| РВБ: Вяч. Иванов. Критические издания. | Версия 1.0 от 9 марта 2010 г. |
Последние из соискателей руки Дамаянти проходят перед невестиным шатром. Между тем как жених, только что исполнивший обряд представления, занимает один из четырех еще остающихся пустыми тронов с правого края сиены, по ступеням слева, при звуке труб, сходит новый сонм, весь в золоте и самоцветных каменьях, и приближается к шатру. Над головой царя, юного изнеженного красавца, рабыни помавают опахалами.
ГЛАШАТАЙ
Дамаянти приветствует Сушену поклоном. Его ведут к третьему, с края, пустому трону. Трубы возвещают приближение другого жениха. Закованные в железо латники исполняют под стук щитов воинский танец вокруг идущего к шатру сурового седобородого властелина в шлеме и кольчуге, с большим луком в руке.
ГЛАШАТАЙ
Дамаянти склоняет стан. Эменгада с провожатыми направляется к предпоследнему трону. Под мелодию флейт и бряцанье кимвалов движется слева к шатру шествие одетых в пен старцев и увенчанных колосьями юношей. Два отрока, увитых цветами, в легком танце ведут под руки благосклонного царя, похожего в своей драгоценной столе, спадающей широкими серебристыми складками, на бородатого Диониса. Другие два отрокав цветах несут перед ним положенный плашмя на руки и обвитый зеленью широкий меч в золотых ножнах,
ГЛАШАТАЙ
Дамаянти низко склоняется и отступает в глубину шатра, меж тем как Ритупарна занимает последний трон.
ДАМАЯНТИ
в шатре
зовет главного жреца
НА́РАДА
ДАМАЯНТИ
НА́РАДА
возглашает собранию
В толпе движение : отчасти смущение и ропот, отчасти одобрение. Пляски баядерок в глубине сцены ; впереди брамины священнодействуют.
ДАМАЯНТИ
в шатре
Где ты, мне приснившийся возницей?
Заревые вкруг цвели сады.
Прям, на звучной колеснице
Юный бог держал бразды.
Чу, не топот ли четвероконный?...
Облак-лебедь лик твой застилал...
Лебедя ты мне на лоно слал...
Я стряхнула морок сонный —
Лебедь белый на-яву
Мне в ладонь роняет полновесный
Перстень обручальный, дар чудесный...
Верю, милый, — и зову, зову!
ХОР БРАМИНОВ
О Вайю, Вайю,
Веющий, вещий
Ветер воздушный,
Душа живого!
Крыло — мое слово:
К тебе взмываю!
Слух веледушный,
К тебе взываю!
Тобою дышим,
Твой голос слышим,
Лица не видим.
А в нас ты внидешь,
Когда захочешь,
И — соглядатай —
Стоишь невидим,
Наш помысл видишь.
Возненавидишь —
Вознегодуешь;
А что возлюбишь,
О том взликуешь, —
Взыграв, пророчишь—
И, где кочуешь,
Ту весть вострубишь,
Эховожатый!
О Брамы даре —
Деве, — глашатай!
О Сваямваре
Гласи богатой
По высям, по недрам
Богам тайноликим
И Дэвам великим,
Даятелям щедрым!
Темнеет. Вой ветра
Извечный Вайю!
Не скажут боги,
Куда ведут
Твои дороги,
Где твой приют
И где начало.
Ты знаешь их
Исход и цель;
Жизнь уст твоих
В ночи качала
Их колыбель.
Где хочешь, ты веешь,
Лотос лелеешь,
Тростник ли клонишь
Иль тучи гонишь,
Моря ль вздымаешь,
Леса ль ломаешь
Иль будишь громы.
Вестью обвей
Дэвов хоромы
И духов домы,
Зови гостей!
Становится еще темнее. В вое ветра слышится змеиный шип. Мгла наиболее сгущается на авансцене справа, и в полутьме выступают очертания Кали на троне, перевитом и осененном змеями ; вокруг него женщины-змеи. Наги.
НА́РАДА
обращаясь к Кали
КАЛИ
НА́РАДА
КАЛИ
ДАМАЯНТИ
КАЛИ
ДАМАЯНТИ
Одна из Наг, женщин-змий, приближается, извиваясь, к Дамаянти.
