѣ и призналъ его за того же.» Въ Дѣлахъ Польск. No. 26, л. 106: «Тотъ Петровской вѣдомой воръ» (говорили наши Послы въ царствованіе Шуйскаго Канцлеру Литовскому, Сапѣгѣ): «Тебѣ, Льву, самому про него вѣдомо: служилъ онъ на Москвѣ у Сына Боярского, Истомы Михнова, а звали его Петрушею, а не Юрьемъ Петровскимъ... а на Угличѣ николи не бывалъ, и Царевича Дмитрея не видалъ: у насъ такихъ страдниковъ» (подлыхъ людей) «ко Государскимъ дѣтемъ не припускаютъ... И въ прошломъ 109 (1601) году, какъ были у Жигимонта Короля Послы Б. М. Г. Салтыковъ съ товарищи, а тотъ Петруша былъ съ Истомою въ Вильнѣ же съ Послы, и заворовался, и пократчи его, збѣжалъ въ Вильнѣ къ тебѣ, ко Льву... и былъ у тебя въ худыхъ людехъ... и какъ было такому вору въ такомъ великомъ дѣлѣ Королю и вамъ, Паномъ, повѣрити?»

(210) См. Alessandro Cilli Historia di Moscovia, въ Нѣмцев. кн. VI, 241.

(211) См. тамъ же, въ Нѣмцев. VI, 242.

(212) См. Лубѣнск. Op. Posth. 29, Гревенбр. Tragœd. Moscov. 12 и Histoire de J. A. de-Thou, кн. CXXXV, Стран. 47. Сихъ словъ нѣтъ въ Чилли. Лубенскій пишетъ, что Самозванецъ сказалъ Королю: «Киръ и Ромулъ, воспитанные пастухами, но будучи также Царскаго племени, сдѣлались основателями Государствъ великихъ.»

(213) См. Annuæ Litteræ Societatis Jesu, an. 1604, стран. 704, 705. Сіи письма, напечатанныя въ 1618 г., весьма рѣдки: они доставлены мнѣ изъ бывшей Полоцкой Іезуитской библіотеки. Вотъ переводъ:

«Здѣсь» — пишутъ Краковскіе Іезуиты къ другимъ братьямъ сего Ордена — «здѣсь всегда есть

случай служитъ ближнимъ, когда и Дворъ Королевскій и вся земля съ жадностію требуетъ нашей помощи. — Труды и ревность нашихъ не ослабѣли: шестьдесятъ восемь еретиковъ приведены въ нѣдра Церкви, и въ числѣ ихъ Великій Князь Московскій Димитрій, который почти въ младенчествѣ лишился отца и Царства; потомъ, заключенный въ одинъ изъ Греческихъ монастырей — дабы не впасть въ руки тирана, замышлявшаго умертвить его — тайно воспитывался и достигнулъ совершеннаго возраста. Между тѣмъ одинъ изъ Вельможъ, уже предъ тѣмъ желавшій Царской власти, полагая, что (сей) наслѣдникъ убитъ, овладѣлъ трономъ; а Князь, имѣя уже болѣе двадцати лѣтъ отъ роду, узналъ отъ воспитателей своихъ всю истину, отбылъ тайно къ нѣкоторымъ Вельможамъ Королевства Польскаго требовать ихъ заступленія, и, хотя не безъ труда, получилъ наконецъ вспомогательное войско. Тогда, готовясь и къ пути и къ брани, онъ устремилъ все свое вниманіе на то, чтобы въ дѣлѣ столь трудномъ имѣть помощникомъ Бога: рѣшился принять Католическую Вѣру; но опасаясь, чтобы Россіяне о томъ не свѣдали и не порицали его именемъ Католика, будучи чрезмѣрно привержены къ Схизмѣ, онъ закрылъ лице свое, перемѣнилъ одежду, и сопровождаемый однимъ Польскимъ Вельможею, въ видѣ нищаго пришелъ въ нашу обитель: открылъ себя, и выбравъ одного изъ насъ, исповѣдалъ ему всѣ грѣхи жизни своей; отрекся Схизмы и съ великимъ усердіемъ присоединился къ Римской Церкви. Не довольствуясь симъ, Димитрій принялъ отъ пребывающаго въ здѣшнемъ городѣ Апостольскаго Нунція таинства Евхаристіи и Мѵропомазанія и утвержденъ въ воспріятой имъ Вѣрѣ. Сей Князь обѣщаетъ со временемъ великія добродѣтели и постоянство въ начатомъ дѣлѣ. Кажется что онъ одушевленъ удивительнымъ усердіемъ къ распространенію Религіи Католической.» — См. также Чилли, въ Нѣмцев. VI, 244.

(214) См. Гревенбр. 12, 13, и ниже, примѣч. 252, гдѣ упоминается о грамотѣ Папежской къ Самозванцу. — Учителемъ Разстриги въ Латинскомъ языкѣ былъ Іезуитъ Савицкій; но онъ (Разстрига) худо зналъ сей языкъ или почти совсѣмъ не зналъ (см. Маржерета).

(215) См. Нѣмцев. кн. VI, 246, и Нарушев. Historya J. R. Chodkiew. I, 237.

(216) См. Дѣла Польск. No. 26, л. 105 на об.; далѣе см. Нѣмцев. VI, 248. Въ баснословномъ Сказаніи, еже содѣяся, и проч.; «Король пріятъ Гришку съ честію, и поставя его въ Краковѣ въ Арменской слободѣ, и повелѣ разнымъ Паномъ примѣчати въ разумѣ, не увѣряяся, яко онъ Царскій сынъ. Не по мнозѣ же времени пріидоша изъ Москвы отъ Ц. Бориса Послы и принесоша въ дары много злата, яко да выдастъ того еретика... и Король мысляше, аще не истинный бы Царскій сынъ былъ, то не бы его Борисъ крѣпко доступалъ... И повелѣ Жигимонтъ всѣмъ своимъ Паномъ итти къ Гришкѣ и говорити, дабы оставилъ Греческую Вѣру и принялъ Римскую: да аще оставитъ, то прямой воръ, а не Царскій сынъ... И Гришка имъ въ отвѣтъ рече. Не мудро съ вами Король умыслилъ, веля мнѣ Вѣру свою попрати... Аще не возрите на меня нынѣ, имамъ бо итти къ Цесарю или къ Персидскому Царю! И сія вся слышавше, сказаша Королю: прямый Царскій сынъ!... И повелѣ Король ему къ себѣ быти ... и не возможе удержатися отъ слезъ послушающе его ... и возставъ и взялъ его за руку, и посади на Царское мѣсто одесную себя... и обѣда съ нимъ... и пишетъ Папа объ немъ къ Королю, повелѣваетъ его чтити... И Гришка даетъ

рукописаніе, что приметъ Римскую и Іезуитскую Вѣру... И съѣхашася вси Панове въ Лащевъ градъ на сонмище ... и Гришка сказуетъ имъ словеса лжива, что есть прямой Царевичь, и ту на сонмѣ прилучишася измѣнники Россійскіе, Дѣти Боярскіе и тѣ на сонмѣ то же повѣдали ... и съ сонма взятъ его къ себѣ Воевода Сендомирской въ Сендомиръ, и бысть въ дому его больше года учася ересемъ... Юрій Мнишекъ бывалъ въ Римѣ въ Латинскихъ Мнисѣхъ, и сверже съ себѣ Мнишескій чинъ... и быша оба (съ Гришкою) ростриги, и потому прозванъ бысть Мнишекъ»!!

(217) См. Собран. Госуд. Грамотъ II, 160. Грамота писана на языкѣ Польскомъ съ Русскимъ переводомъ. Начало такъ: «Мы Дмитрей Ив., Божіею милостію Царевичь Великой Русіи, Углетцкій, Дмитровскій и иныхъ, Князь отъ колѣна предковъ своихъ, и всѣхъ Государствъ Московскихъ Государь и дѣдичь. Разсуждая о будущемъ состояніи житія нашего не только по примѣру иныхъ Монарховъ и предковъ нашихъ, но и всѣхъ Христіански живущихъ — за призрѣніемъ Господа Бога всемогущаго, отъ Котораго живетъ начало и конецъ, а жена и смерть бываетъ отъ Него жь — усмотрили есмя и улюбили себѣ, будучи въ Королевствѣ Польскомъ, въ дому честнѣмъ, великого роду, житья честного и побожного, пріятеля и товарища (съ которымъ бы мнѣ, за помочью Божіею, въ милости и любви непремѣняемой житіе свое проводити) Яснѣвельможную Панну Марину съ Великихъ Кончицъ Мнишковну, Воеводенку Сендомирскую, Старостенку Лвовскую, Самборскую, Меденицкую и проч., дочь Яснѣвельможнаго Пана Юрья Мнишка съ Великихъ Кончицъ, Воеводы Сендомирскаго, Лвовскаго, Самборскаго, Меденицкаго и проч., Старосты Жупъ Рускихъ Жупника, » и проч. Далѣе: «И ему бъ (Мнишку) попомнити слово свое прямое вмѣстѣ съ Панною Мариною за присягою; а язъ попомню свою присягу... Изъ казны нашей Московской выдамъ клейнотовъ драгоцѣннѣйшихъ, а равно и серебра столоваго къ снаряду ея... А будетъ у нашей жены, по грѣхомъ, съ нами дѣтей не будетъ, и тѣ обои Государства (Новгородъ и Псковъ) ей приказати Намѣстникомъ своимъ, владѣти и судити, и вольно ей будетъ своимъ служилымъ людемъ помѣстья и вотчины (тамъ) давати... а самой жити съ нами; а Попы свои держати, сколько ей надобе; также набоженство своея Римскія Вѣры держати безо всякія забороны, яко же и мы сами, съ Божіею милостію, соединеніе сіе приняли, и станемъ накрѣпко промышляти, чтобъ все Государство Московское въ одну Вѣру Римскую привести. А того Боже намъ не дай, будетъ тѣ наши рѣчи въ Государствахъ нашихъ не полюбятца, и въ годъ того не здѣлаемъ, ино будетъ вольно Пану отцу и Паннѣ Маринѣ со мною розвестися, или пожалаютъ подождутъ до другаго году. А язъ теперь даю на себя запись своею рукою, съ крестнымъ цѣлованьемъ... при Святцкомъ чину, при Попѣхъ, что мнѣ все по сей записи здержати крѣпко и всѣхъ Русскихъ людей въ Вѣру Латинскую привести. Писана въ Самборѣ, м. Маія 25 дня, лѣта 1604.» Подпись Латинская и Русская: Dmitr Carewicz, Царевичь Димитрій. Приложена восковая печать. На оборотѣ: «Постановленіе и ассекурація Димитрія, Царя Московскаго, данная Г. Мнишкѣ, Воеводѣ Сендомирскому.» Тутъ же приписано: «Въ Пятницу, на другой день праздника Успенія Ц. Д. М., лѣта 1668, рукопись сію Провинціальный Королевскій главный Надзиратель, Лаврентій Катчевичь Соноклескій, представилъ для пріобщенія къ дѣламъ Староства. Принято и записано.»

(218) См. тамъ же, стран. 165. Сказано: «Въ вѣчныя времена дали мы ему (Мнишку) и наслѣдникомъ его Смоленское и Сѣверское Княжества... съ городами, замками, селами, подданными обоего пола... Смоленской земли другую половину (оставляя при Г. Воеводѣ самой замокъ съ городомъ Смоленскомъ) подарили и записали, какъ о томъ въ особомъ привиліи (привилегіи) изображено, Королямъ Польскимъ и Рѣчи Посполитой, съ шестью городами въ Княжествѣ Сѣверскомъ.» Печать красная восковая въ ковчегѣ.

(219) Нѣмцев. кн. VI, 218, и Нарушев. кн. IV, 239.

(220) См. Хронографы, гдѣ прибавлено: «А онъ, Яковъ, у казни называлъ его ростригою, Гришкою Отрепьевымъ.» Сей Пыхачевъ былъ, кажется, изъ числа бѣглыхъ, которые укрывались въ Литвѣ. Въ бумагахъ государственныхъ упоминается о Боярскомъ Сынѣ Аѳанасьѣ Сухочовѣ, взятомъ въ плѣнъ Донскими Козаками; но это долженъ быть другой человѣкъ. Въ Хронографѣ же: «Называли Гришку Царевичемъ Хрипуновыхъ пять братовъ» (см. выше, примѣч. 207) «да Истомы Михнева слуга Петрушка (Петровской), да Ивашка, что вожъ былъ» (т. е. провожатый Самозванца изъ Новагорода Сѣверскаго) «да люди посадцкіе Кіевляне.» Хрипуновы, ушедшіе въ царствованіе Борисово, не приставали къ Лжедимитрію до его восшествія на престолъ: Самозванецъ былъ уже въ Москвѣ, когда Сигизмундъ писалъ къ нему, чтобы онъ позволилъ симъ братьямъ возвратиться въ Россію (см. Собран. Госуд. Грамот. II, 216).

(221) См. въ Архивѣ Кол. Иностр. Дѣлъ Отвѣты Сигизмундовыхъ Пословъ въ Москвѣ въ 1606 году, гдѣ сказано: «Пріѣхало въ Краковъ до того Дмитра Москвы до колкинадцать человѣкъ, Сыновъ Боярскихъ, именемъ Иванъ Борошинъ съ товарищми.»

(222) См. Дѣла Польск. No. 26, л. 74, и Никон. Лѣт.

(223) См. Отвѣты Сигизмундовыхъ Пословъ (выше, примѣч. 221). Атаманы пріѣхали къ Самозванцу въ Краковъ.

(224) См. Нѣмцев. кн. VI, 248. Именно о двухъ Монахахъ, которые ревностно служили обманщику, упоминается въ Отвѣтахъ Пословъ Сигизмундовыхъ. О Леонидѣ, см. выше, примѣч. 261.

(225) Въ Дѣлахъ Польск. No. 26, л. 74: «Лазучники Литовскіе люди, приходя въ Вел. Государя нашего Государства, воровскіе письма приносили, въ городахъ и на посадѣхъ и на дорогахъ листы воровскіе метали.» Тамъ же л. 98: «Въ прошломъ 111 (1603) году присылалъ къ Черниговскому Воеводѣ, къ К. Мих. Ѳед., изъ Любеча Подстаростей Томашъ Цебровской съ Черниговцомъ съ Ивашкомъ Корѣлою листъ о томъ баламутѣ, называючи его Государскимъ сыномъ. Да въ 112 году пріѣхалъ Государя нашего къ Украйному городу къ Монастыревскому (Моравску), изъ котораго первая прелесть стала, Литвинъ Томашко отъ Старосты Остринского, отъ Мих. Ратомского, къ Сотнику Стрѣлецкому къ Третьяку Козловскому, а привезъ листъ отъ того же вора Розстриги... а послѣ того пріѣзжали отъ Михайла жь Р. Исачко Ляхъ да Истомка Билинъ съ товарыщи, человѣкъ съ тритцать, въ судѣхъ съ грамотами о томъ же ворѣ.»

(226) См. выше, около примѣч. 181. Далѣе см. Нарушев. 240.

(227) См. выше, примѣч. 201.

(228) См. Бера.

(229) Беръ пишетъ, что Годуновъ, получая отовсюду извѣстія о мнимомъ Димитріи, самъ началъ-было сомнѣваться въ убіеніи истиннаго: справлялся, допрашивалъ, и наконецъ увѣрился, что симъ

именемъ называется обманщикъ. — Борису служили тогда лазутчиками многіе изъ жителей Малороссіи: между Архивскими бумагами сохранилась челобитная одного тамошняго Мѣщанина о награжденіи его за вѣсти о Самозванцѣ.

(230) Въ показаніяхъ измѣнника Хрущова (см. Собран. Госуд. Грам. II, 178): «О матери Царевичевой сказалъ, что въ Москву привезена и въ замкѣ (Кремлѣ) въ монастырѣ Дѣвичьемъ живетъ; что къ ней Патріархъ и Борисъ ѣздили, а она въ покояхъ Борисовыхъ была... она въ монастырѣ крѣпко содержится.»

(231) См. выше, и Никон. Лѣт. 60, гдѣ сказано: «Того жь Смирнова повелѣ (Царь) считать, и взочтоша на него дворцовые казны, и повелѣша его бити на правежѣ, и убиша до смерти.» Тамъ же 59: «Въ то же время бысть Смоленское моровое повѣтріе» (см. выше): «заставы быша по всему Смоленскому рубежу. Борисъ же повелѣ наипаче крѣпити заставы, и прибавиша до Брянска, чтобъ нихто изъ Литвы и въ Литву не ходилъ.»

(232) Въ показаніяхъ Хрущова Лжедимитрію (Собран. Г. Г. II, 174): «Слышалъ я, что общенародно Борисъ о вашей Царской милости сказывалъ.» Въ грамотѣ Патріарха Іова Архимандриту Солевычегодской Обители: «Чернецъ Пименъ» (см. выше, примѣч. 199) «да Чернецъ Венедиктъ, постриженикъ Троицы Сергіева монастыря, да Ярославецъ посацкой человѣкъ, Степанко иконникъ съ товарищи, и тѣ предо мною, Іевомъ Патріархомъ, на Освященномъ Соборѣ въ роспросѣ сказывали: Пименъ сказалъ» (см. выше, примѣч. 199)... «Венедиктъ сказалъ, что онъ забѣжалъ въ Кіевъ изъ Смоленска, и былъ въ Печерскомъ монастырѣ, и видѣлъ того вора Гришку въ Чернцахъ. А послѣ того присталъ тотъ воръ къ Лютаремъ (Лютеранамъ), и учалъ воровати у Запорожскихъ Черкасовъ: въ Чернцахъ мясо ѣсти; и онъ-дей Венедиктъ того страдника обличалъ, и извѣщалъ Печерскому Игумену, и Игуменъ посылалъ х’ Козакомъ того вора имати Печерскихъ Старцовъ и слугъ, и его Венедикта; и тотъ воръ ухоронился, и ушелъ къ Князю Адаму Вишневецкому, и по Сотонинскому ученью и по Вишневецкихъ Князей умышленью, и по Королевскому велѣнью, учалъ называтись Княземъ Дмитріемъ. А Стефанъ иконникъ въ роспросѣ сказалъ: «ѣздилъ онъ въ Кіевъ промѣнивати образовъ, и жилъ въ Кіевѣ годъ да 13 недѣль, и того ростригу Гришку видѣлъ въ Кіевѣ въ Чернцахъ, и былъ-де онъ у Князя Василья Острожского въ Печерскомъ и въ Никольскомъ м. въ Дьяконѣхъ и къ лавкѣ его приходилъ съ Запорожскими Черкасы.»

(233) См. Дѣла Польск. No. 26, л. 63 и 139, гдѣ означено, что Смирной ѣздилъ къ Королевскимъ Вельможамъ въ 1604 году.

(234) Въ Собран. Госуд. Грам. II, 173: «1604 г. Сент. 3» (по Новому Стилю) «пріѣхали къ Царевичу Послы Донскихъ Козаковъ, объявляя, какъ и прежде сего, что войско ихъ находится въ готовности и подданствѣ Царевичу... и плѣнника, Петра Хрущова, знатнаго Дворянина Борисова, Царевичу отдали, » и проч. О времени Лжедимитріева похода см. тамъ же, стран. 167, Дневную записку пути Самозванцева, въ коей числа означены по Новому Стилю.

(235) Въ показаніяхъ Хрущова (Собран. Г. Г. II, 174): «Спрашивали его, что тамъ (въ Москвѣ) о Царевичѣ слышно? надѣются ли какого съ нимъ войска» (это худой переводъ съ Польскаго) «и воспоминалъ ли что о немъ Борисъ? Хрущовъ сказалъ: «совершеннаго извѣстія учинить не могу, понеже я въ замкѣ въ Василѣгородѣ, далече оть

Москвы былъ, и оттуда призванъ, 5 только дней въ Москвѣ жилъ... Въ бытность мою въ Москвѣ только я слышалъ, что Царевичь въ Литвѣ есть, но войску его въ Княжествѣ Сѣверномъ быть не надѣются; слышалъ и сіе, что общенародно Борисъ о вашей Царской милости сказывалъ (хотя я самъ притомъ не былъ), что не Царевичь, и спрашивалъ у людей, его ли сторону держатъ? На то они ничего не сказали... Воевода Путивльской сказывалъ ему (Хрущеву), что въ Путивлѣ и въ разныхъ мѣстахъ подметныя письма отъ Царевича являлись, которыя когда читаны были, тогда великую любовь къ Царевичу народъ возымѣлъ: о чемъ и Борису донесено ... и Воевода просилъ, дабы отъ уряду своего освобожденъ быть могъ... По отправленіи своемѣ изъ Москвы къ Дону встрѣтился (Хрущовъ) съ Гетманами П. Шереметевымъ и М. Салтыковымъ ... и тѣ его къ себѣ, одинъ на обѣдъ, другой на ужинъ просили; и тамъ Хрущовъ, отведя на сторону, упомянулъ о Царевичѣ, сказавши, о чемъ ему съ Донск. Козаками говорить велѣно... Шереметевъ, пожавъ плечами, сказалъ: мы ничего не знаемъ... О шпіонахъ сказалъ: слышалъ онъ отъ новаго Канцлера Власьева, что купцы въ Литву сосланы быть имѣли для провѣдыванія ... О здравіи Борисовомъ сказалъ, что часто бываетъ боленъ, и нѣсколько недѣль какъ не выходитъ, и ногу волочитъ, параличемъ пораженъ пребывая» (вѣроятнѣе, отъ подагры). «О сынѣ Борисовомъ спрашивалъ Царевичь, хочетъ ли Борисъ его наслѣдникомъ учинить? Отвѣчалъ: еще не объявилъ, однакожь знать, что намѣренъ, понеже ко всѣмъ важнымъ дѣламъ его употребляетъ, при себѣ всегда содержитъ и такъ людей къ нему привлекаетъ, что о чемъ кто сына его проситъ, безъ затрудненія получаетъ. О кончинѣ двухъ главныхъ господъ, Вас. Смирнова» (см. выше, примѣч. 231) «и Меньшаго Булгакова, между которыми одинъ въ тюремномъ заключеніи умерщвленъ, а другой утопленъ, сказалъ, что они, бывъ у себя на банкетѣ, пили за здравіе Царевича... Булгаковъ въ бытность его (Хрущова) къ утомленію приговоренъ, но еще погубленъ не былъ. О гонцѣ Отрепьевѣ сказалъ, что не при немъ въ Литву отправленъ; однакожь въ толь великой любви у Бориса, что въ тѣхъ покояхъ бываетъ, куда токмо знатные господа допускаются. Изъ сего легко выразумѣть можно, сколь справедливо того гонца присвоеніе свойственникомъ Царевичевымъ: ибо ежели бы такъ было, то бъ онъ такого доступа къ Борису не имѣлъ, а паче, по обыкновенію Московскому, со всѣмъ бы домомъ искорененъ былъ» (это, вѣроятно, не слова Хрущова, а того Поляка, который писалъ допросы)... «О покойной святой памяти Царя Ѳеодора женѣ сказалъ, что нечаянно умерла; однакожь слышно, что Борисъ оную убилъ, по той причинѣ, какъ полагаютъ, что она какъ его, такъ и сына его на государствованіе благословить не хотѣла, говоря, что я супругу моему присягу учинила, и брату его Димитрію, яко своему и твоему природному Государю, повинуюся, а не тебѣ, который незаконно овладѣлъ Государствомъ... ибо Царевичь въ живыхъ обрѣтается.»

