ВЛАДИМИР ФРОЛОВ

Не меня привечает столица.
И свое отбродив, неспроста
Я не вижу, куда прислониться,
Приторчать у какого куста.

На гулящих московских вокзалах
Под прицелом пространства стою —
Я — пылинка из многих, из малых...
Но выстаиваю, не сдаю —
Общежитие, табор, больница,
Каталажный нежданный покой...
И меня провожает столица
Не икоркой, так коркой сухой.

Свет дорожный площаден и резок.
И под ним, в ожиданье вины —
Привередливый лишний довесок
И хребет беспощадной страны.

Еще позавчера шумел камыш,
Сейчас в печи трещит, искрит и рвется,
Но греет — не декабрьская ли тишь
Свободой долгожданною зовется...
И под руку российскому уму
Предпраздничность безветрия, безвестья,
Безвременья — отчасти потому
Душа хмельная снова не на месте:
В кустах, крестах с молитвой на устах,
Снегах чужих, пустынях раскаленных,
В бегах иль соблазнительных местах,
Не столь родных, насколько отдаленных.

Что выше милости владычицы-любимой?
И малость каждая блаженнее щедрот
Небесной бездны, стойкой и необоримой, —
Запястье, туфелька, нетерпеливый рот.

Она одна, всегда нечаянная, рядом
В прозрачной кофточке, и складка меж бровей
Разгладится, когда над гулким садом
Зайдется сердце — сумасшедший соловей.

И сладким вздохом — не единым только хлебом,
Ты с ней — мелькнувшего бессмертия залог...
Не все ль равно, куда спешит под узким небом
И убегает задрожавший потолок.