АМВА
ДАМАЯНТИ
АМВА
ДАМАЯНТИ
АМВА
ДАМАЯНТИ
делая несколько шагов по направлению к Кали.
КАЛИ
сходит с трона; черная тень его движется перед ним и покрывает Дамаянти.
АМВА
ДАМАЯНТИ
отступает в полосу света.
АМВА
ДАМАЯНТИ
поднимая руку, на которой светится янтарным лучом обручальный перстень.
АМВА
Кали, стоя, мрачный, на ступенях трона, делает магический жест. Амва скрывается в его тени. Черная змея подползает к Дамаянти, ища, где ее ужалить.
ДАМАЯНТИ
Ступает ногой на голову змеи. Покрывало с чела ее соскользнуло, и на нем вспыхивает на мгновение и потухает ослепительная звезда. Без чувств она падает на руки служанок.
Слышен конский топот и грохот прискакавшей колесницы. Дамаянти мгновенно выходит из короткого забытья ; глаза ее широко раскрыты; она выпрямляется и вся простирается к бегущему ей навстречу, запыхавшемуся Налю, который опускается перед ней на одно колено и потом застывает, недвижим и прям, как воин, явившийся с докладом к военачальнику.
ДАМАЯНТИ
как во сне
НАЛЬ
ДАМАЯНТИ
НАЛЬ
ДАМАЯНТИ
с внезапной живостью, показывая на Наля
ГОЛОСА ИЗ ТОЛПЫ
КАЛИ
НАЛЬ
оглянувшись на Кали
ДАМАЯНТИ
НАЛЬ
ДАМАЯНТИ
НАЛЬ
ДАМАЯНТИ
Наль уходит
КАЛИ
ДАМАЯНТИ
склоняется в молитве перед алтарем Агни.
БИМА
Воздух наполняется светом и благоуханием. Брамины воскуряют фимиам. Небесная музыка Гандарв.
ГЛАШАТАЙ
Входят пять юношей с обличием Наля, до неразличимости похожие один на другого.
ГОЛОСА ИЗ ТОЛПЫ
ДАМАЯНТИ
в стороне, глядит на пришельцев с ужасом
смело выступает перед лицом богов
Когда любовь двух душ сильней,
Чем смерти рок неотвратимый,
Пусть зоркость новая очей
Откроет мне, кто мой любимый!
Когда любовь печать лица
Хранит в веках неизгладимой,
Пусть память этого кольца
Откроет мне, кто мой любимый!
Дает знак служанкам нести за нею цветы и с закрытыми глазами, с протянутыми вперед руками, близится к светлым пришельцам ; колеблется одно мгновение и потом решительно подходит к одному из них, украшает ему цветами голову и плечи и обвивает свой стан краем его плаща. Четверо богов отступают на шаг; их застилает золотистая дымка, через которую они кажутся светлыми двойниками Наля.
АМВА
появляясь на мгновение подле Кали
исчезает. Наль и Дамаянти жадно глядят друг другу в глаза.
ДАМАЯНТИ
НАЛЬ
ДАМАЯНТИ
НАЛЬ
ДАМАЯНТИ
ОБА
БРАМИНЫ
НА́РАДА
БРАМИНЫ
в унисон
КАЛИ
громовым голосом
ПУШКАРА
устремляясь вперед с трона, на котором сидел в левом ряду женихов
МЯТЕЖНЫЕ КШАТРИИ
вскочив за ним со своих тронов
БИМА
бросаясь в толпу с поднятыми руками, с развивающимися белыми волосами
ПУШКАРА
поддержанный мятежными Кшатриями
Наль отчаянно защищается от нападающих Кшатриев и тяжело ранит одного мечом.
Нападающие отступают.
КАЛИ
Индра, в образе Наля, подымает руку. Удар грома и молния. Всеми присутствующими овладевает ужас.
ИНДРА
НАЛЬ
бросается на колени перед богами
ИНДРА
Дамаянти становится на колени рядом с Налем.
БРАМИНЫ
ИНДРА
НАЛЬ
Боги простирают над коленопреклоненной четой благословляющие руки. Наль и Дамаянти поднимают правую руку, присягая в верности богам.
КАЛИ
Внемлите же, что вождь времён
Всепобеждающих пророчит,
Что новобрачным Кали прочит!
