Свет тюремный, крест железный,
За окном решетки брусья;
Все-таки еще не умер,
Все-таки еще борюсь я!
В низколобое окошко
Крест железных перекладин
Постоянною угрозой,
Холодком смертельных градин.

В жилах узника струится
Звезд прекрасных постоянство.
К братским я рванулся далям
Через время и пространство.
Лоб в испарине холодной,
Свежесть ночи пью глотками,
Но земля друзей далеко
И решетка между нами.

Пусть одних чарует купол
Лицемерной римской церкви,
А другим горит искусство —
Красота стихов не меркнет.
Не обманываюсь снами,
А захлебываюсь знаньем,
В темноте кусаю губы
В кровь — с надменным упованьем.

Петербург. Морских орудий
Над Невой пируют жерла;
Гнев трясет меня за плечи,
Страх схватил меня за горло.
Я был тоже петербуржец,
На молитве прихожанин,
Где народ обедню служит,
Гром судьбы всегда желанен.

Ах, ноябрь, наш буреносец,
После боя и провала,
Неужели нас повергнешь
В хаос — темное начало.
Топчешь танком, моришь газом,
Генеральской давишь тушей,
Веешь банковской гиеной,
Но не выкорчуешь души.

Ибо встал народ-упрямец —
Вашей милости «скотина»,
Слуги дизелей фабричных,
Армий жесткая щетина,
Ибо встали петербуржцы —
Их крутил ноябрь эпохи,

И мужей проходят лица,
Словно крупных звезд всполохи.

Говорит Владимир Ленин —
Начинать поспело время.
И народ, как вождь старинный,
Поднимает власти бремя.
Он, приписанный к заводам,
Жил громадой безымянной,
И нашел свою дорогу
В склоке двух миров туманной.

Петербург. Ты вольный камень,
Баррикад юнейший город,
Рот, искривленный улыбкой
Милосердья и террора.
Бедняков вселенским сердцем
Ты позвал на вещий праздник,
Но врагам на красных фронтах
Приготовил злые казни.

Голодал, лежал в бараках,
Вшей искал и хлебных корок,
Знал убийц наемных руку
И бунтов голодных морок,
На тебя ползла измена
Белой гусеницей жирной —
Без царя и горностая
Ты стоишь в красе порфирной.

Что тебе готовит утро,
Сердце, преданное голью!
Если ты умрешь — слезами
Тело города омою.
Если ты умрешь — не верю —
Я не сплю и ночь ослепла —
Встанешь ты, великолепный
И воскреснувший из пепла.

Ленинград, ты не сорвешься —
Наша радость и основа —
За тебя скажу я немцам
Братской проповеди слово.

Камни серые Берлина —
Серый камень Моабита —
Будьте вы достойны брата —
Ленинградского гранита!
Ты, игрушка в лапах сильных,
Серенький парламентарий,
Эй проснись, «пролет» немецкий,
Встань, германский пролетарий!