ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО «СВИСТКА» К ЧИТАТЕЛЯМ
В те дни, когда в литературе
Порядки новые пошли,
Когда с вопросом о цензуре
Начальство село на мели,
Когда намеком да украдкой
Касаться дела мудрено;
Когда серьезною загадкой
Всё занято, поглощено,
Испугано, а в журналистах
10Последний помрачает ум
Какой-то спор о нигилистах,
Глупейший и бесплодный шум;
Когда при помощи Пановских
Догадливый антрепренер
И вождь «Ведомостей московских»,
Почуяв время и простор,
Катков, прославленный вития,
Один с Москвою речь ведет,
Что предпринять должна Россия,
20И гимн безмолвию поет; [1]
Когда в затмении рассудка
Юркевич лист бумаги мял
И о намереньях желудка
Публично лекцию читал;
Когда наклонностей военных
Дух прививается ко всем,
Порядки новые пошли,
Когда с вопросом о цензуре
Начальство село на мели,
Когда намеком да украдкой
Касаться дела мудрено;
Когда серьезною загадкой
Всё занято, поглощено,
Испугано, а в журналистах
10Последний помрачает ум
Какой-то спор о нигилистах,
Глупейший и бесплодный шум;
Когда при помощи Пановских
Догадливый антрепренер
И вождь «Ведомостей московских»,
Почуяв время и простор,
Катков, прославленный вития,
Один с Москвою речь ведет,
Что предпринять должна Россия,
20И гимн безмолвию поет; [1]
Когда в затмении рассудка
Юркевич лист бумаги мял
И о намереньях желудка
Публично лекцию читал;
Когда наклонностей военных
Дух прививается ко всем,
[1] Они собраний не имеют,
Они речей не говорят,
Они в невежестве коснеют,
Но духом высоко парят… и т. д.
(См. «Моcк, ведом.», № 68, «Москва, 27 марта»)
Они речей не говорят,
Они в невежестве коснеют,
Но духом высоко парят… и т. д.
(См. «Моcк, ведом.», № 68, «Москва, 27 марта»)
Когда мы видим избиенных
Посредников; когда совсем
Нейдут Краевского изданья
30И над Громекиной главой
Летает бомба отрицанья,
Как повествует сей герой; [1]
Когда сыны обширной Руси
Вкусили волю наяву
И всплакал Фет, что топчут гуси
В его владениях траву; [2]
Когда ругнул Иван Аксаков
Всех, кто в Европу укатил,
И, негодуя против фраков,
40Самих попов не пощадил; [3]
Когда, покончив подвиг трудный,
Внезапно Павлов замолчал,
И Амплий Очкин кунштик чудный
С газетой «Очерки» удрал; [4]
Когда, подкошена как колос,
Она исчезла навсегда;
В те дни, когда явился «Голос»
И прекратилась «Ерунда»,—
Посредников; когда совсем
Нейдут Краевского изданья
30И над Громекиной главой
Летает бомба отрицанья,
Как повествует сей герой; [1]
Когда сыны обширной Руси
Вкусили волю наяву
И всплакал Фет, что топчут гуси
В его владениях траву; [2]
Когда ругнул Иван Аксаков
Всех, кто в Европу укатил,
И, негодуя против фраков,
40Самих попов не пощадил; [3]
Когда, покончив подвиг трудный,
Внезапно Павлов замолчал,
И Амплий Очкин кунштик чудный
С газетой «Очерки» удрал; [4]
Когда, подкошена как колос,
Она исчезла навсегда;
В те дни, когда явился «Голос»
И прекратилась «Ерунда»,—
Тогда в невинности сердечной
50Любимый некогда поэт,
50Любимый некогда поэт,
[1] См. «Отеч. зан.», № 3, 1863 г., «Соврем, хрон. России», стр. 9.
[2] См. «Русский вестник», 1863 г., № 1, «Из деревни».
[3] Двести семьдесят пять тысяч
Русского дворянства
Проживают за границей
Из пустого чванства,
Восхищаются Парижем,
Тратят деньги на свободе;
Там и наше духовенство
Одевается по моде… и т. д.
Русского дворянства
Проживают за границей
Из пустого чванства,
Восхищаются Парижем,
Тратят деньги на свободе;
Там и наше духовенство
Одевается по моде… и т. д.
См. «День» <№ 12, 1863>, «Из Парижа». (Письмо в редакцию.)
[4] Обстоятельства ужасные
Вынуждают нас продать
Наши «Очерки» несчастные
Писаревскому… Читать
Будешь «Слово современное»
Ты теперь, подписчик мой,
Верь, издание отменное,
И будь счастлив — бог с тобой!
«Ред. Оч.» («Соврем, слово», № 80).
Вынуждают нас продать
Наши «Очерки» несчастные
Писаревскому… Читать
Будешь «Слово современное»
Ты теперь, подписчик мой,
Верь, издание отменное,
И будь счастлив — бог с тобой!
«Ред. Оч.» («Соврем, слово», № 80).
Своей походкою беспечной
«Свисток» опять вступает в свет…
Как изменилось всё, Создатель!
Как редок лиц любимых ряд!
