17 декабря 1887. Петербург
17 декабря.
Многоуважаемый Владимир Иванович.
Посылаю Вам обратно проект условия. В середине (у ст<атьи> 4) Вы найдете прибавку, которую, если найдете нужным, сообщите И. М. Сибирякову, хотя я наперед знаю, что он не примет ее 1.
Простите меня, что я Вам так надоел, но я и сам глубоко страдаю. В оправдание свое могу сказать, что, делая эту прибавку, я руководился след<ующими> соображениями: 1) я ограждаю не только свое право быть изданным, но и право публики читать меня; 2) я не думаю, чтоб издатель мог быть стеснен шестилетним сроком, потому что его чересчур достаточно, чтоб осуществить издание; сверх того, преемники прав г. Сибирякова могут иметь совершенно иной взгляд на дело, нежели он, а они-то и имеются преимущественно в виду; 3) цензурные опасения, по моему мнению, излишни, потому что все уже было неоднократно пропущено цензурой; 4) я не требую восстановления прав своих или наследников моих на издание — это было бы своекорыстно, — а предлагаю комбинацию, которая совершенно обеляет меня с этой стороны.
Это дело совсем меня измучило, но я попросил бы Вас в последний раз заняться им и уведомить меня.
Еще раз простите за назойливость и верьте моей искренней преданности.
М. Салтыков.
Подателю сего дайте расписку в получении пакета. Пожалуйста, не оставляйте меня своими посещениями и не бросьте совсем. Я действительный мученик.