(236) Казни были, но уже послѣ (см. Хронографы).

(237) См. Дѣла Польск. No. 26, л. 64 на об., 73 и 77. Тамъ сказано: «Король и Паны накупали (на Россію) Казы-Гирея Царя ... и писали къ нему съ гонцомъ съ Онтономъ Черкашениномъ о разстригѣ о Гришкѣ, что будто въ Литвѣ Царевичь Дмитрей, и Жигимонтъ Король отпускаетъ его на Государя нашего (Бориса) землю войною,

чтобъ Крымской далъ ему помочь... и Казы-Гирей послалъ къ Жигимонту съ отвѣтомъ Посланника Сеферказыя.»

Писалъ ли Борисъ съ Огаревымъ къ Сигизмунду, какъ сказали Послы Литовскіе въ Отвѣтахъ Боярамъ Московскимъ (см. выше, примѣч. 221), что если бы Разстрига былъ и дѣйствительно сынъ Іоанновъ Димитрій, то онъ все еще не имѣлъ бы права на корону, будучи сыномъ незаконнымъ, отъ шестой или седьмой жены? Сомнительно.

(238) Въ Нарушев. кн. IV, примѣч. 28, въ письмѣ Тарновскаго, Кастеляна Сендомирскаго, къ Н. Олесницкому, Кастел. Радомскому, писанномъ изъ Стобницы отъ 21 Сент. 1613: Aleśmy chcieli Boga oszukac, ze iakoby privato consilio i z swey woli, a nie de consensu Regio.

(239) Въ Польск. Дѣлахъ No. 26, л. 79: «Іевъ Патріархъ и Митрополитъ, и Архіеп. и Епископы... посылали къ навышшей Радѣ Коруны Польскіе и Вел. Княжества Литов., къ Арцыбискупомъ и Бискупомъ и ко всему Духовному чину з’ грамотами Посланника своего, Ондрея Бунакова, » и проч. Тамъ же, л. 139: «Патріархъ Іевъ посылалъ въ Кіевъ къ Воеводѣ ко К. Василью Острожскому з’ грамотою Сына Боярского, Оѳонасья Пальчикова, » и проч. Въ Отвѣтахъ Литовскихъ Пословъ сказано, что Бунаковъ въ Вильнѣ уже свѣдалъ о смерти Царя Бориса.

(240) См. Нарушев. кн. IV, 240, и Нѣмцев. кн. VI, 249. Вассенбергъ полагаетъ у Самозванца 10, 000 человѣкъ, Кобѣржицкій 15, 000, Беръ 8000, другіе 5000, а Паерле 1100 всадниковъ Литовскихъ, 500 пѣшихъ ратниковъ и 2000 Козаковъ. Рукописное сочиненіе послѣдняго, бывшаго въ Россіи при Лжедимитріи, имѣю изъ библіотеки Е. С. Графа Николая Петровича Румянцова. Въ заглавіи: Beschreibung der Moscovittischen Rayse, welche ich Hans Georg Peyerle von Augsburg mit Herrn Andreasen Nathan und Matheo Bernhardt Marelichen dem jüngern d. 19 Martii 1606 von Cracau aus angefangen, und was wir warhafftiges gehört, gesehen und erfahren, alles aufs kürzest beschriben, bis zur unseren Gottlob, wider daher Ankunft d. 15 Decembris, Anno 1608.

Іезуиты, бывшіе съ Лжедимитріемъ, назывались Николай Черниковскій и Андрей Левицкій (см. Гревенбрух. 14).

(241) 26 Окт. по Нов. Стилю: см. Дневную Записку въ Собран. Госуд. Грам. II, 168, и Паерле.

(242) Въ Розрядн. Кн.: «Какъ Гришка Отр. пришелъ на Сѣверу изъ Литвы въ осень, и противъ вора Гришки посланы были въ Путивль Мих. Мих. Салтыковъ, да съ нимъ Осадный Воевода К. Вас. Мих. сынъ Мосальской-Рубецъ... въ Черниговъ Бояринъ К. Никита Роман. Трубецкой, да Окольничей Петръ Ѳед. Босмановъ, да Голова Андрей Матв. сынъ Воейковъ... Царь велѣлъ быти противу Ростриги во Брянску на три полки: въ большомъ К. Дм. Ив. Шуйскому, да К. Мих. Ѳед. Кашину; въ передовомъ Ив. Ив. Годунову, да К. Мих. Самсон. Туренину; въ сторожевомъ Боярину Мих. Глѣб. Салтыкову, да К. Ѳед. Звенигородцкому.»

(243) См. Хронографы и Лубѣнск. Op. Posth. 30.

(244) Въ Дѣлахъ Польск. No 26, л. 94: «Панъ Радной, Юрьи Сендомирской, прелщаючи Сѣврюковъ, говорилъ имъ подъ клятвою, что тотъ воръ прямой Царевичь... И Король (л. 76) и Паны Рада стояти за него хотятъ всею Польшею и Литвою. И на Сѣверѣ мужики Сѣврюки люди простые, забывъ Бога, и душу свою повѣря Сендомирскому Воеводѣ, » и проч.

(245) См. выше, стр. 70.

(246) См. въ Архивѣ К. И. Д. Отвѣты Литовскихъ Пословъ въ 1606 году и Хронографы.

(247) См. Хронографы и Дневную Записку въ Собран. Г. Г. II, 167 и слѣд.

(248) 21 Окт.: См. Дневную Записку и Отвѣты Литов. Пословъ. Въ Моравскѣ (въ Монастыревскомъ, по Розрядн. Кн., или, по Больш. Чертежу, въ Муромскѣ, въ 60 верстахъ отъ Чернигова) начальствовали Борисъ Лодыгинъ и Елизарей Безобразовъ. Паерле сказываетъ, что Лжедимитрій оставилъ тамъ 150 Ляховъ для храненія крѣпости.

(249) Паерле пишетъ, что Лжедимитрій послалъ къ Чернигову 2000 Козаковъ, и что городъ хотѣлъ немедленно ему сдаться, но что Воеводы съ 300 Стрѣльцами и съ 20 пушками заперлись въ крѣпости; что жители соединились съ Козаками, силою принудили Стрѣльцевъ отворить крѣпость и выдали Самозванцу Воеводъ связанныхъ; что, его именемъ, Ляхъ Бучинскій занялъ Черниговъ 5 Ноября Нов. Стиля. См. также Петрея 298 и Нѣмцев. кн. VI, 250. Въ Дневной Запискѣ Лжедимитріева похода: 28 Окт. (Нов. Ст.) тамъ же (въ Шляхетской). Прислано изъ Моравска съ объявленіемъ подданства. 29 Окт. при Полчовѣ. Приходили Московскіе люди предаваясь въ подданство, и тамъ же Воеводы отданы. — 31 Окт. Моравскъ: замокъ отданъ. — Ноября 1 и 2 въ лагерѣ. Боярской сынъ далъ знать о разрывѣ. Шпіонъ поиманъ. 3 Москов. люди на 80 коняхъ пріѣзжали. 4 Черниговъ поддался. 5 Черниговъ отобранъ ... 14 Ноября въ лагерѣ за рѣкою Свиницою.»

(250) Отецъ его былъ Крайчій Ѳедоръ, а дѣдъ Бояринъ Алексѣй Даниловичь: см. Т. IX, 94.

(251) См. выше, примѣч. 242 и Розрядн. Кн., гдѣ прибавлено: «да въ Новѣ же городкѣ Сѣверск. были Воеводы Алексѣй Ром. Плещеевъ, да К. Ѳед. Андр. Звенигородцкой, да К. Як. Борятинской, да Ондрей Воейковъ, да Елизарей Бартеневъ.»

(252) Паерле: «Басмановъ забралъ къ себѣ въ крѣпость всѣхъ жителей и послалъ 300 Стрѣльцевъ сжечь городъ... Димитрій» (Паерле считалъ Разстригу истиннымъ Царевичемъ) «остановился за 4 мили отъ Новагорода и послалъ туда Бучинскаго съ 200 Козаками ... Россіяне, стрѣляя, кидали вверхъ свои шапки, въ знакъ того, что хотятъ говорить. Бучинскій самъ-двѣнадцать къ нимъ подъѣхалъ и сказалъ» (тутъ описываются переговоры) ... «Бучинскій расположился станомъ на горѣ, откуда могъ видѣть, что дѣлалось въ крѣпости, а самъ поѣхалъ на встрѣчу къ Димитрію, который совѣтовался съ Воеводою Сендомирскимъ и съ другими: рѣшились на другой день подступить къ городу, и стали на пепелищѣ» (тутъ опять переговоры чрезъ Польскихъ Дворянъ и Русскихъ) ... «Димитрій велѣлъ своимъ взять городъ приступомъ; но ихъ отразили: убито 50 человѣкъ. Прошло около трехъ недѣль» (гораздо менѣе: см. ниже). «Ляхи занимались изготовленіемъ горючаго вещества; но непріятель узналъ о томъ, и когда они въ темную ночь приближались съ огнемъ къ крѣпости, чтобы подорвать ее, началась ужасная пальба: человѣкъ сто легло на мѣстѣ. Ляхи возвратились въ станъ съ уныніемъ, и на другой день уже хотѣли бѣжать: тогда, къ счастію Димитрія, явился гонецъ съ извѣстіемъ, что Путивль ему отдается.» — Въ Дневной Запискѣ: «18 Ноября въ лагерѣ за Сновою. Принесена Папежская грамота ... 21 Н. подъ Новогородкомъ... 24 Н. подъ замкомъ пальба» (приступъ) «28... Н. съ Суботы на Воскресенье чрезъ всю ночь пальба» (неудачное покушеніе зажечь крѣпость). «Пріѣхали Путивляне, объявляя о поиманіи Воеводъ. 29 Н. Воеводы изъ Путивля приведены. 30 Н. Козаковъ 200 поимали. Плѣнникъ въ замокъ впущенъ, и

Путивляне извѣстіе учинили о поиманіи 200 Стрѣльцевъ Московскихъ. 1 Декабря Путивляне Голову Стрѣлецкаго и съ Сотниками отдали.»

Вотъ достовѣрнѣйшія извѣстія — и вотъ баснословіе Хронографа: «Онъ же Гришка начатъ крѣпко бити по граду, и разбиша градъ до обвалу земнаго. Воеводы же и граждане сотвориша лукаву вещь: начаша бити челомъ ему и милости просити въ винѣ, будто, не знаючи его, супротиво стаста ему: нынѣ же познахомъ тя, прирожденнаго Государя своего... нынѣ градъ отворимъ и съ честію встрѣтимъ тебя. Онъ же повелѣ престати по граду бити. Они же тайно уготовиша пушки и пищали ... и градъ отвориша. Они же (Гришкины воины) пойдоша тѣсно, и егда въ притинъ быша, граждане начаша бити по войску его изо всего наряду, и убиша у него яко 4000... Гришка срама и гнѣва наполнися, и повелѣ опять ко гряду приступати, и ничто же успѣ.»

(253) См. Никон. Лѣт. 61. Петреій разсказываетъ, что знатный сановникъ, Вас. Мих. Мосальскій, былъ посланъ отъ Царя къ войску съ 80, 000 талеровъ (см. ниже, примѣч. 256), но привезъ ихъ къ Самозванцу, который встрѣтилъ его за то съ музыкою и сдѣлалъ своимъ Маршаломъ. Извѣстіе нашего Лѣтописца достовѣрнѣе. Въ Дневной Запискѣ: «4 Дек.» (по нашему Стилю 25 Ноября) «Рыльчане пріѣхали, объявляя, что Рыльскъ поддался и Воеводы поиманы. Того жь дня изъ Комарницкой (Сѣвской) волости люди пріѣхали съ объявленіемъ подданства, и двухъ Воеводъ привели... 10 Дек. получено извѣстіе о здачѣ Курска, и привезены 5 Воеводъ изъ Рыльска и 2 изъ Комарницкой волости... 13 Дек. получено извѣстіе, что волость Кромы поддалась.» Гревенбрухъ пишетъ, что Осколъ, Волуйка, Воронежъ, Борисовъ, Бѣлгородъ, Елецъ и Ливны сдались Лжедимитрію уже послѣ неудачнаго приступа Царскихъ Воеводъ къ Рыльску (см. ниже); но въ нашихъ Лѣтописяхъ говорится въ одно время объ измѣнѣ всѣхъ городовъ: что согласно и съ извѣстіемъ Паерле и съ обстоятельствами.

(254) См. выше, примѣч. 201, и Гревенбруха, который пишетъ (вмѣсто Гришки Отрепьева): Hinsko Otiopeion. Де-Ту сообщаетъ тоже извѣстіе.

(255) См. Паерле.

(256) См. Нѣмцев. кн. VI, 253, 254, гдѣ сказано, что Лжедимитрій встрѣтилъ сихъ купцевъ съ казною на пути отъ Чернигова къ Новугороду Сѣверному. См. выше, примѣч. 253.

(257) Въ Дневной Запискѣ: «7 Дек. передалось изъ замка (Новогородскаго) 80 Москвитянъ... 11 Дек. стали мы (Разстрига и Мнишекъ) палить изъ большихъ пушекъ» (свезенныхъ, какъ пишетъ Паерле, изъ разныхъ городовъ, которые сдались Лжедимитрію) ... «14 Дек. наше войско побило 100 человѣкъ Москвитянъ... 24 Дек. Московскихъ 100 человѣкъ вошли въ замокъ. 25 Дек. наши побили Москвитянъ, которые въ замокъ приходили.» О перемиріи см. Паерле. Басмановъ давалъ чувствовать Отрепьеву, что вѣсти Московскія будутъ безъ сомнѣнія благопріятны для него (Самозванца).

(258) См. выше, стр. 70.

(259) См. Т. X, стр. 87. Далѣе см. Розрядн. Кн.

(260) См. Т. X, стр. 82. Угличанъ сослали, какъ извѣстно, въ Пелымъ.

(261) См. Хронографы.

(262) Въ грамотѣ Патріарха Іова къ Архимандриту Солевычегодской Обители: «Намъ и всему міру о томъ подлинно вѣдомо, что К. Дмитрія Ив. не стало на Угличѣ въ 99 году, тому нынѣ 14 лѣтъ, и нынѣ лежитъ на Угличѣ, въ Соборной церкви, а на погребеніи его была мать его и братія ея, Нагіе... Статочное ли то дѣло, что Князю

Дмитрію изъ мертвыхъ воскреснути прежде общаго воскресенія и Страшнаго суда?... Дѣлаетъ то Жигимонтъ Королъ и Паны Радные, хотячи Сѣверскіе земли городовъ доступити къ Литвѣ: для того страдника назвали Княземъ Дмитріемъ.» О безсовѣстности Шуйскаго см. Т. X, стр. 80.

(263) Въ Хронографѣ: «Людіе же о семъ вѣры не яша, ни Патріарху, ни К. Ив. Шуйскому, глаголюще: сіи сице глаголютъ по наученію Борисову... Аще не сія Борису глаголати, да что ино ему творити? Мнитъ бо онъ и до днесь убиша его (Димитрія); но въ него мѣсто инъ убитъ былъ.»

(264) Въ грамотѣ Іова къ Архим. Солевычегодск. Обители: «Ростригу Гришку... и его воровскихъ совѣтниковъ ... и Государевыхъ измѣнниковъ ... и впередъ кто учнетъ на то прельщатися и ему вѣрити, соборнѣ и всенароднѣ (мы) прокляли и впередъ проклинать велѣли.» Въ Приговорѣ Соборномъ Царя Бориса (въ Собран. Госуд. Грам. II, 164, и въ Татищевскомъ Судебникѣ 233): «Царь и В. К... съ Патріархомъ... и съ сыномъ своимъ, благородн. Царевичемъ, со всѣмъ освящен. Соборомъ ... и со всѣмъ своимъ Царскимъ Сигклитомъ, видя Божеское на насъ, за грѣхи наша, праведное прещеніе, яко вѣстный всѣмъ воръ ... назвался Царевичемъ, который, какъ всѣмъ вѣдомо, по приключенію скончася въ Угличѣ; а сей злохищный львичище сольсти Короля Лятскаго и Литовскаго... хотя похитити Царство Москов. и православн. Христ. Вѣру истребити, а ввести проклятую Папежскую, его же повелѣхомъ всюду въ церквахъ святыхъ и по торжищамъ клясти.» Число поставлено 12 Іюня 1604; но это явная ошибка: тутъ сказано о Разстригѣ: «пришелъ въ наши Украйные грады съ войски великими» — а Разстрига пришелъ въ Октябрѣ 1604. И слогъ кажется мнѣ весьма необыкновеннымъ для тогдашняго времени. Не оспориваю исторической достовѣрности сего Приговора; однакожь не ручаюсь за оную.

(265) См. Т. VIII, 161. Въ Приговорѣ Соборномъ (въ Татищев. Судебникѣ 234—238): «Войска наши оскудѣша, овіи, прельщени тѣмъ воромъ, къ нему предалися; многіе Козаки, забывъ къ намъ крестное цѣлованіе, намъ измѣнили; иные отъ долгаго стоянія изнурились, испроторились и въ домы разошлись, и тако воямъ нашимъ зѣло умалившимся; многіе же люди, имѣя великія помѣстья и отчины, а службы не служатъ... и живутъ въ домахъ, не пекущеся о гибели Царства и о Св. Церкви. Первѣе бо не толѣ слуги Святителей и монастырей, но и сами Старцы, Священницы и Діаконы въ нашествіе нечестивыхъ множицею на войну исхождаху ... Мы же сего не восхотѣхомъ ... а повелѣхомъ, да вси Патріарши, Митрополичи, Архіепископли и Епископли и монастырей слуги, колико ихъ есть годныхъ, вскорѣ собрався со оружіемъ и запасы, идутъ въ Калугу къ Бояромъ нашимъ и Воеводамъ, К. Ѳед. Ив. Мстиславскому съ товарищи.» Далѣе: «Царь Іоаннъ Вас. уставилъ всѣмъ отъ повѣстей и отъ отчинъ ото ста четвертей ставити на войну человѣка совсѣмъ гожаго; а мы, яко сіе вельми тяжко бысть, повелѣхомъ отнынѣ и впредь, кто колико помѣстей и отчинъ имѣетъ, а самъ коея ради вины на войну не идетъ, хотя старости или болѣзни или въ Приказахъ и городахъ судейства и управленія ради, быти самъ не можетъ, ни сына пошлетъ, тому слати холопа отъ двусотъ четвертей съ конемъ, съ полнымъ доспѣхомъ и запасомъ, коему граду куда итти велѣно будетъ... А которые за ранами и увѣчьемъ изъ полковъ отпустятся, которые, въ полону будучи, выдутъ, и тѣхъ оставляти въ домахъ на два лѣта, и холопей имъ не посылати. А которыхъ вдовъ мужи, а дѣтей

малыхъ отцы убиты на войнѣ, или въ плѣнѣ удержатся, ино тѣхъ потому же два лѣта не высылати. А которые имѣютъ помѣстья и отчины, а сами или ихъ дѣти не въ войскѣ, и холопей не пошлютъ ... огурствомъ, и у тѣхъ, со сколькихъ четвертей службы не будетъ, толико четвертей взяти и отдати безпомѣстнымъ и малопомѣстнымъ, кои служатъ, Дѣтемъ Боярскимъ и иныхъ чиновъ людемъ. — А которые Митрополиты, Архіепископы и Епископы или монастыри холопей годныхъ въ службу не вышлютъ ... и за тѣхъ людей доправити... за всякаго человѣка... по 15 рублевъ, а слугъ тѣхъ писати въ Стрѣльцы безъ пощады. А буде у коего Митроп., Архіеп, и Епископа, или монастыря, толико слугъ гожихъ нѣтъ, колико за нимъ отчинъ по четвертямъ, и съ тѣхъ ... брати по гривнѣ за четверть, и давати тѣ деньги служилымъ людемъ, коли война есть; а нѣтъ войны, ино людей и денегъ не брати.» Въ Розрядн. Кн.: «послалъ Царь» (осенью 1604) «збирать Дворянъ и Дѣтей Боярскихъ Стольниковъ и Стряпчихъ по городамъ, а наказы имъ даны особные.»

(266) Маржеретъ (стр. 114, который самъ былъ тогда въ Борисовомъ войскѣ, сказываетъ, что оно состояло изъ 40, 000 или 50, 000 ратниковъ. Другіе (Кобѣржицкій 59, Лубенскій 37 и Паерле) говорятъ о 60, 000. Беръ пишетъ: «Царь послалъ всюду гонцевъ съ указомъ быть всѣмъ Князьямъ, Боярамъ, Стрѣльцамъ, иноземцамъ къ 28 Октябрю въ Москву, подъ опасеніемъ лишиться имѣнія и самой жизни въ случаѣ неповиновенія. Послали и другихъ и третьихъ гонцевъ съ такимъ же указомъ. Въ теченіе мѣсяца собралося болѣе ста тысячь, коимъ Царь велѣлъ итти съ Б. Мстиславскимъ къ Новугороду Сѣверскому, куда гнали изъ деревень и прочихъ людей воинскихъ. Кто не слушался, у того отнимали помѣстье; иныхъ заключали въ темницу или сѣкли плетьми, такъ, что на спинѣ у нихъ не оставалось цѣлаго мѣста. Сіи мѣры принудили всѣхъ итти къ войску, которое около Мартинова дня состояло уже почти изъ 200, 000 человѣкъ.»

(267) Видекиндова Historia Belli Sveco Moscovitici decennalis, глав. X, л. 20.

(268) См. Дѣла Польск. No. 26, л. 76. Въ Дневной Запискѣ (Собран. Г. Г. II, 171): «25 (15) Дек. принесено ко мнѣ письмо изъ войска Борисова:» слѣдственно это писано самимъ Мнишкомъ. Тамъ же: 26 Дек. три солнца видѣли... 28 Дек. войско Борисово приближалось, и при переправѣ, за милю отъ насъ, наши съ ними стрѣлялись. Передались отъ нихъ два Боярина» (въ подлинникѣ Dway Boyarow). «29 Дек. передался Бояринъ» (Boyarzyn, безъ сомнѣнія Сынъ Боярскій) «изъ войска Борисова. 30 Дек. начало стычки ... и побито нѣсколько.»

