1 апреля 1872. Петербург
Петербург, 1 апреля.
По прочтении Вашей «заграничной сцены», многоуважаемый Алексей Михайлович, спешу от себя за Некрасова уведомить Вас, что в апрельской книжке «Отеч<ественных> зап<исок>» Ваша вещь не может быть помещена 1, во-первых, потому, что книжка эта в минуту получения «Сцены» была уже скомпонована, а во-вторых, потому, что в апрельском № имеется уже большая поэма Некрасова 2, и следовательно, в одном № помещать две поэмы и неудобно, и начетисто. Затем позволяю себе предложить на Ваше обсуждение следующие соображения. Майская книжка «Отеч<ественных> зап<исок>» выйдет, вероятно, не раньше половины мая, когда публика разъезжается по деревням и на журналы уже обращает мало внимания; поэтому и для Вас, и для журнала будет удобнее, ежели Ваша поэма будет помещена осенью, т. е. в сентябре или позже, как Вы пожелаете. Деньги же, которые Вы за труд Ваш требуете, могут быть выданы и теперь. Ежели Вы согласны на это, то потрудитесь уведомить, и я немедленно отошлю 400 р. В. А. Арцимовичу. Если Вам нужно скорее, то телеграфируйте. Во всяком случае, в мае я надеюсь увидеть Вас, ибо я до начала июня не выеду из Петербурга, так как у меня родился сын, к<отор>ого нельзя везти в деревню до тех пор, пока не будет совсем тепло. Вероятно, в мае застанете еще и Некрасова.
Гр<аф> А. К. Толстой действительно счастливец, если получает по 1 р. с. за стих. К сожалению, наша редакция не настолько богата, чтобы платить такие деньги. Надеюсь, что при свидании Вы сами убедитесь, что мы не имеем ни малейших поползновений эксплоатировать Вас.
Искренно Вам преданный
М. Салтыков.