В угоду же друзьям своим
Не хочет перед миром
Каким-то быть отшельником-факиром;
И миру показать и всем воочию́,
Всем гадинам степным
На снедь предать всю плоть свою.
Нет, этому не быть! — и поднял лапу...
Вот этим леопард и был так рассерже́н.
«Ах, грубиян! Ах, он нахал! —
Наш лев сердито зарычал. —
Как! он, простой медведь, и хочет защищаться
В присутствии моем, и лапу поднимать,
И даже огрызаться!
Пожалуй, это до́йдет до того,
Что он вообразит, что есть ‹и› у него
Такие же права,
Как у меня, сиятельного льва...
Нельзя же допустить такого баловства!»
Январь 1873