(269) См. выше, примѣч. 240.

(270) См. Паерле. Лжедимитрій говорилъ: «Насталъ часъ, о любезные и вѣрные мои сподвижники!... часъ, въ который Господь рѣшитъ мою прю съ Борисомъ!... Будемъ спокойны: ибо Всевышній правосуденъ: Онъ чудесно спасъ меня, чтобы казнить злодѣя... Не бойтесь многочисленности враговъ: побѣждаютъ мужествомъ и добродѣтелію, а не числомъ, какъ то свидѣтельствуетъ Исторія ... Мнѣ будетъ Царство, а вамъ слава, лучшая награда добродѣтели въ здѣшней краткой жизни.» Вотъ смыслъ; рѣчь многословна и не весьма складна, Вѣроятно, что Паерле написалъ ее за Лжедимитрія.

(271) Histoire de J. A. de Thou, кн. 135, стр. 49.

(272) Въ описаніи битвы слѣдую Маржерету (113, 114). En escarmouchant, пишетъ онъ, il vint trois compagnies Polon. charger un des bataillons si

furieusement, que le dit bataillon se vint fondre sur l’aile droite, et ainsi sur le corps de l’armée, avec tel desordre, и проч. См. также Бера. На лѣвомъ крылѣ были Воеводы Окольничій Вас. Петр. Морозовъ и К. Лука Осип. Щербатой, въ срединѣ съ Мстиславскимъ К. Андрей Андр. Телятевскій, въ перед. полку Бояре К. Вас. Вас. Голицынъ и Мих. Гл. Салтыковъ, въ сторожевомъ Окольничій Ив. Ив. Годуновъ и Кн. Михайло Самсон. Туренинъ. Въ Хронографѣ: «Егда пріидоша (Воеводы Борисовы), и градъ (Новгородъ Сѣверск.) выручаютъ, и войско съ войскомъ сходятся, стрѣляюще изъ пищалей и изъ луковъ тмочисленныхъ... и бысть сѣча велія... яко же и на Дону у В. К. Дмитрія Ив. съ Мамаемъ; ужаса и трепета полна бяше та борьба. Онъ же Гришка съ хитростію на бой нарядився: воинскіе люди и кони ихъ въ медвѣжьихъ кожахъ и овечьихъ навыворотъ ... кони же Борисовой рати зѣло мятущеся: они же въ смятеніи томъ всадниковъ побиваху, и тако Борисово войско смятеся, и до самаго стяга и знаменія Воеводскаго добишась, и много безчисленно людей падоша... и самаго К. Ѳ. И. Мстиславскаго зѣло раниша... и воины Борисовы побѣгоша; они же ихъ девять верстъ и больше гнаша сѣкуще: трупу жь человѣка яко лѣсу порониша, и яко мостъ на 9 верстъ помостиша; аще не бы нощь постигла, мало бы спаслося.» См. также Никон. Лѣт. Въ Дневной Запискѣ: «Счастливое, по милости Божіей, сраженіе съ войскомъ Борисовымъ, и побитыхъ до 4000 человѣкъ.» То же число означаетъ и Паерле: Петрей только 2000.

(273) См. Петрея 299. Онъ говоритъ, что начальникъ шести сотъ иноземцевъ, Шведскій Капитанъ, Лоренцъ Біугге, помогъ Басманову.

(274) Маржеретъ: On eust dit que les Russes n’avoient point de bras pour frapper. Онъ же сказываетъ, что они послали нѣсколько плѣнниковъ въ Москву, и въ числѣ ихъ одного Капитана Польской конницы, именемъ Domarasqui.

(275) Въ Дневной Запискѣ: «Генв. 1 (по Нов. Ст.) войска Запорожскаго пришло 4000.» Паерле пишетъ, что ихъ пришло 12, 000 (въ Повѣсти о Гришкѣ Отрепьевѣ даже 30, 000); всадниковъ 8000 и пѣшихъ 4000, съ 14 пушками; что Лжедимитрій выѣзжалъ къ нимъ на встрѣчу, и въ общемъ совѣтѣ положилъ немедленно сразиться съ войскомъ Борисовымъ, которое стояло въ милѣ отъ Новагорода; но что гонецъ Королевскій тогда же привезъ указъ Сигизмундовъ всѣмъ Полякамъ оставить Самозванца, въ исполненіе Борисова требованія чрезъ Огарева (см. выше, примѣч. 237). Въ Дневной Запискѣ не упоминается о гонцѣ Королевскомъ.

Войско Борисово удалилось отъ Новагорода для того, какъ пишутъ нѣкоторые (см. Лубѣнск. 31 и Нарушев. кн. IV, 242), что Лжедимитрій объявилъ въ своемъ станѣ о немедленномъ прибытіи къ нему Ходкѣвича изъ Ливоніи съ великою силою: «услышали радостныя восклицанія, звуки трубъ, пальбу изъ пушекъ — и Воеводы Московскіе отступили далѣе.»

(276) Паерле говоритъ, что и сіи ушли-было отъ Самозванца, но возвратились къ нему на третій день. Поляки, если вѣрить Петрею, ушли съ досады на Самозванца, который не далъ имъ ничего изъ воровской казны Мосальскаго (см. выше, примѣч. 253), раздавъ ее всю Козакамъ. Въ Дѣлахъ Польск. No. 27, л. 92: «Отшелъ Воевода Сендомирскій отъ того вора собою послѣ того, какъ ему бой былъ съ Бояры, а отходилъ для помочи тому вору, а не за Королевскимъ повелѣньемъ; а Староста Остр. Мих. Ратомской и Тишкѣевичь и Ротмистры осталися.» По Дневной Запискѣ (Собран. Г. Г. II, 172) Лжедимитрій и Мнишекъ вмѣстѣ

отступили отъ Новагорода Сѣверск. 12 Генв. и ночевали въ Нѣргодѣ, 13 въ лѣсу при какой-то деревнѣ, 14 надъ болотомъ при деревнѣ, гдѣ сдѣлалась тревога; 15 Генв. стоили надъ озеромъ, и Мнишекъ разъѣхался съ Лжедимитріемъ: первый съ своими отправился въ Самборъ, а послѣдній въ Сѣвскъ: см. рукописн. Повѣсть о Гришкѣ Отрепьевѣ. Въ другихъ извѣстіяхъ наименованъ здѣсь, вмѣсто Сѣвскаго острога, Чемлинскій: см. Ростов. и Никон. Лѣт.; см. также Маржерета 114. Паерле разсказываетъ слѣдующее: «Не зная, куда дѣвались Воеводы Борисовы, Лжедимитрій послалъ изъ Сѣвска 500 Козаковъ развѣдать объ нихъ: Козаки встрѣтили въ лѣсу 30 Россійскихъ всадниковъ, взяли трехъ въ плѣнъ, и свѣдали, что не далеко оттуда, въ деревнѣ, стоитъ ихъ до четырехъ тысячь, а въ станѣ близь Новагорода Сѣверск. не менѣе ста тридцати тысячь. Лжедимитрій прислалъ къ Козакамъ 120 Ляховъ; они на голову разбили 4000 Москвитянъ въ деревнѣ.» Въ Петреѣ: «Москвитяне стояли въ лѣсу, въ трехъ миляхъ отъ Добрыничей, и послали на грабежъ 7000 человѣкъ: горсть Ляховъ встрѣтила ихъ и разбила; легло на мѣстѣ 4000. Воеводы Борисовы отъ ужаса свалились рогатками. На третій день они выслали 12000 всадниковъ развѣдать о непріятелѣ: войско Лжедимитріево сражалось съ ними до ночи; убило 200 Москвитянъ и взяло 100 плѣнниковъ; а Москвитяне только одного пьянаго и несказанно тѣмъ веселились. Сей плѣнникъ требовалъ вина, былъ замученъ и повѣшенъ на деревѣ.»

(277) Въ Розрядахъ 1605 года (см. въ Архивѣ Кол. Ин. Дѣлъ бумажники Миллера, No. VI): «Дек. въ 21 у Новагорода Сѣверскаго было дѣло съ Ростригою... и К. Ѳед. Ив. по головѣ ранили во многихъ мѣстахъ; и Государь послалъ Чашника своего, Микиту, Дм. Вельяминова-Зернова, съ рѣчью съ милостивымъ словомъ; а въ рѣчи пишетъ говорити Боярину, К. Ѳ. И. Мстиславскому: Государь Царь... и сынъ его... велѣли тебѣ челомъ ударити... и говорити: слухъ намъ дошолъ, что у васъ было съ крестопреступники, Литовскими людми, и съ Ростригою дѣло... и тебя ранили ... а Бояринъ нашъ, К. Дм. Ив. Шуйской съ товарищи, о томъ къ намъ не писали... И ты памятуючи крестное цѣлованье, предалъ кровь свою за Бога и за Преч. Богородицу, и за вел. Чудотворцевъ и за Св. Божіи церкви и за всѣхъ православныхъ Христіанъ; и аже дастъ Богъ, службу свою совершишь и увидишь образъ Спасовъ и Преч. Богородицы, и вел. Чудотворцевъ, и наши Царскія очи, и мы тебя пожалуемъ великимъ своимъ жалованьемъ, чево у тебя на умѣ нѣтъ. Да Государь же жалуетъ тебя, и послалъ къ тебѣ со мною Дохтура Егана да Оптекаря Петра да Лавринова ... Говорите Боярамъ, К. Дм. Ив. Шуйскому съ товарищи; Государь Царь ... и сынъ его велѣли вамъ поклонитца ... и велѣли вамъ говорить: вы къ намъ не писали, коимъ обычаемъ у васъ дѣло дѣлалось (Дек. 21), и вы то дѣлаете не гораздо, и вамъ бы о томъ написать къ намъ наскорѣ... Вельяминову, собравъ Дворянъ и Дѣтей Боярскихъ и всякихъ ратныхъ людей, да спросити отъ Государя и отъ Царевича о здоровьѣ... (и сказать): Государь Царь и сынъ его... жалуютъ васъ, и велѣли васъ о здоровьѣ спросить ... Генв. въ 1 день Государь послалъ Б. и Воеводу, К. В. И. Шуйсково, а велѣлъ ему въ большомъ полку быти прибыльнымъ Воеводою.»

(278) То есть, сто тысячь нынѣшнихъ серебряныхъ рублей: см. Бера. Въ Никон. Лѣт. и въ другихъ: «Воеводамъ же, К. Никитѣ Ром. Трубецкому да П. Ѳ. Басманову, на Москвѣ велію

честь (Царь) воздаде; Петра же наипаче К. Никиты жаловаше: того же въ немъ не чаяше, что ему здѣлати надъ Царицею и надъ дѣтьми.»

(279) См. Никон. Лѣт., Розрядн. Книги и Маржерета 114, 115.

(280) Маржеретъ: L’armée de Boris (состоявшая изъ сорока или пятидесяти тысячь) se renforcoit tous les jours; но не говоритъ, чтобы она сдѣлалась втрое или вчетверо сильнѣе: какъ далеко до двухъ сотъ тысячь Беровыхъ и Петреевыхъ! — Добрыничи нынѣ Добрынь или Добрунь. Паерле пишетъ, что Самозванецъ, узаавъ о приближеніи Воеводъ Борисовыхъ, разсуждалъ съ своими чиновниками, что дѣлать: опасаясь быть стѣсненными въ Сѣвскѣ, лишиться всѣхъ подвозовъ и сообщенія съ городами, которые держали сторону Лжедимитріеву, они рѣшились итти на встрѣчу къ непріятелю.

(281) См. Маржерета 115.

(282) Паерле: dіе hatten über ire Rüstungen weiße hemmter damit sie von den andern Muscowittern erkhant mögten werden. Тамъ же слѣдующія обстоятельства: «Лжедимитрій встрѣтилъ 5000 Россіянъ, вступилъ съ ними въ жаркое дѣло, убилъ 1000 человѣкъ, взялъ въ плѣнъ двухъ Бояръ и множество другихъ: остальные съ крикомъ бѣжали къ своему стану, близъ деревни, откуда Воеводы Борисовы немедленно вышли на равнину. Лжедимитріева рать испугалась ихъ силы, но ободрилась, выслушавъ рѣчь Самозванца... er selbst sitzent auf einem castani-braunen Türkischen Pferdt mit einem bloßen Pallasch inn der Hant vor dem ersten Hauffen, » и проч.

(283) См. Маржерета: лучше вѣрить ему, нежели Беру, который пишетъ, что Ливонецъ Вальтеръ фонъ-Розенъ и Маржеретъ, начальники двухъ иноземныхъ дружинъ, съ кликомъ: Hilf Gott! прогнали Лжедимитрія, отнявъ у него взятыя имъ Московскія пушки; что ободренные Россіяне также устремились въ слѣдъ за непріятелемъ, также кричали hilf Gott, и заставили Нѣмцевъ смѣяться. Маржеретъ признается, что и самъ онъ и Розенъ бѣжали: après quelque résistance que firent les dits étrangers, tout tourna le dos. См. и Паерле, увѣряющаго, что Россіяне умышленно обратили тылъ и заманили непріятеля подъ картечи; что они убили однакожь не болѣе трехъ человѣкъ, и ранили человѣкъ пять; что Самозванецъ, когда вѣтромъ разнесло дымъ, снова хотѣлъ ударить на нихъ, но что Козаки, подкупленные Годуновымъ, измѣнили Царевичу, ушли, и заставили его также искать спасенія въ бѣгствѣ; что усильно оборонялись только 4000 пѣшихъ Козаковъ (Cosakische Knechte) у пушекъ, убили множество людей и всѣ легли на мѣстѣ. — Хронографъ опять баснословитъ: «И паки стрѣляющесь изъ пищалей и изъ луковъ тмочисленныхъ ... крови рѣки сташа ... Князь же Вас. Ив. Шуйской, хотя мстити первую обиду свою, съ правые руки съ своимъ полкомъ остроумно и храбро наступи, съ лѣвую жь руку Ив. Ив. Годуновъ, и иные... Гришка жь едва и самъ убѣжа; умыча его К. Ив. Татевъ въ Рылескъ.»

(284) См. Бера. Въ Никон. Лѣт.: «Однихъ Черкасъ побиша 7000» (въ нѣкоторыхъ Розрядн. Книгахъ: 13, 000). «Съ сеунчемъ (съ вѣстію) послаша къ Царю Мих. Борисов. Шеина» (Чашника).

(285) То есть, 400 тысячь нынѣшнихъ серебряныхъ рублей: см. Бера. Въ Розрядн. Кн.: «Послалъ (Царь) съ золотыми К. Дан. Ив. Мезецково... и Вас. Морозовъ золотово не взялъ для К. Андрея Телятевсково... и на Морозово мѣсто велѣно быти въ лѣвой рукѣ Замятнѣ Сабурову, и Замятня билъ

челомъ Государю въ отчествѣ на К. Василья Голицына.»

(286) См. Петрея 302.

(287) См. Паерле. Въ Дѣлахъ Польск. No. 27, л. 92: «А Тишкѣевича и Ротмистровъ и многую Шляхту на томъ бою живыхъ взяли, и достальные побѣжали въ Польшу» (и съ ними Мих. Ратомскій).

(288) См. Маржерета, Бера и Хронографы.

(289) См. Хронографы и Отвѣты Литовскихъ Пословъ въ Архивѣ К. И. Д. г. 1606.

(290) См. Паерле.

(291) См. Отвѣты Литовск. Пословъ. Они говорили, что К. Татевъ требовалъ очной ставки съ Борисовымъ сановникомъ, Огаревымъ, который еще находился тогда въ Варшавѣ, но что Сигизмундъ не хотѣлъ принять его (Татева).

(292) См. Бера и Паерле. Самозванецъ свидѣтельствовался К. Иваномъ Мстиславскимъ, Андреемъ ІЦелкаловымъ и мнимымъ своимъ Докторомъ, также умершимъ.

(293) См. Ростов. и Никон. Лѣт. Объ утружденіи войска см. Маржерета 117. Паерле говоритъ, что Лжедимитрій будто бы отрядилъ изъ Путивля 5000 Дон. Козаковъ и 1000 Россіянъ для спасенія осажденнаго Рыльска; что они разбили сторожевое Москов. войско, и что всѣ полки Борисовы, тѣмъ испуганные, бѣжали отъ Рыльска, оставивъ въ добычу непріятелю обозы, хлѣбные запасы и 14 пушекъ; что Козаки и Рыльчане гнали бѣгущихъ, убили 3000 человѣкъ, взяли множество плѣнниковъ, и проч.

(294) Въ Ростов., Никон. Лѣт. и другихъ: «Царь же Борисъ... посла ближнихъ своихъ людей, Стольниковъ и Стряпчихъ и Дворянъ Московскихъ и всякихъ чиновъ людей и дворовыхъ ... Роскручинися на Бояръ и на Воеводъ, что не поимаша того Гришки, и посла (Царь) къ нимъ съ словомъ Окольничево П. Никит. Шерем. да Думнаго Дьяка Оѳ. Вл. Они же пріидоша въ полки въ Радогостскій (Радожецкой, Радонеской) острогъ и начаша говорити Бояромъ и всей рати: что здѣлася вашимъ нерадѣніемъ? столько рати побили, а того Гришки не умѣли поймать. Бояре жь и вся рать оскорбишася; въ рати жь стало нестроеніе, мнѣніе и ужасть отъ Царя Бориса. Съ тое же поры многіе начаша думати, какъ бы Царя Бориса избыть, а тому окаянному Гришкѣ служити.»

(295) См. выше.

(296) См. Петрея, называющаго Корелу волшебникомъ. Выписывая сіе извѣстіе, Авторъ Ядра Рос. Исторіи обратилъ 600 въ 6000. Въ Никон. Лѣт. (и въ другихъ): «въ Кромахъ сидѣлъ измѣнникъ Григорей Акинѳеевъ да Атаманъ Донской Корела съ Донск. Казаками.»

(297) Въ Лѣтописцѣ о Мятежахъ: «Михайло же Салтыковъ, видя тѣмъ врагамъ тѣсноту, и не поговоря съ Бояры, Государевъ нарядъ (пушки) сведе, наровя тому Гришкѣ.» Это ошибка. Въ современной лѣтописи, изъ коей взято сіе извѣстіе, сказано такъ (см. Ростов., Никон. Лѣт. и проч.): «И какъ городъ сгорѣ, Государевы люди сѣдоша на осыпи... біющесь безпрестанно... Михайло жь Салтыковъ, видя тѣмъ врагомъ тѣсноту, и не поговоря съ Бояры, Годареву рать сведе, а наровя тому Гришкѣ.»

(298) См. Бера и Хронографы.

(299) См. Ростов., Никон. Лѣт. и проч.

(300) См. Бера.

(301) Паерле: «Третій, будучи уже не молодъ, хотѣлъ видѣть самого Димитрія... тотчасъ узналъ его, упалъ къ нему въ ноги и не могъ сказать ни слова отъ ужаса. Димитрій велѣлъ ему встать и

говорить. Монахъ сказалъ: Вотъ нашъ законный Царь, чудесно спасенный Богомъ! Мы видѣли, что человѣкъ, сидѣвшій на Дмитріевомъ мѣстѣ былъ не истинный Димитрій. Онъ просилъ, чтобы Царевичь велѣлъ другимъ удалиться, и чтобы между тѣмъ никого не выпускали изъ замка (или дворца). Всѣ удалились, кромѣ человѣкъ трехъ ближнихъ. Тогда Монахъ сказалъ: Всемилостивѣйшій Государь! знай, что одинъ изъ моихъ товарищей имѣетъ у себя разные яды, и самый смертоносный спрятанъ у него въ сапогѣ, между подошвами: кто прикоснется къ сему яду, тотъ въ девятый день ужасно распухнетъ и лопнетъ. Двое изъ твоихъ Бояръ взялись смѣшать оный съ ладономъ и посредствомъ куренія отравить тебя въ церкви. Сіи измѣнники въ сношеніи съ Борисомъ. Димитрій велѣлъ ихъ привести къ себѣ и сказалъ: Злодѣи! можете ли въ старости быть столь вѣроломными? Тѣмъ ли платите за мои милости? Помните ли, что народъ выдалъ мнѣ васъ въ желѣзахъ и требовалъ вашей казни, а я сдѣлался вамъ отцемъ? Теперь уже нѣтъ милосердія?... Они во всемъ признались... и были выданы гражданамъ, которые разстрѣляли ихъ на площади... Двухъ Монаховъ, не хотѣвшихъ объявить истины, заключили въ темницу; а третьяго, спасшаго Димитрія отъ смерти, осыпали милостями.» Гревенбрухъ пишетъ тоже, но иначе.

(302) См. Гревенбр. 18 и де-Ту кн. 135, стр. 50.

(303) Въ Хронографѣ: «Борису же глаголы сія» (о томъ, что Лжедимитрій могъ быть истиннымъ Димитріемъ) «во ушеса приношаху; онъ же за сія глаголы языки рѣзаше, и иныхъ многихъ мукамъ и смерти предая, но никако отъ людей чаянія сего отъяти не возможе.»

(304) Въ письмѣ Лжедимитрія къ Мнишку отъ 11 Мая (см. Нѣмцев. Т. II, Стран. 530): «По написаніи сего письма гонцы привезли намъ вѣсть изъ Ливенъ, отъ тамошняго Воеводы, что 29 (13) Апрѣля Борисъ торжественно принималъ иноземцевъ» (въ другомъ мѣстѣ сказано: Датскихъ Пословъ): «вдругъ полилась у него кровь изъ носу, изъ ушей, и нѣкая сила (siła nieiaka z Maiestatu go porwawszy) свергла его съ престола, ударила о землю — и такимъ образомъ бѣдно скончалъ дни свои.» См. Бера, Лубѣнскаго В. С. 31, Пясецкаго Chron. 265, де-Ту кн. 135, Стран. 50. Въ Ростов., Никон. Лѣт. (и въ другихъ): «Царю Борису вставшу изъ-за стола послѣ кушанья, и внезапу пріиде на него болѣзнь люта, и едва успѣ поновитись и пострищись, и бывъ два часа въ той же болѣзни, и скончася.» См. также Окружную Грамоту Патріарха Іова, въ Собран. Г. Г. II, 189, гдѣ сказано: «Послѣ себя, Государя, приказалъ и благословилъ на всѣ великія Государства Рос. Царствія Царемъ сына своего.» Въ грамотѣ Ростов. Митрополита Кирилла о преставленіи Бориса: «Отходя отъ сего свѣта, при насъ, богомольцахъ своихъ, приказалъ и благословилъ на великіе Государства сына своего.» Въ Розрядн. Кн.: «Того же Апр. 13 нарекли на Московское Государство Патріархъ Іевъ всѣмъ Вселенскимъ Соборомъ и всякихъ чиновъ люди Государемъ Царевича Ѳедора Борисовича всея Русіи.» Паерле сказываетъ, что Борисъ умеръ въ Золотой палатѣ.