Скажи: доволен ты, читатель?
Знакомцу старому ты рад?
Или изгладила «Заноза»
Всё, чем «Свисток» тебя пленял,
И как увянувшая роза
60Он для тебя ненужен стал?
Меняет время человека:
Быть может, пасмурный Катков,
Быть может, пламенный Громека
Теперь милей тебе свистков?
Возненавидев нигилистов,
Конечно, полюбить ты мог
Сих благородных публицистов
Возвышенный и смелый слог,—
Когда такое вероломство
70Ты учинил — я не ропщу,
Но ради старого знакомства
Всё ж говорить с тобой хочу.
«Узнай, по крайней мере, звуки,
Бывало милые тебе,
И думай, что во дни разлуки
В моей изменчивой судьбе» [1]
Ты был моей мечтой любимой,
И если слышал ты порой
Хоть легкий свист, то знай: незримый
80Тогда витал я над тобой!..
«Свисток» опять вступает в свет…
Как изменилось всё, Создатель!
Как редок лиц любимых ряд!
Скажи: доволен ты, читатель?
Знакомцу старому ты рад?
Или изгладила «Заноза»
Всё, чем «Свисток» тебя пленял,
И как увянувшая роза
60Он для тебя ненужен стал?
Меняет время человека:
Быть может, пасмурный Катков,
Быть может, пламенный Громека
Теперь милей тебе свистков?
Возненавидев нигилистов,
Конечно, полюбить ты мог
Сих благородных публицистов
Возвышенный и смелый слог,—
Когда такое вероломство
70Ты учинил — я не ропщу,
Но ради старого знакомства
Всё ж говорить с тобой хочу.
«Узнай, по крайней мере, звуки,
Бывало милые тебе,
И думай, что во дни разлуки
В моей изменчивой судьбе» [1]
Ты был моей мечтой любимой,
И если слышал ты порой
Хоть легкий свист, то знай: незримый
80Тогда витал я над тобой!..
«Свисток» пред публику выходит.
Высокомерья не любя,
Он робко взор кругом обводит
И никого вокруг себя
Себя смиренней не находит! [2]
Да, изменились времена!
Друг человечества бледнеет,
Вражда повсюду семена
Высокомерья не любя,
Он робко взор кругом обводит
И никого вокруг себя
Себя смиренней не находит! [2]
Да, изменились времена!
Друг человечества бледнеет,
Вражда повсюду семена
158
Неистовства и злобы сеет.
90Газеты чуждые шумят…
(О вы, исчадье вольной прессы!..)
Черт их поймет, чего хотят,
Чего волнуются, как бесы!
Средь напряженной тишины
Катков гремит с азартом, с чувством,
Он жаждет славы и войны[1]
И вовсе пренебрег искусством.
Оно унижено враждой,
В пренебрежении науки,
100На брата брат подъемлет руки,
И лезет мост на мост горой,[2] —
Ужасный вид!.. В сей час тяжелый
Являясь в публику, «Свисток»
Желает мирной и веселой
Развязки бедствий и тревог;
Чтобы в сумятице великой
Напрасно не томился ум…
90Газеты чуждые шумят…
(О вы, исчадье вольной прессы!..)
Черт их поймет, чего хотят,
Чего волнуются, как бесы!
Средь напряженной тишины
Катков гремит с азартом, с чувством,
Он жаждет славы и войны[1]
И вовсе пренебрег искусством.
Оно унижено враждой,
В пренебрежении науки,
100На брата брат подъемлет руки,
И лезет мост на мост горой,[2] —
Ужасный вид!.. В сей час тяжелый
Являясь в публику, «Свисток»
Желает мирной и веселой
Развязки бедствий и тревог;
Чтобы в сумятице великой
Напрасно не томился ум…
И сбудется… Умолкнет шум
Вражды отчаянной и дикой.
110Недружелюбный разговор
Покончит публицист московский,
И вновь начнут свой прежний спор
Гиероглифов и Стелловский;
Мир принесет искусствам дань,
Престанут радоваться бесы,
Уймется внутренняя брань,
И смолкнет шум заморской прессы.
Да, да! Скорее умолкай,—
Не достигай пределов невских
120И гимны братьев Достоевских
Самим себе не заглушай![3]
Вражды отчаянной и дикой.
110Недружелюбный разговор
Покончит публицист московский,
И вновь начнут свой прежний спор
Гиероглифов и Стелловский;
Мир принесет искусствам дань,
Престанут радоваться бесы,
Уймется внутренняя брань,
И смолкнет шум заморской прессы.
Да, да! Скорее умолкай,—
Не достигай пределов невских
120И гимны братьев Достоевских
Самим себе не заглушай![3]
[1] Стих Лермонтова.
[2] См. «Полицейские ведомости».
[3] См. «Время», № 3, ст. «Опять молодое перо».
Н.А. Некрасов. Вступительное слово «Свистка» к читателям // Некрасов Н.А. Полное собрание сочинений в 15 томах. Л.: «Наука», 1981. Т. 2. С. 156-159.
© Электронная публикация — РВБ, 2018-2024. Версия 0.1 от 10 декабря 2018 г.