379. Автограф без подписи, с мелкими поправками — собрание В. И. Яковлева (ПД). На бумаге водяной знак—1794, на обороте листа сохранилось начало сатиры «Чужой толк». «Наследники», видимо, писались одновременно с этой сатирой в 1794 г., когда поэт находился в сызранском имении родителей. По признанию Дмитриева, этот год был «самым лучшим пиитическим годом». Естественно возникает вопрос — почему поэт не напечатал готовую сатиру? Думается, что прямо или косвенно на решении этого вопроса сказалось мнение Карамзина. Дмитриев очень считался с Карамзиным, доверял ему. Все свои произведения он отправлял младшему другу на суд — тот в деликатной, но категорической форме или высказывал свои суждения и замечания, или просто сам исправлял. И, как правило, Дмитриев с предложениями Карамзина-редактора соглашался, его правку принимал. Написав, например, в том же 1794 г. «Ермака», «К Волге», оду «Глас патриота», он послал их Карамзину. Тот потребовал внести поправки и убрать такие слова из «Ермака», как «барабаны, пот, сломал, вскричал». И Дмитриев убрал. Карамзин заметил, между прочим, что «Глас патриота» «хорош поэзией, а не предметом». Тем менее мог быть одобрен «предмет» «Наследников» — этой злой сатиры на нравы столичного дворянства, исполненной бытовых подробностей. Не мог принять Карамзин и язык сатиры, где на каждом шагу встречались такие слова: «спихнуть», «ярыги», «срамота», «шпынство» и т. д. и выражения — «коптеть в конуре», «подьячих лижут руки»
469 469и т. п. Только одно наименование девицы легкого поведения «всеобщей Антихлоей» вызвало бы возмущение Карамзина. Допустимо, что Дмитриев, написав «Наследников», даже не отважился послать сатиру Карамзину. Подчинение нормам стиля сентиментализма, строгим хранителем которых выступал Карамзин, видимо, и объясняет причину отказа Дмитриева от публикации своей сатиры.