1142. Г. З. ЕЛИСЕЕВУ

1 марта 1885. Петербург

1 марта.

Многоуважаемый Григорий Захарович.

Начну с денег. По купонам с Ваших 11 т. р. сегодня мною получено 275 р. да Вы прислали купонов на 45 р. Итого Ваших денег 320 р. Из них Вам послано по счету Карбасникова книг на 109 р. 50 к. да в Литературный фонд взнос за 1885 год 10 р. Итого истрачено 119 р. 50 к. Остаток 200 р. 50 к. Из них на 200 р. куплен прилагаемый при сем перевод в 516 фр. на 3 мес<яца>. У меня остается 50 к. Перевод сделан не весьма выгодно, ибо не далее как вчера в вексельном курсе произошло неожиданное падение, вследствие распространившихся тревожных слухов. Выжидать я не счел возможным, ибо ничего предвидеть не в состоянии. Когда-то еще курс улучшится, но теперь он выказывает решительную наклонность к падению. Если б я, не выжидая уплаты по купонам 1-го марта, дня два тому назад взял вексель, то Вы выиграли бы от 8 до 10 франков. Но просто я ничего не предвидел.

Я не совсем хорошо понял, о каких Вы веселостях говорите в Вашем письме, которые будто бы препятствуют мне переписываться 1. Я сколько могу, работаю — вот и все мои веселости. Работаю с величайшими усилиями и неохотой, потому что нуждаюсь в работе. В «Вестн<ике> Европы» я такой же чужак, как и во всяком другом месте. С редакцией не схожусь, все равно как бы присылал статьи из Твери. В

149

«Русскую мысль» не помещаю статей, потому что это нужник, вроде «Нови». Юрьев уже вышел из редакции, а иметь дело с Лавровым да с каким-то Бахметевым не имею охоты. Успенский поневоле идет в «Р<усскую> мысль», потому что кругом туда задолжал. Он и у Стасюл<евича>, говорят, взял 500 р. и говорит, что в следующем месяце непременно отработает 2. Остаются «Р<усские> ведомости» — газета, действительно, порядочная — но там можно только очень мелкие вещи печатать. Что касается до Гайдебурова, то он выпросил у меня небольшую вещицу 3, и я не вижу в его деятельности особенной подлости, а глупости очень много.

Вообще, будьте уверены, что веселостей в моем существовании не много, а пакостей — по горло. «Вестн<ик> Евр<о-ы> уже хотели, из-за моих статей, запретить совсем и даже совет по этому случаю 4-х министров собирался, но решили, до времени, оставить дело без последствий 4. Но все это только до времени.

Косте лучше. Скарлатина приходит к концу. На будущей неделе переезжаем в гостиницу, чтобы дезинфектировать квартиру. Это возьмет дней пять. И это скитание для меня, больного человека, не совсем выгодно.

Напишите, пожалуйста, определеннее, будете ли Вы здесь летом или останетесь в Париже. Время и мне подумывать о даче. Ежели Вы останетесь в Париже, я Ваши бумаги в банк на хранение отдам. Не могу я с ними по дачам путешествовать.

Прошу Вас передать от меня и от жены сердечный привет многоуважаемой Екатерине Павловне.

Михайловский все в Любани, Кривенко — сидит, Скабичевский еле перебивается.

Искренно Вам преданный
М. Салтыков.

Будьте так добры, не замедлите уведомлением о получении прилагаемого векселя.


М.Е. Салтыков-Щедрин. Письма. 1142. Г. З. Елисееву. 1 марта 1885. Петербург // Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений в 20 томах. М.: Художественная литература, 1977. Т. 20. С. 149—150.
© Электронная публикация — РВБ, 2008—2024. Версия 2.0 от 30 марта 2017 г.