65. <И. И. Хемницер>, Басни и сказки N... N..., СПб., <1779>, с. 65, под загл. «Заяц, обойденный при произвождении», в разделе «Чужие басни», без подписи. Печ. по изд.: И. И. Хемницер, Басни и сказки, ч. 3, СПб., 1799, с. 44, в разделе «Чужие басни», без подписи. Об авторстве Львова и датировке см. примеч. 64. Разночтения имеют стилистический характер и вызваны переименованием персонажа басни (заяц—мартышка). По предположению Я. К. Грота, «причиною этой перемены была, вероятно, мысль, что шутовство более идет к обезьяне, нежели к зайцу» (Хемницер, Соч. и письма... с биогр. статьею и примеч. Я. Грота, СПб., 1873, с. 164). Басня направлена в адрес Л. А. Нарышкина (1733—1799), который, будучи потомком знатных бояр, находился при дворе Екатерины II на положении высокопоставленного шута и забавника. К нему же относился один из вопросов Фонвизина, заданный им сочинителю «Былей и небылиц» (т. е. Екатерине II): «Отчего в прежние времена шуты, шпыни и балагуры чинов не имели, а нынче имеют, и весьма большие?» (СЛРС, 1783, ч. 3, с. 165). Стихотворение Львова напоминает басню Державина «Лев и волк», напечатанную без подписи в СЛРС (1783, ч. 8, с. 62) под загл. «Басня. Заслуги свои часто измеряем мы несправедливо», со следующим примеч. автора: «Смысл басни сей выводит, что самолюбие наше употребляет разные весы, когда свои или чужие достоинства вы весим. Кажется, довольно ясно, что если пифик и осел не достойны были отличия, то и волк равно оного не заслужил» (с. 63). Хронологически державинская басня предшествует львовской (по свидетельству Я. К. Грота, она
сохранилась в старейшей рукописи Державина 1776 г.), но позднейшие ее переработки, возможно, находятся в зависимости от басни Львова.