VIII
КРАСНАЯ ВОРОНА
Анна Иоановна — самая из русских русская царица, дочь царя Ивана Алексеевича, брата Петра, и Прасковьи Феодоровны, урож. Салтыковой. Вся вширь — императрица! — ножка белого гриба с «напачканными» бровями.
(При дворе такая мода была: пачкать брови).
А круг — рощи, сады, огороды, птичники, курятники, «ранжерея».
В садах — погреба, в погребах — коренья и овощи про обиход императрицы: петрушка, постарнак (пустарнак), порей, сельдерей, морковь, репка, свекла, ондиви.
В птичнике, в железной клетке канарейки.
А живут еще в клетках же красные вороны.
Сад насадил Петр и всяких птиц вывез из Голландии и красных воронов. И на огородах петровские солдатыстарики караулят — Иван Замараев да Артемий Русинов из Батальона от Строений.
Сад разросся до невозможности.
— Решеточные ворота большим ветром сломило, и столбы у пришпехта подгнили и тоже большим ветром сломило.
Столярного дела подмастерье Димитрий Максимов ветхости все исправит — по «памяти» петровской.
А памяти идет конец — —
Нового ничего не строят, заканчивают петровские затеи, заколачивают последние петровские гвозди — через годы Екатерины, через годы Петра-внука — последний дух петровской силы.
Уж восковую персону Его Императорского Величества велено по приказу обермаршала графа фон-Левенвольда отдать в Кунсткамеру (кунштькамору) к библиотекариусу Шумахеру.
Скоро будет действовать первый русский зодчий Земцов, ученик Трезина, помощник Леблона и Мекентива, скоро приедет из Парижа Растрелли сын и опять пойдет дым коромыслом — Елизаветинская стройка!
А пока что — всё в садах, огородах, рощах.
Петербург и Петергоф — курятник.
Запах помета, перьями и теплыми яицами.
Контора Садовых дел — всё.
В Петербурге в Васильевском саду садовый мастер — Яган Эйк (Iohann Heug), в Петергофе — садовых дел мастер, Ле-ван-харнигфельт (Le van harnigfeltt) и старичок птичник «иноземец» Симон Шталь (Simon Stahl), в Четвертом «Итальянском» саду садовый подмастерье Семен Лукьянов, в Конецком огороде смотритель прапорщик Алешутин.
А над всеми — Антон Кормедон — Антон Антонович — «красная ворона»!
*
Красные вороны — первая птица — за ними особый уход и забота.
Живут они в клетке, сидят на столбиках (второй столбик протоптали!), а кормятся или, как говорит любитель лесковских
«письмовручительств» подканцелярист Петр Часовников, «принимают пищу» в корыте (всё корыто продолбили!).
Как привезли их в Петергоф — «к пришествию в Петергоф Его Императорского Величества» — да как раскрыли клетку, все диву дались.
— Что за вороны!
— Ну, и вороны!
— Красные вороны! — сказал солдат Горохов.
Так и окрестили.
Птичник Шталь учил-кликал:
— Der Papagei.
Но ни садовые подмастерья, ни сама птица не откликались: птице понравилось русское прозвище.
Так и рапортовали (репортовали).
Это было еще в 1720-м году, когда верховодил кн. Алексей Михайлович Черкаский, а в подручных ходил при нем Борис Неронов.
А теперь обермаршал «его графское сиятельство и ордена святого Андрея кавалер» фон-Левенвольд, а под ним Антон Антонович Кормедон — «красная ворона».
Так прозвали Антона Антоновича все садовники до Петра Шапошника и старосты Матвея Гиллера.
Да и сам Антон Антонович любит щегольнуть русским словом:
— Ich bin russische красная ворона!
*
На всякое садовое «доношение», «ведение» и «промеморию» Антон Антонович кладет резолюцию.
Все равно — о еловых кольях, и тычье гороховом; о досках для делания столов и скамеек (скамеяк) в сады и по рощам; о лейках для поливки (поливанья) овощей и фруктов, о колесах под роспуски и одноколок (аднаколак), на которых песок, черную землю возят, также навоз и прочая; о олове, говяжьем сале, нашатыре, деревянном
масле и для починки леек (леяк); о висячих замках большой руки и малой (такой размер); о дубовых кадках (катках) для держания воды в оранжереях (ранжереях); о починке чулана, в котором будут сидеть «подорожники»; о железном скребке для чистки (чиски) в клетках, о потошниках (поташниках) для ловления птиц; о пробной лопатке и кирке — все равно, так пропишет, будто не птичник, не сад, не огород, не роща, а вся Россия в его воле и власти, и всякое дело, чтобы немедленно —
Антон Кормедон
Да, много бывало чудес на Руси и каркать о ее погибели, только воздух портить!
Это я не вам, это я старикам петровским огородникам солдатам Замараеву да Русинову.
На Конецком огороде, что за Казачею, вон они пригрелись на солнышке, вспоминают крутое Петровское время —
когда были настоящие комисары:
— Обер-комисар Ульян Акимович Синявин!
— Комисар Федор Акимович Синявин!
— Комисар Семен Михайлович Павлов!
— Комисар Степан Карпович Карпов!
— Комисар Федор Феодорович Шатилов!
— Светлейший Римского и Российского государств и главный генерал и кавалер Александр Данилович Меншиков!
— Генерал-майор, лейбгвардии майор ДмитреевМемонов Иван Ильич!
Настоящие комисары, не эти:
— Поручик Алешутин? майор Коробанов? Петр Мошков... разве что полковник Андрей Иванович Брунц?
Но главное-то — эта «красная ворона», она им вот где — Антон Кормедон.
— Погубит, мерзавец!
Ну, ничего — от огородного духу ой как спится! — поворчат старички и задремлют на своем «прилежном смотрении».
А сад разросся до невозможности и все растет, овощи
поспевают, птицы топчутся, несут яйца, работа идет — в Конторе Садовых дел и в Валдместерской (б. Лесных дел) пишутся донесения.
А пишут, как говорят. Читай, как написано, русскому языку научишься — русскому произношению.