252. К А. А. П***

Как труден для поэта
Парнаса скользкий путь!
Но чтоб достичь предмета,
Ничто, ничто препнуть
Его в жару не в силах.
В надежде он летит
Мечтания на крылах
В страну, где ключ шумит
Волшебной Иппокрены;
Товарищей его
Несчастные премены
Не важны для него,
Так сколько ж я виновен
Пред музою моей?
Мой путь довольно ровен,
Что к хижине твоей
Без трудностей доводит,
И где всегда поэт
И нову мысль находит,
И новый видит свет.

483

Давно не наслаждался
Беседою твоей;
Давно не прикасался
И к лире я моей;
Лишь ветр, в ущелья дуя,
Играет по струнам,
И муза немотствуя
Взирает к тем странам,
С тобой где прохлаждалась
Под сводами древес;
В восторгах упивалась
Приятностью словес
Твоей беседы мирной!
Где часто ободрял
Нестройный звук мой лирный
И к пенью понуждал
Красот, в природе зримых.
О греческих странах,
От всех толико чтимых,
Забыв в твоих садах
Отечество Марона,
Я на твоих холмах
Парнаса, Геликона
Вершины зрю в мечтах;
И дщери Мнемозины
В твоих местах везде
Темпейские долины
Мне кажут в красоте.
Когда ж один блуждаю
По рощам у тебя,
Я часто так мечтаю:
«Коль мне б судьба моя
Бежать велела света,
Как сын Латонин пас
Стада царя Адмета,
Так я бы в оный час
Охотно согласился
Твои стада пасти
И тем бы веселился,
Что близ тебя вести
Я мог бы жизни время;
И вместо грусти злой,

484

Забыв несносно бремя,
Нашел бы век златой».

Но мне ли предаваться
Толь сладостным мечтам?
И мне ли заблуждаться
По феиным странам?
Под кровом у фортуны
Возможно засыпать;
Но где гремят перуны,
Ах! льзя ли там дремать?

Превратность видя смертных
И скорбь нося в душе,
Давно б от блесков тщетных
Сокрылся в шалаше;
Давно б, ходя за плугом,
Покой я ощущал
И с милою и с другом
Дни мирны провождал;
Но быв влеком судьбою,
Бегу полей стеня;
Увы! ищу покою,
А он бежит меня!..
Еще, когда б мечтами
Во слепоте пленясь,
Опасными путями
В храм счастия стремясь,
Бежал, не зря пучины,
Свой путь туда стремил,
Где бедствий рвы едины
Цветами рок прикрыл;
Когда б, внимая страсти,
Рассудок заглушил,
Я в высшей только части
Блаженство находил;
Или, богатств алкая,
Гнушался шалашом;
Но я, к несчастью, зная,
Не тверд сколь счастья дом,
Сколь тленен лавр героя
Под времени рукой,

485

Ищу, ищу покоя
И хижины одной;
Ищу, но, ах! напрасно;
Мне должно в шуме жить
И поприще опасно
В сей жизни проходить.
О! сколько то несносно,
Когда кто гибель зрит,
Но то мгновенье грозно
Не может отвратить.
Счастливей дни проводит
Живущий в слепоте!
Над жерлом бед он ходит,
Но всё счастлив в мечте.
Ах! первый созерцает
Весь ужас смерти злой;
А сей стон испускает
Под смертной лишь косой.

Но, ах! почто смущаю
Святилище твое?
Почто, почто вещаю
Уныние мое?
Души, толико полной
Несчастьями земли,
Прости ты вздох невольный
И песни вновь внемли.

Счастлив еще, конечно,
Что здесь могу с тобой
Беседовать сердечно,
Храня мой нрав прямой!
Счастлив, что скорби бремя
С тобою облегчать
Могу и жизни время
Приятно провождать!
Счастлив, что собираю
Я близ тебя цветы,
Из коих извлекаю
Парнасские соты!
Но ты, муж, полный чувства,
Гордись, что здесь пою

486

Без льстивого искусства
Добро́ту я твою.
Ты муз не подкупаешь
Блистающим сребром,
Но чувствами пленяешь
И чистым лишь умом;
Не ищешь быть воспету
И общих хвал венца;
К душевному ж обету
Ты клонишь всех сердца.
И для того внимаю
Спокойно клеветам
И лиру посвящаю
Достоинств красотам.
На лесть сам негодуя,
В обман влекущу свет,
Зоилам показуя
Хвалимый мой предмет,
Тлетворного дыханья
Клевет их не страшусь
И злобы нареканья
Превыше возношусь.

Пусть истины любитель
Меня в том обличит,
Что был того хвалитель,
Кого свет подлым чтит;
Что я цветы парнасски
Злодеям рассыпал
И Грюизовы краски
Лжи лаком прикрывал.
Коль то найдет, пусть миру
Льстеца во мне явит;
Или, исторгнув лиру,
На части сокрушит.

Но нет, о муж почтенный!
Тебя кто смел хвалить,
Тот мог ли в круг презренный
Льстецов когда входить?

<1800>
Село Низ
487

Воспроизводится по изданию: Поэты ХVIII века. В двух томах. Том второй. Л.: «Советский писатель», 1972. (Библиотека поэта; Большая серия; Второе издание)
© Электронная публикация — РВБ, 2008—2024. Версия 2.0 от 20 марта 2021 г.