(305) См. Хронографы, Морозов. Лѣт. и многія другія сказанія о концѣ Борисовомъ. Такъ говоритъ и Беръ, восклицая: O mala conscientia, quam timida bestia! Маржеретъ и другіе приписываютъ сію незапную смерть удару. Лубѣнскій (Op. Posth. 32) обвиняетъ Петра Басманова, будто бы уже подкупленнаго Самозванцемъ, въ отравленіи Годунова.

Морозов. Лѣтописецъ такъ судить Годунова умершаго: «О преславный Царю Борисе, паче же неблагодарный! почто душепагубнаго дѣла поискалъ еси? почто мятежа душу твою исполнилъ еси? Не удовляся величествомъ власти своея; юже ти дарова Богъ, почто незлобиваго младенца, Царева сына, смерти горькой предалъ еси, и Царскій родъ въ Россійскомъ Государствѣ пресѣклъ еси, и Царскій престолъ себѣ восхитилъ, его же недостоинъ былъ еси? Почто благородіе свое погубилъ еси, жену и чадъ своихъ горькія и безчестныя смерти сподобилъ еси отъ худаго и убогаго раба, и Царство великія Россіи возмутилъ еси (отъ сего же и запустѣніе воспріяло есть)? Се и возмездіе воспріялъ еси. Не погасилъ еси любве завистію, но возжеглъ еси паче; не умалилъ еси чести заколеніемъ, но протяглъ еси множае. Ельма того убилъ еси, и умерый тебе муцѣ предасть. Не убоялся еси того жива суща, тѣмъ же убойся скончавшагося. Не трепеталъ еси хотяй наносити мечь, но объятъ будеши трепетомъ всегдашнимъ по изліяніи крове. Скончавыйся Владыка бысть тебѣ страшный, и месть воздая!»

Беръ говоритъ о Борисѣ: «Объ немъ можно по истинѣ сказать, что онъ жилъ какъ левъ, царствовалъ какъ лисица, умеръ какъ песъ!»

(306) Въ грамотѣ Ростов. Митрополита къ Архимандр. Усольскаго Введенскаго монастыря (полученной мною отъ А. И. Ермолаева): «Божіимъ праведнымъ судомъ за нашъ грѣхъ Великаго Государя нашего, Царя и В. К. Бориса Ѳедоровича, праведная и безпорочная душа съ сего свѣта къ Богу отошла Апр. въ 13 д., а по его Государеву обѣщанію Богъ его, Государя, сподобилъ воспріяти Ангельскій Образъ, но Иноцѣхъ Боголѣпъ.»

(307) Въ Собран. Госуд. Грам. II, 192: «Цѣлую крестъ Государынѣ своей, Царицѣ и В. Княг. Марьѣ Григорьевнѣ, и ея дѣтемъ, Государю своему Царю и В. К. Ѳедору Борисовичу всеа Русіи, и Государынѣ своей Царевнѣ и В. Княжнѣ, Ксеньѣ Борисовнѣ.» Единственно изъ уваженія къ матери Царской именовали ее въ государственныхъ бумагахъ прежде Ѳеодора: такъ въ молитвахъ церковныхъ поминали Ирину прежде Бориса; такъ и въ присягѣ Лжедимитрію сказано: «цѣлую крестъ Государынѣ своей, Царицѣ и В. Княгинѣ, Инокѣ Марѳѣ Ѳедоровнѣ всеа Русіи, и прироженому Государю своему, Царю и В. К. Дмитрею Ивановичу всеа Русіи» (см. тамъ же, стран. 202). Мать не имѣла никакой государственной опеки надъ Ѳеодоромъ. Далѣе: «Также мнѣ надъ Царицею... и надъ Царемъ... и надъ Царевною въ ѣствѣ и въ питьѣ, ни въ платьѣ, ни въ иномъ лиха не учинити и не испортити, и зелья лихого и коренья не давати... Семіона Бекбулатова и иного никого на Московское Государство не хотѣти, и съ нимъ не знаться и не дружиться, и не ссылаться грамотками и словомъ къ нему ни на какое лихо не приказывати, и къ вору, который называется Княземъ Дмитріемъ Углецкимъ, не приставати ... и того вора на Москов. Государствѣ видѣти не хотѣти, » и проч.

(308) То есть, Ѳеодору присягали и какъ наслѣднику и какъ Царю. Въ Хронографахъ: «Тогда ему сущу шестнадцати лѣтъ. Аще бо и юнъ сый лѣтными числы, но смысломъ и разумомъ многихъ превзыде сѣдинами совершенныхъ: бѣ бо зѣло изученъ премудрости и всякого философскаго естественнословія, и о благочестіи присно упражняшеся; злобы жь и мерзости и всякого нечестія отнюдь ненавистенъ бысть; тѣлесною же добротою возраста и зрака благолѣпною красотою аки кринъ въ терніи паче всѣхъ блистащеся. Аще бы не Тартарный мразъ цвѣтъ благородія его

раздробятъ, то мнѣлъ бы убо быти того плоду чудесну въ добрѣ всячественномъ.» Въ Лѣтописцѣ Кубасова (Русск. Достопамятн. I, 174): «Царевичь Ѳеодоръ отроча зѣло чудно, благодѣтель цвѣтущи, яко цвѣтъ дивной на селѣ отъ Бога преукрашенъ, и яко кринъ въ полѣ цвѣтущь; очи имѣя велики черны, лице же ему бѣло, млечною бѣлостію блистаяся; возрастомъ средній, тѣломъ изобиленъ; наученъ же бѣ отъ отца своего книжному почитанію; во отвѣтѣхъ дивенъ и сладкорѣчивъ вельми; пустошное же и гнилое слово никогда же изъ устъ его исхождаше; о Вѣрѣ и о поученіи книжномъ со усердіемъ прилѣжаше.»

(309) См. выше, стран. 54.

(310) См. Бера.

(311) Въ Никон. Лѣт.: «Онъ же Петръ отвѣща къ нимъ льстивыми словесы, что хотѣлъ имъ правду дѣлати. Онъ же всю злую бѣду содѣя. Бояромъ же» (Мстиславскому и Шуйскимъ) «повелѣша быти къ Москвѣ ... и тѣмъ все дѣло испортися подъ Кромами.» По Розрядн. Кн. велѣли тогда начальствовать К. Мих. Петр. Катыреву-Ростовскому и Петру Ѳед. Басманову въ Большомъ полку, К. Вac. Вас. Голицыну и К. Мих. Ѳед. Кашину въ Правой Рукѣ, Ив. Ив. Годунову и Мих. Глѣб. Салтыкову въ Передовомъ полку, въ Сторожевомъ К. Андрею Андр. Телятевскому и К. Мих. Самсон. Туренину, Замятнѣ Ив. Сабурову и К. Лукѣ Осип. Щербатову въ Лѣвой Рукѣ. См. также и Хронографы.

(312) См. Маржерета 122. Число означено имъ здѣсь по Новому Стилю. Мстиславскій и Шуйскіе тотчасъ уѣхали въ Москву, не объявивъ войску о смерти Борисовой (sans que l’armée fut advertie de sa mort). См. также Никон. Лѣт. 65 и Бера. Въ Хронографахъ сказано, что не все войско присягнуло Ѳеодору: «иніи не восхотѣша креста цѣловати, и Митрополита къ Москвѣ отослаша.» Сказаніе Маржеретово достовѣрнѣе.

(313) Въ Хронографахъ: «Видѣвши Воеводы К. Вас. да К. Ив. Голицины да П. Басмановъ въ полцѣхъ сомнѣніе, и сами усумнишася, и восхотѣша отъѣхати отъ Борисова сына.»

(314) См. Никон. Лѣт. 65.

(315) См. The Russian Impostor, стр. 61, и Пясецкаго Chron. г. 1605.

(316) См. выше, примѣч. 307, и въ Собран. Госуд. Грамотъ II, 196, письмо Отрепьева къ Мнишку отъ 24 (14) Мая, гдѣ сказана: «Войско прислало» (К. Ив. Голицына), «милосердія прося... сказывая то, что мы всѣ отъ Бориса прельщены были, и по смерти Борисовой сыну его присягать и его за Государя имѣть хотѣли... но форма присяги инако намъ выдана была, не такъ, какъ мы разумѣли: понеже въ оной формѣ имя Гришки не упомянуто, дабы мы противнымъ образомъ съ тобою, природнымъ Государемъ нашимъ, В. Ц. Димитріемъ Ив. поступали» (то есть, противъ тебя стояли). «Мы же остереглись и единогласно сказали, дабы ты... надъ нами благополучно Государствовать изволилъ, » и проч.

(317) См. Нѣмцев. D. P. Z. III. Т. II, 531 (въ письмѣ Разстриги къ Мнишку отъ 1 Мая) и Дѣла Польск. No. 27, л. 93, гдѣ сказано: «Пришолъ къ нему опять въ Путивль Мих. Ратомской, собравъ многихъ Польскихъ и Литовскихъ людей, » и проч. Маржеретъ (стр. 113) пишетъ, что у Лжедимитрія было тогда 600 Польскихъ всадниковъ.

(318) Аbram Bachmetow, człowiek zacny: см. Нѣмцев. II, 529, въ письмѣ Разстриги къ Мнишку отъ 1 Мая, гдѣ прибавлено: «Того же дни» (28 Апр. по Ст. Ст.) «наши сдѣлали вылазку изъ Кромъ и взяли плѣнниковъ, единогласно увѣряющихъ, что Бориса не стало, и что въ войскѣ ихъ

великое смятеніе: одни держатся стороны Борисова сына, а другіе нашей ... Сей часъ Ливанскій Воевода извѣстилъ насъ, что 29 Апрѣля перешло къ намъ нѣсколько служивыхъ людей изъ окрестныхъ городовъ: они разсказываютъ весьма обстоятельно о Борисовой смерти.»

(319) См. Никон. Лѣт. 65, и Отвѣты Литовскихъ Пословъ въ Архивѣ Кол. Ин. Дѣлъ; а Маржеретъ, безъ сомнѣнія несправедливо, именуетъ Салтыкова въ числѣ вѣрныхъ Воеводъ.

(320) См. Паерле.

(321) Въ Никон. Лѣт. и въ другихъ: «съ ними же въ совѣтѣ городы Рязань, Тула, Кошира, Олексинъ.» Въ Хронографахъ: «къ себѣ присвоивше многіе Дѣти Боярскіе, Новогородскіе и Рязанскіе, Ляпуновыхъ съ иными Дѣтьми Боярскими.» См. также рукописное Сказаніе о Гришкѣ Отрепьевѣ.

Изъ Прибавленій въ концѣ сего XI тома издан. 1824 года:

«Изъ полковъ изъ подъ Кромъ» — сказано въ одномъ Хронографѣ — «измѣнилъ сынъ Боярской, молодой Арзамасецъ, Абрамъ Бахметевъ, побѣжалъ въ Путимль къ вору Разстригѣ съ тою вѣстію, что Царя Бориса въ животѣ не стало, и воръ его за то пожаловалъ. И въ полкахъ подъ Кромами послѣ крестнаго цѣлованья Рязанцы Прокофей Ляпуновъ съ братьею и съ совѣтники своими изъ иныхъ зарѣчныхъ городовъ втайнѣ вору крестъ цѣловали... собрався, пріѣхали къ Розрядному шатру, гдѣ Бояры и Воеводы сидѣли, и они Бояръ били, а иныхъ вязали, и ратныхъ людей приводили ко кресту къ Разстригѣ... по умышленію Петра Басманова.»

(322) Такъ у Бера и Маржерета (по Нов. Стилю); а въ Сказаніи означено 9 число. Паерле разсказываетъ слѣдующее: «Изъ Кромъ писали къ Лжедимитрію, что сія крѣпость неминуемо будетъ взята Московскими Воеводами, если онъ не спасетъ ее. У него было единственно 100 Ляховъ; но скоро пришло ихъ къ нему 500. Лжедимитрій послалъ сію дружину и 3000 Россіянъ къ Кромамъ съ Воеводою, Ляхомъ Запорскимъ, который, будучи еще въ шести миляхъ оттуда, именемъ Димитрія написалъ письмо къ ея начальникамъ, послалъ его съ однимъ вѣрнымъ человѣкомъ и далъ ему наставленіе. Московская стража схватила и представила сего человѣка Князю Голицыну и Басманову: у него взяли мнимое письмо Димитріево, въ коемъ было сказано: шлю къ вамъ 2000 Поляковъ и 8000 Россіянъ, а скоро и самъ буду съ 40, 000 Королевскихъ воиновъ, уже приближающихся къ Путивлю. Голицынъ и Басмановъ испугались; начали разсуждать, что Димитрій есть истинный сынъ Іоанновъ; открылись предводителю Нѣмецкой дружины, Розену; склонили его къ измѣнѣ, и велѣли ему перейти съ 4000 Нѣмцами за рѣку на обширную равнину. Видя такое движеніе, Иванъ Годуновъ, стоявшій съ другой стороны крѣпости съ 90 тысячами воиновъ, спросилъ у Розена, куда онъ идетъ? Розенъ отвѣчалъ: драться съ Поляками, которые уже не далеко. Между тѣмъ и Басмановъ повелъ туда же 50 или 60 тысячь Россіянъ, остановился на мосту, поднялъ вверхъ письмо Димитріево и закричалъ: вотъ грамота отъ нашего истиннаго Царя! кто хочетъ служить Димитрію, тотъ иди къ намъ, на эту сторону рѣки: а кто останется на другой, тотъ будетъ измѣнникъ, рабъ Годуновыхъ. Сдѣлалось смятеніе и междоусобіе, въ коемъ пало не менѣе тысячи воиновъ. Димитріева сторона одержала верхъ. Ив. Годунова взяли въ плѣнъ. На другой день Басмановъ съ 4000 всадниковъ отправился въ Путивль, увидѣлъ малое число людей у Запорскаго и догадался, что

письмо было обманомъ; однакожь присягнулъ Димитрію, » и проч. Это въ главныхъ обстоятельствахъ не согласно съ извѣстіями достовѣрнѣйшими. Въ Хронографахъ: «Егда же дни наставшу, и оба войска начаша вооружатися, и ставшимъ обоимъ на битву: Князь же Василей да К. Иванъ Голицыны, да Мих. Салтыковъ, да П. Басмановъ со всѣми своими полки поидоша къ сопротивнымъ яко на битву; прочія же стояша зряще и дивящеся, и Крому рѣку прешедшимъ, полки сопротивныхъ даша имъ путь. И паки Атаманъ Корела съ Казаками смѣло на остальную силу Московскую ударишась — и смятошася, и плещи давше, побѣгоша; сіи же гоняще бичи ихъ, бьюще а не сѣкуще, грабяще и глаголюще: потомъ на бой не исходите! Воеводу же ихъ, Ив. Годунова, поимавше.» Сказаніе о Гришкѣ Отрепьевѣ имѣемъ болѣе признаковъ истины. Лжедимитрій не посылалъ войска къ Кромамъ, откуда дѣйствительно была вылазка но прежде измѣны Басманова (см. выше, примѣч. 318).

(323) Такъ пишетъ Беръ. Паерле говоритъ, что Розенъ присталъ къ измѣнникамъ (см. выше, примѣч. 322).

(324) См. Никон. Лѣт. 66.

(325) Лжедимитрій въ письмѣ къ Мнишку отъ 1 Мая подписался еще Царевичемъ, а въ другомъ отъ 14 Мая уже Царемъ (см. Нѣмцев. II, 529).

(326) Ихъ было съ нимъ до тысячи, какъ сказано въ Отвѣтахъ Пословъ Литовскихъ. См. также Петрея 308 и въ Собр. Госуд. Грамотъ, II, 196, письмо Отрепьева къ Мнишку. К. Ив. Голицынъ и товарищи его сказали Лжедимитрію: «Мы послали нѣсколько чиновныхъ людей въ Москву, объявить ей, что войско тебѣ присягнуло, и требовать, чтобы она сдѣлала то же.»

(327) См. Ростов. и Никон. Лѣт. 66.

(328) См. письмо Отрепьева въ Собран. Г. Г. II, 196, Маржерета 123, Гревенбруха 23, и Отвѣты Литовскихъ Пословъ, гдѣ сказано: «Потомъ въ дорозѣ» (встрѣтили Разстригу) «Мих. Салтыковъ Морозовыхъ и Петръ Басмановъ, оба два Сенатори, маючи съ собою со двѣстѣ человѣка; по нихъ опять К. Василей Голицынъ и Шереметевъ, также Сенатори, съ многими иншими людми... припровадили его (Самозванца) до Орла, гдѣ въ тотъ часъ вси полки были.»

(329) Лжедимитрій, какъ пишетъ Маржеретъ, распустилъ тѣхъ, которые жили по сю сторону Москвы, а другую часть войска послалъ къ столицѣ, чтобы перехватывать съѣстные припасы. — См. также Гревенбруха 24.

(330) См. Ростов. и Никон. Лѣт. Въ концѣ 1604 года Орловскимъ Воеводою былъ Ѳед. Анд. Яропкинъ; но когда Мстиславскій и Шуйскіе осадили Кромы, тогда велѣли быть въ Орлѣ Ѳедору Шереметеву (см. Розрядн. Кн.).

Лжедимитрій распорядилъ начальство въ войскѣ такимъ образомъ: «Въ большомъ полку К. Вас. Вас. Голицынъ да К. Бор. Мих. Лыковъ; въ правой рукѣ К. Ив. Семен. Куракинъ да К. Лука Осип. Щербатой; въ передовомъ полку Петръ Ѳед. Басмановъ да К. Алексѣй Долгорукой.» О лѣвой рукѣ и сторожевомъ полку не сказано.

(331) Въ Хронографахъ: «К. Мих. Катыревъ да Сем. Чемодановской съ вѣстію къ Москвѣ утекоша.» См. также Никон. Лѣт.

(332) См. Отвѣты Литовскихъ Пословъ и Сказаніе о Гришкѣ Отрепьевѣ.

(333) См. Маржерета и Бера.

(334) Въ Розрядн. Кн.: «Пошелъ (Лжедимитрій) на Тулу, а къ Москвѣ послалъ Дворянъ, Гавр. Григ. Пушкина, да Наума Мих. Плещеева.» См. также Никон. Лѣт. и Бера.

(335) См. Хронографы и Бера.

(336) См. Бера. Петрей разсказываетъ слѣдующую басню: «Народъ Московскій съ лобнаго мѣста послалъ спросить у К. Вас. Ив. Шуйскаго, дѣйствительно ли онъ схоронилъ въ Угличѣ Іоаннова сына; а Шуйскій отвѣчалъ, что Димитрій укрылся отъ злодѣйства Борисова; что вмѣсто его зарѣзали въ Угличѣ Поповскаго сына, и что истинный Димитрій идетъ къ Москвѣ съ войскомъ.» Литовскіе Послы въ своихъ Отвѣтахъ не умолчали бы о семъ случаѣ, доказывая, что сами Россіяне заставляли Поляковъ вѣрить Лжедимитрію: сіи Послы не щадили Шуйскаго, хотя онъ уже былъ тогда и Царемъ. Въ часъ народнаго совѣщанія Князь Василій находился въ Кремлѣ съ Царемъ, Патріархомъ и другими Боярами.

(337) См. Никон. Лѣт., Маржерета 124 и Бера.

(338) Въ Хронографахъ: «Возшумѣша аки лютая буря, и предобраго Царя, Ѳеодора Борисовича, аки не возрастшаго и присно цвѣтущаго финика немилосердыма рукама отъ престола Царьскаго отторгнуша. Мати же его терзаше власы главы своея и умильно народу моляшеся о сыну своемъ, дабы пощадили, не предали смерти, » и проч.

(339) См. Бера. Бѣльскій, называясь крестнымъ отцемъ Димитріевымъ, говорилъ мятежникамъ: «чѣмъ же будемъ подчивать Царя, когда выпьете его вино?» Далѣе пишетъ Беръ: «Будучи золъ на Медиковъ, изъ коихъ одинъ, Шотландскій Капитанъ Габріель, хотя уже и давно умершій, выщипалъ ему бороду» (см. выше, стран. 58) «Бѣльскій сказалъ черни, что сіи Медики были душею и совѣтниками Бориса; что у нихъ много вина, и что народъ смѣло можетъ пить его за Царское здоровье... Они понесли убытку не менѣе двухъ или трехъ тысячь талеровъ, кромѣ чужаго имѣнія даннаго имъ на сохраненіе, и тогда разграбленнаго чернію.»

(340) См. Т. IX, 256, и Т. X.

(341) См. Никон. Лѣт. и Розрядн. Книги.

(342) Въ Розрядн. Кн.: «Лжедимитрій съ Тулы къ Москвѣ послалъ Боярина, К. Вас. Вас. Голицына, да К. Вас. Рубца-Мосальскаго, да Дьяка Богдана Сутупова» (у Петрея: Schreiber Iwan Bogdanow) «а велѣлъ Цареву Борисову жену и сына ея убить.» См. также и Никон. Лѣт. 68.

(343) Въ грамотахъ Лжедимитріевыхъ къ Россіянамъ отъ 11 Іюня: Іевъ, Патріархъ Московскій и всеа Русіи, и Митрополиты... и Бояре и Дворяне... и Приказные люди... и Дѣти Боярскіе всего Рос. Государства, и торговые люди... въ своихъ винахъ добили намъ челомъ» (см. Собран. Г. Г. II, 200).

(344) Іовъ, по воцареніи Василія Шуйскаго призванный изъ заточенія въ Москву, издалъ грамоту къ народу и такъ говоритъ въ ней: «Множество народа царствующаго града Москвы внидоша во Св. Соборную и Апостольскую церковь со оружіемъ и дреколіемъ во время св. и божественнаго пѣнія, и не давъ совершити Бож. Литургіи, и внидоша во св. Олтарь, и меня, Іева Патріарха, изъ Олтаря взяша, и въ церкви и по площади таская позориша, и въ Царскихъ палатахъ подобіе Христова тѣлеси и Преч. Богородицы и Архангеловъ, иже уготовлено было на Господню плащаницу подъ златые чеканные образы, и то вражіею ненавистію раздробиша, и на копья и на рогатины встыкая, по граду и по торжищу носяху.» См. также и Никон. Лѣт. 68.

