60
Печатается по автографу из собрания Воронцова, № 1220, лл. 129 – 136. Впервые опубликовано в «Арх. кн. Воронц.», кн. V, стр. 338 – 344.
1 Лаксманн Эрик (Кирилл Григорьевич) (1737–1796) – академик Петербургской Академии Наук, исследователь Сибири (см. о нем примечание к письму № 78).
2 генерал-губернатор – И. А. Пиль.
3 «Открытие художеств». Радищев имеет в виду книгу «Открытие сокровенных художеств, служащих для фабрикантов, художников, мастеровых людей и для экономии, пер. с немецкого Михайло Агентов совместно со студентом Иваном Гавриловым». 3 ч., М., 1768–1771. Книга эта затем переиздавалась в 1778, 1786, 1790 гг.
4 Химический лексикон Макера. Радищев вероятно имел в виду одну из следующих работ Макера: 1) Начальные основания умозрительной и деятельной химии. Соч. г. Макера, пер. с французского Козма Флоринский, 2 ч., СПб., 1774–1775; изд. 2-е, СПб., 1791. – 2) Магазин натуральной истории, химии и физики, или полное собрание материй, принадлежащих к сим наукам, заключающее в себе важные и любопытные предметы оных, равно как и употребление премногих из них по врачебной науке, в экономии, земледелии, искусствах и художествах, почерпнуто из сочинений Макера, Бомара и Сиго де ла Фоп, пер. с франц. обществом ученых людей; в 10 частях, М., 1788–1790 гг.
5 Утро я провожу с детьми. О занятиях Радищева в Илимске сообщает некоторые подробности сын его Павел (см. «Русский вестник», 1858, декабрь, кн. 2, стр. 413–414). Радищев лечил там местных жителей от разных болезней, – как сообщает П. А. Радищев, – и прививал детям оспу.
6 раскаяние искреннее. Требование Воронцова о новом «искреннем и чистосердечном» раскаянии вероятно было связано с ходатайством его перед императрицей о смягчении наказания Радищева. Об обещании Воронцова ходатайствовать за Радищева см. наше примечание в письме № 43. Прежним показаниям Радищева, сделанным им в Петропавловской крепости, в которых он не назвал ни одного из своих единомышленников, как видно из упоминаемого здесь письма Воронцова, в Петербурге не верили. Не верил также, очевидно, и Воронцов в искренность прежнего раскаяния Радищева. Сам Радищев считал свои показания в крепости ненужным унижением. «Нужны ли еще новые унижения? – спрашивает он здесь Воронцова. – Неужели их было недостаточно для толпы?». Все поведение Радищева на допросах в Петропавловской крепости, затем в Сибири и после возвращения из ссылки свидетельствует о его твердых
революционных убеждениях, от которых он не отказался до конца своей жизни. В Тобольске Радищев так ответил любопытному на вопрос «кто он?»:
Я тот же, что и был и буду весь мой век:
Не скот, не дерево, не раб, но человек!
7 мои племянники. Радищев имеет в виду двух сыновей своей сестры Марьи Николаевны, вдовы Аблязовой, которые по его совету были отправлены за границу совершенствоваться в науках (см. об этом воспоминания П. А. Радищева: «Русский вестник», 1858, декабрь, кн. 2, стр.421).