Почтеннейший Владимир Васильевич!
Скоро по вашем отъезде приехал ко мне Вяземской. Я не вытерпел и показал ему ваши стихи1 — разумеется, когда уже Волкова2 не было. Слушая их, он разделял мое удовольствие, но между тем заметил, что лучше бы сказать вместо новом, прежнем. Еще остановился на предпоследнем стихе: Сам прах... парит из гроба. Он думает, что лучше бы сказать дух. Я и сам согласился бы с ним, но, перечитывая после его ваши стихи, одумался, что дух уже не может быть в гробе. Любя и ваш талант, я вменил себе в долг скорее сообщить вам о том: может быть, вы рассудите этот стих переделать, хотя бы то было с ущербом нашего бессмертия. Всею душою почитающий вас и преданнейший вам