106
Печатается по черновому автографу из собрания Воронцова, № 862, лл. 67–68. Впервые опубликовано в «Арх. кн. Воронц.», кн. V, стр. 404. В автографе не указаны дата и кому адресовано прошение.
П. Бартенев в своей публикации написал: «Черновое письмо Радищева к императору (вероятно) Александру Павловичу». В настоящем издании дата и адресат прошения определяются на основании следующих данных.
1. В прошении Радищев сообщает, что он, с целью «заплатить большую часть долга и избавиться «отяготительного платежа процентов», уже продал третью долю всего имения. Такую продажу он не мог совершить при Павле I, так как тогда оставался еще в силе указ от 4 сентября 1790 г., по которому Радищев был лишен чинов и дворянского звания, а также и всего имущества. В отношении имущества в этом указе было сказано: «... имение же, буде у него есть, оставить в пользу детей его, которых отдать на попечение деда их» (см. примечание к письму № 55). П. А. Радищев сообщает, что когда при разделе имения надо было вводить во владение сельцом Немцовым, доставшимся Радищеву по разделу, то во владение вводили не его самого, а лишь его трех сыновей и дочь, родившихся в Петербурге до его ссылки в Сибирь. «Не имея чина и лишенный дворянства, – пишет П. А. Радищев по этому поводу, – он (А. Н. Радищев), по закону, не мог владеть крестьянами» («Русский вестник», 1858, декабрь, кн. 2, стр. 431; см. также примечание к письму № 104). Упомянутый раздел имущества происходил в окончательной форме в 1798 г. Это видно из письма А. Н. Радищева к Воронцову от
26 ноября 1798 г. из Преображенского (№ 100). Говоря о причинах своей задержки у отца в Преображенском, Радищев пишет: «...одной из них было неожиданное решение моего отца произвести законный раздел его имения, еще не разделенного между детьми, и, хотя моей доли в нем нет, я все же рассчитывал, что мне дадут некоторое обеспечение под капитал, который был вручен батюшке моей усопшей подругой [Е. В. Рубановской] и который по праву должен быть возвращен мне». 21 декабря 1800 г. Радищев подал прошение Павлу I, в котором просил о помиловании, напоминая о том, что срок десятилетнего наказания, данный ему в 1790 г., уже истек. Однако такого помилования Павел I ему не дал. На основании этого мы полагаем, что данное прошение адресовано не Павлу I, а императору Александру. Кроме того, стиль данного прошения значительно отличается от тех двух прошений Радищева (от 6 декабря 1797 г., № 92, и 21 декабря 1800 г., № 105), которые он подавал Павлу I. В них Радищев каждый раз выражал официальную признательность за дарованное ему разрешение вернуться из Илимска. В данном случае подобное выражение признательности отсутствует; прошение написано проще, как вполне деловое письмо.
2. При Александре I Радищев получил гражданские права и, следовательно, вполне мог распоряжаться своим имуществом. «Он жил безвыездно в деревне до восшествия на престол Александра I [март 1801 г.], – пишет об отце П. А. Радищев, – который разрешил ему приезд в столицу, возвратил чин коллежского советника, Владимирский крест 4-й степени, и поместил его в Комиссию составления законов» («Русский вестник», 1858, декабрь, кн. 2, стр. 422). Следовательно, только после марта 1801 г. Радищев имел право и мог продать упоминаемую им в прошении третью долю своего имения. Принимая во внимание, что покупатель нашелся не сразу, а также учитывая некоторый срок, необходимый для юридического оформления продажи, можно предполагать, что продажа эта состоялась не ранее лета 1801 г. Тем более, что Радищеву нужны были некоторые средства для переезда с детьми из Немцова в Петербург к месту новой службы в Комиссию составления законов, куда он был назначен, по ходатайству Воронцова, 6 августа 1801 г.
