О, корсиканский зверь с прямыми волосами, Ты помнишь мессидора ясь: Без бронзовой узды с златыми удилами Кобылой Франция неслась. Кобыла дикая трясла мужицким крупом, Дымилась кровью королей, По древним овидям топча тяжелоступом Освобожденный грунт полей. Ах, к ней еще никто не подходил, зевая, Чтоб оскорбить иль чтобы смять, И сбруи чужака она еще не знает, И на седло не ей пенять. Всей кожей лоснилась высокая дикарка. Взгляд прям. Дрожит могучий круп. И вдруг на целый мир весенним ржаньем гаркнет, Как тысяча веселых труб!
147
Явился ты, взглянул на сильных ног затеи И на крутую стать боков, Вцепился в гриву ей, кентавр с короткой шеей, И смял движеньем каблуков. И зная, что она любила ружей шорох, Дымок и барабанов дробь, Ты выпустил ее скакать в земных просторах, Ей показал сраженья лоб! Всегда на воздухе, встречая ветер хлесткий, Всегда в бою, всегда как вихрь, Хрустя убитыми, как гравием приморским, По щиколотку в их крови, — Пятнадцать лет она под черствою эгидой Топтала нежный луг племен, Пятнадцать лет топтал битюг по праву ига Народных прав зеленый сонм, И наконец, устав по рытвинам, бурьянам Мотаться крупной головой, Громить вселенную, вздымая пыль воланом, И будоражить род людской, И вся в испарине — до темного румянца, — Как бы осечкою колен, Споткнулась — и сдалась на милость корсиканца. Но ты, палач, без перемен! Строгая ей бока, ломая позвоночник, Ты взвил струной свою рабу И бешеной узды холодною цепочкой Рванул ей нежную губу; И в поле, где война цветет, как море гречи, Стальной огрызок теребя, Она, как на ковер, упала на картечи, На ребра положив тебя.
Воспроизводится по изданию: О.Э. Мандельштам. Собрание сочинений в 4 т. — М.: Арт-Бизнес-Центр, 1993. — Т. 2.