НАДПИСЬ К
ВЯЗУ [1]
Я суеверием был черту оглашен,
Пугалищем стоять средь поля осужден.
Убивственная сила
От тени пагубной моей издалека
Покой прохожего навеки удалила.
Но смелая рука
Плен робкого ума, мой узел, разрешила,
Секирою простой меня благословила
И жизни тем моей очарованну нить
Со пнем моим перерубила,
Перевезла меня и здесь определила
Благочестивому убежищем служить.
Пугалищем стоять средь поля осужден.
Убивственная сила
От тени пагубной моей издалека
Покой прохожего навеки удалила.
Но смелая рука
Плен робкого ума, мой узел, разрешила,
Секирою простой меня благословила
И жизни тем моей очарованну нить
Со пнем моим перерубила,
Перевезла меня и здесь определила
Благочестивому убежищем служить.
[1] Вяз сей никто срубить не смел. Мужики уверяли, что он заколдован и первый ударивший его топором смертью поражен быть должен. Отец и хозяин села дал ему сей первый удар, сын его употребил пень, как сказано, — и оба здравствуют.
Н.А. Львов. Надпись к вязу // Львов Н.А. Избранные сочинения. Кёльн; Веймар; Вена: Бёлау-Ферлаг; СПб.: Пушкинский Дом; Рус. христиан. гум. ин-т; Изд-во «Акрополь», 1994. С. 84–85.
© Электронная публикация — РВБ, 2004—2024. Версия 2.0 от от 9 ноября 2018 г.