1850

<ИЗ «САНТИМЕНТАЛЬНОГО ПУТЕШЕСТВИЯ ИВАНА ЧЕРНОКНИЖНИКОВА ПО ПЕТЕРБУРГСКИМ ДАЧАМ»>

<1>

Ферапонт овчину дубил
И руку себе зашибил.
Он стал овчину бранить,
Когда руку стало сводить;
А я скажу ему на то,
Что он бранил ее ни за что!
Так знай же ты, детина,
Что может ушибить и овчина,
Когда ты дурак
10И делаешь не так.

<2>

О, если б мог я шар земной
Схватить озлобленной рукой,—
Схватить… измять и бросить в ад!..
Я был бы счастлив… был бы рад!..

<3>

Злодею выбиты все зубы,
Порок достойно награжден.

<4>

ДРУГУ КОПЕРНАУМОВУ

Люблю твой пламенный азарт,
Когда, с небритой бородою,

452

Накрывшись шляпою кривою,
20Идешь сражаться ты в бильярд,

Когда ты с чашей пуншевой
Кружок друзей своих обходишь
И вензеля ногами водишь
Пред хладно-чинною толпой,

Когда, вооружась бутылкой,
На драку радостно спешишь
Иль стулом франта по затылку
Как бы перуном ты разишь!

Так, удаль мне мила твоя,
30Твоим я видом восторгаюсь,
И сам кием вооружаюсь,
И в драку смело лезу я!

<5>

Была прекрасная погода —
С злодеем ты гулять пошла,
И все дивились на урода,
С которым ты нежна была;
И канареечного цвету
Его безвкуснейший жилет
Являл осьмое чудо свету.
40Он был, казалось, средних лет,
В его наружности холодной
Не замечалось и примет
Ни той осанки благородной,
Ни энергии юных лет,
Которые к твоим услугам —
Твои покорные рабы —
Мы предлагаем друг за другом
По воле сердца и судьбы…
Скажи: ужель сей зверь небритый
50Твоей душою овладел?
Быть может, что вчера побитый
В харчевне грязной он сидел?
А нынче вдруг такой наградой
Он наслаждается, глупец,

453

Которая была б отрадой
Для наших пламенных сердец.
Каким достоинством сокрытым
Тебя сей зверь очаровал?
Скажи, не глазом ли подбитым?
60Иль ядом лести и похвал?
Иль против воли ты, Мария,
Под гнетом роковой тоски,
Небритого и злого змия
Себе избрала в женихи?
Но ты, быть может, непослушна
Веленьям матери своей
И, к злому зверю равнодушна,
По сердцу жаждешь ты связей?..
О, если так… узнай, что ныне
70Три сердца, полные тобой,
Блуждают в мире, как в пустыне,
Под гнетом страсти роковой.
Внемли же страстные моленья
Влюбленных пламенных сердец!
Но если ты без сожаленья
Идешь с злодеем под венец —
О! Гнев наш будет дик и страшен!
Где ты гуляешь с ним теперь,
Лежать там будет бездыханен,
80Безгласен, мертв сей лютый зверь…
А сами мы, сплетясь руками,
Низринемся в пучину вод…
И трупы хладные волнами
К ногам жестокой принесет!

<6>

Несчастный день! позорный день!
День срама и стыда!
Я вел себя как глупый пень,
Да, да, да, да! да, да, да, да!

Смотрите, рощи и поля,
90Меж вас идет колпак…
Я был глупее журавля…
Так, так, так, так! так, так, так, так!

454

«Ты жалкий трус! ты жалкий трус!» —
Она кричит вослед.
К ней никогда не возвращусь…
Нет, нет, нет, нет! нет, нет, нет, нет!

<7>

Нет, мало места здесь возвышенной натуре;
Пойду я в дикий лес прислушиваться к буре!

455

Н.А. Некрасов. <Из «Сантиментального путешествия Ивана Чернокнижникова по петербургским дачам»> // Некрасов Н.А. Полное собрание сочинений в 15 томах. Л.: «Наука», 1981. Т. 1. С. 452-455.