ВАЛЕРИЙ ПОПОВ

Приведя свою тетю в восторг,
Он приехал серьезным, усталым.
Он заснул головой на восток
И неправильно бредил уставом.

Утром встал — и к буфету, не глядя!
Удивились и тетя, и дядя:
Что быть может страшней для нахимовца —
Утром встать — и на водку накинуться!

Вот бы видел его командир!
Он зигзагами в лес уходил,
Он искал недомолвок, потерь,
Он устал от кратчайших путей!

Он кружил, он стоял у реки,
А на клеши с обоих боков
Синеватые лезли жуки
И враги синеватых жуков.

Как темно! Мы проходим наощупь.
Я веду тебя тихую, слабую.
Может, ждет нас ответственный съемщик,
Сняв с ковра золоченую саблю.

Вот окно. Два зеленых квадратика.
Станут тени зелеными, шаткими.
В сквер напротив придут два лунатика
И из ящика выпустят шахматы.

Тени ночи вдруг сделались слабыми,
Темнота струйкой в люки стекает,
И овчарки с мохнатыми лапами
В магазинах стоят вертикально.

Ты берешь сигареты на столике,
Ты уходишь по утренней улице —
Там, где тоненький, тоненький, тоненький
Мой сосед в этот час тренируется.

Ужасный дождь идет, спасайтесь!
Внизу, у самого асфальта,
Мелькают остренькие сабельки,
Сверкают маленькие всадники.

Они то выстроятся к стенкам,
То вдруг опять придут в движенье.
В каких-то тонкостях, оттенках
Причина этого сраженья!

Ах, кавалерия, куда ты?
Стою я мокрый, изумленный.
На клумбах, словно на курганах,
Чуть-чуть качаются знамена.

Мы шли по хрустящим тропам,
По муравьиным трупам,
И лист, то с ольхи, то с дуба,
Вдруг падал к ногам, как рубль.

И вышли мы к сизым рельсам.
На них лист осины грелся.

Кончается бабье лето.
Кончается бабье лето...
Пожалуйста, два билета.

Стоит гардеробщик, сидит гардеробщик —
А вот почему гардеробщик не ропщет?
Карьера ему полагалась иная:
Он должен бы ночью стоять, где пивная,
И громко свистеть, чтоб мурашки по коже,
И шубы снимать с одиноких прохожих.

Но все получилось спокойней и хуже —
Раздав номерки, он сидит на диване,
И долго не может понять — почему же
Его так волнует процесс раздеванья?!

Но вот, отогнав эти мутные волны,
Откинув со лба хулиганскую челку,
Он ходит веселый, он ходит довольный,
И вешалка сбоку походит на елку!

Я помню, как однажды голышом
Я лез в заросший пруд за камышом.
Колючий жук толчками пробегал,
И лапками поверхность прогибал.

Я жил на берегу, я спал в копне.
Рождалось что-то новое во мне...
Как просто показать свои труды!
Как трудно рассказать свои пруды!

Я узнаю тебя издалека —
По кашлю, по шуршанию подошв,
И это началось не с пустяка —
Наверно, был мой пруд на твой похож!

Был вечер. Мы не встретились пока.
Стояла ты, смотрела на жука...
Колючий жук толчками пробегал
И лапками поверхность прогибал.