237. Н. А. НЕКРАСОВУ
25 марта 1868. Рязань
Рязань. 25 марта.
Многоуважаемый Николай Алексеевич.
Отвечать «СПб<ургским> вед<омостям>» значило бы только раздувать глупейшую историю, которая, несомненно, упадет сама собою 1. Да и на что отвечать? На каком основании утвердиться? Основание это есть, но оно нецензурное. В этом-то вся и беда, что мы не можем высказывать всей своей мысли. Я намеревался писать о священных отечественных нужниках и о каплунах — статья эта могла бы быть косвенным ответом на вздорные нападки по поводу «Нарцисса», но отложил это писание до напечатания первого посланного Вам фельетона 2. Теперь я вижу, что фельетон мой, по обстоятельствам, едва ли может быть напечатан, и на Святой пришлю Вам другой фельетон, который будет служить ответом «П<етер>б<ургским> ведомостям» 3.
Роман Решетникова — такой навоз, который с трудом читать можно 4. Однако я его выправляю и думаю, что в этом виде можно будет его печатать. Боюсь, не надувает ли Вас Решетн<иков> и не есть ли этот роман его перепечатка романа «Глумовы», когда-то печатавшегося в «Рус<ском> слове» 5. Я «Глумовых» не читал, но есть признаки, которые наводят сомнение. Во всяком случае, послезавтра я эту работу кончу и вышлю Вам роман.
Здесь все узнали, кто автор «Писем из провинции» — и дуются безмерно. Разумеется, нельзя думать, чтобы 2-е письмо смягчило впечатление. Мне очень трудно и тяжело; почти неминуемо убираться отсюда 6. Нельзя ли пристроить меня при новом управлении Никол<аевской> жел. дороги чем-нибудь вроде директора по счетной части, или в новом поземельном банке. Я был бы крайне рад, потому что обстоятельства мои из рук вон плохи.
Весь Ваш
М. Салтыков.
Готового у меня ничего нет.