Письма пятое и шестое
(Стр. 305—320)

Впервые, с нумерацией «IV» — ОЗ, 1881, № 12 (вып. в свет до 21 декабря), стр. 555—582.

Написано в первой половине ноября (до 19-го)1.

Сохранилась черновая рукопись (№ 199).

Варианты рукописного текста

Стр. 305, строки 11—12, Вместо: «Ступай в деревню <...> не утруждай!» — в рукописи:

Разъезжай по соседям и пой nunc dimittis... 2

Стр. 306, строка 23. После: «...его-то нам и надо!» — в рукописи:

Потом, услышав, что в Петербурге образовался «Союз Амалат-беков» с целью воспитания друг друга в духе неробения, а буде возможно, то и в духе премудрости, —кинулся и туда. Думал, что как только он туда явится, так все Амалат-беки и возопиют: А! Пафнутьев! его-то нам и надо! Ан вместо того вышел скандал, потому что секретарь союза, Расплюев, доложил, что это тот самый Пафнутьев, который двадцать лет тому назад брошюру «Имеяй уши слышать да слышит!» написал. Его и забаллотировали.

Стр. 309, строка 42 — стр. 310, строка 37. Вместо: «когда наладилось «земство» <...> поняли вполне правильно» — в рукописи:

Они представляли собой признанную культуру, сверх того в уезде еще не утратили привычки повторять их имена. А Вздошников с Карлом Иванычем так уж на придачу пошли, в виде гамбеттовских новых общественных слоев.

Тем не менее я долгое время и сам сомневался в правильности моих заключений. С одной стороны, мне вполне ясно представлялось, что все эти Дракины, столь неожиданно возведенные в звание излюбленных земских чинов, суть не что иное, как люди, которые, получив от начальства разрешение вылудить все наличные больничные рукомойники, готовы головы свои положить, чтобы выполнить это поручение; но с другой стороны, представлялось и так: почему же, однако, эти ревностные лудильщики, с первых же шагов своего появления на арену лужения, признаются посевающими в обществе недовольство существующими порядками и подрывающими авторитеты? Или — вы сами, конечно, это помните — до последнего времени


1 См. письма Салтыкова к Н. А. Белоголовому от 19 и к Г. З. Елисееву от 23 ноября 1881 г.

2 ныне отпущаеши... (лат.)

631

не было той губернии, которая не оглашалась бы воплями пререканий между «нашими молодыми, неокрепшими учреждениями» и учреждениями старыми, окрепшими до степени окаменелости.

К счастью, нынче «молодые учреждения» сами настолько окрепли, что нет уже надобности скрывать, в чем тут штука была.

Стр. 321, строка 16. После: «это слово от души ненавидели?» — в рукописи:

И как только яд этих ненавистников проник в сердцевину «слова», так оказалась в нем гниль, которая разрасталась и разрасталась, покуда, наконец, не запахло тлением.

Строки 22—25. Вместо: «И как-то особенно быстро <...> сразу нет ничего» — в рукописи:

Покуда простодушные люди разводили руками (правда, на этот раз поцелуев не было), люди злокозненные наматывали себе на ус и приспособлялись.

Стр. 331, строки 31—40. Вместо: «Вообще нынче <...> выразить вам не могу...» — в рукописи:

Post scriptum. Вы помните, милая тетенька, что к вам, в Ворошилов, приезжала какая-то дамочка и склоняла вашего урядника поступить членом какого-то «Союза торжествующих лоботрясов». Но, не успев будто бы в этом намерении, уехала в Великие Луки, с тем чтоб оттуда пробраться в Опочку и Новоржев.

