Он был велик душой своей И миру жизнию полезен; Любил Природу и людей, — Природе, людям был любезен; Гремящим гласом прославлял Величие творца вселенной И бедных смертных утешал Надеждой вечности блаженной. Леман![3] в зерцале вод твоих Затмился зрак его священный; Но ум, но дух его нетленный Живет в творениях своих.
1793
[2] Которая излилась из души моей в самый тот час, как я получил известие о смерти сего незабвенного друга человечества, сего великого Философа, сего истинного мудреца, любезного моему сердцу.