(345) См. Никон. Лѣт. Беръ пишетъ: Посадили ихъ на навозныя телеги, везли черезъ пни и колоды, безъ покрова и тюфяковъ, въ дождливое время... нѣкоторые изъ сихъ несчастныхъ умерли дорогою.» Въ Никон. Лѣт., «Семена Годунова

сослаша въ Переяславль Залѣской со К. Юрьемъ Пріимковымъ Ростовскимъ, и тамъ его удушиша.»

(346) См. Никон. Лѣт. 69. Въ The Rus. Impostor такъ описывается послѣдняя бесѣда несчастной Маріи съ сыномъ и дочерью: «О дѣти милыя, безцѣнный плодъ взаимной, нѣжной любви вашихъ родителей! о радость и тоска моя! обнимите меня... такъ будемъ ждать смерти лютой! Но, можетъ быть, злодѣй, отнявъ у насъ способъ вредить ему, удовольствуется своею добычею, и еще позволитъ намъ жить въ горести... Нѣтъ! спокойствіе злодѣя требуетъ гибели того, кто оскорбленъ имъ столь жестоко!» и проч.

(347) Въ Ростов. и Никон. Лѣт.: «Царевича жь многіе часы давиша, яко жь не по младости въ тѣ поры далъ ему Богъ мужество; тѣ жь злодѣи ужасошася, яко единъ съ четырмя боряшеся; единъ же отъ нихъ взятъ его за тайные уды и раздави.» Въ Степен. Кн. Латухина: «Царь же Ѳеодоръ нача убійцъ со слезами молити, чтобы скорою смертію животъ его прекратили ... единъ же отъ убійцъ вземъ древо веліе и удари Ѳеодора по раменамъ.»

(348) Въ Никон. и Ростов. Лѣт.: «Той же К. Василей съ товарищи сказа мірови, что Царица и Царевичь со страстей испиша зелья и помроша.» Петрей собственными глазами видѣлъ на мертвыхъ знаки удавленія (см. его M. Chr. 314). Въ Никон. Лѣт.: «Царевна жь едва оживе ... постригоша (ее) и сослаша въ Володимеръ въ Дѣвичій монастырь.» Это было уже послѣ. Въ современной Повѣсти о Борисѣ Годуновѣ и Разстригѣ, также и въ Хронографахъ: «дщерь повелѣ въ живыхъ оставити, дабы ему лѣпоты ея насладитись... еже и бысть.» См. также Бера, который пишетъ, что Ксенію до прибытія Разстриги держали въ Московскомъ Дѣвичьемъ монастырѣ; но въ Морозов. Лѣт.: «Царевну повелѣ (Отрепьевъ) блюсти въ дому К. Вас. Мосальскаго.» Въ одномъ рукописномъ извѣстіи о Самозванцѣ прибавлено, что онъ, будучи Монахомъ Чудовскимъ, видалъ Ксенію въ церкви. На гробницахъ Маріи Годуновой и Ѳеодора означенъ день ихъ убіенія: 10 Іюня (такъ и въ Хроникѣ Петреевой).

(349) «Праведную кровь Царевича Дмитрея мстя Богъ за отческое согрѣшеніе надъ такою жь нескверною кровію, надъ сыномъ его, надъ Царевичемъ Ѳеодоромъ, » и проч.

(350) Такъ сказано въ одномъ изъ Хронографовъ съ прибавленіемъ: «Гдѣ слава и высокоуміе Борисово? гдѣ чертоги златоверхіи, трапезы пресвѣтлыя и тельцы упитанныя? гдѣ рабы и рабыни? Кто можетъ жены и чада изъяти отъ руку спекулатора (палача), возводящима има очеса своя сѣмо и овамо, и не обрѣтающе же себѣ помощника?... Ѳеодоръ же вмалѣ послѣ отца своего Царскія державы насладися, и тако, аки тихъ овенъ на ничто же злобу имуще, скончася; о немъ же мнози отъ народа тайно въ сердцахъ своихъ возрыдаша за непорочное его житіе.»

(351) См. Никон. Лѣт. Въ Морозов. Лѣт.: «Царя Бориса извергоша изъ храма Архистр. Михаила, и повелѣша извлещи на сонмище съ великимъ поруганіемъ, и каменіе нань метати и ногами пхати тѣло его, поверженное и на земли лежащее; и погребоша его въ единомъ отъ убогихъ монастырей, именуемомъ Варсонофьевскомъ, обону страны Неглинны.» О поруганіи тѣла нѣтъ ни слова въ другихъ извѣстіяхъ. Въ монастырѣ Св. Варсонофія находилося родовое кладбище всѣхъ Годуновыхъ. Онъ былъ между Срѣтенкою и Рожественкою, гдѣ нынѣ церковь Вознесенія.

(352) См. Отвѣты Сигизмундовыхъ Пословъ въ Архивѣ Кол. Иностран. Дѣлъ.

(353) См. выше, въ описаніи измѣны Воеводъ подъ Кромами, также Отвѣты Сигизм. Пословъ и Никон. Лѣт. 68.

(354) См. Собр. Г. Грамотъ, ІІ, S00 — 203.

(355) См. въ The Russian Impostor, стр. 78, письмо Лжедимитріево къ Англ. Агенту Мерику изъ Тулы отъ 8 Іюля, и письмо сего послѣдняго къ Лжедим. въ Архивѣ К. ІІ. Дѣлъ.

(356) См. Бера, Никон. Лѣт. 70 и рукописное Сказаніе о Самозванцѣ.

(357) См. Бера.

(358) См. Гревенбруха 24, де-Ту СХХХѴ, 52, The Bus. Imp. 76, Петрея 314 а Бера.

(359) «И Патріархъ или Митрополитъ, » пишетъ Гревенбрухъ: вѣроятно, Грекъ Пгпатій, Святитель Рязанскій, который сдѣлался Патріархомъ (см. ниже).

(360) См. Петрея и Бера. Въ Никон. Лѣт. 70: Дню жь бывшу Вельми Красну, мнози видѣша подъ Москвою надъ градомъ и надъ посадомъ стояше тьма ; окромѣжь града нигдѣ не видяху.»

(361) См. Лѣтопись о Мятежахъ, Ростов. и Никакое.

(362) См. Морозов. Лѣт.

(363) См. Бера и Петрея 317.

(364) См. Морозов. Лѣт.

(365) См. Собр. Г. Грамотъ , ІІ, 206 и слѣд., также Послужный Списокъ Чиновниковъ въ Рос. Вивліоѳ. ХІ, 77.

(366) См. Исторію Рос. Іерархіи, I, 122. Въ Хронографахъ : «Тогда же» (въ царствованіе Разстриги) «и Филаретъ, Великій Старецъ, изъ заточенія пріиде... его же тогда едва Священ. Соборомъ умолиша и поставиша Митрополитомъ Ростову Граду.»

(367) См. Т. X, стр. 123.

(368) Въ Архив. Розрядн. Книгѣ No. 109: «Розстрига велѣлъ быти у себя Царю Симеону Бекбулатовичу... встрѣча ему первая... и вторая, » в проч.

(369) См. Хронографы, Собран. Г. Грамотъ, ІІ, 250 и 261 ; также Миллера Samml. R. G. V, 975.

(370) См. Собран. Г. Грамотъ, ІІ, 261, Бера и Гревенбруха.

(371) Въ Указателѣ Рос. Законовъ, I, 129: «Л. 7114 (1606), Февр. въ 1 день, Бояре приговорили : которые Бояре и Дворяне, и Дѣти Боярскіе, и Владычнихъ и монастырскихъ вотчинъ бьютъ челомъ о судѣ въ бѣглыхъ крестьянѣхъ... до 110 году, до голодныхъ годовъ ва годъ... и тѣхъ приговорили отдавати старымъ помѣщикомъ, и которые выбѣжали въ 110 г., и во 111 в во 112 въ голодный лѣта съ животы, а прожити имъ было мочно... и тѣхъ отдавати... А которыя бѣгали съ животы въ дальнія мѣста... верстъ за триста и больше... и растерявъ животы, пришли къ инымъ помѣщикомъ въ бѣдности, и про то сыскивати... Да будутъ окольніе люди скажутъ, что онъ быль не бѣденъ... а прокормиться ему было мочно... и того отдати старому помѣщику или вотчиннику ... А про котораго скажутъ , что онъ въ тѣ голодный лѣта сбрелъ отъ бѣдности, что было ему не мочно прокормиться, и тому крестьянину жити за тѣмъ, кто его въ голодное время перекормилъ ... А которые крестьяне въ голодный лѣта пошли въ холопи къ своимъ или къ стороннимъ помѣщикомъ или вотчинникомъ, и кабалы служивыя на себя подавали ... и сыскивати накрѣпко: будетъ сшелъ отъ бѣдности, и тѣмъ истцомъ отказывати: въ голодныя лѣта тотъ помѣщикъ или вотчинникъ прокормить его не умѣлъ... А которые люди учнутъ говорити, взялъ его помѣщикъ во дворъ сильно... и о томъ сыскивати крѣпостьми, въ кое время кабалы писалъ: будетъ ва Москвѣ и въ городѣхъ въ книги писаны, и по тѣмъ кабаламъ въ

холопи выдавати: потому, ималъ бы на него кабалу сильно, и онъ бы о томъ при запискѣ билъ челомъ; а кабалы въ книгахъ не записаны, и тѣмъ вѣрити нечему. А которые крестьяне послѣ голодныхъ лѣтъ выбѣжали... и тѣхъ отдавати старымъ помѣщикомъ и вотчинникомъ ... А на бѣглыхъ крестьянъ по старому приговору далѣ пяти лѣтъ суда не давати.»

(372) Въ Legende de la ѵіе et de la mort de Demetrius (Писанной однимъ купцемъ иноземнымъ, свидѣтелемъ Лжедимитріева убіенія, и напечатанной въ 1606 году въ Амстердамѣ, книжкѣ рѣдкой и любопытной) : ІІ avoit entour de sa personne une garde de quelques hallebardiers Allemands, qu’il a menés avec soy de Pologne ... ils furent incontinent congédiez, et de mesme furent cassez et licentiez tous les soldats d’estrange nation. См. также Собран. Г. Грамотъ, ІІ, 259, 260.

(373) Собраніе Госуд. Грамотъ, ІІ, 207. Сія роспись Чинамъ Думнымт. Писана въ Іюнѣ мѣсяцѣ 1605 рукою Секретаря Лжедимитріева , Яна Бучинскаго.

(374) См. Бера и Петрея 319.

(375) См. Маржерет. 142.

(376) См. Собран. Г. Грамотъ, И, 261.

(377) Въ современной рукописи, полученной мною отъ А. И. Ермолаева , нашелъ я Челобитную и похвалу, писанную Благовѣщенскамъ Протопопомъ Терентіемъ къ Царю Димитрію, гдѣ сказано : «Радуемся убо и веселимся мы недостойніи, видяще (въ) тебѣ свѣтлаго храборника ... твердаго адаманта, рачителя и красителя Христ. Церкви... милость на языкѣ носящаго ... и припадаемъ на колѣну, и поклоняемся (тебѣ) телѣснѣ вкупѣ и душевнѣ, » и проч. — Французскій переводъ грамоты Іерусалимскаго Патріарха Софронія къ Лжедимитрію находится въ Москов. Архивѣ Кол. Иностран. Дѣлъ. «Мы душевно скорбѣли (пишетъ Софроній) о кончинѣ Царя Ѳеодора, блаженныя памяти, твоего брата; но забыли свою горесть, узнавъ, что ты, Великій Государь, здравствуешь. Какъ описать радость всей Палестины? Большіе в малые, юные и старые, мужи и жены, славятъ Бога... Мы повѣсили три лампады надъ гробомъ Господнимъ, которыя пылаютъ денно и нощно во имя Вашего Величества, » и проч. Софроній писалъ сію грамоту еще въ то время, когда Самозваненъ шелъ къ Москвѣ. Онъ (Патріархъ) жаловался ему на Князя Адама Вишневецкаго, который отнялъ двухъ Арабскихъ лошадей у Монаха Іерусалимскаго Симеона.

(378) См. Т. X, стр. 124, — Ростов., Никон. и другія лѣтописи. Въ Степей. Кн. Латухина: «Розстрига избравъ его (Игнатія) и посла къ преждебывшему Патріарху Іову во градъ Старицу, чтобы того Игнатія благословилъ на Патріаршество. Іовъ же, вѣдая въ пемъ Римскія Вѣры Мудрованіе, и не попусти сему въ Патріархахъ быти. Паки же Розстрига къ Патріарху того посылая, и муками страхъ налагая... Святитель же Божій, Іовъ, вся сія ни во что вмѣнивъ... и съ поношеніемъ къ Розстригѣ говорилъ, ако по ватагѣ и атаманъ, а по овцамъ и пастырь, » и проч.

(379) Бывшій Выксинскій монастырь отъ Череповца въ двадцатп-пяти верстахъ, а отъ Москвы до сего города (прямою дорогою, черезъ Дмитровъ, Кашинъ и проч.) менѣе пяти сотъ верстъ.

(380) Въ грамотѣ Царицы-Инокини Марѳы къ Воеводамъ (въ Собран. Г. Грамотъ, ІІ, 307): «Онъ (Самозванецъ), вѣдая свое воровство, по насъ, Вел. Государыню, не послалъ многое время, а прислалъ къ вамъ своихъ совѣтниковъ, а велѣлъ того беречи накрѣпко, чтобъ къ намъ никто не приходилъ... А какъ велѣлъ насъ къ Москвѣ

привезти, и онъ на встрѣчѣ; былъ у насъ одинъ, и иныхъ людей съ собою пускать къ намъ не велѣлъ, и говорилъ намъ съ великимъ прещеніемъ, чтобъ мнѣ его не обличити, претя намъ и всему нашему роду смертнымъ убивствомъ, » и проч.

(381) См. Отвѣты Сигизмундовыхъ Пословъ.

(382) См. Паерле. Въ Legende, по Новому Стилю, то же число: 28 — но ошибка въ мѣсяцѣ: Іюнь вмѣсто Іюля.

(383) Въ Отвѣтахъ Сигизм. Пословъ: «Великую Княгиню Марью насильствомъ привелъ, абы его за сына признала ... и въ шатрѣ самъ только будучи съ нею, » и проч. См. Legende 4, Бера, Петрея 318 и Маржерета 126.

(384) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 307.

(385) Маржеретъ 126: finalement il se fit couronuer le dernier de Juillet (по Нов. Стилю) qui se fit avec peu de cérémonie.

(386) Де-Ту CXXXV, 55, и Вассенберг. Gesta Vladislai VI, 19.

(387) См. Бера и Петрея 319.

(388) Янъ Бучинскій, въ Авг. 1605 пріѣхавъ къ Лжедимитрію гонцемъ отъ Мнишка, остался въ Москвѣ. Другой Бучинскій назывался Станиславомъ. Былъ еще третій Полякъ Секретаремъ у Самозванца: Станиславъ Слонскій, который ѣздилъ съ Аѳ. Власьевымъ въ Краковъ. (см. ниже).

(389) См. Маржерет. 129.

(390) См. Бера и Петрея 320.

(391) Де-Ту СХХХV, 55.

(392) См. Dyaryusz wesela z Maryną, писанный Діаментовскимъ, въ Нарушев. Hist. J. K. Chodkiewicza, Т. I, стр. 244 и 435, въ примѣч. 54.

(393) См. Бера и Петрея 320.

(394) Беръ разсказываеть, что у Лжедимитрія были лучшія Англ. собаки для медвѣжьей травли, борзыя, гончія; что будучи съ Боярами въ селѣ Тайнинскомъ, онъ велѣлъ спустить съ цѣпи медвѣдя, сѣлъ на него верхомъ и въ одно мгновеніе убилъ сего яростнаго звѣря.

(395) Legende 8.

(396) Тамъ же 7 и 29 (о расточительности Самозванца).

(397) Собраніе Г. Грамотъ, II, 261.

(398) См. Rzeczy Polskich w Moskwie za Dymitra, въ выпискахъ Альбертранди.

(399) См. ниже, въ описаніи Маринина въѣзда въ Москву.

(400) Де-Ту СХХХѴ, 52. Ниже упомянемъ о развалинахъ сего дворца Борисова. Лжедимитрій велѣлъ сломать его какъ жилище кудесника или чародѣя. Увѣряли, что тамъ, въ подземной храминѣ, нашли статую, держащую въ рукѣ лампаду и окруженную множествомъ пороха, отъ коего взлетѣлъ бы дворецъ и весь Кремль на воздухъ, если бы не загасили лампады и не разбили статуи.

(401) См. Rzeczy Polsk. w Moskwie za Dymitra, также Bankiet Hospodara Moskiew., Нѣмцев. Dzieie Panow. Zygmunta III, Т. III, 578.

(402) См. современную рукописн. Повѣсть о Б. Годуновѣ и Разстригѣ, и Хронографы, гдѣ сказано: «Сотвори себѣ (Лжедим.) въ сей жизни на потѣху, а въ будущій вѣкъ знаменіе превѣчнаго своего домовища, его же въ Рос. Царствѣ ни въ иныхъ, кромѣ подземнаго, никто не видѣ: адъ превеликъ зѣло, имѣющь у себе три главы, и содѣла обоюду челюстей его отъ мѣди бряцаніе веліе; егда же разверзетъ челюсти своя, в изовну его яко пламя» (то есть, подобіе, а не самое пламя) «предстоящимъ ту является... зубы же ему имѣющу осклабленны и ногти яко готовы на ухапленіе, и изо ушію яко же пламени распалившусь — и постави его онъ проклятый прямо себѣ на Москвѣ-рѣцѣ, себѣ на обличеніе, дабы ему изъ

превысочайшихъ обиталищъ своихъ зрѣти нань повсегда, » и проч. См. также Вагнера Gesch. des Russ. Reichs 129.

(403) См. Авр. Палицына 24, Морозов. Лѣт., Бера и Петрея 318. Въ Никон. Лѣт. сказано, что Ксенію заключили въ Владимірскомъ Дѣвичьемъ монастырѣ; но туда перевезли ее уже въ царствованіе Шуйскаго. Лжедимитрій взялъ къ себѣ несчастную Ксенію послѣ своей коронаціи въ Іюлѣ, а Мнишекъ въ Декабрѣ писалъ къ нему, чтобы онъ, избѣгая соблазна, удалилъ отъ себя Царевну, дочь Борисову (см. Собран. Г. Грамотъ II, 243): слѣдственно Ксенія жила у него мѣсяцевъ пять.

(404) См. Петрея 370, Хронографы и Legende 6 и 25, гдѣ также сказано, что Лжедимитрій никогда не хотѣлъ заглянуть въ Чудовъ монастырь, опасаясь, чтобы тамошніе Иноки не узнали его.

(405) Въ Сказаніи, еже содѣяся и проч.: «Князь Вас. Ивановичь съ братомъ повѣдаша торговымъ людямъ, Ѳедору Коневу, да Костѣ лекарю: повѣдайте тайно міру, что не Царевичь Дмитрей... они же безъ разсужденія многимъ людемъ повѣдаху, и услышано бысть Басманову.» См. также Ростов., Никон. Лѣт., Хронографы и Бера.

(406) Не Іюня 25, какъ означено въ Хронографахъ, и не 10 Іюля, какъ въ Исторіи де-Ту: ибо ковъ Шуйскаго открылся уже послѣ Самозванцева коронованія: см. Маржерета 127. — Въ Хронографахъ: «въ приставѣхъ же у него (К. Василія) быша Мих. Салтыковъ да Петръ Басмановъ ... Басмановъ же нача ѣздити и сложенный Розстригою списокъ народу чести.»

(407) См. Сказаніе, еже содѣяся, Бера и Паерле.

(408) См. Маржерет. 127.

(409) Тамъ же: vint sa grace procurée par l’Impératrice mère et par un Polonois nommé Bouchinsqui (Бучинскій). Legende 6: par l’intercession du Chancelier Ottonasi (Аѳан. Власьева). Въ Никон. Лѣт. 72: «едва упроси его» (Самозванца о милосердіи къ Щуйскому) «Царица Марѳа и Боляре.» Авр. Палицынъ 21: «усрамившеся, Поляки у Розстриги едва испросиша его отъ посѣченія.» К. Александръ Ив. Шуйскій умеръ въ 1601 году.

(410) См. Авр. Палицына 21. Въ Legende, стр. 25, сказано, что Лжедимитрій, будучи родомъ изъ Галича, велѣлъ посадить тамъ въ темницу мать свою съ ея вторымъ мужемъ и до шестидесяти родственниковъ. Замѣтимъ несогласіе: Аврамій говоритъ о свидѣтельствѣ матери, брата и дяди Разстригина, о казни Ѳедора Калашника (или Калашникова) и Тургенева, а послѣ о ссылкѣ Шуйскихъ; въ Степен. Книгѣ Латухина и въ Морозов. Лѣт. повторено сказаніе Авраміево: въ первой прибавлено, что Самозванецъ въ третій день своего воцаренія уже былъ обличаемъ родственниками; но другіе пишутъ (см. Ростов. и Никон. Лѣт. 72), что К. Вас. Шуйскаго осудили прежде Тургенева. Въ Legende 6: on n’a depuis lors (послѣ ссылки Шуйскихъ) entendu parler journellement autre chose, que des trahisons et toutes sortes de conspirations, de quoy se sont entre-suivies tant de tortures, flagellations, disgraces, relegations, confiscations... que c’estoit un cas estrange de les ouyr. Въ Сказаніи, еже содѣяся: «114 году предъ Рождествомъ Христовымъ (въ 1605 г.) уразумѣша многіе Бояре и Дворяне, что не прямый Царевичь Дмитрей... и восхотѣша его убити, и дойде вѣсть Розстригѣ, и переимаша многихъ Дворянъ Царскихъ и служивыхъ людей, и многими пытками пыташа.» А. Палицынъ 23: Отъ злыхъ враговъ Казаковъ и холопей вси умніи токмо плачуще, слова же рещи не смѣюще. Аще бо на кого нанесутъ, яко Розстригою нарицаетъ кто, и той человѣкъ безвѣстно погибаетъ; и во всѣхъ градѣхъ

Россійскихъ, и въ монастырехъ, и мірстіи и Иноцы мнози погибоша, овіи заточеніемъ, овѣмъ же рыбная утробы вѣчный гробъ бысть.» См. также Никон. Лѣт. 72.

(411) См. Авр. Палицына 21, Степен. Кн. Латухина и Морозов. Лѣт.

(412) См. А. Палицына 22 и Хронографы.

(413) Въ Генв. 1606: см. Бера, Legende 7, Петрея 322, Маржерет. 128. Первый пишеть: «Тѣлохранители Маржеретовой сотни имѣли бердыши съ золотымъ Царскимъ гербомъ; древки были обтянуты краснымъ бархатомъ (прикрѣпленнымъ серебряными гвоздиками), увиты серебряною проволокою, украшены серебряными и золотыми кистями. Сіи воины носили кафтаны и плащи бархатные, обшитые золотымъ позументомъ. Алебардщики второй сотни имѣли платье фіолетоваго цвѣта, обшитое красными бархатными снурками, съ рукавами изъ красной камки; алебардщики третьей сотни отличались зеленою бархатною обшивкою на кафтанахъ и рукавами изъ зеленой камки.»

