* * *

Ныне уже надлежит, увы! мне умереть:
Мои все скорби цельбы не могут здесь иметь.
Все мое старание, чтоб их облегчити,
Не может как еще их больше растравити.
В скуке, которая всегда меня здесь обдержи́т,
Могу ли я жить больше? ах! умереть надлежит.
Радости твои, сердце, пропали безвеста:
Ибо Аминта ушла вовсе с сего места.
Но к чему вопить ныне не имея мочи?
Отстать от всего лучше, стратив ее очи.
Без моей милой, в ней же вся мне есть утеха,
Ах! душа моя рвется страстьми без успеха.
Не осталось от моей горячей мне страсти,
Как раскаянье, скука, печаль и напасти.
Во всех моих днех нужных слабость бесконечна
Шлет меня скоро к смерти, что бесчеловечна.
109
Долгая, можешь ли ты из сердца, Разлука,
Вынять любви всё и память, есть ли ты сторука?
Ах! проклята, в тебе ли мне искать помоги:
Ты мне чинишь, ты, ныне смертны налоги.
Ты отняла Аминту, разговоров сладость,
Ласковые приветы и всю мою радость.
Но она в моем сердце вся есть с красотою,
К умноженью печалей в мысли есть со мною.
<1730>

В.К. Тредиаковский. «Ныне уже надлежит, увы! мне умереть...» // Тредиаковский B.K. Избранные произведения. М.-Л.: Советский писатель, 1963. С. 109–110.
© Электронная публикация — РВБ, 2006—2024. Версия 2.0 от от 4 июля 2018 г.