266. РОМАНС
Где Дафнис? Где он воспевает,
Любитель рощ от юных лет?
Мне рощи глухо отвечают:
Его уж нет! Его уж нет!
Любитель рощ от юных лет?
Мне рощи глухо отвечают:
Его уж нет! Его уж нет!
Он умер! Смерть неумолима!
Почто похитила у нас
Так скоро пастушка любима?
Его ли был увянуть час?
Почто похитила у нас
Так скоро пастушка любима?
Его ли был увянуть час?
Но ах! погаснул в сердце пламень,
И само сердце стало прах!
Где Дафнис? Зрим лишь серый камень
И бедну мать над ним в слезах!
И само сердце стало прах!
Где Дафнис? Зрим лишь серый камень
И бедну мать над ним в слезах!
Так буря вдруг искореняет
Кусточек с первою весной;
Пришла пастушка — помышляет:
Где миленький кусточек мой?
Кусточек с первою весной;
Пришла пастушка — помышляет:
Где миленький кусточек мой?
В ужасный день его отхода
От мира в райские поля
Покрылась мраком вся природа:
Грустили небо и земля.
От мира в райские поля
Покрылась мраком вся природа:
Грустили небо и земля.
В полудни солнце бледно стало;
Вдруг пожелтел зеленый луг;
Ничто не пело, не дышало;
Лишь только ветер выл вокруг.
Вдруг пожелтел зеленый луг;
Ничто не пело, не дышало;
Лишь только ветер выл вокруг.
Лишь горы страшно отдавали
Рыданье пастушков и стон.
Взошла звезда, а мы в печали
Забыли ночь, забыли сон.
Рыданье пастушков и стон.
Взошла звезда, а мы в печали
Забыли ночь, забыли сон.
Румяно утро возвратилось,
И друга нам уж не видать!
Сильнее сердце в нас забилось,
Сильнее стали горевать.
И друга нам уж не видать!
Сильнее сердце в нас забилось,
Сильнее стали горевать.
Тогда никто не шел ко стаду,
Никто свирель не шевелил;
Но каждый горести в отраду
Горячи слезы молча лил.
Никто свирель не шевелил;
Но каждый горести в отраду
Горячи слезы молча лил.
О Дафнис, Дафнис! все утехи
С тобою вместе утекли;
Прощай отныне игры, смехи!
Навеки праздники прошли.
С тобою вместе утекли;
Прощай отныне игры, смехи!
Навеки праздники прошли.
Тоска в лугах, тоска средь леса;
Нигде покойных нет минут;
Уже и Флора и Палеса
От мест отчаянья бегут.
Нигде покойных нет минут;
Уже и Флора и Палеса
От мест отчаянья бегут.
В садах плоды уже не зреют;
На пашнях нива не взошла;
В долинах, розы не алеют, —
Полынь с крапивой поросла.
На пашнях нива не взошла;
В долинах, розы не алеют, —
Полынь с крапивой поросла.
Наш друг своим приятным взглядом
Всему приятность придавал;
Так лозы милы виноградом,
Доколе он на них блистал.
Всему приятность придавал;
Так лозы милы виноградом,
Доколе он на них блистал.
Он был душа всех и забава;
Он лучший был из нас певец;
Он был полей краса и слава
И друг чувствительных сердец.
Он лучший был из нас певец;
Он был полей краса и слава
И друг чувствительных сердец.
Но полно! вопли бесполезны;
Запрем в груди свою тоску,
Запрем в груди свою тоску,
Пойдем воздать, друзья любезны,
Священный долг наш пастушку.
Священный долг наш пастушку.
Прочь все от нас уборы! Скинем
Со шляп цветочные венки;
Сберемся вместе, опрокинем
Обвиты елью посошки.
Со шляп цветочные венки;
Сберемся вместе, опрокинем
Обвиты елью посошки.
Пойдем на тихую долину,
Где спит прах друга моего;
Оплачем там его кончину,
Восхвалим душу мы его.
Где спит прах друга моего;
Оплачем там его кончину,
Восхвалим душу мы его.
Поставим памятник там жалкой,
Посадим кипарис над ним;
Усыплем бледною фиалкой
И скромну надпись начертим:
Посадим кипарис над ним;
Усыплем бледною фиалкой
И скромну надпись начертим:
«Был Дафнис милый и пригожий —
Он здесь теперь в земле сырой.
Увы! где розы след? Прохожий,
Почти ты прах его слезой».
Он здесь теперь в земле сырой.
Увы! где розы след? Прохожий,
Почти ты прах его слезой».
<1797>
Дмитриев И.И. Романс («Где Дафнис? Где он воспевает...») // И.И. Дмитриев. Полное собрание стихотворений. Л.: Советский писатель, 1967. С. 329–331. (Библиотека поэта; Большая серия).
© Электронная публикация — РВБ, 2006—2024. Версия 2.0 от от 2 февраля 2018 г.