О ПРИРОДЕ СЛОВА. — Впервые: отдельной брошюрой, Харьков, изд-во «Истоки», 1922 (июнь), тир. 1000 экз., с эпиграфом из Н. Гумилева

280

на обложке: «Но забыли мы, что осиянно Только слово средь земных тревог И в Евангельи от Иоанна Сказано, что слово — это Бог. Мы ему поставили пределом Скудные пределы естества. И как пчелы в улье опустелом, Дурно пахнут мертвые слова». (Рец.: «Воля России», Прага, 1923, № 6 — 7, с. 159 — 160, автор — А. Бем). Публикация статьи первоначально предполагалась в харьковском журнале «Грядущие дни» («Художественная мысль», Харьков, 1922, № 9, 18 — 22 апр., с. 20). Под названием «О внутреннем эллинизме в русской литературе» и с некоторыми разночтениями — в «Накануне» (Берлин), 1923, 10 июня, «Лит. приложение» № 56, с. 3 — 7. См. также сообщение о лекции Мандельштама «Акмеизм или классицизм? (Внутренний эллинизм в русской литературе. В. Розанов, И. Анненский, А. Блок, лжесимволисты, акмеисты, имажинисты. Выход из акмеизма и классицизма)», прочитанной в Киевской философской академии 7.03.22.: «Лектор утверждает за русской поэзией для будущего значение, подобное древнеклассической — для прошлого. Так называемую эпоху символизма в русской литературе тов. Мандельштам называет лжесимволизмом и видит в акмеистической школе русской поэзии — ростки здорового будущего...» («Пролет, правда» (Киев), 1922, 14 марта).

Чтобы спасти принцип единства ~ поддаются умопостигаемому свертыванию. — См.: А. Бергсон. Творческая эволюция. М. — СПб., 1914, гл. 1,

...расчистить дорогу идущим впереди себя. — Эту роль «предтечи» в литературном процессе, по мысли Мандельштама, навязывают писателю приверженцы теории механической преемственности в литературе. Ср. насмешливую критику подобного наивно-эволюционистского подхода в статье Ю. Н. Тынянова «Литературный факт» (1924): «...Ломоносов роди Державина, Державин роди Жуковского, Жуковский роди Пушкина, Пушкин роди Лермонтова» (см. в кн.: Ю. Н. Тынянов. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977, с. 258);

...и нет старта, куда нужно скорее других доскакать. — Возможно, ироническая инверсия, содержащая упрек вульгарным эволюционистам в подходе к истории литературы, как к зрелищу лошадиных бегов, когда понятия «старта» и «финиша», «начала» и «конца» могут стать равнозначно-бессмысленными;

Евлалия — христианская мученица-девственница (289 — 303 гг.). Далее цит. из «Кантилены Св. Евлалии» (введена в текст ОП), одного из самых ранних (881 г.) произв. старофранцузской литературы, написанного на языке «оиль», бытовавшем на юго-востоке Франции. Интерес Мандельштама к старофранц. поэзии обозначился еще в 1909 — 1910 гг., когда он в течение двух семестров изучал романские наречия в Гейдельбергском университете у проф. Ф. Неймана, а затем учился на отделении романо-германских языков историко-филол. факультета Петерб. университета (Писатели современной эпохи. Биобиблиографический словарь русских писателей XX века. М., 1928, с. 178 — 179). В 1921 г. Мандельштам переводил для Госиздата

281

избранные отрывки из старофранц. эпоса XI в. «Песнь о Роланде». Рукопись этой работы — отрывки «Паломничество Карла Великого в Иерусалим и Константинополь», «Жизнь Святого Алексея», «Берта — большая нога», «Сыновья Аймона», «Коронование Людовика», «Алисканс» — ИМЛИ, ф. 225, оп. 1, ед. хр. 1 (два последних отрывка опубл. в книге «Песни о Гильоме Оранжском». М., 1985, с. 466 — 472; «Сыновья Аймона» — БП, с. 233 — 235);

Русский язык язык эллинистический. — Ср. в статье «Пушкин и Скрябин» (1915?): «Скрябин — следующая после Пушкина ступень русского эллинства, дальнейшее закономерное раскрытие эллинистической природы русского духа» (АМ).

