II
МЕЛЬНИЦА
Сквозь туман петербургский вижу, как в Копорье, Дудоровке, Стрелиной рубят леса. И сквозь сосны, ели, березы — мельницы. Круть мельничная, шум воды, вой ветра.
Мельницы — крупяные, мучные, соломосечные, масленые, цементовые, каменотесные.
Вода и ветер — единственный двигатель, мельница — фабрика.
Сквозь туман петербургский видится — валят леса, крутят мельницы — взгорыхнуло! — неугомонная воля — новая Россия.
В Красном строит цементовую мельницу архитектор Ягон Кристьян Ферстер. Заведует стройкой — Евсевий Савинков.
Савинков должен достать все припасы — весь матерьял:
приискав, приторговать сосновые леса; дуб, липу, а вместо кизиля и пальмы, зенгауту, напилив, перевезти из Петербурга от Зенбулатова, железо и сталь — из Казенных амбаров от Баранцова,
железный вал, гвозди, шипы, железную доску «против моделей» с Оружейного двора от Арзухина, медные орехи — от архитектора Микетия.
И все надо «непременно» и «немедленно».
А мельничный крепкий камень сделают в Красном каменоломщики.
Дьяк Лука Тарсуков, дьяк Петербургской Городовой канцелярии, скрепив указ, отдал самому Савинкову и другие указы ему же — к командирам: к Зенбулатову, Баранцову, Арзухину.
Лука Тарсуков знает! — и не одну только свою указную канцелярию.
— Когда в драке бьют по морде, — говорит он Савинкову в напутствие, — это ничего, подживет, а когда при этом крушат и вещи, это уж чего. Морда мордой и останется, а от вещи дребезги, куски, — пропало! А вещь — это — дух живой! И за это мало по морде.
А на взморье в избе — пять бумажных окон! — гудит ветер:
тысячу лет гулял здесь на воле, а теперь и его в работу — изволь колеса вертеть.
— Сшибануть разве — — ! стройку?