Голубень (с. 79). — Газ. «Земля и воля», Пг., 1917, 30 сентября, № 156; Г18; Г20; Рус. (корр. отт. Тел.); И22; Грж.; ОРиР; Б.сит.; И25.
Печатается по наб. экз. (вырезка из Грж.).
Беловой автограф — ИРЛИ (ф. В.С.Миролюбова), без даты. В Гн — вырезка из газ. «Земля и воля» с авторской правкой, ст. 21–24 — автограф, без даты, правка, вероятно, относится к январю-февралю 1918 г. — времени подготовки сборника. На беловом автографе — регистрационный номер 4776, который удостоверяет, что рукопись поступила в редакцию Еж. ж. 18 января 1917 г. («Книга регистрации рукописей, поступающих в „Ежемесячный журнал“» — ИРЛИ). В Еж. ж. стихотворение опубликовано не было. Упоминается «Голубень» также в письме Есенина к М.В.Аверьянову 1916 г., но не вполне ясно, имеется ли там в виду стихотворение, сборник «Голубень» или же одноименный цикл.
В наб. экз. стихотворение не датировано. В одном из проектов переработки Тел. оно было отнесено к 1916 г. (см. с. 412 наст. тома). В наст. изд. с учетом времени
передачи цикла в редакцию Еж. ж. принимается данная дата.
Р.В.Иванов-Разумник приводил это стихотворение как одно из доказательств того, что Есенин является «поэтом Земли». Он считал, что суть жизни, движущая сила ее развития заключена в метафизическом антагонизме нерукотворной Земли и рукотворной Вещи, Деревни и Города. Возобладание той или иной тенденции, по его мысли, определяет возможности внутреннего и внешнего освобождения человека и соответственно является условием развития литературы. Он пытался в этом ключе трактовать произведение Есенина, «поэта Земли». Приводя отдельные строки и образы из этого стихотворения, а также из «Осени», «Не напрасно дули ветры...», «О красном вечере задумалась дорога...» и др., он противопоставлял их образам В.В.Маяковского, «типичного поэта современного Города», «поэта Машины». Поставив риторический вопрос «с кем Россия, с кем будущее», он так пытался на него ответить: «Две правды, две мистерии — надо ли нам бесповоротно осудить одну, возвеличить другую?» (сб. «Искусство старое и новое», Пб., 1921, с. 70–71).
Сопоставляя это стихотворение с «Преображением» и «Октоихом», В.Гор. в рецензии на сб. «Поэзия большевистских дней» замечает, что «...лучшими стихами являются у Есенина те, где он сбрасывает с себя мантию пророческого величия, где он чутким ухом поэта ловит красоту родной природы, — например, его описания вечера, конского табуна в степи, пробуждения после дорожного ночлега... Но родина здесь, в минуты задумчивости и размышления, является поэту иной, чем в его пророческих грезах» (газ. «Свет», Харбин, 1922, 11 февраля, № 821).