Ветер сердито в трубе
Свищет, поет, завывает;
Стужа хозяйкой в избе
Из угла в угол гуляет.
Сор и разбросанный хлам,
Видны лохмотья худые,
Стскол нет целых у рам,
Дыры повсюду сквозные,
Иней блестит из трубы,
Тает и капли роняет.
Люлька висит средь избы,
В ней паренек засыпает.
Старшие дети кричат,
По полу скачут, играют,
В рваных рубахах дрожат, —
Холодно, на печь влезают.
А горемычная мать
Горем убита, бедою,
Крика не слышит ребят,
Очи сверкают слезою.
Как неживая, она
Голову держит руками,
Щеки белей полотна,
Косы повисли прядями.
Смолоду вольной взросла,
Замуж пошла самоходкой,
С мужем согласно жила.
Стешу в селе звали «ловкой».
Первой жать, прясть и косить
В волости Стеша считалась,
Деток погодно родить
С бабой любою равнялась.
Сыто жилось от труда,
Стали им люди дивиться,
Да вот случилась беда,
С нуждою пришлось поводиться.
Рядом случился пожар:
Искру в сенях заронили,
Дом охватил сильный жар...
Сына в избе позабыли.
Бросился муж доставать
Стешин ребенка соседа, —
И не вернулся назад,
Не отыскали и следа.
Стеша осталась вдовой
С кучей детей — малолеток;
Сердце съедает тоской:
Как ей поднять своих деток?
«Мама! — ребятки кричат, —
Ты бы нам есть положила...»
И горемыки дрожат:
Стужа и печь остудила.
Стеша на деток глядит,
Горе ей грудь разрывает;
Ветер поет и свистит,
Вьюга в щелях завывает.
<1872>