(414) См. Авр. Палицына 23.

(415) См. тамъ же.

(416) Въ Legende 8: cependant que ce calme duroit.

(417) См. Собран. Гасуд. Грамотъ, II, 211, 221; см. также Столпцы и Дѣла Польск. г. 1605, No. 26 (гдѣ въ разныхъ мѣстахъ упоминается о гонцахъ, посыланныхъ Самозванцемъ къ Сигизмунду и Мнишку) и Нѣмцев. D. P. Zygm., II, 532—534. — Бояре въ учтивомъ отвѣтѣ своемъ благодарятъ Мнишка отъ имени мужей Думныхъ и всего Московскаго Рыцарства за великія услуги, оказанныя имъ Самозванцу.

(418) См. Дѣла Польск. No. 26, л. 251, 269, и No. 27, л. 99, 100.

(419) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 218.

(420) См. тамъ же, 223, 231, 249, 272. Александръ Рангони былъ въ Москвѣ отъ Сент. до Ноября 1605. Лжедимитрій писалъ къ Папѣ 30 Ноября, другое письмо въ Декабрѣ, и послалъ къ нему Іезуита Лавицкаго въ началѣ 1606 года; а Папа писалъ къ Маринѣ 3 Дек. 1605 и въ Апрѣлѣ 1606 (убѣждая ее содѣйствовать всѣми силами введенію Латинской Вѣры съ Россіи) и еще двѣ грамоты къ Самозванцу, 11 Февр. и 10 Апр. 1606 (см. Выписки Альбертрандіевы изъ Ватиканской Библіотеки л. 659—670, и Нѣмцев. Dz. P. Zygm., III, Т. II, 554). Послѣдняя грамота, вѣроятно, уже не дошла до Лжедимитрія. «Зная (пишетъ Павелъ V) твое уваженіе къ Св. Престолу нашему и пламенное желаніе способствовать Христіанскому дѣлу, мы ждали отъ тебя грамотъ столь нетерпѣливо, что уже начали-было винить Посла твоего, А. Лавицкаго, въ нерадѣніи... Наконецъ онъ прибылъ, и вручивъ намъ письма, говорилъ о тебѣ съ такимъ чувствомъ, что извлекъ слезы изъ нашихъ очей... Какихъ бѣдствій не испыталъ ты, сынъ возлюбленный! ... Лишенный отцевскаго и дѣдовскаго престола, ты долженъ былъ, спасая жизнь, скитаться въ странахъ чуждыхъ. Но изъ самаго бѣдствія возникла блестящая твоя слава: ибо въ отечествѣ, мирѣ и благоденствіи, ты едва ли бы могъ пріобрѣсти знанія нужныя для счастія твоихъ подданныхъ... Се дивная милость Небесная!... Остается тебѣ дѣйствовать данными отъ Бога талантами ... Имѣешь поле обширное для сѣянія и жатвы... Будь вторымъ Константиномъ, утверждая первый въ своемъ отечествѣ Церковь Римскую. Наставляй юношество въ Свободныхъ Наукахъ, и собственнымъ примѣромъ учи Христіанскимъ добродѣтелямъ ... Вѣра Каѳолическая едина: да будетъ же единодушіе и любовь въ цѣломъ мірѣ, не взирая на отдаленіе мѣстъ!...

Открываемъ тебѣ всю глубину чувствъ нашихъ: впечатлѣй же ихъ глубоко въ сердцѣ, и повели, да услышитъ твой народъ гласъ истиннаго Пастыря, земнаго Намѣстника Христова! Отпускаемъ къ тебѣ Лавицкаго по его желанію, но вопреки нашему: столь пріятна намъ бесѣда сего мужа благочестиваго! Отпускаемъ съ условіемъ, чтобы онъ, какъ можно скорѣе, сюда возвратился, представивъ тебѣ многое отъ имени нашего: главное есть, да не ввѣряешь себя и людей своихъ еретикамъ, и да слѣдуешь совѣтамъ мужей разумныхъ и благочестивыхъ. И такъ вѣрь ему. Онъ будетъ для тебя еще любезнѣе: ибо съ нимъ посылаемъ къ тебѣ даръ великій: Апостольское наше благословеніе.»

(421) Legende 7.

(422) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 266.

(423) См. выше въ сей Исторіи, послѣ 212 примѣчанія.

(424) Въ Авг. 1605: см. Собран. Г. Грамотъ, II, 213.

(425) Вотъ титулъ Лжедимитріевъ въ Латинскихъ грамотахъ: Nos Serenissius ac invictissimus Monarcha Demetrius Ioaunis, Dei gratia Cæsar et Magnus Dux tolius Russiæ, universorumque Tartatiæ Regnorum atque aliorum plurimorum dominiorum, Monarchiæ Moscoviticæ: subjectorum, Dominus et Rex. Въ Русскихъ: «Наяснѣйшій и непобѣдимый Самодержецъ, Великій Государь Дмитрей Ивановичь, Божіею милостію Цесарь и Вел. Князь всеа Русіи, и всѣхъ Татарскихъ Царствъ и иныхъ многихъ государствъ, Московской Монархіи подлеглыхъ, Государь, Царь и Обладатель.» См. въ Собран. Г. Грамотъ, II, 221 и 224.

(426) См. тамъ же, стр. 226.

(427) Секретарю Лжедимитріеву, Яну Бучинскому, въ Генв. 1606 (см. тамъ же, стр. 259).

(428) См. Rzeczy Polskich w Moskwie za Dymitra, въ Выпискахъ Альбертранди.

(429) См. Нѣмцев. Dz. P. Zygm. III, Т. II, 534, Poselstwo Kn. Moskiew. Dymitra.

(430) См. тамъ же, стр. 553. Вотъ переводъ сей Польской Оды, напечатанной въ Краковѣ у Яна Шелинга въ 1606 году): «О Фебъ и дщери великаго Юпитера! ежели вы когда либо занимались пѣснопѣніемъ, то воспойте нынѣ Царя Димитрія, Московскаго Самодержца. — Воспоемъ всѣ торжественную пѣснь Всевышнему! Димитрій сильною дланію снова объялъ похищенныя у него страны Сѣвера! — О племя Славянъ, знаменитое въ мірѣ! ликуй и радуйся твоему союзу! Слава твоя достигаетъ конца земли и касается неба! — Марина, исполненная прелестей! ты воснесла родъ свой до облакъ, и сіяешь лучезарнѣе всѣхъ дщерей Славянскихъ!» и проч.

(431) См. тамъ же, стр. 539—554, въ сказаніи очевидца о Марининомъ обрученіи.

(432) Пишутъ (см. Гревенбруха 32 и Пясяцк. 223), что сіи дары, вмѣстѣ съ присланными Мнишку и ближнимъ его, стоили 200, 000 червонцевъ!! Послѣ того Секретарь Бучинскій вручилъ невѣстѣ алмазный крестъ съ именемъ Марины цѣною въ 12000 (злотыхь?) драгоцѣнное ожерелье, четки изъ большихъ жемчужинъ, нѣсколько тяжелыхъ золотыхъ сосудовъ и проч.

(433) См. Rzeczy Polckich za Dymitra etc. Сему сказанію очевидца слѣдовалъ я въ означеніи дней. «14 Ноября (по Новому Стилю) Власьевъ былъ представленъ Сигизмунду съ грамотами и дарами... 15 Ноября Мнишекъ угощалъ Рос. сановниковъ великолѣпнымъ баломъ, на коемъ не было Власьева за болѣзнію. 18 Н. Посолъ вторично видѣлъ Короля и говорилъ о сватовствѣ. 19 Н. пріѣхала Марина въ Краковъ, а 22 обручилась съ Посломъ; на другой день отправился гонецъ Липницкій къ

Лжедимитрію. 24 Н. Посолъ былъ у Марины, какъ у своей Царицы, в вручилъ дары брату ея... 3 Дек. Марина выѣхала изъ Кракова въ Промникъ съ отцемъ своимъ, съ Власьевымъ и всѣми Рос. чиновниками: народъ тѣснился вокругъ ея кареты, Посолъ и Мнишекъ немедленно возвратились въ Краковъ, чтобы присутствовать на балѣ у Сигизмунда. Въ тотъ же день Власьевъ получилъ отъ Димитрія свадебные дары, и 12 Дек. вручилъ ихъ, кому слѣдовало. 18 Дек. онъ уѣхалъ изъ Кракова, а Мнишекъ и жена его остались съ Царицею въ Промникѣ.»

(434) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 241.

(435) См. Нарушев. Hist. J. K. Chodkiewicza. I, 245. Гонецъ Безобразовъ, пріѣхавъ въ Краковъ послѣ Власьева, сказывалъ, какъ увѣряютъ, Сапѣгѣ и Госѣвскому, что Москвитяне готовы свергнуть Лжедимитрія съ престола и на его мѣсто избрать Королевича Владислава въ Цари: справедливо ли? Бучинскій писалъ къ Самозванцу изъ Кракова: «Храпуновъ сказалъ, что уже подлинно провѣдали на Москвѣ, что онъ (Разстрига) не есть прямой Царь, а увидятъ, что ему сдѣлаютъ вскорѣ.» См. Собран. Г. Грамотъ, II, 263.

(436) См. тамъ же, стр. 227, 236, Rzeczy Polskich, и выше въ сей Исторіи около примѣч. 219.

(437) См. Rzeczy Polskich в Diaryusz Maryny въ Нѣмцев. II, 556. Мнишекъ выѣхалъ изъ Кракова въ Самборъ 22, а Марина изъ Промника 21 Генв. 1606.

(438) Въ Морозов. Лѣт.: «Повѣствуя бо о себѣ окаянный (Разстрига), яко тридесять и четыре лѣта царствовати имать.»

(439) См. Маржерет. 128, 129. Enfin, говоритъ онъ, l’on ne voyait autre chose que nopces et joye au contentement d’un chacun.

(440) См. Авр. Палицына 24 и Морозов. Лѣт.

(441) См. Хронографы и Повѣсть о Разстригѣ, гдѣ сказано: «яко мимошедшу полугоду.»

(442) См. Паерле.

(443) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 261, и Маржерет. 129.

(444) См. Бера и Петрея 325. Самозванцу сказали, что у Россіянъ были ножи подъ одеждою.

(445) См. Авр. Палицына 24.

(446) См. Гревенбруха, Legende и Бера.

(447) См. Бера, который самъ говорилъ проповѣдь въ Кремлѣ 11 Мая.

(448) См. Дѣла Польск. No. 26, л. 300 и No. 27, л. 41, и Маржерет. 132. А. Палицынъ называетъ Лжецаревича Петра холопомъ Свіяжскаго Головы Стрѣлецкаго, Григорья Елагина.

(449) Въ Legende 29: Il (Самозванецъ) fut accusé d’avoir esté auteur du grand dégast advenu sur la rivière de Volga, se faisant publier à fausses enseignes pour le fils de Fedor Ivanovitz, lequel soubs ce prétexte il avoit suborné de le venir secourir avec plusieurs nulliers de Cosaques pour s’assurer tant mieux du pays.

(450) См. Никон. Лѣт. 80, гдѣ прибавлено: «Тѣ же Казаки съ воромъ (Петрушкою) поворотиша назадъ, многіе городы и мѣста разориша, и пріидоша къ Царицыну. Тогда жь посланы были Послы въ Кизылбаши, К. Ив. Петровичь Ромодановской: того тутъ и убиша, и Воеводу Ѳедора Акинѳеева; а самъ тотъ воръ Петрушка (Василевскій, человѣкъ Елагина) и съ Казаками пойде на Донъ, и ту зимова.»

(451) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 263, и ниже, рѣчь Шуйскаго къ заговорщикамъ.

(452) См. Бера.

(453) См. выше въ сей Исторіи, около примѣч. 246.

(454) См. ниже и Авр. Палицына 26.

(455) См. Нѣмцев. II, 579 и Кельха 494. Лжедимитрій велѣлъ-было строить мостъ черезъ Нарову, чтобы войско Россійское съ тяжелымъ снарядомъ могло вступить въ Ливонію.

(456) См. А. Палицына 26. — Лжедимитрій въ Сент. 1605 отправилъ къ Хану чиновника Аѳан. Мелентьева съ извѣстіемъ о своемъ воцареніи, а въ Генв. 1606 пріѣхалъ Казы-Гиреевъ Посолъ въ Россію (см. Дѣла Крымск. сего времени въ Архивѣ Кол. И. Д.). Обѣ стороны хотѣли мира.

(457) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 303.

(458) См. Бера, Петрея, де-Ту, Нѣмцев. и Нарушев.

(459) Это было въ Великій постъ: см. Собран. Г. Грамотъ, II, 297; см. также Бера и Никон. Лѣт. 74, гдѣ сказано, что одинъ изъ Стрѣльцевъ донесъ Басманову на своихъ товарищей. Изрубили семь человѣкъ, по извѣстію Морозов. Лѣт.

(460) См. Аврам. Палицына 25 в Маржерет. 130, который говоритъ, что сего Дьяка сослали. Въ Сказаніи, еже содѣяся, несправедливо отнесено убіеніе Осипова къ послѣднему дню Разстригиной жизни.

(461) См. Никон. Лѣт. 73. Въ 1612 г. бывшаго Царя Симеона, названнаго въ Инокахъ Стефаномъ, перевели въ монастырь Кирилловъ Бѣлоезерскій (см. Лѣт. Соловецк.).

(462) См. Маржерет. 130 и Сказаніе, еже содѣяся.

(463) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 275, 277, 281, 282, 284, и Rzeczy Polskich, etc. Власьевъ, ждавъ Мнишка въ Слонимѣ, пріѣхалъ къ нему въ Самборъ.

(464) См. Нѣмцев. II, 556, въ описаніи Маринина путешествія, и Rzeczy etc., гдѣ сказано: «Всѣхъ людей было съ Мнишкомъ и другими Панами 1969 и 1961 лошадь, кромѣ двухъ или трехъ сотъ человѣкъ, которые не принадлежали къ ихъ свитѣ.» См. также Бера.

(465) Въ описаніи Маринина путешествія: «Сани, въ коихъ сидѣла Марина съ знатнѣйшими Польками, были весьма высоки, обиты соболями, съ бляхами серебряными, съ дверцами и съ окончинами изъ прозрачнаго камня, » и проч.

(466) См. Rzeczy etc., 26 Апрѣля.

(467) Тамъ же: «Димитрій просилъ Воеводу поспѣшить къ нему съ одними ближайшими родственниками, чтобы условиться въ приготовленіяхъ къ свадьбѣ и во всѣхъ обрядахъ.» — Аѳ. Власьевъ уѣхалъ напередъ въ Москву изъ Смоленска, и выѣхавъ опять на встрѣчу къ Маринѣ близъ Вязмы, вручилъ ей отъ жениха алмазную корону, драгоцѣнную повязку на шляпу и проч.

Беръ (а за нимъ и Петрей) пишетъ, что Разстрига, желая праздновать Свѣтлое Воскресеніе съ Мариною, тайно выѣхалъ изъ столицы съ немногими людьми, встрѣтилъ невѣсту въ Можайскѣ, и провелъ тамъ два дни. Въ Журналѣ Маринина путешествія нѣтъ о томъ ни слова.

(468) Въ Журналѣ М. путешествія; «25 Апр. Царь выслалъ четырехъ осѣдланныхъ лошадей, на коихъ Воевода и родственники его въѣхали въ Москву. За четверть мили встрѣтили ихъ Басмановъ, одѣтый въ богатое гусарское платье, и 1500 людей знатныхъ... У тріумфальныхъ воротъ, за Живымъ мостомъ, стояли въ два ряда воины... Тутъ находился скрытно и самъ Димитрій... Мнишка проводили въ отведенный ему домъ, куда тотчасъ нанесли множество кушанья изъ Царской кухни. Вся посуда была золотая. Родственникъ Димитріевъ, К. Ив. Ѳед. Хворостининъ, отъ его имени привѣтствовалъ Воеводу, который въ сей день не видалъ Царя. Димитрій ѣздилъ въ монастырь къ матери, въ бѣлой одеждѣ

на конѣ свѣтлобуромъ ... 5 Мая (25 Апр.) Мнишекъ отправился во дворецъ ... Съ обѣихъ сторонъ трона стояло по два чиновника, вооруженные бердышами съ золотыми рукоятками, въ бархатной бѣлой одеждѣ, подбитой горностаями, и въ бѣлыхъ сапогахъ; на лѣвой сторонѣ К. Димитрій Шуйскій съ обнаженнымъ мечемъ, а за Царемъ слуга въ богатомъ кафтанѣ, держа носовой платокъ; а на правой сидѣлъ Патріархъ, предъ коимъ держали крестъ на золотомъ блюдѣ, » и проч. Рѣчь Самозванца см. въ Паерле. Вотъ нѣкоторыя мѣста: Es ist schwerlich zu entscheiden, щи ich mich mehr zu verwundern, als zu erfreuern habe... Nun aber haben wir schon vorlängsten desselben vermeiten Todt beweinet ... O Glück! Wie ungleich bist du den Menschen und wie spielest du mit ihnen!... Gott, Gott ist es, durch Welches Vorsehung die ganze Welt administrirt wird... Muß ich Eure Kays. Majestät auf diesem Throne grüßen und Deroselben rechte Hand, welche ich zuvor aus Freundschaft, als ein Wirth des Gastes, zu pflegen hatte, jezunt zum Zeichen des Gehorsames küssen ... Ich habe Eurer Kay. M. viele Tugenden erkennet ... als zu Feld liegen im höchsten Winter... wenn auch die wilden Thiere sich in die Erde verkriechen, и проч. и проч. См. также Rzeczy Poiskich etc., гдѣ сказано: «Воевода, выходя изъ дворца, встрѣтился на крыльцѣ съ Патріархомъ, который далъ ему поцѣловать крестъ, но безъ благословенія. За Духовенствомъ вышелъ Царь, коего вели сановники подъ руки до самой церкви, а передъ нимъ несли Державу. Воевода остановился въ сей церкви на паперти, желая видѣть обрядъ Богослуженія. Тутъ Димитрій, послѣ Обѣдни, нѣсколько времени разговаривалъ съ нимъ сидя... Въ сѣняхъ дворца стояло множество золотой посуды и семь бочекъ серебряныхъ съ золотыми обручами... Столовая комната обита Персидскою голубою тканію... скатерть Царской трапезы вышита золотомъ... изъ огромнаго серебрянаго сосуда текла вода въ тазы; но никто изъ Русскихъ не умывалъ рукъ... Вся комната наполнена золотыми и серебряными сосудами, » и проч.

(469) См. тамъ же.

(470) Тарелокъ обыкновенно не подавали.

(471) См. Rzeczy Polskich.

(472) Въ наказѣ Яну Бучинскому: «Чтобъ Воевода у Легата Папина промыслилъ... чтобъ Панна Марина причастилась отъ Патріарха вашего: потому что безъ того коронована не будетъ ... чтобы ей позволено до Греческой церкви ходити... волосовъ бы не наряжала... въ Суботу мясо ѣла, а въ Середу бъ постилась.» (Собран. Г. Грамотъ, II, 229).

(473) См. тамъ же, 268. Всѣ супруги Великихъ Князей были Греческой Вѣры — и дочь Витовтова. — Марина, какъ увидимъ, исполнила требованія Лжедимитріевы.

(474) Въ Сказаніи, еже содѣяся: «Розстрига повелѣваетъ Гермогена сослати въ Казань, и санъ Святительскій съ него сняти, и въ монастырь заточити; во милостію Божіею сохраненъ бысть до умертвія Розстригина; а Іосифа, Еписк. Колом., послѣди же хотѣлъ въ заточеніе сослати.»

(475) См. Бера, Петрея 328, Legende 9, Маржерет. 134, Гревенбруха, де-Ту, и Rzeczy Polskich, гдѣ сказано: «8 Мая» (Новаго Стиля) «Царь и Воевода ѣздили на охоту и обѣдали въ шатрахъ, гдѣ 9 Мая ночевала Царица, выѣхавъ изъ Вяземы и пробыла тамъ два дни; 12» (т. е. 2 нашего Стиля) въѣхала въ Москву» ...

(476) Безъ возницы: каждую лошадь велъ богато одѣтый конюхъ. Въ описаніи Маринина путешествія (Нѣмцев. II, (562): «Приближаясь къ

городу, увидѣли мы великое множество людей на полѣ, гдѣ стояли два шатра и были разостланы ковры. Тамъ Польская Нимфа Марина вышла изъ кареты и сѣла на богатыхъ креслахъ... Въ другомъ шатрѣ привѣтствовали Воеводу Сендомирскаго, и подвели ему коня, отъ имени Царскаго, съ великолѣпною збруею, цѣною во сто тысячь» (чего?).

(477) См. Бера и Петрея; также выше въ семъ Томѣ, около примѣч. 360.

(478) См. Описаніе Маринина путешествія, въ Нѣмцев. II, 564.

(479) Въ Legende 9: elle (Марина) fut menée au cloistre, où se tenoient les Daines et Damoiselies, veuves et filles des grands Seigneurs et Boyares du pays. Авторъ хочетъ сказать, что въ семъ монастырѣ вдовы и дочери Боярскія обыкновенно постригались (а не то, чтобы онѣ встрѣтили тамъ Марину).

(480) Беръ пишетъ, что сей домъ Годунова находился въ Кремлѣ близъ дворца и Патріаршаго дома.

(481) См. Авр. Палицына и Сказаніе, еже содѣяся.

(482) См. Бера и Петрея.

(483) Они въѣхали въ столицу за часъ до Маринина въѣзда (см. Rzeczy Polskich).

(484) См. Никон. Лѣт. 73.

(485) См. Журналъ (Dyaryusz) Пословъ Сигизмундовыхъ, Олесницкаго и Госѣвскаго, въ выпискахъ Аб. Альбертранди.

(486) Въ Никон. Лѣт. 73: «Онъ же злодѣй (Разстрига) являшеся Московскому народству словесы своими, яко единой пяди Московской земли не отдамъ, рече, въ Литву, а сердце его окаяннаго давно къ нимъ желанное ихъ получити» (въ Ростов.: «исполнити»).

(487) См. Legende 10.

(488) См. Rzeczy Polskich etc. и Нѣмцев. II, 565, гдѣ сказано, что Маринѣ не дозволили слушать Латинскую Обѣдаю и въ день Пятидесятницы (по Новому Календарю Пасха была въ сей годъ 26 Марта Нов. Стиля).

(489) Legende 28.

(490) См. Rzeczy Polskich etc.

