Нечего было дѣлать, я взялъ единственное, что нашелъ во всемъ домѣ, старый тюфякъ, и понесъ его куда-то по широкой дорогѣ, которой конца не видать. И когда еще я подымалъ мою ветхую ношу, мнѣ она показалась необыкновенной. И вотъ я снялъ чехолъ и присѣлъ, увидѣвъ на тюфякѣ сплошное гнѣздо: сѣрыя насѣкомыя кишѣли и, поѣдая другъ друга, липкія, тутъ же выводились.
Ахъ! кто-то вскрикнулъ за моей спиной!
А я наклоняюсь все ближе къ отвратительной живой гущѣ. А тотъ же голосъ опять.
Разсвѣтало.