311. А. Н. ПЫПИНУ

6 апреля 1871. Петербург

Многоуважаемый Александр Николаевич. Письмо Ваше душевно утешило меня, ибо для меня важно было Ваше мнение о моей литературной деятельности 1. Что же касается до того, что думает обо мне «Вестник Европы», как орган Стасюлевича и Суворина, то это для меня дело совершенно постороннее.

Вы, между прочим, упоминаете о недостаточной ясности моей сатиры и приводите «старый слух», что -некоторые даже очень умные люди были поставлены в недоумение. Что касается вообще неясности некоторых моих сочинений, то она обусловливается, во-первых, характером их, а во-вторых, и тою обстановкой, которая до сего дня окружает русскую литературу. Я полагаю, что Вы, точно так же, как и я, очень мало убеждены в возможности писать свободно; я же, кроме того, пользуюсь особливою ненавистью со стороны лиц, на заставах команду имеющих. «Старого же слуха» я не совсем понимаю. Ежели тут дело идет о «Каплунах», то вряд ли идея этого очерка могла представлять неясность. Идею эту я развивал впоследствии неоднократно, и заключается она в том, что следует из тесных рамок сектаторства выйти на почву практической деятельности. Может быть, идея эта спорная, но, во всяком случае, в ней нет ничего недостойного. Н. Г. 2, который тогда же писал ко мне по этому случаю, оспаривал меня и убедил взять очерк назад. Но он ни одним словом не обвинял меня, и я счел, что тут скорее идет речь о несвоевременности, нежели о внутреннем достоинстве идеи 3.

С распадением «Современника» принципиальная почва совсем покинута русской литературой. Если и встречается порою нечто принципиальное, то это остатки древнего величия. Я намереваюсь посвятить этому предмету особенную статью и постараюсь сделать это помимо всяких личных отношений 4. А позабавиться было бы над чем. Вы представьте себе, например, двух друзей: Суворина и Евгения Утина, переписывающихся по франко-германскому вопросу («Вестник Европы», апрель) 5. Помните ли, мол, Вы, что Вы оправдывали пруссаков, а я стоял на стороне французов, так я, мол, и теперь стою на стороне французов! 6 И все это так серьезно, точно Ренан с Штраусом переписку ведут! 7 Разве это не детская шалость!

У нас все еще Белинского наследство делят. Большую часть его получили Добролюбов и Писарев, да и своего прибавили; а остатки пошли в дележку теперь. Кому достался двугривенный, кому пятак серебра. Суворину досталось только две

78

копейки — и с этим-то он хочет еще разжиться! Что ж, коли станет быстро оборачиваться, может быть, что-нибудь и сколотит! Повторяю: искренно благодарю Вас за внимание и жму Вашу руку.

Ваш
М. Салтыков.

На письме помета А. Н. Пыпина: 6 апреля 1871.


М.Е. Салтыков-Щедрин. Письма. 311. А. Н. Пыпину. 6 апреля 1871. Петербург // Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений в 20 томах. М.: Художественная литература, 1976. Т. 18. Кн. 2. С. 78—79.
© Электронная публикация — РВБ, 2008—2024. Версия 2.0 от 30 марта 2017 г.