ПИСЬМО К ДРУГУ
„Письмо“ – первенец „вольной“ типографии Радищева; напечатано анонимно в начале 1790 г. (полный титул: „Письмо к другу жительствующему в Тобольске. По долгу звания своего. С дозволения Управы Благочиния. В Санктпетербурге. 1790“); экземпляры первого издания чрезвычайно редки: важнейший хранится в VII разряде б. Гос. Архива в „деле“ Радищева № 2760/778. Тут же собственноручная записка Екатерины II, без адреса: „По городу слух, будто Радищев и Щелищев писали и печатали в домовой типографии ту книгу [„Путешествие“]. Исследовав, лучше узнаем“. На полях стр. 7 – 8 отчеркнуто карандашом: „но колико крат... к предвечному отцу“; на стр. 8 – 9 „шли мимо подавшего... прощением разных преступников“; на стр. 14 (примечания): „если бы... мысли“. Кроме черты, здесь имеется „NB“. Далее следуют в „деле“ копии с замечаний Екатерины на „Путешествие“ и в конце их (на поле л. 26): „Сие сочинение [„Письмо“] такожде господина Радищева и видно из подчерченных мест, что давно мысль ево готовилась по взятому пути, а французская революция ево решила себя определить в России первым подвизателем. Я думаю, Щелищев едва ли не второй. До протчих добраться нужно. Изо Франции еще пришлют вскоре паричко“.
Кому „Письмо“ адресовано, трудно сказать. „Письмо“ начато было сразу после открытия памятника Петру I (7/VIII 1782 г.), а напечатано в 1790 г., когда Людовик XVI нечто „добровольно упустил из своей власти“. Возможно, что первоначально адресат находился даже не в Сибири, а в каком-то другом „отдаленном отечестве нашего крае“, и лишь близ 1789 г. поселился в Тобольске. Не был ли этим адресатом Александр Васильевич Алябьев (р. 1746), назначенный в 1787 г. Тобольским губернатором? Его, надо полагать, имел в виду А. М. Кутузов, когда беспокоился об участи Радищева и просил кн. H.H. Трубецкого осведомиться чрез „Александра Васильевича“ (17 XII 1790, – Я. Л. Барсков, „Переписка московских масонов“, 1915, стр. 51), наконец, им ласково принят был Радищев, когда жил в Тобольске, на пути в Илимск (Архив кн. Воронцова, V, 293 – 309).
Стр. 147. Памятник Петру I задумала поставить имп. Елизавета. Исполнить его поручено было „штукатурных дел мастеру“ Мартелли; 8/Х 1764 И. И. Бецкий донес Сенату, что Екатерина II эту „работу апробовать не соизволила“. По просьбе Бецкого и по указанию Дидро русский посланник в Париже кн. Д.А. Голицын 10 IX 1766 заключил контракт с членом Парижской королевской академии живописи и скульптуры, Фальконе. Модель была закончена Фальконе в 1769 г.; на пьедестале памятника была сделана надпись: Petro primo Catharina secunda (Петру I Екатерина II), сочиненная А. П. Сумароковым. Открытие памятника подробно описано в № 79 СПб. Ведомостей, 1782: всю ночь на 7 VIII бушевал сильный ветер с беспрестанным дождем; небо
с утра было помрачено тучами; но вскоре после полудня открылось солнце и на весь день установилась тихая и ясная погода; Екатерина смотрела на торжество с балкона в Сенате. Из окон сенатских покоев любовались особы первых двух классов с их семьями, остальные чины разместились в галереях вокруг площади со стороны Невы; река была покрыта множеством крупных и мелких судов; мачты их представляли собой густой лес. Из полков раньше всех появился на площади Преображенский, а в завершении всего „военного строя“ – Семеновский. Екатерина прибыла на торжество водою к 5 часам дня, „сев на суда у летнего своего дома“. В XVIII в. было три дверца в Летнем саду: 1) Петра I, построенный им для Екатерины I и существующий в настоящее время; 2) имп. Анны, сломанный при Елизавете; в нем был арестован Бирон в ночь на 8/XI 1740; 3) дворец Елизаветы на месте позднейшего Михайловского или Инженерного замка.
Стр. 149. Три человека – трое стариков, современников Петра I, которых имеет в виду Р., были, вероятно, гр. Генрих-Берендт Тизенгаузен (1703 – 1789), И.И. Бецкий (1704 – 1795) и С.X. (Иоганн Эрнст) фон Миних (1768 – 1783) или кн. А.М. Голицын (1718 – 1788).
Стр. 149. Сей день ознаменован – 7 VIII 1782 был издан манифест „О разных милостях, дарованных преступникам по случаю открытия монумента императору Петру I“ (Полн. Собр. Законов № 15488). Согласно манифесту снижались наказания для осужденных, прекращались следствия по делам, продолжавшимся более десяти лет, объявлялась амнистия некоторым группам каторжных, беглым, корчемникам и т. д. Указом 9 VIII площади, на которой был поставлен памятник, было присвоено название Петровской
Стр. 149. Дидро пробыл в Петербурге почти пять месяцев, с 28 IX (9 X) 1773 до 22 II (5 III) 1774, и бывал в мастерской Фальконе.
Стр. 150. Женевский гражданин – Ж. Ж. Руссо. Радищев имеет в виду следующий несправедливый отзыв Руссо о Петре: „Петр обладал подражательным гением; он не обладал настоящим гением, таким, который творит и создает все из ничего. Некоторые из сделанных им нововведений хороши, большинство было неуместно. Он сознавал, что его народ – варварский народ, но он не сознавал, что он не созрел для гражданского порядка. Он хотел его цивилизовать, когда его надо было только приучать. Он желал сначала создать немцев и англичан, когда прежде всего необходимо было создать русских. Он помешал своим подданным стать когда-либо тем, чем они могли быть, уверяя их, что они – то, чем они на самом деле не являются. Именно такое образование дает французский воспитатель своему воспитаннику, чтобы он блистал во время своего детства, а потом не был бы никогда ничем“ („Общественный договор“). Мабли в своем „De l’étude de l’histoire“ признавал Петра I великим, указывая в то же время, что он не создал такого порядка, „который мог бы держаться и после великих людей, и без них, не боясь ничтожества и даже порочности владык“.