 

«Декабрьское письмо» посвящено земству, воплощенному в образе Пафнутьева (либеральные земцы, претендующие на участие в государственном управлении) и в групповых образах Дракиных и Xлобыстовских (реакционные земцы, носители крепостнических идеалов и тенденций)1. Для уяснения политического смысла и сатирической остроты «письма» необходима некоторая осведомленность в истории земского движения конца 70-х — начала 80-х годов. Годы второго демократического подьема в России явились годами оживления также и среди земских либералов. В их кругах явственно обнаружились конституционные стремления, достигшие своего апогея в период лорис-меликовской «диктатуры сердца». Но, в конечном итоге, эти стремления оказались, по замечанию В. И. Ленина, лишь «бессильным» порывом. «И это несмотря на то, что сам по себе земский либерализм сделал заметный шаг вперед в политическом отношении»2. «Классовое бессилие» русского либерализма, его умеренность, нерешительность и лояльность по отношению к самодержавию, а с другой стороны, деятельность органов охраны режима, преследовавших даже ничтожные ростки политического протеста или недовольства, где бы они ни проявлялись, не только свели до минимума значение «земской оппозиции» как фактора


1 Все эти «фамилии» появились впервые в очерке 1866 г. «Завещание моим детям», вошедшем в сборник «Признаки времени» (т. 7).

2 В. И. Ленин, Гонители земства и Аннибалы либерализма. — Полное собрание сочинений, т. 5, стр. 39.

632

в борьбе за политическую свободу, но и позволили земству еще раз сыграть свою роль «орудия укрепления самодержавия» (Ленин). В 80-е годы по мере углубления аграрного кризиса, толкавшего помещичье хозяйство на путь прямой экономической реакции, помещикам было уже не до конституционных демонстраций, хотя бы и самого невинного свойства. В их среде все более укрепляются крепостнические настроения, и рупором их делаются те самые земства, которые столь недавно провозглашались «зарей гражданских свобод». Именно из земской среды скоро начнут выходить проекты наиболее реакционных контрреформ 80-х годов (например, идея земских начальников), осуществляемых затем правительством.

На этой-то пока еще полускрытой реакционной метаморфозе земства и фиксирует внимание декабрьское «письмо», во многом предвосхищая эту метаморфозу, ставшую историческою явью лишь несколько лет спустя. Обличение земства как в данном «письме», так и в ряде других мест цикла, полемически связано с брошюрой генерала Р. А. Фадеева и министра двора гр. И. И. Воронцова-Дашкова «Письма о современном положении России», изданной в 1881 г. в Лейпциге (см. о ней ниже на стр. 670).

Исполненная сарказма критика реакционных и крепостнических тенденций в земстве («стоит только оплошать — и крепостное право вновь осенит нас крылом своим») привлекло к декабрьскому «письму» внимание цензуры. Наблюдавший за «Отеч. зап.» цензор Н. Лебедев направил 11 декабря 1881 г. в Петербургский цензурный комитет донесение о «письме», заканчивавшееся следующим заключением: «Из содержания этой статьи явствует, что автор не сочувствует той части прессы, которая за идеал совершенствования России принимает земское начало и которая в земских людях видит краеугольный камень государственной незыблемости и общественного порядка в нашем отечестве. Но представления земских людей в таком мрачном свете, как это делает автор в своей сатире, едва ли может служить причиною к аресту книги...» На другой день отзыв А. Лебедева был доложен Главному управлению по делам печати, которое согласилось с мнением цензора не препятствовать распространению декабрьского «письма»1. Наличия в «письме» о земстве ряда заимствований из запрещенного «письма» о «Священной дружине» цензура не заметила.

Стр. 305. ...Пафнутьев из Петербурга воротился... — В образе Пафнутьева Салтыков еще в «Признаках времени» изобразил тип помещика-либерала конца 60-х годов, превратившегося позднее в либерального земца, который и фигурирует под тем же именем в комментируемом «письме»2. Описание «эпопеи пафнутьевского пребывания в Петербурге» представляет сатиру на придуманные гр. Игнатьевым надувательские способы


1 ЦГИАЛ, ф. 777, «дело» СПб. Цензурного комитета по изд. «Отеч. записок», № 60 за 1865 г.; ф. 776, «дело» 1 отд. Гл. упр. по делам печати, № 65 за 1881 г.

2 Ср. также использование образа «Пафнутьева» в «За рубежом», где, однако, это имя олицетворяет правительственный «либерализм» 1880 г.

