891. Г. З. ЕЛИСЕЕВУ
20 января 1883. Петербург
20 января.
Многоуважаемый Григорий Захарович.
По текущему счету за 1882 г. пришлось в дивиденд еще по 363 р. на брата. Причислив к ним, за уплатой за квартиру, следующие Вам по январской книжке 175 р., составится 538 р. Из них я отдал Вере Григорьевне 1 по Вашей телеграмме 100 р. 38 р. оставил покуда здесь, а 400 р. при сем прилагаю.
Вера Григ<орьевна> не хотела брать 100 р., но я ее убедил, сказав, чтоб она дальнейшие объяснения вела уже с Вами лично.
Вы уже знаете, что Михайловский и Шелгунов высланы и поселились оба в Выборге 2. Высланы они за то, что были на вечере у технологов, и там Михайловский произнес несколько слов, смысл которых заключался в том, что он не одобряет современного студенческого движения, но, в смысле протеста, находит его все-таки знаменательным. За эту речь многие студенты ему шикали, а начальство выслало, на основании положения об охране, так что с снятием этого положения сама собой прекратится и высылка 3. А снятия положения можно надеяться при коронации, которая, как говорят, будет в мае. Вообще, я до сих пор не хорошо понимал силу положения об охране, а теперь понимаю. Выходит, что начальство всякого, кого находит нужным выслать, может. После этого Антонович возбудил вопрос о ходатайстве за Михайловского подачею коллективного письма на имя об<ер>-полициймейстера. Письмо написано скромно и между прочим сказано, что высылка эта уменьшает силы «Отеч<ественных> зап<исок>» и «Дела», что уже совсем ненужно говорить. Письмо подписало человек двадцать пять, но все разные. Был Антонович с этим письмом и у меня, но я отказался.
Во-первых, потому, что оно может повредить Михайловскому, а во-вторых, я лично вовсе не желаю выпускать перо из рук до тех пор, покуда могу его держать. Впрочем, кажется, это дело последствий дальнейших иметь не будет. В городе поговаривают также, будто и еще кой-кто намечен к
высылке и между прочим якобы Кривенко 4. Вот тогда уж совсем мат будет.
А вслед за тем пришла и еще новость: закрыли Общество тверских врачей, за то, что оно предположило ходатайствовать, чтобы состоящим под надзором врачам не было воспрещаемо практиковать. При этом врача Петрункевича и еще одного уволили от службы по земству. Из Твери от земства приезжала по этому случаю депутация и частным образом объяснялась с Плеве, нельзя ли земству хоть частно пользоваться услугами Петрункевича; на что Плеве ответил, что в таком случае Петрункевич будет немедленно выслан из губернии 5.
Времена наступили злые. Катков делает что хочет и пользуется этим, чтоб отомщать. Уж не об динамите и цареубийстве идет речь, а о простом человеческом образе мыслей. Даже защитники Кавказского транзита рискуют подпасть под действие Положения об охране.
Понятно, что при таком положении вещей издавать журнал, по малой мере, небезопасно. И ежели это продлится, то я уйду.
Подписка идет гораздо против прошлогоднего хуже. До сих пор нет еще 6 т<ысяч> подписчиков. На 1000 человек меньше. Что скажет дальше, но полагаю, что хорошего будет немного 6.
Прошу Вас передать мой и жены сердечный привет уважаемой Екатерине Павловне.
А покуда, до свидания. Жму Вашу руку и желаю Вам всего лучшего.
Ваш
М. Салтыков.