Данное прошение, особенно в той его части, где говорится, что цену за имение Радищев сам не назначает, а полагается в этом вопросе полностью «на усмотрение императорского величества», очевидно, также было рассчитано на ходатайство перед новым царем Воронцова, а возможно и председателя Комиссии составления законов П. В. Завадовского. Завадовский, связанный многолетней дружбой с Воронцовым, дважды выступал по просьбе его с рекомендацией Радищева в члены Комиссии составления законов. Завадовский писал: «В Комиссии сочинения законов недовольно людей со способностями на сию по себе пространную часть; коллежский же советник Александр Радищев мог бы в сей работе быть полезен по своим дарованиям и склонности к письменному труду. Потому беру смелость просить об определении его в Комиссию членом. Отнюдь не умысел, как известно многим, а неосмотрительность и некое легкомыслие подвергнули его бедам за сочинение, выпущенное не ко времени. Но зато он понес толико тяжелое наказание, что, избавленный монаршим
помилованием, потщится усердною службою оправдать милость» (Полное собрание сочинений А. Н. Радищева, изд. Акинфиева, т. II, стр. 353). Второй раз Завадовский ходатайствовал о повышении Радищеву жалования и о возвращении ему ордена. Изложив кратко историю дела Радищева, он писал: «После того, высочайшим е.и.в. указом оный коллежский советник Радищев определен членом в Комиссию о сочинении законов с жалованием по 1500 руб. на год. Все прочие члены сей Комиссии получают жалованье по 2000 руб. В сравнении с ними можно б кажется и ему, Радищеву, таковое же определить. А притом как по самому содержанию всемилостивейшего указа, коим возвращен Радищев в прежнее его достояние, с возвращением чина его, который он прежде имел, кажется, следовало б возвратить и тот орден, который на него прежде возложен был, но об оном ничего не определено, то не благоугодно будет е. и. в-у пожаловать особое о том, куда следует, повеление» (там же, стр. 354).
Имеется свидетельство сослуживца Радищева по Комиссии составления законов, Н. С. Ильинского, об обращении Радищева к Завадовскому с просьбой о поправке материального благосостояния. «Ходил он часто к графу Завадовскому, – пишет Ильинский, – и, как после я слышал, искал, чтоб дано ему было 15 000 рублей на поправку разоренного состояния» («Русский архив», 1879, № 12, стр. 415–418). Вполне возможно, что в данном случае Радищев просил Завадовского выделить 15 000 рублей в качестве цены за предлагаемую им часть его имения. В 1801 г., с 31 августа по 21 декабря, Радищев находился вместе с Завадовским по делам Комиссии в Москве, где весь двор присутствовал на коронации Александра I, и вряд ли имел возможность заниматься там делами своего имения (см.: В. П. Семенников. Радищев. Очерки и исследования. М.–Пгр., 1923, стр. 116). Вероятнее всего, что прошение свое о продаже имения он писал уже в следующем, 1802 г. Возможно, он писал его незадолго до своей смерти и потому не успел подать его. В решении Александра I, вынесенном по ходатайству Воронцова об уплате долгов Радищева после его смерти, ничего не говорится о принятии в казну имения, о котором писал Радищев в данном прошении. H. H. Новосильцев в письме к Воронцову от 8 октября 1802 г. по этому вопросу сообщает: «Доставленную мне от вашего сиятельства записку о детях покойного коллежского советника Радищева я имел счастие подносить государю императору. Его величество, в уважение расстроенного состояния сего семейства, согласно с представлением вашим, всемилостивейше повелеть соизволил на оплату долгов выдать из Кабинета три тысячи рублей» («Арх. кн. Воронц.», кн. V, стр. 405).
О дальнейшей судьбе имения Радищева в Немцове сообщает сын его Павел. В автобиографической записке он пишет о себе: «В 1806 году вышел в отставку коллежским асессором и удалился в свою деревню, сельцо Немцово. В 1808 году, получив по разделу 80 душ и 800 десятин земли, он был намерен отпустить крестьян на волю, предоставив себе землю. Проект был очень простой, крестьяне могли оставаться и жить попрежнему, но кто недоволен помещиком, мог оставить деревню и приписаться где угодно. Этот проект не состоялся потому, что имение было заложено в Опекунском совете, и другие наследники могли, не
платя процентов и не внося в срок капитала, довести имение до продажи. Молодой помещик имел только удовольствие отпустить на волю два семейства дворовых, которые оставались при нем до тех пор, пока в 1829 году он продал имение для заплаты долгов» (Институт русской литературы (Пушкинский Дом) Академии Наук СССР, № 7121, XXXVI б, 105, л. 12).