428. Н. А. НЕКРАСОВУ
28 августа / 9 сентября 1875. Париж
Париж. 9 сентября.
Вот уж четвертый день, как я в Париже, многоуважаемый Николай Алексеевич, видел еще очень мало, но то, что видел, — просто прелестно. Я, впрочем, и не спешу осматривать,
потому что боюсь утомиться, а времени впереди еще много. Но видел уже Елисейские поля, был на морской выставке, где, впрочем, морское дело совсем в стороне, а выставлены предметы, перевозимые морем, от бронз до шеколада. Был один раз в театре Vaudeville 1 и вышел в восхищении от актеров. Квартира у меня очень хорошая, в двух шагах от Итальянского бульвара, 4 комнаты и плачу 15 фр<анков> в сутки, дешевле и стократ лучше баденской. Помаленьку весь Париж исследую в течение 1½ месяцев. Обедал до сих пор с Елисеевыми и Белоголовыми в Diners de Paris 2, где за 5 франков подают удивительнейший обед. Только признаюсь, желудку плохо, а жена моя даже просто не выносит этой кухни. Собираемся сегодня к Меру (Елисеев зовет), а завтра к Вефуру; в субботу едем в Версаль. Впрочем, это бродяжничанье по кафе я позволяю себе только до тех пор, покуда Елисеевы здесь (Гр<игорий> Зах<арович> обнаруживает необыкновенный гастрономический инстинкт), а потом буду обедать дома, где мне за 20 фр<анков> в сутки обязались готовить обед для всего семейства, обед домашнего свойства по моему заказу. Отель наш очень маленький, но чистый и прекрасный. К сожалению, все номера в нем заняты, а то я бы и Вам его рекомендовал 3. Я один в целом этаже, никого не беспокою, и меня никто не тревожит. Елисеевы с Белоголовыми занимают антресоль — там хуже и теснее. Одно скверно — это уличный шум, к которому, после баденского затишья, никак не могу привыкнуть. «Отеч<ественные> записки» получил, но не видал их, ибо Белоголовый взял их с почты и так мне и не давал. Курочкину поручение Ваше передал: он обещал исполнить и Вам ответить 4. Он в большом горе по случаю смерти брата 5, и, сверх того, здоровье его, по-видимому, все больше и больше расстраивается. Живет он в пакостнейшем отеле Веретенникова, но, впрочем, ищет квартиру. А Успенский удрал в Россию, жену же оставил в Париже. Тургенева еще не видел. Елисеев собирается уехать в Россию во вторник на будущей неделе, а в субботу, вероятно, будет и в Петерб<урге>. Видел здесь Ратынского, который вчера уехал в Петерб<ург>. Он был крайне любезен, как и всегда, впрочем. Я полагаю: не лучше ли будет ему давать прочитывать мои рассказы, а не Каменскому. Признаюсь, мне в голову не пришло ему сказать об этом, но полезно было бы. Я его видел два раза в Diners de Paris. Я с нетерпением жду корректуры «Экскурсий», но, признаюсь Вам, очень мне будет жаль сокращать этот рассказ 6. Он мне нравится. Во всяком случае, в каком бы виде он ни появился, я попрошу Вас сохранить для меня первоначальную корректуру. К 15-му сентября ст. ст. я пришлю Вам рассказ
для октябрьской книжки; он уже почти готов, надо переписать и немного кончить. Затем пришлю по рассказу для ноябрьской и декабрьской книжек и, вероятно, статейку или две «Между делом» 7. С нового года начну целый ряд, вроде «Пиквикского клуба». Начало уже у меня навертелось: будете довольны.
Сейчас получил письмо от Унковского, который пишет, что приехал в Петербург и Вас там не застал 8. Но что меня всего более обрадовало — это то, что «Сон в летнюю ночь» понравился ему и даже, как он пишет, произвел потрясающее впечатление. Признаюсь, я не избалован такими отзывами, хотя, сочиняя «Сон в летнюю ночь», я втайне рассчитывал на впечатление этого рода. Я вообще задумал несколько параллелей в этом роде и к декабрьской книжке пришлю одну из них 9.
Прощайте, дети мешают писать. Весь Ваш
М. Салтыков
Напишите, приедете ли в Париж?