(491) См. Журналъ или Dyaryusz Пословъ Сигизмундовыхъ.

(492) См. Rzeczy Polsk. и де-Ту 74.

(493) Написано, вѣроятно ошибкою, 500, 000 рублей: см. Rzeczy Polsk., гдѣ прибавлено: «Царь велѣлъ сказать невѣстѣ, что она можетъ дарить сіи узорочья, кому хочетъ... Воевода Сендомирскій не успѣлъ отправить данныхъ ему денегъ въ Польшу; но мы успѣли воспользоваться его щедростію.» Лжедимитрій подарилъ еще тестю богатыя сани и прекрасную лошадь, которая, везя его во дворецъ, упала, въ предзнаменованіе бѣдствія; какъ пишутъ.

Король прислалъ въ даръ Самозванцу двухъ коней Турецкихъ и Неаполитанскаго, золотую цѣпь, нѣсколько серебряныхъ кубковъ и два рукомойника, Англ. собаку и проч., а Маринѣ корабль съ серебряною пушкою, подносъ съ виноградомъ, нѣсколько сосудовъ драгоцѣнныхъ и проч. Олесницкій поднесъ ей отъ себя и жены своей корону съ жемчугомъ, ожерелье съ алмазами и рубинами, и проч.

(494) См. Дѣла Польск. No. 26, л. 112.

(495) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 334.

(496) См. Нарушев. Hist. I. K. Chodk. I, 247, и Rzeczy Polsk.

(497) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 289 и слѣд., Rzeczy Polsk. и Dyaryusz Пословъ Литовскихъ, гдѣ сказано, что Лжедимитрій совѣтовался съ

Боярами, какое вѣно назначить Царицѣ въ случаѣ его смерти, и положилъ, съ ихъ одобренія, дать ей Новгородъ и Псковъ; сказано также, что знатнѣйшіе изъ сановниковъ присягнули Маринѣ еще до ея вѣнчанія.

(498) Сей золотой тронъ, украшенный, какъ сказываютъ, тысячами камней драгоцѣнныхъ, былъ присланъ Шахомъ Царю Іоанну: см. Петрея 339.

(499) Въ Журн. Литов. Пословъ сказано, что Россіяне въ теченіе двухъ дней присягали Мари-нѣ. Вассенбергъ пишетъ, что въ храмѣ Успенія были съ нею Духовникъ ея Савицкій и другой Іезуитъ Черникъ (или Черниковскій), который говорилъ ей привѣтственную рѣчь на языкѣ Латинскомъ (см. Нѣмцев. II, 280).

(500) См. The Rus. Impostor 99 и Петрея 339.

(501) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 293. За столомъ сидѣли только до третьей ѣствы. Пишутъ, что Самозванецъ не хотѣлъ слѣдовать древнему Русскому обычаю, уставленному для прославленія женской непорочности: см. Гревенбруха 36.

(502) Однимъ изъ главныхъ упрековъ Лжедимитрію былъ тотъ, что онъ, не крестивъ Марины, вѣнчалъ ее Царскимъ вѣнцемъ: см. Собран. Г. Грамотъ, II, 307.

(503) См. тамъ же, стран. 298.

(504) См. Журналъ или Dyaryusz Литов. Пословъ.

(505) См. Rzeczy Polsk. Въ Legende сказано, что Разстрига съ своею молодою женою всталъ въ сей день очень поздно.

(506) U naszego przeshawnego Cesarza toż Popi, iako u was Papa (см. Журналъ Литов. Пословъ).

(507) Беръ (а за нимъ Петрей) разсказываетъ такъ): «Въ день свадьбы Царь имѣлъ великій споръ съ Боярами. Поляки хотѣли, чтобы невѣста осталась въ ихъ платьѣ, не имѣя привычки къ Русскому; а Бояре требовали, чтобы какъ Царь, такъ и Царица вѣнчались въ Русскомъ. Наконецъ Димитрій сказалъ: Хорошо, исполню желаніе Бояръ, чтобы они не упрекали меня страстію къ иноземному. Одинъ день ничего не значитъ. Онъ упросилъ невѣсту надѣть Русское платье, но въ слѣдующій день прислалъ къ женѣ Польское и велѣлъ ей сказать: вчера я сдѣлалъ угодное моему народу, а нынѣ дѣлаю, что мнѣ угодно. Съ того дня Марина носила Польскую одежду.» См. еще Журналъ Литов. Пословъ и Rzeczy Polsk.

(508) См. Legende 13.

(509) См. Собран. Г. Грамотъ, II, 293, Журналъ Литов. Пословъ и Rzeczy Polsk.

(510) То есть, жена Князя Димитрія.

(511) См. Rzeczy Polsk. и Нѣмцев. II, 576.

(512) Въ описаніи Царскаго пира (въ Нѣмцев. II, 576): «Когда поставили передъ Царемъ блюдо съ сушеными Венгерскими сливами, то всѣ гости, вставъ, подходили къ нему: онъ давалъ каждому двѣ сливы, и каждый немедленно съѣдалъ ихъ.»

(513) См. тамъ же.

(514) См. Журналъ Литов. Пословъ и Rzeczy Polskich.

(515) О привѣтливости Марины, въ день ея въѣзда въ Москву, сказано въ Legende 9: la Princesse se monstra fort humble et gracieuse, en saluant non seulement toutes les Dames de la Cour, mais aussi devisant fort amiablement avec plusieurs autres bourgeoises de la ville.

(516) См. Гревенбруха 38.

(517) Въ Сказаніи, еже содѣяся: «Литовскіе люди три дни и три нощи по дворамъ стрѣляху безпрестанно ... бвість шумъ великъ и крикъ и стрѣльба... хожаху по рядомъ и по улицамъ со оружіемъ и съ самопалы, и стрѣляху.»

(518) См. Журналъ Литов. Пословъ.

(519) См. Сказаніе, еже содѣяся, Журналъ Литов. Пословъ и Гревенбруха 38.

(520) См. выше, около примѣч. 458.

(521) См. выше, около примѣч. 491, Гревенбруха 37 и The Rus. Impostor 105.

(522) См. Бера, Петрея 340 и Сказаніе, еже содѣяся. Нарушевичь (въ Histor. J. K. Chodkiew. I, 247) говоритъ: «Поляки, употребляя во зло благосклонность къ нимъ Царя, сдѣлались надменными, алчными корыстолюбцами, грабителями, распутными; презирали Россіянъ и Вѣру ихъ.» Кобѣржицкій (стран. 67) приписываетъ своимъ единоземцамъ, бывшимъ тогда въ Москвѣ, libidinem, insolentiam, cupidinem, avaritiam; тоже говоритъ и Пясецкій.

(523) См. Гревенбруха 49.

(524) См. Бера и Петрея 332. Въ Сказаніи еже содѣяся: «Начаша межъ себя совѣтовати втайнѣ, како бы врага и еретика избыти, и присовокупи къ себѣ (Шуйскій) православныя Вѣры сыновъ, избранныхъ Царскихъ Дворянъ и служивыхъ людей изъ Вел. Новаграда и Пскова и изо многихъ городовъ, наипаче же всѣхъ Бояръ, » и проч. Въ Степен. Кн. Латухина: «И снидошася вкупѣ К. Вас. Ив. Шуйскій съ братьями, да К. Вас. Вас. Голицынъ и К. Ив. Семеновичь Куракинъ, и положиша совѣтъ, что Розстригу убити, а по немъ изъ нихъ кому Царемъ быти и никому за прежніе досады не мстити, но общимъ совѣтомъ Россійское Царство управляти.»

(525) Беръ: «надѣясь, что сей юный Герой будетъ усерденъ къ Вѣрѣ и къ Русскимъ обычаямъ.» См. также де-Ту CXXXV, 77, The Russ. Impostor 101, Гревенбруха 59 и Пясецк. Chron.

(526) Петрей 333: «Въ церковь за нимъ ходятъ Ляхи съ собаками.» См. также Хронографы.

(527) См. Бера, также Собран. Г. Грамотъ, II, 309. Въ Сказаніи, еже содѣяся: «К. Василій же Ив. Ш. рече: Мы готовы пострадати за православную Вѣру, а вы будьте также готовы, какъ ударять въ, колокола... Се нынѣ время смертію живота купити... Се же слышавше, православные Христіане радовашася... и возопиша со слезами: Боже! не остави насъ!» и проч.

(528) 20, 000, по сказанію Пясецкаго.

(529) См. Бера в Петрея 341.

(530) См. Аврам. Палицына 27, Собран. Г. Грамотъ, II, 309, и Журналъ Литов. Пословъ. Въ Повѣсти о Борисѣ Годуновѣ и Разстригѣ: Святая бы мѣста ему (Лжедимитрію) осквернити и монастыри въ домы поганцомъ сотворити, и юныхъ Иноковъ и Инокинь образа Иноческаго лишати и въ свѣтлая портища облачати, и Иноковъ умысли женити, а Инокинь за-мужъ давати, » и проч.

(531) См. Rzeczy Polsk. и Журналъ Литов. Пословъ; см. также Маржерет. 136.

(532) См. Бера и Rzeczy Polskich. Другіе пишутъ, что заговорщики на канунѣ бунта именемъ Царя велѣли тѣлохранителямъ итти домой; но такой обманъ долженъ былъ немедленно открыться.

(533) См. Legende 15.

(534) См. Rzeczy Polskich, гдѣ сказано, что сему войску надлежало итти въ Крымъ; но оно собиралось тогда въ Ельцѣ.

(535) Въ Журналѣ Пословъ Литовскихъ: «говорятъ, что въ эту ночь Царь не спалъ, а все веселился.» См. также Rzeczy Polskich.

(536) Въ Сказаніи, еже содѣяся: «и быша готовы, всю нощь ожидающе реченнаго звону.»

(537) Беръ говоритъ: «въ третьемъ часу утра» — Маржеретъ: «въ шесть часовъ» — Legende: «въ семь часовъ» — въ Сказаніи, еже содѣяся:

«свѣтающу утру и восходящу солнцу:» слѣдственно въ 38 минутъ четвертаго часу.

(538) См. Legende 16 и Сказаніе.

(539) См. Бера и Петрея 342. Въ Legende 17: L’Empereur, oyant le tumulte, saulta de son lict, prenant sa robe de nuict, demandant ce que c’estoit. Напротивъ того въ Журналѣ Пословъ Литовскихъ «Царь рано вышелъ изъ комнатъ на крыльцо, увидѣлъ Аѳ. Власьева и К. Григ. Волконскаго, бывшаго Приставомъ у Пословъ (Сигизмундовыхъ) и спросилъ, что говорятъ объ немъ Послы? Волконскій — не зная, кажется, чему надлежало случиться — отвѣчалъ Царю, и сошелъ съ крыльца... Тутъ ударили въ набатъ... Народъ говорилъ, что Литва рѣжетъ Бояръ, и что онъ бѣжитъ спасти ихъ, » и проч. Другіе пишутъ, что народъ кричалъ: «спасемъ и Царя и Бояръ отъ Литвы!» См. также Паерле, Rzeczy Polskich и Legende 17. Слѣдуемъ Беру въ описаніи главныхъ обстоятельствъ.

(540) Беръ: «Ну, безвременный Царь! проспался ли ты? за чѣмъ не выходишь къ народу? ... Басмановъ, схвативъ Царскій палашъ, отрубилъ голову сему дерзкому.» Петрей: «Басмановъ, схвативъ саблю, которая висѣла на стѣнѣ, отсѣкъ ему голову.»

(541) Въ Legende, au lieu que tous les jours il (Лжедимитрій) avoit 100 hallehardiers de garde, il ne s’y trouvérent point 30, voire pas un Capitaine. Маржеретъ былъ нездоровъ, какъ онъ сказывалъ Историку де-Ту. О слугахъ и музыкантахъ см. въ Журналѣ Пословъ Литовскихъ.

(542) См. Бера и Петрея 344. Въ Журналѣ Пословъ: «Басмановъ закричалъ Царю: умираю, а ты думай о себѣ; сталъ въ дверяхъ и защищался.» Маржеретъ, согласно съ Беромъ, пишетъ, что Басманова зарѣзали въ сѣняхъ: en une gallerie tout contre le quartier de l’Empereur.

(543) Беръ сказываетъ, что Лжедимітрій вышелъ было къ мятежникамъ съ палашемъ (или Турецкою саблею, какъ пишутъ другіе), но видя ихъ множество, ушелъ назадъ: что они вырубили нѣсколько досокъ въ стѣнѣ; что тѣлохранители говорили: «мы всѣ вмѣстѣ могли бы спасти Царя, если бы имѣли оружие не только для красы и вида;» что Самозванецъ, не останавливаясь, пробѣжалъ мимо комнатъ Марининыхъ (или, какъ говоритъ Паерле, давъ женѣ совѣтъ укрыться) въ каменный дворецъ, откуда выпрыгнулъ въ окно. Паерле сказываетъ, что тутъ во время свадьбы были сдѣланы подмостки, съ которыхъ упалъ Разстрига. Въ Legende: «Димитрій сталъ противъ народа, хотѣлъ драться, засучилъ рукава своей рубашки, требовалъ меча обыкновенно передъ нимъ носимаго; но хранитель сего меча (или тесака) скрылся.»

(544) См. Журналъ Пословъ Литовскихъ.

(545) Въ Никон. Лѣт. 75: «Стрѣльцыжь подхватиша и возведоша его опять въ полату, и біяхуся за него; начаша жь Стрѣльцы Бояромъ глаголати: идемъ ко Царицѣ и допросимъ ее, » и проч. По другому вѣроятнѣйшему сказанію (см. Бера, Петрея, Паерле и Журналъ Пословъ Литовскихъ) Стрѣльцы защищали Лжедимитрія не во дворцѣ, а тамъ, куда онъ выпрыгнулъ изъ окна; во дворецъ внесли его уже послѣ Марѳина свидѣтельства. Въ Степен. Кн. Латухина: «Стрѣльцы же и вси служивые люди Боляромъ его не отдаша, но къ Царицѣ Марѳѣ поведоша, хотяху отъ нея увѣдати, аще той есть сынъ ея... И егда Боляре и служивые люди, и весь народъ, къ Царицѣ въ монастырь пріидоша и вопрошати вси начаша, она же многія слезы изливаетъ и всю истину возвѣщаетъ, яко не знаю человѣка сего, и нѣсть мой сынъ... Слышавъ же народъ и Боляре,

и съ яростію вора того восхитиша», и проч. Въ Дѣлахъ Польск. No. 26, л. 187 на об.: «Его злодѣя (Разстригу) облича взяли изъ хоромъ, убили, и была въ тѣ поры при немъ въ хоромѣхъ, и то видѣла, какъ его убили, дочь Воеводина» (Марина). Такъ говорилъ Панамъ Сигизмундовымъ нашъ Посланникъ, К. Волконскій, въ Авг. 1606 года.

(546) Въ Дѣлахъ Польскихъ No. 26, л. 5: «Царицу Иноку Марѳу всенароднымъ множествомъ вопросивше; она же все явнѣ исповѣда, яко сынъ ея на Угличѣ убіенъ бысть повелѣніемъ Бориса... сего же смердящаго пса и злаго аспида не вѣмы, откуду приде; исповѣдати же не смѣюще долгое время, боящеся злаго прещенія его, и женскою вемощію одержима... Нагія же всѣ то же исповѣдаша.» Тамъ же, 83 «Обличаетъ его вора» (Марѳа Разстригу) «передъ всѣми людьми, что сынъ ее зарѣзанъ на Угличѣ и умеръ у нее на рукахъ.»

(547) Тамъ же, л. 5; «И образъ лица его (Марѳа Лжедимитріева) «изъ сокровищъ своихъ изнесе.»

(548) Беръ: «Бояре внесли его» (Самозванца) «въ комнаты, прежде великолѣпныя, но тогда уже разграбленныя и загаженныя. Въ прихожей находились тѣлохранители подъ стражею, обезоруженные и печальные: Царь взглянулъ на нихъ, и слезы потекли изъ глазъ его; онъ протянулъ руку къ одному изъ нихъ, но не могъ выговорить ни слова... что думалъ, извѣстно единому сердцевѣдцу Богу: вѣроятно, вспомнилъ неоднократныя предостереженія своихъ вѣрныхъ Нѣмцевъ. Вильгельмъ Фирстенбергъ пробрался во внутреннія комнаты за Боярами, желая знать, что будетъ съ Царемъ: его закололъ одинъ Бояринъ подлѣ самаго Царя, » и проч. Въ Legende иначе: «Узнавъ, что Димитрій выпрыгнувъ изъ окна, убился, Фирстенбергъ сбѣжалъ съ крыльца, и нашелъ Царя еще живаго; но онъ расшибъ себѣ грудь: кровь лилась у него изо рта; голова также была вся въ крови. Фирстенбергъ съ товарищами взнесъ Димитрія наверхъ, въ Царскія комнаты, гдѣ его освѣжили холодною водою и другими крѣпительными средствами. Тутъ Бояре начали говорить съ нимъ и допрашивать; но нельзя знать, что между ими происходило. Фирстенберга умертвили, дабы онъ не разгласилъ сей тайны, » и проч.

(549) См. Журналъ Литов. Пословъ и Паерле.

(550) См. Бера.

(551) См. тамъ же. Въ Дѣлахъ Польскихъ No. 26, л. 83: «да и самъ еретикъ Гришка сказалъ, что все дѣлалъ мечтами бѣсовскими.» Въ грамотѣ Бояръ (см. Собран. Г. Г. II, 300): «а какъ его поимали, и тотъ воръ и самъ сказалъ, что онъ Гришка Отрепьевъ.»

(552) Въ Сказаніи, еже содѣяся: «Убиша Гришку въ палатѣ за дворцомъ» (въ новомъ дворцѣ, за старымъ) «два избранна воина, Иванъ Васильевъ сынъ Воейковъ, да Григорій Волуевъ.» Сего Волуева обратили иноземцы въ Wolnik и Mulnik. Беръ пишетъ, что Россіяне, одѣвъ Самозванца въ платье пирожника, толкали, щипали его и говорили: «смотрите на Царя Всероссійскаго! такіе Цари у насъ на конюшняхъ;» что К. Вас. Шуйскій ѣздилъ между тѣмъ верхомъ передъ дворцемъ, возбуждая въ гражданахъ и въ воинахъ ревность истребить Самозванца; что въ то мгновеніе, когда Лжедимитрій палъ отъ двухъ выстрѣловъ, всѣ Князья и Бояре обнажили сабли: одинъ разсѣкъ ему голову, другой ногу, третій руку, » и проч.

(553) См. Бера и Legende. Въ Журналѣ Литов. Пословъ: «Чернь влекла трупъ убитаго Царя мимо Дѣвичьяго монастыря и спрашивала у его матери: это твой ли сынъ? Мать сказала: для чего вы не спросили о томъ у меня, когда онъ былъ еще

живъ? теперь онъ уже не мой.» Въ Legende: «положили ему (Самозванцу) на брюхо гнусную маску (найденную въ комнатахъ у Марины), дудку въ ротъ, волынку подъ мышку, и мѣдную деньгу въ руку, какъ бы въ награду за игру его.» Петрей: «Одинъ Дворянинъ прискакалъ верхомъ изъ Кремля съ волынкою и маскараднымъ платьемъ... кинулъ мертвому на брюхо платье, всунулъ въ ротъ дудки, а пузырь положилъ на грудь, и сказалъ: ты, негодяй, часто заставлялъ дудить: теперь дуди самъ въ нашу забаву.» Въ Журналѣ Пословъ: «Ноги Димитріевы лежали на груди у Басманова... Сказали народу, что маска нашлася въ комнатахъ у Царя, и служила ему вмѣсто иконъ, найденныхъ у него подъ кроватью.»

(554) См. Rzeczy Polskich, гдѣ нѣтъ ни слова о томъ, чтобы Марина скрылась подъ юбкою своей Гофмейстерины, и чтобы Бояре осрамили благородныхъ Полекъ, какъ разсказываетъ Беръ, весьма непристойно, хотя и на языкѣ Латинскомь (за нимъ и Петрей 346). «Гофмейстерина» пишетъ онъ, «увѣрила Бояръ, что Марина ушла къ отцу.» Тутъ одна Полька, Хмѣловская, была ранена пулею, и чрезъ нѣсколько дней умерла.

(555) Въ Legende сказано, что спаслось только 5 или 6 музыкантовъ, убито же человѣкъ двадцать: Беръ умножаетъ ихъ число до ста, говоря, что они жили въ монастырскихъ домахъ. — Убитый Іезуитъ, именемъ Помасскій, былъ Самборскимь Настоятелемъ и Королевскимъ Секретаремъ: см. Litteræ Annuæ S. I, an. 1606, стр. 721 и слѣд., гдѣ сказано: «Въ домѣ, данномъ вамъ по милости Димитрія, съ тѣмъ, чтобы учредить въ ономъ Коллегію Общества, Россіяне выломили двери... Наши братья ушли въ домъ къ Польскимъ купцамъ, » и проч. Въ Rzecz. Polsk.: «Воевода Сендомирскій, ничего не зная о Царѣ и Царицѣ, крайне тревожился, и не могъ дать имъ помощи: ворота наши съ улицы были завалены... вездѣ стояли рогатки.» и проч.: Въ Журналѣ Литов. Пословъ: «Нѣкоторыхъ изъ нашихъ слугъ, рано вышедшихъ изъ дому, Москвитяне убили... Богъ хотѣлъ казнить насъ за гордость, отнявъ у всѣхъ разумъ.» Беръ: «Нѣкоторые Ляхи ускакали въ Нѣмецкую слободу, но попались въ руки къ злодѣямъ, которые бѣжали изъ Ливоніи и Германіи отъ казни, заслуженной ихъ преступленіями: лишенные чести служить Царю въ числѣ его тѣлохранителей, они болѣе Русскихъ ненавидѣли Димитрія и Ляховъ: схватили злосчастныхъ, обнажили, умертвили.»

(556) Беръ: «Одинъ Дворянинъ Литовскій, выскочивъ въ рубашкѣ изъ спальни, спрятался въ погребѣ; Русскіе нашли его: онъ кинулъ имъ свой кошелекъ съ червонцами, отдавался въ плѣнъ, предлагалъ все имѣніе, которое было у него въ отечествѣ... кланялся до земли, умолялъ именемъ Божіимъ и Св. Николая... окровавленный, изсѣченный саблею, воскликнулъ: о Москвитяне! вы называетесь Христіанами: сжальтесь надъ бѣднымъ отцемъ и супругомъ; пощадите меня ради жены и дѣтей моихъ!... Я былъ тому свидѣтелемъ.»

(557) См. Rzeczy Polskich.

