Вздымая с ревом глубину,
Огромны мачты ветр ломает,
И мрак сгущенный затмевает
Блестящи звезды и луну.
Спокойства ищут мамелюки,
Что, презря страх, и зной, и труд,
Песчаным морем в брань текут,
Тягча водой верблюжьи вьюки;
И росс, рожденный на снегах,
Кому на Тавр с Кавказа шаг,
Чей штык сквозь Альпы проникает,
И росс спокойствия желает.
Спокойствия, что нам дарить
Не могут камни драгоценны,
Которого нельзя купить
За груды злата накопленны;
И стражи скорбям не претят
Вкрадаться в грудь земного бога;
Заботы стаями летят
Гнездиться внутрь его чертога.
Убогая семья стократ
Счастливей жизнь свою проводит;
Печаль средь мирных их отрад
Изредка мимо лишь проходит,
Из блюд наследных за столом
Они простую снедь вкушают;
И скорби их не пробуждают,
Успокоенных легким сном.
Почто же в жизни сей мгновенной
Кружиться слепо за мечтой
И, в путь дерзая преткновенный,
Без нужды жертвовать собой?
Почто с трудом, с бедой и с стоном
Семьи чуждаться и друзей
И новых солнечных лучей
Искать под чуждым небосклоном?
Уйдет ли путник от себя,
Коль из отчизны удалится,
И средь военна корабля
С ним страсть порочная садится.
На бурном ли коне летит,
Забота вслед его спешит,
Быстрей еленей, в дол бежащих,
Быстрее ветров, пыль крутящих.
Когда ты в радости сей день,
О завтрашнем не суетися;
Коль грустен, разогнать потщися
Лучом надежды скорби тень.
Нет в мире блага совершенна:
Тот славен, — век короткий жил;
Другого, старостью согбенна,
Безвестным рок прожить судил.
В показанных тебе судьбою
Дождусь я, может быть, отрад.
Тучнятся шелковой травою
Там сто твоих рычащих стад;
Здесь кони ржут и пыль взвевают
В твоей упряжке золотой;
Парчою ты одет драгой,
И слуги в серебре блистают.
Меня ж хотя правдивый рок
Осыпать златом отказался,
Но искрою огня возжег,
Гораций коим оживлялся.
Поместьем малым я снабжен,
Но духом твердым одарен,
Что ложной славы не желает
И злобу черни презирает.
Первая половина 1800-х годов (?)