Хочу (мой заговор — закон):
Как отрывает от ствола
Лиану вихорь молодую,
Чтоб так от мужа в ночь лихую
Жену Напасть оторвала;
Чтобы, как Индра щеплет дуб,
Был гордый их союз расколот;
Как агнца треплет волчий голод,
Чтоб в Наля мой вонзился зуб —
Руно б и жир с костей содрал, —
Чтоб нищим он престол покинул,
Чтоб и любимую отринул,
Чтоб и любовь он проиграл;
Слепым пожаром истребя
Всё, чем он жил, чтоб всех обидел,
И сам свой лик возненавидел,
И смерть воздвиг бы на себя.
Покуда Кали изрыгает свои проклятия, боги держат руки оградительно простертыми над коленопреклоненной четой.
ИНДРА
боги исчезают.
ПУШКАРА
МЯТЕЖНЫЕ КШАТРИИ
подхватывают клич
Пушкара подбегает к Кали и целует край его одежды. Кали вручает ему змеевидный железный жезл и сам, вместе со своим троном и окружением исчезает.
ПУШКАРА
как запевало хора, в глубине сцены
МЯТЕЖНЫЕ КШАТРИИ
ПУШКАРА
МЯТЕЖНЫЕ КШАТРИИ
ПУШКАРА
МЯТЕЖНЫЕ КШАТРИИ
ПУШКАРА
МЯТЕЖНЫЕ КШАТРИИ
Выстроившись в одну фалангу, уходят из палаты по направлению к пагоде, при
пении гимна, который продолжает звучать за сценой во время свадебных обрядов до самого конца действия.
ХОР МЯТЕЖНЫХ КШАТРИЕВ
О, звезд, несущих меч,
Ставленник Кали!
Тебе добычу сеч
Мы обещали.
С тобой растопчем сад
Цветов могильных,
Построим железный град
Хищных и сильных!
На Дэвов ярое
Подымем племя,
Ашуров старое
Восставим семя.
БРАМИНЫ
совершая очистительные обряды
Ракшасы, вон!
Агни возжжён.
Бегите, Наги,
От кропимой влаги!
Сгиньте, ларвы!
С нами Гандарвы.
Воздушные звери,
Замкнуты двери!
В воздухе струйный храм
Строй, фимиам!
Свято место,
Где жених и невеста —
СВАДЕБНЫЙ ХОР
подхватывая последние слова
Зари возница,
Звезда-денница,
Лучами встречаются,
Светом обручаются.
Говорит он: «да,
Ты моя звезда.»
— «Ты рассвет мой, да!»
Говорит звезда.
ДЕВУШКИ
убирающие невесту к свадьбе
БИМА
Новобрачные обходят, взявшись за руки, при молитвословии браминов, алтарь Агни
СВАДЕБНЫЙ ХОР
Дом, обильней полной чаши,
Лад-любовь, богатства краше,
Золота снопы,
Без шипов тропы
Да пошлют вам боги!
Корнями сплестися,
Стволами сростися,
Разростись ростками,
Крепкими дубками,
Рощей раскудрявиться,
Чащею дубравиться,
Праправнуков пестовать,
В слове благоденствовать
Лета многи!
Занавес
КАЛИ
сходит со ступень очага
скрывается, оставив у подножья алтаря черную змею.
НАЛЬ
Коров багряных выгнала Заря
На пажити крутого небосклона.
Я в этот час привык ее гонцом
Летать на колеснице быстроконной.
Варшнейя ныне ведает коней.
Мне ж не до них: я клад свой берегу.
Спит Дамаянти, а ее звезда
Встречает день. Уснет звезда — проснется
Любимая: «где Наль?» А Наля будит
Нетерпеливое, скупое счастье.
«Спишь, расточитель? Что ж ее дыханье,
Зачем улыбки сонных уст не ловишь?»
И благодарность полнит дух, как чашу
Сон хмельный Сомы. Ране омовений,
Браминами предписанных, спешу
Святого Агни Сомой напоить,
Зато, что стала жизнь моя и радость
Шатром Зари на белых Гималаях.
подходит к очагу и видит змею, обвившую алтарь
АМВА
Опрометчивый, надменный,
Ненавидимый, любимый,
Наль, на горе нам обоим
Снова ты меня отверг.
Древние со мной проклятья
На твоем огне б сгорели.
Я бы смертью искупила
Наля древнюю вину.
|
© Электронная публикация — РВБ, 2010. |
|