...поэтому русский язык стал именно звучащей и говорящей плотью. — Ср. в статье А. Белого «Символизм»: «Слово сознания должно иметь плоть. Плоть должна иметь дар речи. Слово должно стать плотью. Слово, ставшее плотью, — и символ творчества, и подлинная природа вещей» (А. Белый. Луг зеленый. М., 1910, с. 28);

«Как сердцу высказать себя?..» — Из стихотв. Ф. И. Тютчева «Silentium!»;

Это насильственное, механическое приспособление ~ и скороход, и черепаха. — В ранних ред. вместо этого — фрагм. <1> (Прилож., с. 260);

Мне кажется, Розанов... — В ранних ред. вместо этого: «Одна книга Розанова называется «У церковных стен» (имеется в виду книга «Около церковных стен», СПб., 1906, т. 1 — 2);

Так своеобразно определяет Розанов сущность своего номинализма. — Далее в ранних ред. — фрагм. <2> (Прилож., с. 260 — 262);

Хотя Бальмонт и москвич, между ним и Россией лежит океан. — Далее в ранних ред. — фрагм. <3> (Прилож., с. 262);

«На темный жребий мой я больше не в обиде...» — из стихотв. П. Верлена «Вечером» в пер. И. Анненского;

«Поймите: к вам стучится сумасшедший...» — из стихотв. И. Анненского «Кошмары» («Трилистник кошмарный»). У Анненского: «Оборванный, и речь его дика...»;

...похитившего у них голубку Эвридику для русских снегов... — Ср. стихотв. Мандельштама «Чуть мерцает призрачная сцена...» (1920);

«Как мерзла быстрая река...» — из поэмы А. С. Пушкина «Цыганы»;

...домашний эллинизм. — Ср. в «Пшенице человеческой» (1922): «Ныне трижды благословенна <…> экономика с ее пафосом всемирной домашности, благословен кремневый топор классовой борьбы — все то, что поглощено великой заботой об устроении мирового хозяйства, всяческая домовитость и хозяйственность, всяческая тревога за вселенский очаг»;

Образы выпотрошены, как чучела, и набиты чужим содержанием. — Ср. у А. Белого в статье «Магия слов»: «Эволюция языка вовсе не в том, чтобы постепенно выпотрошить из слов всяческое образное содержание; выпотрошенное слово есть отвлеченное понятие» (А. Белый. Символизм. М., 1910, с. 443);

«лес соответствий)! («лес символов») — реминисценция из программного стихотв. Ш. Бодлера «Соответствия» (1852);

Журденъ — персонаж комедии Мольера «Мещанин во дворянстве»;

На самом деле ~ называл ее придуманным именем.

282

Далее в «Накануне»: «Наоборот, какой-то правильный филологический институт исстари рассказывал человеку, что в начале было Слово. Слова в мире — гости, так же как и вещи, и еще неизвестно, кто раньше пришел»;

...обладающей всеми чертами биологической науки. — Далее в брошюре — фрагм. <4> (Прилож., с. 262); в «Накануне» фраза продолжается: «...включая одну: отказ от разгадки основной биологической тайны жизни, и, следовательно, биологической тайны слова, посторонней, для познания не существенной и нисколько не меняющей суть дела»;

Наоборот, можно создать школу ~ без всяких идей. — В брошюре далее — фрагм. <5> (Прилож., с. 262 — 263);

...Рабле, Шекспир, Расин ~ двинулись к нам в гости. — Далее в брошюре фрагм. <6> (Прилож., с. 263);

Расин раскрылся на «Федре»... — Мандельштам перевел начало этой трагедии (БП, с. 235 — 236);

Раскрылись ямбы Шенье и гомеровская «Илиада». — Далее в брошюре фрагм. <7> (Прилож., с. 263);

Все стало тяжелее и громаднее. — Далее в брошюре: «...потому и человек должен стать тверже, <так> как человек должен быть тверже всего на земле и относиться к ней, как алмаз к стеклу»;

Все для жизни припасено, ничто не забыто в этой ладье. — Далее в брошюре заключит, фрагм. <8> (Прилож., с. 263 — 264).


Воспроизводится по изданию: О.Э. Мандельштам. Слово и культура. М.: Советский писатель, 1987.
© Электронная публикация — РВБ, 2010–2024. Версия 2.0 от 3 октября 2019 г.