С ней поседелый жених.
Как-то неловко глядят молодые,
Холодом веет от них.
Плачет несчастная жертва расчета,
Плачет... Но как же ей быть?
Надо долги попечителя-мота
Этим замужством покрыть...
В грустном раздумье стоит, замирая,
Темных предчувствий полна...
Ей не на радость ты, ночь золотая!
Небо, и свет, и луна
Ей напевают печальные чувства...
Зимнего снега бледней,
Мается труженик бедный искусства
В комнатке грязной своей.
Болен, бедняк, исказило мученье
Юности светлой черты.
Он, не питая свое вдохновенье,
Не согревая мечты,
Смотрит на небо в волнении жадном,
Ищет луны золотой...
Нет! Он прощается с сном безотрадным,
С жизнью своей молодой.
Всё околдовано, всё онемело!
А в переулке глухом,
Снегом скрипя, пробирается смело
Рослый мужик с топором.
Грозен и зол его вид одичалый...
Он притаился и ждет:
Вот на пирушке ночной запоздалый
Мимо пройдет пешеход...
Он не на деньги блестящие жаден,
Не на богатство, — как зверь,
Голоден он и, как зверь, беспощаден...
Что ему люди теперь?
Он не послушает их увещаний,
Не побоится угроз...
Боже мой! Сколько незримых страданий!
Сколько невидимых слез!