28 июня 1887. Серебрянка
28 июня. Варш. ж. д. Серебрянка.
Многоуважаемый Логгин Федорович.
Давно я не писал к Вам, потому, просто, что писать было не в мочь. Адская погода с бешеными ветрами, ежедневными проливными дождями окончательно расшатала мое здоровье. Несносный кашель с трудною экспекторациею душит меня, а голова точно пустая. Целый день дремлю, боюсь кончить отупением, и ни к какой работе приступить не могу. А тут и руки начали дрожать, так что писать утомительно и почерк приближается к каракулям. Плохо мое дело, и ежели смерть не избавит меня от страданий, думаю, что кончу в доме умалишенных. А тут, кстати, наняли дачу с фруктовым садом, огородом и с садовником. Каждый день с утра до вечера гвалт, потому что ничего не удается. Ни овощей, ни ягод, ничего нет, а на яблоки напал червь. Вчера садовника прогнали, а сегодня уж на клумбах телята гуляют.
Вот уже шестая неделя, как я здесь страдаю, и в течение всего этого времени только дня три вышло порядочных. Еще вчера топил печь в спальной. Однажды, в начале июня, были у меня Унковский и Иванов, да с неделю тому назад Лихачев. Вот и все.
Не знаю, известно ли Вам, что Манасеина-Тарханова-Коркунова добилась у государя аудиенции, поднесла ему какую-то свою книгу и получила пенсию за литературные труды в 2 т. р. 1. Это сообщил мне В. И. Иванов, а я за что купил, за то и продаю.
Прощайте, будьте здоровы; не могу больше писать, рука отказывается. Ежели возвратитесь в Петербург раньше меня, то навестите.
Искренно Вам преданный
М. Салтыков.