1419. В. М. СОБОЛЕВСКОМУ
13 сентября 1887. Петербург
13 сентября.
Многоуважаемый Василий Михайлович.
Возвращение мною долга «Русским ведомостям» вовсе не имеет значения разрыва с газетой, а означает только, что я не надеюсь на себя. Заглянувши в октябрьскую книжку «В<естника> Евр<опы>», Вы сами убедитесь, что я уже далеко не тот, что прежде, и хотя я готовлю продолжение 1, но, кажется, это будет последняя статья, на которой я и покончу свое литературное поприще. Выходит нескладно, бесцельно и даже безобразно; юмор совсем исчез, а он всегда был моею главною силой. Словом сказать, голова совсем перестает работать, и
становится совестно перед читателем. Только какое-нибудь чудо может возвратить меня снова к литературной деятельности, но, увы! в наше время чудес не бывает. Если же бы таковое совершилось, то я ни в каком случае не обойду «Русс<ких> вед<омостей>», помня то гостеприимство, которое они мне всегда оказывали.
Благодарю Вас искренно за напечатание объявления о моей книге 2. На днях я Вам послал ее. По всей вероятности, это — последнее издание, которое я делаю.
Наступают серые осенние дни, а с ними вместе сердечная тоска становится еще более удручающею. К тому же меня, кроме главной болезни, настигают еще мелочи, вроде, например, гриппа, которым я в настоящее время страдаю. Ноги тоже совсем отказываются служить. Боткин на всю зиму уехал за границу, а на прочих докторов надежда плохая. Впрочем, и Боткин в последнее время неглижировал меня. Вообще я не взыскан судьбою с точки зрения друзей. Представьте себе, Плещеева я уже более полугода не видал. В газетах тоже помалчивают обо мне, и об моей новой книге — нигде ни слова 3. Точно я уже давно умер, да забыли похоронить.
Ежели будете в Петербурге, то, пожалуйста, навестите.
Прощайте, будьте здоровы. Рука насилу пишет.
Искренно преданный
М. Салтыков.
На конверте: Москва. Чернышевский пер., 7.
В контору «Русских ведомостей». Для передачи В. М. Соболевскому с приложением 94 рублей.