633

«общения правительства с народом» в форме созывов земских «сведущих людей» для участия их в обсуждении некоторых вопросов управления (см. об этом выше, прим. к стр. 277). Двухкратное приглашение в 1881 г. земских «экспертов» в Петербург и их деятельность, равнозначную «толчению воды в ступе», речь Игнатьева 24 сентября 1881 г. (на открытии второго совещания), в которой он демагогически заявил под шумные аплодисменты, что «сведущие люди» призваны для того, «чтобы самые жизненные вопросы страны не были решаемы без выслушивания местных деятелей» («Правительственный вестник», 25 сентября 1881 г.); последовавший почти вслед за этим заявлением резкий отказ удовлетворить ходатайство ряда земских собраний о приглашении их представителей в учрежденную 20 октября 1881 г. так называемую Кахановскую комиссию, имевшую своей задачей как раз «преобразование местного управления», — наконец, верноподданнически охранительные адреса тамбовского и саратовского земств (в октябре 1881 г.) — все эти сюжеты, привлекавшие к себе в тот момент большое внимание прессы и общества, и составляют ближайшую конкретно-историческую основу к той части «письма», которая посвящена описанию «неудачного набега земцев в Петербург».

Стр. 306. «аншанте» — сокращенная форма приветствия на франц. языке: enchanté de vous voir — рад видеть вас.

«Союз Недремлющих Лоботрясов» — одно из наименований в салтыковской сатире «Священной дружины», см. прим. к запрещенной редакции «письма» III, стр. 666 и след. наст. тома.

Стр. 307. По дороге из Средней Мещанской в Фонарный переулок. — Эта улица и этот переулок Петербурга были средоточием публичных домов.

Стр. 308. «Люблю я земщину, но странною любовью». — Сатирическая парафраза первого стиха «Родины» Лермонтова: «Люблю отчизну я, но странною любовью».

Вздошнйков. — Этот «крестьянский» представитель земства скоро превратится в салтыковской сатире вполне закономерно в «купца Вздошникова» (см. «Современную идиллию», гл. 16—18).

...девичью кожу есть... — Средство от кашля, приготовлявшееся в смеси с сахаром и яичным белком.

Стр. 309. ...с самой «катастрофы»... — Так крепостники называли крестьянскую реформу.

Стр. 310. ...я виде гамбеттовсхих новых общественных слоев. — Ср. выше, «За рубежом», стр. 153—154.

...лужение больничных рукомойников... — Опасаясь влияния либерально-оппозиционных элементов в земских учреждениях, правительство передало им, при их учреждении, только хозяйственные дела, касающиеся «польз» и «нужд» данной губернии и уезда. Впервые эту сатирическую характеристику, ставшую классической, Салтыков применил в рассказе 1868 г. «Новый Нарцисс, или Влюбленный в себя» (вошел в сборник «Признаки времени», см. т. 7 наст. изд.).

Стр. 312. ...если этот вопрос ныне выдвигается вперед, то ... именно в

634

смысле устранения бюрократии (раз навсегда) ... Вот какая махинация скрывается под наивным желанием петь: страх врагам! — Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880 гг. вызвал оживление тенденций «олигархического» порядка в некоторых группировках дворянско-помещичьей части земства. Сторонники этих взглядов, наиболее ярко выраженных в упомянутой брошюре Р. Фадеева и И. Воронцова-Дашкова «Письма о современном состоянии России», стремились к дворянско-аристократической «конституции» и были противниками бюрократии. «<На> страх врагам» — слова из царского гимна «Боже царя храни...».

Стр. 314. ...Пафнутьев воротился восвояси, не донюхавшись ни до чего. — Намек на неудачу ходатайств ряда земств о допущении их представителей к работам Кахановской комиссии (см. прим. к стр. 305). Земцы были допущены в комиссию лишь в 1883 г., когда они сыграли там, как это и предсказывал Салтыков, реакционнейшую роль инициаторов и вдохновителей контрреформ 80-х годов.

...и ты, Цезарь (как истая смолянка, вы смешиваете Цезаря с Брутом)!— Со словами «И ты, Брут?» — в шекспировском «Юлии Цезаре» умирающий Цезарь обращается к Бруту, которого он считает в числе своих убийц. «Смолянка» — воспитанница Смольного института — женского привилегированно-аристократического учебного заведения в Петербурге.

