96. «Аониды», 1797, кн, 2, с. 173. Печ. по Соч. 1803, т. 1, с. 1. Вольный перевод из Вольтера «Precis de 1'Ecclésiaste». Другой перевод этого же произведения принадлежит М. М. Хераскову: «Почерпнутые мысли из Экклезиаста». Карамзин придавал этому стихотворению большое значение, начиная с него все прижизненные собрания своих стихотворений.
Экклезиаст — проповедник, этим словом называется одна из книг Ветхого Завета.
Уныние мое казалось непонятно. Этот стих с незначительным изменением повторил Пушкин в стих. «Странник»: «Уныние мое всем было
394непонятно».
Ничтожество! ты благо нам. С незначительным изменением процитировано у Лермонтова в юношеском стих. «Монолог»: «.. .ничтожество есть благо в здешнем мире».
Что нас за гробом ждет, не знает и мудрец... Сей тайны из людей никто не разрешил. Религиозный скептицизм этих стихов звучал слишком резко, и Карамзин в первой публикации вынужден был сопроводить их смягчающим примечанием: «Но сия тайна разрешена откровением. Соломон, при всей своей мудрости, не был еще просвещен оным. Счастливым уверением, что мы бессмертны и что все добрые будут блаженствовать в вечности, обязаны христианству более, нежели трактатам наших философов» (с. 182). При изменении цензурного режима в начале XIX в. это примечание Карамзин снял.
|
Цветок — Дерево — Птичка: Онлайн курс по рисованию |