(558) Тамъ же: «К. Вишневецкій стрѣлялъ въ толпы изъ лука и не давалъ промаху... Шуйскій кричалъ ему, чтобы онъ не стрѣлялъ: вынувъ крестъ, сей будущій Царь поцѣловалъ его въ удостовѣреніе нашей безопасности; вошелъ на дворъ и горько заплакалъ, видя нѣсколько убитыхъ Россіянъ, которые силою вломились туда и были жертвою своей дерзости. Шуйскій взялъ К. Вишневецкаго съ собою, въ одномъ жупанѣ.» Вишневецкій жилъ въ домѣ Боярина Степана Александровича Волошскаго, Господаревича Молдавскаго.

(559) Въ Журналѣ Пословъ Литов.: «Мы, Посольскіе, увидѣвъ мятежъ, тотчасъ заперли дворъ свой, вездѣ разставили гайдуковъ и людей вооруженныхъ, готовились къ битвѣ и къ неизбѣжной смерти. Противъ насъ, черезъ улицу, въ домѣ Степана Годунова, а нынѣ Голицына, стоялъ братъ Царицынъ, имѣя не мало ратниковъ: мы сносились другъ съ другомъ записками, привязывая ихъ къ стрѣламъ и пуская оныя изъ лука со двора на дворъ... Къ нашему двору прискакали два сановника, Борисъ Нащокинъ и другой, требуя свиданія съ Послами. Къ нимъ вышелъ Староста Велижскій и сталъ въ воротахъ. Они сидѣли на коняхъ, вооруженные саблями и луками; поклонились ему и сказали: К. Ѳед. Ив. Мстиславскій, К. Вас. и Дм. Ив. Шуйскіе и другіе Бояре велѣли сказать вамъ, Посламъ ... не опасайтесь ничего ... но не мѣшайтесь съ тѣми Ляхами, которые пріѣхали сюда съ Воеводою Сендомирскимъ, чтобы изгубить (заѣсть) Русскихъ, и сдѣлали столько зла. Староста Велижскій отвѣтствовалъ: Вы узнали, какъ говорите, что мнимый Димитрій былъ обманщикъ, и для того умертвили его: до сего намъ нѣтъ дѣла: да поможетъ вамъ Богъ въ вашей правдѣ!... Благодаримъ Бояръ за доброе къ намъ расположеніе. Но Воевода Сендомирскій и спутники его ѣхали сюда не воевать и не губить васъ, а въ гости и на свадьбу къ тому, кого вы признали Царемъ. Если нѣкоторые изъ нихъ виновны, то за виновныхъ не стоимъ; но всѣ не должны страдать за немногихъ. Молимъ Бояръ, чтобы они уняли кровопролитіе ... Не будемъ смотрѣть равнодушно на гибель нашихъ братьевъ... Прискакали Князья Мстиславскій, Шуйскіе и другіе; начали разгонять мятежниковъ... Мстиславскій прекратилъ убійства на Мясницкой улицѣ, гдѣ всего болѣе пролилось крови... Вокругъ Посольскаго Двора разставили 500 Стрѣльцевъ.»

(560) Въ Rzecz. Polsk.: «Уже Москвитяне наводили пушки на окна и стѣны: но мы еще могли бы обороняться въ каменныхъ подвалахъ своего» (Мнишкова) «дома. Камни сыпались на дворъ... Тутъ пріѣхали чиновники, велѣли Сендомирскому Воеводѣ послать кого нибудь къ Думнымъ Боярамъ для переговоровъ, и дали намъ въ залогъ Стрѣлецкаго Сотника. Г. Воевода послалъ Гоголинскаго ... Татищевъ сказалъ ему: Всеобщій Богъ, управляя всѣми Царствами,» и проч.

(561) Беръ: «наконецъ въ одиннадцатомъ часу трагедія кончилась.» Въ Сказаніи, еже содѣяся: «побиваху Литву со втораго часу дни до девятаго:» т. е. съ пятаго до двѣнадцатаго. Сіе кровопролитіе началось уже по истребленіи Самозванца.

(562) См. Бера, который говоритъ, что Ляховъ убито 2, 135. Маржеретъ: comme l’on tient, 1, 705 Polonois massacrez. Въ Rzecz. Polsk.: «нашихъ убито, по достовѣрному исчисленію труповъ, до 500 человѣкъ» (въ Журналѣ Пословъ Литов.: до тысячи человѣкъ) «а Русскихъ вдвое.» Въ Сказаніи, еже содѣяся: «Слышавше, что побиты тогда 5 Воеводъ Польскихъ, 2 Воеводы Литовскихъ, 3 Старосты Польскихъ Градскихъ, 6 Гетмановъ Угорскихъ, 3 Рохмисты Литовскихъ, 8 Бурмистровъ Рижскихъ и Нѣмецкихъ, 2 Капитана Нѣмецкихъ, да Дворянъ Королевскихъ 65, да Римскихъ учителей, которые пріѣхали съ Розстригою и съ Сендомирскимъ учити Римскому Закону, 3 Кардинала, 4 Кандана, 2 Студента; да всякихъ людей Польскихъ, и Литвы, и Угрянъ, и Римлянъ, и Нѣмецъ, 2062 человѣка, да раненыхъ 1307 человѣкъ, а послѣ и тѣ помроша; да битыхъ ослопы и грабленыхъ до-нага, лежали покинуты за-мертво, 2373 человѣка, опричь тѣхъ, которыхъ побили по

дорогамъ, что побѣжали изъ Москвы, и въ стадѣхъ конскихъ.» Это безъ сомнѣнія увеличено. Въ Журналѣ Пословъ: «Суббота прошла въ ужасѣ, и въ слѣдующую ночь едва ли кто нибудь изъ нашихъ могъ сомкнуть глаза... 18 Мая пришелъ къ намъ Іезуитъ Савицкій, коего мы считали мертвымъ... Послы съ дозволенія Бояръ освѣдомились о здоровьѣ П. Тарла: въ домѣ его, вездѣ обрызганномъ кровью, лежали трупы. Самъ Тарло и Любомирскій прикрывали наготу свою гадкими рубашками; жена перваго, П. Гербуртова и другія знатныя госпожи были въ такомъ нарядѣ, въ какомъ не ходятъ у насъ и служанки; солома служила имъ постелею.» Въ семъ Журналѣ и въ Rzecz. Polsk. именованы многіе изъ убитыхъ Ляховъ.

(563) См. Legende 21—23, гдѣ именованы Амвросій Челари, купецъ Миланскій, прикащики Аугсбургскаго купца Гельбама, — Натанъ, также изъ Аугсбурга, и Николай Львовскій. Лжедимитрій у перваго взялъ товаровъ на 33, 000, а у купцевъ Нѣмецкихъ на 225, 000 флориповъ, и не успѣлъ заплатить имъ. Авторъ пишетъ: «Я два раза говорилъ о томъ съ братомъ нынѣшняго Царя (Вас. Шуйскаго); но онъ сказалъ, что товары ихъ не вступили въ казну, а были розданы Самозванцемъ Полякамъ: слѣдственно казна и не обязана платить за оные.»

(564) См. тамъ же, стр. 23.

(565) Авр. Палицынъ: «Безумство и гордость вмѣсто благодаренія Праведномстителю предложися.» Въ Морозов. Лѣт.: «Вмѣсто благодаренія вдашася въ піанство, и всякій своимъ промысломъ хваляшеся, иный же храбрствомъ величашеся, а молебнаго славословія Богови не воздаша.»

(566) Въ Legende 23: sur la nuict il y avoit un si grand silence par toute cette grande ville, comme s’il n’y eust eu ame vivante.

(567) Маржеретъ 147: F. I. Mistislofisqui avoit eu plusieurs voix ... lequel nonobstant retusa d’estre esleu, selon que le bruit en court, asseurant qu’il se rendroit moine, si l’eslection tomboit sur lui.

(568) См. Штраленберга Nord. und Ostl. Theil von Europa und Asia, 200—202, и Вагнера Gesch. des Russ. Reichs 154, Пишутъ такъ: «Многіе выбирали Щуйскаго, но многіе и Голицына. Бояре выслали обоихъ, и К. Воротынскій сказалъ, что Голицынъ, имѣя множество родственниковъ, отниметъ всю власть у Думы. Положили спросить у народа, а народъ, приготовленный къ тому Воротынскимъ, завопилъ: да здравствуетъ Царь Василій Іоанновичь Шуйскій!» Послѣдній имѣлъ также многихъ родственниковъ и превосходилъ Голицына въ знатности.

(569) См. де-Ту, CXXXV, 79, и The Russ. Impostor 116.

(570) Въ Никон. Лѣт. 75: «По убіеніи Розстригинѣ начаша Бояре думати, какъ бы сослатца со всею землею... какъ бы по совѣту выбрати на Москов. Государство Государя, чтобъ всѣмъ людемъ былъ (угоденъ). Богу же не милующу грѣхъ ради нашихъ... по совѣту К. Вас. Ив. Шуйскова, не токмо что (не) совѣтоваша со всею землею, да и на Москвѣ не вѣдаху многіе люди... Въ четвертый день» (въ третій: ибо Шуйскій 19 Мая уже былъ Царемъ: см. ниже и Собраніе Г. Грамотъ, II, 299) «по убіеніи Розстригинѣ пріѣхаша въ городъ (Кремль) и взяша К. Василья на лобное мѣсто, нарекоша его Царемъ, и поидоша съ нимъ въ градъ въ Соборн. Церковь.» Аврам. Палицынъ: «Малыми нѣкими отъ Царскихъ Полатъ излюбленъ бысть Царемъ К. Вас. Ивановичь Ш., и возведенъ бысть въ Царскій домъ, никимъ же отъ Вельможъ пререкованъ, ни отъ прочаго народа умоленъ.»

Въ Повѣсти о бывшихъ бѣдствіяхъ, писанной на столпцѣ для Патріарха Филарета и во многихъ мѣстахъ исправленной, вѣроятно, его рукою: «Маія 19 придоша на Крайпево мѣсто, глаголемое лобное, весь Синклитъ и Митрополиты и Архіеп. и Епископы... и всякихъ чиновъ люди, и весь народъ, и начаша глаголати о томъ, дабы разослати грамоты во всѣ грады, чтобы съѣзжалися въ Москву вси народи для Царскаго избранія, и да быша избрали Патріарха... народи же отвѣщаху, яко напредь да изберется Самодержавный Царь... и угодно бысть сіе слово... и начаша глаголати, да вручено будетъ ему (Шуйскому) Царствія Рос. скипетродержавіе... И вси предстоящіе ту, яко по нѣкоему благовѣщенію съ небесе, воздвигоша гласы своя: да будетъ царствуя надъ нами!... И тако всѣмъ Совѣтомъ избраша благочестив. Царя Василія, и разыдошася въ домы своя. Нареченный же Царь поѣха во градъ, » и проч. См. также Бера. Въ Журналѣ Пословъ Литов.: «29 Мая» (19 по нашему Стилю) «во второмъ часу дня ударили въ бубны и заиграли на трубахъ въ Кремлѣ, а по всѣмъ церквамъ начался звонъ колокольный: избрали новаго Царя.»

(571) Лжепатріархъ Игнатій не смѣлъ показаться, зная, какая участь ожидала его.

(572) См. Бера. Тѣло Басманова отдали К. Ив. Голицыну, его сводному брату. См. еще Никон. Лѣт. 75.

(573) См. Бера и Маржерет. 138.

(574) Беръ: «Вокругъ Лжедимитріева тѣла, лежащаго на площади, ночью сіялъ свѣтъ: когда часовые приближались къ нему, свѣтъ исчезалъ — и снова являлся, какъ скоро они удалялись. Когда тѣло везли въ убогій домъ, сдѣлалась ужасная буря, сорвало кровлю съ башни на Кулишкѣ (an Kulichka) и повалила деревянную стѣну у Калужскихъ воротъ (Gaulische Pforte). Въ убогомъ домѣ сіе тѣло невидимою силою переносилось съ мѣста на мѣсто, и видѣли сидящаго на немъ голубя. Произошла великая тревога. Одни считали Лжедимитрія необыкновеннымъ человѣкомъ, другіе Діаволомъ, по крайней мѣрѣ вѣдуномъ, наученнымъ сему адскому искусству Лапландскими волшебниками, которые велятъ убивать себя и послѣ оживаютъ.» Въ Степен. Кн. Латухина: «Розстригинъ трупъ на пожарѣ (на Красной площади) три дни лежалъ, и мнози слышаху въ полунощи надъ нимъ великій плищь бѣсовскій: въ бубны біяху и въ сопели играху, и пѣсни скверныя пояху, и таковую честь любящему ихъ Розстригѣ бѣси приношаху, и радовахуся о приходѣ своего угодника.»

(575) См. Журналъ Литов. Пословъ и Паерле.

(576) Предлагаемъ здѣсь извлеченіе изъ обстоятельнѣйшей повѣсти Жмудскаго Дворянина Товянскаго о мнимомъ Димитріи. Сія рукопись хранилась въ библіотекѣ Залускихъ (см. Нѣмцев. Dz. Panow. Zygm. III, Т. II, 233) и напечатана въ Жизнеописаніи Яна Петра Сапѣги (Zycie I. P. Sapiehy), издан. въ 1791 году, въ Варшавѣ. — Разстригу признавали сыномъ Іоанновымъ: Маржеретъ, Гревенбрухъ, Паерле, неизвѣстный сочинитель повѣсти о Димитріи: narratio succincta de adversa et prospera fortuna Demetrii (см. Вихман. Sammlung, I, 401) и нѣкоторые изъ Ляховъ; но достовѣрнѣйшіе Польскіе Историки: Пясецкій, Лубѣнскій, Кобѣржицкій, (кромѣ одного Вассенберга) или сомнѣвались или рѣшительно называли Разстригу обманщикомъ (см. Миллер. Sammlung R. G. V, 186). Знаменитый Замойскіи называлъ явленіе мнимаго Димитрія Теренціевою Комедіею: Жолкѣвскій въ своихъ Комментаріяхъ также пишетъ о Самозванцѣ съ презрѣніемъ (см. Нѣмцев. Dz. P. Z. III, Т. II, стр. 300). Не говоримъ о мнѣніи

новѣйшихъ Писателей, Треера, такъ называемаго Нестесураноя (или Гуйсена) и проч.

(577) Вассенбергъ въ Дѣяніяхъ Владислава IV (Gesta Vladislai IV, (стр. 14) пишетъ, что мнимый Димитрій семь лѣтъ учился въ Іезуитской школѣ, и совершенно узнавъ Латинскій языкъ, вступилъ въ службу Адама Вишневецкаго (см. Нѣмцев. II, 239).

(578) См. выше, примѣч. 207.

(579) См. Т. X, примѣч. 60.

(580) Въ Повѣсти о Димитріи (Narratio succincta и проч.: см. выше, примѣч. 576): in qua hominum litteratorum magna copia fuit!! Тамъ сказано, что Августинъ, подставивъ на мѣсто Димитріево сына какой-то знатной женщины Estomen, ушелъ съ Царевичемъ въ монастырь къ Бѣлому морю, гдѣ и кончилъ дни свои Инокомъ.

(581) См. Гревенбруха. Такъ говорилъ и Самозванецъ: см. выше въ семъ Томѣ, около примѣч. 207, и Никон. Лѣт. VIII, 58. Маржеретъ (стр. 153): «Естественно думать, что мать и Вельможи, Романовичи, Нагіе и другіе, угадывая Борисово намѣреніе, старались всячески спасти младенца: для чего надлежало на его мѣсто взять инаго, а Димитрія воспитывать тайно. Годуновъ ничего не свѣдалъ, и когда сѣлъ на престолѣ, тогда послали Царевича въ Литву, въ одеждѣ Инока.»

(582) См. Т. X, примѣч. 240.

(583) См. ихъ въ Собран. Г. Грамотъ, Т. II, и въ Хронографахъ.

(584) См. выше, около примѣч. 383.

(585) Тацит. Histor. кн. IV, отдѣл. 13.

(586) См. выше, примѣч. 409.

(587) Петрей, 373: Weil auch des Geschrey erschall, daß er nicht sollte der rechte Demetrius seyn, ist er in das Kloster, da die Grossfürstin Maria Feodorovna gewesen, gangen, und sagte zu ihr, wie er were gesinnet, des Priesters Sohn, der seinet halben were todt geschlagen und fürstlich begraben worden, auffzugrabben, und auff einen andern Platz legen zu lassen, welches die Grossfürstin nicht verstatten wohlen, weil sie wohl wusstle, daß es ihr leiblicher Sohn war. См. также о семъ важномъ случаѣ въ Нарушев. Histor. J. K. Chodkiew. I, 245.

(588) Такъ говорили нашимъ Боярамъ Послы Сигизмундовы: см. ихъ Отвѣты въ Архивѣ Кол. И. Д. и Dyaryusz или Журналъ.

(589) Беръ: «Однажды убѣждалъ я Басманова сказать мнѣ, дѣйствительно ли всемилостивѣйшій Государь нашъ имѣетъ право на корону? Басмановъ, въ присутствіи одного купца Нѣмецкаго, отвѣтствовалъ мнѣ съ полною довѣренностію слѣдующее: Вы, Нѣмцы, имѣете въ немъ отца и брата: молитесь о счастіи его вмѣстѣ со мною; хотя онъ и не истинный Димитрій, однакожь истинный Государь нашъ, ибо мы ему присягали, и не можемъ найти Царя лучшаго.» См. также Петрея 374.

(590) Петрей именуетъ сего Аптекаря, равно какъ и Лифляндскую Дворянку (стр. 373)

(591) Петрей, стр. 370: so er (Лжедимитрій) solte derselbige (Димитрій) seyn, müste er nicht über 22 Jahr alt gewesen seyn, da der ander (Лжедимитрій) allzeit über 30 Jahr alt ist. Пристрастный Маржеретъ говоритъ, что мнимому Димитрію было лѣтъ двадцать-пять; но истинному не было бы и двадцати четырехъ.

(592) Беръ: «Многие знатные Поляки увѣряли, что онъ (Лжедимитрій) былъ побочный сынъ Короля ихъ, Стефана Баторія. Янъ П. П. Сапѣга, однажды (въ 1609 году) за столомъ превознося Римскую храбрость Поляковъ, сказалъ: Мы дали Русскимъ Царя бродягу, который именовался

сыномъ Іоанновымъ, на смѣхъ людямъ: теперь вторично даемъ имъ мнимаго Димитрія въ Государи, завоевали для него уже половину земли ихъ, завоюемъ и другую: пусть лопнутъ съ досады, но сдѣлаемъ, чего хотимъ. Я слышалъ это своими ушами.» См. в Маржерет. 158.

(593) См. выше, примѣч. 213.

(594) Маржеретъ 163: Je l’ay (Лжедимитрія) ouy parler peu de temps après son arrivée en Russie, et trouve qu’il parloit aussi bon Russe que faire se pouvoit, sinon que, pour orner le langage, il y mesloit parfois quelque phrase Polonoise. Mesme j’ay veu des lettres qu’il dicta pour divers sujets avant qu’il fut receu en Mosco, lesquelles estoient si bien, que nul Russe n’y pouvoit trouver que redire.

(595) См. въ Собран. Г. Грам. II, 162, 228, 229.

(596) Маржеретъ 168: il avoit une éloquence qui ravissoit tous les Russes, et mesmes reluisoit en luy une certaine Majesté, laquelle ne se peut dire et ne s’est veu auparavant aux grands en Russie.

(597) См. Пясецкаго 266—286. Лжедимитрій, говоритъ онъ, заслужилъ презрѣніе Россіянъ тѣмъ, что не имѣлъ понятія о государственной наукѣ, и бывъ съ юныхъ лѣтъ въ обществѣ людей низкаго состоянія, велъ себя неблагородно, безъ всякаго величія, и проч.

(598) Маржеретъ 155: «Извѣстно и несомнительно, что скоро по воцареніи Борисовомъ Инокъ, Гришка Отрепьевъ, бывъ Секретаремъ у Патріарха, бѣжалъ изъ своего монастыря въ Литву: съ сего времени Годуновъ началъ опасаться и подозрѣвать... Но не одинъ, а два человѣка ушли тогда въ Монашескомъ платьѣ: Отрепьевъ, или Разстрига, и другой безыменный. Борисъ, пославъ всюду гонцевъ, велѣлъ стеречь на дорогахъ къ границѣ и хватать всѣхъ путешественниковъ, даже и тѣхъ, у которыхъ были письменные виды или пропуски: Царскій указъ гласилъ, что ушли два преступника изъ Россіи въ Литву. Вездѣ учредили такъ называемыя заставы, какъ бы во время моровой язвы, и три или четыре мѣсяца никто не могъ свободно ѣздить изъ города въ городъ. Упомянутый Разстрига былъ отъ тридцати-пяти до тридцати-осми лѣтъ, а Димитрій вступилъ въ Россію юношею, двадцати-трехъ или двадцати-четырехъ лѣтъ, и привелъ съ собою Разстригу, котораго всѣ видѣли, и коего братья имѣютъ помѣстья близъ Галича. Сей Разстрига былъ извѣстный негодяй и пьяница: за что Димитрій сослалъ его въ Ярославль, гдѣ находится домъ Лондонскаго купеческаго общества: Англичанинъ, жившій тамъ въ сіе время, сказывалъ мнѣ, что Разстрига, уже и въ царствованіе Шуйскаго, признавалъ убитаго Димитрія истиннымъ Іоанновымъ сыномъ, коего онъ вывелъ изъ Россіи: такъ говорилъ сей человѣкъ съ клятвою (avec grands sermens), увѣряя, что ему дѣйствительно принадлежитъ имя Гришки Отрепьева, прозваннаго Разстригою; такъ думаютъ и всѣ Россіяне, за исключеніемъ не многихъ. Скоро послѣ того Царь велѣлъ быть Разстригѣ въ Москву; а что съ нимъ сдѣлалось, не знаю.»

(599) См. выше, примѣч. 201.

(600) См. выше, примѣч. 229.

(601) Дядя Лжедимитрія, Смирной Отрепьевъ, увѣрялъ въ Швеціи самого Карла IX, что сей обманщикъ былъ дѣйствительно сынъ его брата, Якова Богдана Отрепьева, шалунъ не исправленный Монашествомъ; что онъ бѣжалъ въ Литву, научился тамъ всему нужному для воина, и по совѣту злыхъ людей, особенно какого-то Инока, вздумалъ назваться Димитріемъ. Такъ говорилъ Смирной уже по смерти Разстриги (см. Петрея 371).

КОНЕЦЪ ПРИМѢЧАНІЙ XI ТОМА.

Н.М. Карамзин. История государства Российского. Примечания к 11 тому // Карамзин Н.М. История государства Российского. М.: Книга, 1988. Кн. 3, т. 11, с. 1–84 (7—я паг.). (Репринтное воспроизведение издания 1842–1844 годов).