1194. В. М. СОБОЛЕВСКОМУ
9/21 июля 1885. Висбаден
Висбаден.
Sonnenbergstrasse. Villa Rosenhain.
9 июля.
Многоуважаемый Василий Михайлович.
Уже по почерку моему Вы догадаетесь, что со мной плохо. Руки дрожат, ноги колеблются, в голове шум и совершенное ослабление деятельности, потеря памяти, отсутствие воздуха и почти непрестанное умирание — вот какую картину я из себя представляю. И все это вследствие заграничного путешествия, которое меня, измученного, окончательно доконало. Мне следовало бы забраться в какое-нибудь русское деревенское уединение, а меня погнали в Германию, где одно плохое знание русского языка выводит меня на каждом шагу из себя. Ночи я почти совсем не сплю, но днем дремлю, не переставая. Никогда ничего подобного не было — очевидно, конец. Не сетуйте на меня, что я ничего Вам не присылаю: может быть, я и долго еще буду молчать. Мне крайне нужно «Пестрое письмо» написать, чтобы восстановить связь, — но и это, не знаю, удастся ли когда-нибудь выполнить 1. Во всяком случае, я помню, что Вам с небольшим сто рублей должен, но ежели к августу не поправлюсь, то сделаю счет и должную сумму возвращу.
К счастью, я нашел здесь старого друга, доктора Белоголового, который и наблюдает за мною. Хотя он и обнадеживает меня, но ведь не говорить же человеку в глаза, что он не завтра — нынче покончен. В конце этой недели я отсылаю семью на морские купанья, а сам остаюсь здесь до 1—5 августа. ПоТомалыми расстояниями отправляюсь домой, т. е. в
Петербург. Отправляюсь один, пришпиливая к груди карточку с адресом. Так я и сюда приехал. Напишите мне хоть что-нибудь: где Михайловский? — если успеете. До 1-го августа времени еще много.
Больше писать не в силах. Для того только и пишу, чтоб Вы знали, что я помню об Вас.
Искренно Вам преданный
М. Салтыков.