186. ОСВОБОЖДЕННЫЕ ПЛЕННИКИ
Романс, почерпнутый из происшествий 1813 года

Кровавой битвы час ужасный,
Как грозно жребий мой решен!
Я жив остался — и напрасно
Мой меч победой изощрен!

Вотще со мной орудье мести!
Вотще внимаю брани глас,—
Разив врагов на поле чести,
От плена меч меня не спас!

Повержен, язвами покрытый,
Не смерти жертва, но врагов,
Добыча брани знаменитой,
Познал Оскольд позор оков.

Герой! где твой булат разящий,
Где пыл к сраженью, страх врагам,
Твой клик, победе предлетящий,
Оракул грозный их сердцам?

Далёко родины священной,
Далёко кровных и друзей;
За храбрость — мрак тюрьмы презренной;
За клик победный — звук цепей.

На диком береге Луары,
В ужасной башне вышиной,
Враги его повергли яры
Под стражей дневной и ночной.

Чем боле витязь был опасен,
Тесняся с смертью в ряд врагов,
Тем боле плен его ужасен
И гибельный конец готов!

Один, прискорбен, в думе смутной —
И взор его к земле простерт;
Он смерти ждет ежеминутно
И каждую минуту тверд.

Как вдруг ... о, скорбно утешенье!
Свет озарил темничну тму;
Ведут ... «Одно им заточенье
И участь та же, что ему!

Они — погибель наших ратей,
Гроза рушительна в бою,

На них видна кровь наших братий,
На них насытим месть свою!

Нет, нет, пусть прежде изготовим
Достойное отмщенье им.
Страданья каждый вздох изловим —
И казнью страшной умертвим!»

Краса станиц, щит стран полнощных,
Возросших средь Донских степей,
Быстролетучих, храбрых, мощных,
Оскольд зрит ближних и друзей:

«Там брань, — они гласят, — кровава,
Отчизны в славу возжжена,
А нам, нам изменила слава —
Лишь честь осталася верна!

Погибнем, коль погибнуть должно,
Нас близит к смерти каждый миг!
Почто, отечество, не можно
Вновь биться нам в рядах твоих?»

Проходят дни, проходят ночи,
Несчастных жертв внимая стон,
И утомленные их очи
Отрадный не смыкает сон.

В душе отмщение пылает,
Снедает сердце их тоска;
И, безоружная, не знает
Путей отчаянья рука.

Вдруг ночи в мрак дверей затворы
Отверзлись, страшно заскрыпев.
«Час смерти», — и смущенны взоры
Сретают деву — прелесть дев.

Как ангел, божий утешитель,
Ниспосланный с небес благих,
От уз земных освободитель,
Она является для них.

Кто красоту ее опишет?
Как роза, цвет ее ланит,
В груди огонь любови дышит
И взор отважностью горит.

«О витязи, — рекла, — спасайтесь,
Минута смерти сочтена;
Вот ключ, одежда, всё: скрывайтесь!
А я за вас умру одна!

Темницы страшной сей хранитель
Похитил счастье дней моих,
И хищник сей... есть мой родитель!
Им предан казни мой жених!..»

Смущенных их, в благодаренье,
Выводит смело за собой:
«Здесь вам, о витязи, спасенье —
А мне во глубине речной!

О, погаси, пучина яра,
Огонь, пылающий во мне!» —
И, с шумной пеною, Луара
Ее скрывает в глубине.