1. Письма русских писателей XVIII века
2. Ф. В. Каржавин

6
5 марта 1764

Mon très cher père!

Je suis sensible, autant que je le dois être, à la peine que je vous cause innocemment. Dans une autre circonstance, je ne pourrai

qu’approuver votre colère, puisque je l’aurais méritée. Mais pour le moment présent, je la condamne entièrement, parce qu’elle n’est point le fruit d’un mûr examen sur ma conduite, mais seulement d’une vivacité inconsidérée qui vous aveugle entièrement. Vous n’avez point reçu aucune nouvelle de moi, me dites-vous, depuis la lettre de mr Duboullay du 15 juillet 1762; néanmoins, je n’ai reçu de vous aucune lettre que je n’y aie fait réponse sur-le-champ. J’ai reçu tous les n<umer>os jusqu’à 5 inclusivement, dont quelques-uns sont doubles; outre leurs réponses, je vous ai encore envoyé d’autres lettres, par la voie des paquets de l’ambassade, adressées ou à mrs Kourapzof et Poutchkoff,¹ ou à vous-même; une autre fois par la voie de mr Шарапов incluse dans sa lettre pour mr Koslovsky,² celle-ci par mr Charapoff pour mr Kroock.³ En sorte qu’elle est la 9-e depuis le 15 juillet 1762. Voilà donc 8 lettres que vous n’avez pas reçues sans compter une que j’ai envoyée le mois dernier par la poste, en même temps que j’écrivais à mon oncle pour Pétérsbourg, et à un de mes amis pour la Cayenne en Amérique. Or, examinez, je vous prie, que vous n’avez reçu aucune de mes lettres qui sont pleines de soumission et dans lesquelles je vous ai parlé fort au long de ma situation et de mes occupations. Au contraire, j’ai reçu toutes les vôtres qui sont pleines d’amertume et de fiel contre moi; quelle conjecture en peux-je donc tirer, si ce n’est qu’il est quelques-uns de vos ennemis qui cherchent à me séparer à jamais de vous, et peut-être à m’ôter les moyens de revenir en Russie, en indisposant ma famille et mes protecteurs contre moi. Mais si on croit me faire une grande peine en m’empê-chant de parvenir aux emplois auxquels je puis être propre, on se trompe très grossièrement, parce que je préférerais toujours d’être toute ma vie simple soldat au service de sa majesté impériale, que d’être dans les premières dignités du service civil. Je vous ai écrit à ce sujet fort au long dans la lettre que je vous ai envoyée le mois dernier par la poste; je ne puis pas le répéter ici, de peur de charger trop la lettre de mr Charapoff. Je suis ici dans une impatience continuelle en attendant mon départ de jour en jour. Je m’étais préparé à observer l’éclipsé du soleil du 1-er de ce mois, et je voulais vous envoyer la relation, mais le temps a été si couvert à Paris et à 8 lieues à la ronde, qu’il n’a été pas possible de rien voir. A l’égard du comte Vorontzove, je suivrai vos ordres, quand il sera arrivé à Paris.

Je finis en vous assurant de mes très humbles respects et en vous souhaitant un heureux voyage, aussi bien qu’à ma chère mère et à mes soeurs. Quant à ma santé il n’est qu’un prompt retour en Russie qui puisse la rétablir.

Перевод:

Государь мой батюшка!

Я удручен, как это и должно быть, что невольно причинил вам горе. В других обстоятельствах, заслужи я ваш гнев, я приму его безропотно, но сейчас я его совершенно отвергаю, ибо он не является плодом зрелого размышления над моим поведением, а только следствием необдуманной горячности, которая полностью вас ослепляет. Вы говорите, что не получали от меня вестей после письма г-на Дюбуле от 15 июля 1762 года. Однако я не получил от вас ни одного письма, на которое бы не ответил тотчас. Я получил все письма до № 5-го включительно, причем некоторые из них были сдвоенные. Помимо ответных, я посылал вам и другие письма через посольство, адресовав их или г-м Куробцову и Пучкову¹ или вам лично; в другой раз — через г-на Шарапова в его письме к г-ну Козловскому,² а сегодня через г-на Шарапова в письме к г-ну Крооку.³ Так что с 15 июля 1762 г оно 9-е. Вот, следовательно, 8 писем, которых вы не получили, не считая еще одного, которое я послал в прошедшем месяце почтой одновременно с письмом к дядюшке в Петербург и к одному из друзей моих в Кайенну, в Америку. Обратите же внимание, прошу вас, на то, что вы не получили ни одного из моих столь почтительных писем, в которых я подробно говорил о моем положении и о моих занятиях. Напротив, я получил все полные в отношении меня желчи. Что могу я из этого вывести, кроме догадки, что, восстанавливая против меня мою семью и моих покровителей, кто-то из ваших врагов хочет навсегда меня с вами разлучить и, быть может, лишить меня возможности возвратиться в Россию. Если же полагают сделать мне большую неприятность, преграждая путь к должностям, к которым я пригоден, то они жестоко заблуждаются, потому что я предпочел бы всю мою жизнь быть простым солдатом на службе е. и. в., нежели занимать первые статские должности. Я подробно написал вам об этом в письме, отправленном в прошлом месяце почтой; а сейчас повторяться не стану, ибо боюсь слишком утяжелить письмо г-на Шарапова. Живу я в постоянном нетерпении, ожидая со дня на день отъезда. Приготовился я наблюдать затмение солнца 1-го числа сего месяца и собирался послать вам его описание, но погода в Париже и на 8 льё в округе была такая пасмурная, что невозможно было что-либо увидеть. Касательно графа Воронцова я последую вашим распоряжениям, когда он прибудет в Париж.

В заключение я свидетельствую вам свое глубочайшее уважение и желаю вам благополучного путешествия, равно как и государыне матушке и сестрицам. Что до моего здоровья, то восстановить его сможет только мое возвращение в Россию.