Виталий Шестаков

Почему не поется песня?
Эта временная немота
скоро льдом по апрелю треснет,
душу начисто измотав.
Оттолкнувшись рукой от ступени,
ставить ногу на новый мотив...
Нет. Стерев отшипевшую пену
и отбросив из прошлого стих,
я уйду из ушедшего...
Строки,
как постройка —
свежа и нова.
Разнесет, разлетевшись, тройка
дорогие, другие слова.
Новый строй
новых слов,
новых мыслей,
новых дней поднимается мир,
и большой —
без годов и без чисел
начинается будущий мир.

Душу начисто измотав,
эта временная немота
скоро льдом по апрелю треснет.
И рождается песня.

Непричесанный,
сразу сделал улицу скользкой
и стеклу ветровому в лоб рассмеялся,
на пустом перекрестке
через край, на глаза перехлестывал
и лизнул чей-то плащ за углом.
А потом пролетами лестницы,
загнан был я в окна переплет
посмотреть, как проспектом лоснится
город, который мне переплыть.
А потом спотыкался сослепу
об углы — подвернулась нога.
Белый шквал выметал с подворотен пух
под ноги ниагар.
И фигура как будто нездешняя,
из каких-то нетронутых зон
медленно шла по воде,
рисуя зонтиком горизонт.

С залива метет, забывая о времени.
Перевернуты лодки,
и эллинги настежь.
Снег еще на ступенях,
упавших к воде.
Не напомнит весны
этот день
из апреля.
И с залива метет по наклонному насту.
И звенит всеми звеньями цепь.
Наш костер по-осеннему прян.
По-осеннему ветер упрям,
и по-зимнему двери закрыты.
Пейзаж повисает наброском в ветвях.
Ближе —
запах эфира и лака —
красят яхты.

Осень — кричащая птица.
Осень с кричащими птицами,
ветра пустыми глазницами.
Банальная серая.
Синяя.
Апельсинная осень.
Осень с лимонами.
Осень ли?
Осень.
И снова последняя жертва
уходит
в изломанность жестов,
безвыходность линий,
безвыездность ливня
и пьесу,
как жизнь, —
без сюжета.
Осень — безумная птица
в клетке томится и просится.
Мне по сердцу эта осень.