Ныне отпущаеши... — Из Евангелия (Лук. II, 25—32).

Стр. 315. ...определяются от короны — от государства, правительства.

«Слышишь, в роще зазвучали...» — Из стихотворения Гейне «Серенада», в переводе Фета.

Куроцапы — сатирическое наименование, которым Салтыков пользуется для общего или раздельного обозначения различных чинов дореформенной земской уездной и сельской полиции: исправников, становых, десятских, сотских и др.

Стр. 316. Печатает в Берлине брошюры. — См. об этом ниже, стр. 677, в комментарии к первоначальной редакции «письма» IV.

Стр. 318. ...лоно твое как чаша благовонная, и нос твой как кедр ливанский — сатирическая реминисценция из «Песни песней» (VII, 3 и 5).

Стр. 321. ...«содействие», которое нынче в большом ходу. — Отсюда начинается ряд вариаций и прямых восстановлений текста, вырезанного цензурой «письма» III первоначальной редакции, посвященного разработке темы «содействия». Примечания к отдельным местам этого текста см. в комментарии к названному «письму».

Стр. 322. ...чиновничество... прозевало краеугольные камни... не приняло соответствующих мер к ограждению основ. — Намек на возникшие после 1 марта в некоторых правительственных и реакционно-славянофильских кругах теории о несостоятельности государственного аппарата самодержавия, в первую очередь полицейского, «прозевавшего» нарастание революционного движения и выполнение приговора «Народной воли» над Александром II. На созванном новым императором Александром III 8 марта

635

1881 г. заседании Совета министров, государственный контролер Сольскнй «высказал смелую мысль, что армия чиновников составляет менее твердую опору самодержавия, чем представители всех сословий населения» («Дневник Д. А. Милютина», т. 4, стр. 35). Об этом же говорилось в записке об антиправительственных настроениях, представленной Александру III гр. Игнатьевым, вскоре после его назначения на пост министра внутренних дел. По его мнению, «редкий современный русский чиновник не осуждает правительство и начальство...». На этом основании министр заявлял о существовании «чиновничьей крамолы» и ставил вопрос об очищении государственного аппарата от неблагонадежных чиновников (П. А. Зайончковский, Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880 годов, М. 1964, стр. 393—394)

Стр. 323. ...аспирации... — устремления (франц. aspirations).

Стр. 325. ...вот вам ваш Чацкий, ваш Евгений Онегин, ваши Рудин, Инсаров. — Эти литературные герои Грибоедова, Пушкина и Тургенева псевдонимически обозначают в данном случае передовые силы русского общества, его свободолюбивую интеллигенцию.

Стр. 327. Представьте себе... кого я на днях встретил? Ноздрева! — Весь эпизод с «Ноздревым» заимствован, правда в сильно измененном виде (в том числе в социальной характеристике самого Ноздрева), из первоначальной редакции «письма» III.

...«ел добры щи и пиво пил!» — Из стихотворения Г. Р. Державина «Осень во время осады Очакова»: «Запасшися крестьянин хлебом //Ест добры щи и пиво пьет...»

Стр. 328. Губернатор, который... блеснул было на минуту на горизонте, но чего-то не предусмотрел и был за это уволен. — Намек на «ex-диктатора», — бывшего харьковского генерал-губернатора Лорис-Меликова, «не предусмотревшего» событии 1 марта и за это уволенного.

Стр. 331. ...фиговидцы... — идеологи и деятели реакции, не понимающие жизни и вносящие в нее бессмыслицу и хаос (от поговорки «глядеть в книгу — видеть фигу», то есть ничего не понимаю); они же сикофанты, то есть клеветники и доносчики (от греч. ỏύkoν — фига и ϕaĩνω) — вижу, обнаруживаю).


Макашин С.А. Комментарии: М.Е. Салтыков-Щедрин. Письма. к тетеньке. Письмо пятое // Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений в 20 томах. М.: Художественная литература, 1972. Т. 14. С. 631—636.
© Электронная публикация — РВБ, 2008—2024. Версия 2.0 от 30 марта 2017 г.