* * *
Вкупе тогда ж при ней усмотрил-я сыночка Эрота,
Кой летал своея вкруг матери крилышек порхом.
Хоть на-личишке его пребывала румяна умильность,
Вся благолепность, и-вся веселость любезна младенства,
Только ж в глазенках его ж не знаю что-о́строе было,
Я от-чего трепетал и внутрь пребезмерно боялся.
Зря на-меня, усмехался он; но можно приметить,
Что тот у́смех лукав, ругателен, зол совокупно.
Вынял из-тула он тогда, не медля, златого
Стрелу одну, у-него из бывших, преострую ону;
Лук-свой напряг, и-хотел уже вонзить мне-ту в перси,
Как внезапу явилась притом Паллада с эги́дом,
И меня защи́тила, сим от-стрелы покрывая.
Взор богини сея не-имел красоты женоличны,
И прелестныя неги тоя, какую приметил
На Афродитином я лице и-во-внешней осанке;
Но, напроти́в, красоту простотой нерадиву и-скромну:
Было всё-важно в ней, благородно, крепко, сановно,
Силы исполнь, исполнь и-величия в мужестве твердом.
Та от-Эрота стрела, не-возмогши пробить сквозь-эгида,
Пала на-землю тут, без всяки содейности, тщетно.
То Эрот в досаду прияв воздохнул претяжко:
Стыдно было ему так видеть себя побежденна.
«Прочь отсюду, — Паллада ему, — прочь мальчик продерзкий!
Будешь всегда побеждать сердца единственно подлы,
Любящи паче бесчестны твоих любосластий утехи,
Нежели стыд, целомудрие, честь, добродетель и-славу».
Слыша Эрот сие отлетел раздраженный прегорько.
Кой летал своея вкруг матери крилышек порхом.
Хоть на-личишке его пребывала румяна умильность,
Вся благолепность, и-вся веселость любезна младенства,
Только ж в глазенках его ж не знаю что-о́строе было,
Я от-чего трепетал и внутрь пребезмерно боялся.
Зря на-меня, усмехался он; но можно приметить,
Что тот у́смех лукав, ругателен, зол совокупно.
Вынял из-тула он тогда, не медля, златого
Стрелу одну, у-него из бывших, преострую ону;
Лук-свой напряг, и-хотел уже вонзить мне-ту в перси,
Как внезапу явилась притом Паллада с эги́дом,
И меня защи́тила, сим от-стрелы покрывая.
Взор богини сея не-имел красоты женоличны,
И прелестныя неги тоя, какую приметил
На Афродитином я лице и-во-внешней осанке;
Но, напроти́в, красоту простотой нерадиву и-скромну:
Было всё-важно в ней, благородно, крепко, сановно,
Силы исполнь, исполнь и-величия в мужестве твердом.
Та от-Эрота стрела, не-возмогши пробить сквозь-эгида,
Пала на-землю тут, без всяки содейности, тщетно.
То Эрот в досаду прияв воздохнул претяжко:
Стыдно было ему так видеть себя побежденна.
«Прочь отсюду, — Паллада ему, — прочь мальчик продерзкий!
Будешь всегда побеждать сердца единственно подлы,
Любящи паче бесчестны твоих любосластий утехи,
Нежели стыд, целомудрие, честь, добродетель и-славу».
Слыша Эрот сие отлетел раздраженный прегорько.
В.К. Тредиаковский. Из «Тилемахиды». «Вкупе тогда ж при ней усмотрил я сыночка Эрота...» // Тредиаковский B.K. Избранные произведения. М.-Л.: Советский писатель, 1963. С. 339.
© Электронная публикация — РВБ, 2006—2024. Версия 2.0 от от 4 июля 2018 г.