НУМИЗМАТИКА
Новый год наступил.
Луна залила наше окно таким половодьем — в комнате так ясно, что не только деньги считать можно, а и делать.
Я так и сделал.
Я сделал обезьянью монету — львовую:
Löwen — 1 квадрил — lion
аз обезцарь асыка собственнохвостно
упказ А. Бах-рах.
И все это тончайшей комариной ножкой, как нарезано, от царя Асыки до Бахраха упказа.
Такой монеты, Василий Васильевич, и в вашей чудесной коллекции не было.
И скажу, нигде нет на этом свете.
Вот бы был вам подарок на именины!
Именины ваши, между прочим, теперь не на Василия, а на Геляриуса, я же на Луку угодил и вроде как из Алексея в Луку обратился.
И куда это вся ваша коллекция девалась — все ваши серебряные, бронзовые и золотые любимцы? Кто на них нынче смотрит, кто трогает?
А теперь я, пожалуй, навострясь на всякой усиной мелочи, я мог бы вам очень точно воспроизвести и самую завитушчатую кривопись и самый замысловатый образ.
А то все собирались, а так и не двинулось дело.
Как и с книгой «О любви».
Вы помните эту нашу затею: собрать и иллюстрировать всю мудрую науку, какую у нас на Руси в старые
времена няньки да мамки хорошо знали, да невест перед венцом учили, ну и женихов тоже.
Как-то так с годами и забылось, и сами «старейшины» — ни Сомов, ни Бакст, ни Нувель не вспоминали уж за эти годы.
А одному куда мне было!
А главное, надо сурьёзно. Я понимаю, даже благоговейно.
Ей-Богу ж, Василий Васильевич, я не так уж озоровал, как вы думали и часто сердились, и чувствую, что такая книга могла бы быть существеннейшей и необходимой в каждой новобрачной семье.
Да, именины-то ваши на Геляриуса — 14-го!
* * *
Спасибо, добрый Алексей Михайлович, за внимание к моей дряхлости и слабоумию. Никогда не забывайте быть добрым: умирать легче будет!! Расположенность без вывертов «любви к ближнему» — самый дорогой товар на этом и том свете.
А знаете, как всякое семя требует vulv’ы, так всякий талант требует «сферы», которая приблизительно и подобно vulv’ы, «талантливое употребление себя» похоже и даже есть то же самое, что совокупление, каковое любит вся талантливая тварь Божия. Посему возлюбленный мой «охальник» (хотел написать «похабник» — да испугался) — не сделать ли нам кое-чего изумительного, кое-чего не вдруг, но помаленьку и полегоньку насчет в самом деле копирования монет? Некоторых, которые не допускают по темноте рисунка фотографирования? «Гм... гм...» Во всяком случае — можно подумать. Безе, безе, безе —
Розанов.
1906.