ЕРМОЛАЙ И МЕЛЬНИЧИХА
(с. 19)
Впервые опубликовано: Совр, 1847, № 5, отд. I, с. 130 — 141 (ценз. разр. 30 апр.), под № II. Подпись, общая для четырех опубликованных здесь рассказов: Ив. Тургенев.
Автографы неизвестны.
В настоящем издании в текст ЗО 1880 внесены следующие исправления:
Стр. 21, строка 39. Вместо: «верст пятьдесят в сутки» — «верст шестьдесят в сутки» (по всем другим источникам). В цензурной рукописи 1852 г. «пятьдесят», написанное рукой писца, исправлено Тургеневым на «шестьдесят».
Стр. 22, строка 13. Вместо: «водомойни» — «водомоины» (по Совр, ценз, рукоп., ЗО 1852, ЗО 1859 и по аналогии с формой этого слова, употребленной в рассказе «Уездный лекарь» во всех источниках текста).
Стр. 22, строка 27. Вместо: «жестоко» — «жёстко» (по Совр, ЗО 1852, ЗО 1859).
Стр. 23, строки 14 — 15. Вместо: «огородами, окруженными ракитником и густыми садами» — «огородами, окруженными ракитником и гусиными стадами» (по Совр, ценз, рукоп., ЗО 1852). В ЗО 1859 появилась опечатка «густыми стадами», видоизмененная в ЗО 1860 — по-видимому, корректором — на «густыми садами».
Намерение продолжать серию охотничьих рассказов сложилось у Тургенева после неожиданного успеха «Хоря и Калиныча». Об этом, вероятно со слов Тургенева, писал Белинский в статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года» (Белинский, т. 10, с. 345). Об этом же впоследствии рассказал сам Тургенев в «Воспоминаниях о Белинском» (наст. изд., Сочинения, т. 11), а также в письме к Анненкову от 4 (16) декабря 1880 г.
Работа над рассказом «Ермолай и мельничиха», вторым в цикле, могла быть начата не раньше середины января 1847 г. А уже 15 (27) февраля Некрасов сообщил Тургеневу, находившемуся в то время в Берлине, о получении рукописи (Некрасов, т. X, с. 61).
В «Ермолае и мельничихе» впервые появляется Ермолай, постоянный спутник и товарищ автора-охотника. По свидетельству многих мемуаристов, прототипом Ермолая является крепостной человек Афанасий Тимофеевич Алифанов, принадлежавший одному из соседей Тургенева. Писатель познакомился с ним на охоте. Впоследствии Тургенев выкупил Алифанова и отпустил на волю. «Афанасий представлял собою тип, — теперь уже, кажется, вымерший на Руси, — охотника с ног до головы, всей душой и помыслами преданного охоте» (Рында, с. 43).
В письме к Д. Я. Колбасину из Спасского от 14 (26) июня 1861 г. Тургенев писал, что он собирается на охоту «вместе с Фетом и Афанасьем, который сильно постарел, но всё еще бодрится». В примечании к письму Е. Я. Колбаснн (брат адресата) сообщает: «Афанасий — бывший крепостной Тургенева1, выведен в „Записках охотник“ под именем Ермолая. Он фигурирует в целом рассказе „Ермолай и мельничиха“, целиком взятом из действительного происшествия <...> Как теперь помню этого высокого,
1 Вероятно, Е. Я. Колбасин ошибается, называя Афанасия крепостным Тургенева. И. Ф. Рында дает более точные сведения, полученные от членов семьи Алифанова.
стройного мужика в каком-то коротеньком зипунишке до колен, подпоясанного веревочкой и монотонно докладывающего Тургеневу о выводках коростелей, дупелей и т. п. Тургенев слушал его внимательно, не перебивая его плавной речи, вынимал деньги из кошелька и говорил: „Теперь распоряжайся мною, Афанасий, как знаешь“» (Первое собрание писем И. С. Тургенева. СПб., 1884, с. 92).
После смерти Алифанова писатель многие годы оказывал материальную помощь его семье. По свидетельству Б. В. Богданова, потомки Алифанова до сих пор живут в Спасском-Лутовинове (Орл сб, 1955, с. 288 — 289).
В образе чувствительной и властной госпожи Зверковой отразились некоторые черты Варвары Петровны Тургеневой, матери писателя. Воспитанница Тургеневой Варвара Николаевна Житова рассказывает, что владелица Спасского-Лутовинова запрещала своей любимой горничной А. К. Лобановой держать при себе и кормить ее грудных детей. Тургенева всякий раз приказывала отправлять их в деревню, чтобы мать «не рвалась» постоянно к детям и усерднее служила госпоже (Шитова, с. 43).
Некрасов и Белинский положительно отозвались о новом рассказе. Сообщая о получении рукописи, 15 (27) февраля 1847 г. Некрасов писал Тургеневу: «Рассказ Ваш я прочел — он очень хорош, без преувеличенья: прост и оригинален. Завтра дам его Белинскому — он верно скажет то же» (Некрасов, т. X, с. 61). Белинский высказал сходное мнение. Через три дня по получении рассказа, 19 февраля (3 марта) 1847 г., он отправляет автору письмо, где между прочим говорится: «Вот хоть бы „Ермолай и мельничиха“ — не бог знает что, безделка, а хорошо, потому что умно и дельно, с мыслию» (Белинский, т. 12, с. 336). Белинский оценил «мысль» рассказа, его идейную направленность — разоблачение дворянской морали, показного гуманизма, под прикрытием которого помещик топчет человеческое достоинство крепостного. Герцен также отметил эти качества рассказа, назвав его «превосходным» (Герцен, т. XIII, с. 177).
Чиновник Главного управления цензуры Е. Волков усмотрел в рассказе два криминальных момента: «1. Автор словами Ермолая советует не ходить к лекарю, угрожая, что будет хуже! — Подобные советы вредны и пагубны для простого народа. И без того уже невежество и суеверие, не доверяющие просвещенной опытности врачей, к несчастью, очень часто бывают причиной большой смертности в простом народе! 2. Предложение Ермолая Мельничихе погостить у него в отсутствие его жены, которую он нарочно для сего прогнать хочет из дома, в высшей степени безнравственно» (Оксман, Сб, 1959, с. 274).
Стр. 20. ...нанковом кафтане... — Кафтан из грубой бумажной ткани, буро-желтого цвета — нанки. Название происходит от г. Нанкина (Китай), где впервые начала производиться эта ткань.
Стр. 22. ...с «лешевой дудкой», с «кукушкиным перелетом»... — «Лешева дудка», «кукушкин перелет» — названия «колен» соловьиного пения. Тургенев подробно писал об этом в очерке 1854 г. «О соловьях» («Литературные и житейские воспоминания». — Наст. изд., Сочинения, т. 11).
Стр. 23. ...на берегу Исты. — Приток Оки, р. Иста протекает в б. Белевском уезде Тульской губ.
Стр. 25. Как к любезной я ходил... — Слова русской народной песни, по-видимому, плясовой. В печатных источниках не удалось найти записи, близкой к приводимому тексту.