248. ЗАВИСТЬ ПИИТА
ПРИ ВЗГЛЯДЕ НА ИЗОБРАЖЕНИЕ ОКРЕСТНОСТЕЙ
И РАЗВАЛИН ДОМА ГОРАЦИЕВА
Tibur, Argeo positum colono,
Sit meae sedes utinam senectae!
Sit modus lasso maris et viarum militiaque! [1]
Sit meae sedes utinam senectae!
Sit modus lasso maris et viarum militiaque! [1]
Гораций, кн. II, оба VI
Что пальма, что венец лавровый,
И обелиск, и мавзолей?
Дробит их в прахе Хрон суровый
Под сильною пятой своей.
Как метеор в зыбях эфира,
Так слава исчезает мира
В туманной дальности времен!
И обелиск, и мавзолей?
Дробит их в прахе Хрон суровый
Под сильною пятой своей.
Как метеор в зыбях эфира,
Так слава исчезает мира
В туманной дальности времен!
[1] Пусть Тибур, основанный аргосским выходцем, будет моим убежищем на старости, пусть он будет последним рубежом для истомленного странствованиями по морю, суше и войнам! (лат.). — Ред.
И что сиять в ней может вечно?
Кто свяжет время быстротечно
И воскрылит к бессмертью тлен?
Кто свяжет время быстротечно
И воскрылит к бессмертью тлен?
Лишь Феба дар и лирны струны
С потомством нас соединят:
Как резки эхи, как перуны,
Немолчно звуки их гремят.
Давно безвестная могила
Гнетет в пустыне прах Ахилла,
Но в песнях он Омира жив.
Без лиры скрылся б след героев
И память знаменитых боев
В развалинах стовратных Фив.
С потомством нас соединят:
Как резки эхи, как перуны,
Немолчно звуки их гремят.
Давно безвестная могила
Гнетет в пустыне прах Ахилла,
Но в песнях он Омира жив.
Без лиры скрылся б след героев
И память знаменитых боев
В развалинах стовратных Фив.
Сомнительну Энея славу
Вергилий лирой обновил
И вечный памятник Октаву
На почве лести утвердил;
Как он, любимец муз и граций,
Веселый любомудр Гораций
Поднесь нас учит скромно жить,
Страшиться роскоши, разврата
И друга Флакка, Мецената,
Как друга нашего любить.
Вергилий лирой обновил
И вечный памятник Октаву
На почве лести утвердил;
Как он, любимец муз и граций,
Веселый любомудр Гораций
Поднесь нас учит скромно жить,
Страшиться роскоши, разврата
И друга Флакка, Мецената,
Как друга нашего любить.
Давно певцов сих нет на свете,
Но слава их в веках живет,
И время в молнийном полете
С собой ее не унесет;
Их нет, но, песнью их плененны,
Спешим в тот край опустошенный,
Где раздавался глас их лир,
Где луг был топтан их стопою,
И восхищенною мечтою
Переселяемся в их мир.
Но слава их в веках живет,
И время в молнийном полете
С собой ее не унесет;
Их нет, но, песнью их плененны,
Спешим в тот край опустошенный,
Где раздавался глас их лир,
Где луг был топтан их стопою,
И восхищенною мечтою
Переселяемся в их мир.
Но, ах! почто воспоминаю
О сча́стливых любимцах муз?
Лишь в сердце зависть возрождаю, —
Я тяжких не расторгну уз,
Которыми судьба строптива,
О сча́стливых любимцах муз?
Лишь в сердце зависть возрождаю, —
Я тяжких не расторгну уз,
Которыми судьба строптива,
К ним щедра мать, чадолюбива,
Мой скудный оковала дар.
Всё должен в тине я влачиться,
И даже тем не смею льститься,
Чтоб пасть, как дерзкий пал Икар.
Мой скудный оковала дар.
Всё должен в тине я влачиться,
И даже тем не смею льститься,
Чтоб пасть, как дерзкий пал Икар.
Вотще звучу на томной лире, —
Когда окончу жизни путь,
Из всех, оставленных мной в мире,
Никто не прийдет и взглянуть
На ветхий тот шалаш, убогой,
Где, скрыт от шумныя тревоги,
На безызвестных Псла брегах
Протек мой век уединенный,
Как скромной рощей осененный
Ручей, извившийся в лугах.
Когда окончу жизни путь,
Из всех, оставленных мной в мире,
Никто не прийдет и взглянуть
На ветхий тот шалаш, убогой,
Где, скрыт от шумныя тревоги,
На безызвестных Псла брегах
Протек мой век уединенный,
Как скромной рощей осененный
Ручей, извившийся в лугах.
<1820>
В.В. Капнист. Зависть пиита при взгляде на изображение окрестностей и развалин дома Горациева // Капнист В.В. Избранные произведения. Л.: Советский писатель, 1973. С. 316–318. (Библиотека поэта; Большая серия).
© Электронная публикация — РВБ, 2006—2024. Версия 2.0 от от 17 февраля 2018 г.