ЧУЖАЯ ЖЕНА И МУЖ ПОД КРОВАТЬЮ

Впервые опубликовано как два отдельных рассказа: 1) «Чужая жена. (Уличная сцена)» в «Отечественных записках» (1848. 1) с подписью: Ф. Достоевский; 2) «Ревнивый муж. (Происшествие необыкновенное)» — в том же журнале (1848. № 11) с подписью: Ф. Достоевский.

Два рассказа объединены в один под заглавием «Чужая жена и муж под кроватью» в издании: Достоевский Ф. М. Соч. М., 1860. Т. 1.

Начальные строки рассказа «Ревнивый муж», опущенные при слиянии его с рассказом «Чужая жена», связывали эти произведения с рассказом «Елка и свадьба» и через него с задуманным Достоевским циклом «Из записок неизвестного», в который также вошел «Честный вор». При переработке для издания 1860 г. в первой части, соответствующей рассказу «Чужая жена», подверглись незначительным изменениям отдельные реплики; во второй, которую составил «Ревнивый муж», было не только опущено авторское вступление, но также сильно сокращены пререкания оказавшихся под кроватью персонажей и устранены частые повторения одних и тех же слов и выражений.

Рассказ связан с традициями сатирических фельетонов и очерков 1840-х годов, но также несет отчетливую печать водевильного жанра, из которого под влиянием своих театральных увлечений, продолжавшихся с юных лет, Достоевский перенес в прозу некоторые персонажи, коллизии и приемы. Типично водевильными в рассказе являются: комический образ ревнивого и обманутого мужа; его ревность как движущая пружина действия; ситуация, в которой муж обращается за помощью, сам того не подозревая, к любовнику жены; нелепое положение, в котором он оказывается, попав по ошибке в чужую комнату и спрятавшись под кровать. Заглавие рассказа в редакции 1860 г. созвучно названиям популярных водевилей, например: переведенных или переделанных с французского языка «Муж в камине, а жена в гостях» (1834) Ф. А. Кони, «Жена за столом, а муж под полом» (1841) и «Фортункин, или Муж с места, другой на место» (1842) Д. Т. Ленского.

Герой сам ощущает себя причастным водевилю и, выбравшись из-под кровати, произносит: «...вы, ваше превосходительство, будете смеяться! Вы видите на сцене ревнивого мужа» (с. 124). Сознанием нелепости своего поведения он, действуя в водевильных ситуациях, из них как бы вырывается и приобретает трагикомические черты.

Рассказы «Чужая жена» и «Ревнивый муж» не получили отзывов в печати, однако критик С. С. Дудышкин в годовом обзоре русской литературы отметил, что публика их читала с удовольствием.1 Н. Г. Чернышевский записал в дневнике 28 декабря 1848 г.: «Вчера прочитал „ Ревнивый муж“ <...> и это меня несколько ободрило насчет Достоевского и других ему подобных; всё большой прогресс перед тем, что было раньше, и когда эти люди не берут вещей выше своих сил, они хороши и милы». 2

С. 92. ...выдумали, что Поль де Кок легкого содержания, а вся беда от Поль де Кока-то-с... — В романах французского писателя Поля Шарля де Кока (1793—1871), широко читавшихся в России и вызывавших жаркие споры, от литературных до бытовых, герой воспринимает только их фривольную сторону, натуралистическую эротику и, как


1 Отеч. зап. 1849. № 1. Отд. 5. С. 35.

2 Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. М., 1939. Т. 1. С. 208.

549

многие современники, видит в них лишь своеобразные пособия, из которых извлекались, говоря словами В. Г. Белинского, «прекрасные уроки и богатый запас опытности на известные случаи» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1953. Т. 1. С. 250). Он возмущается теми, кто, как, например, Белинский, находил при этом у Поля де Кока талант «рассказывать простые события из обыкновенного быта без натяжек, свободно, весело и наивно» (там же. 1953. Т. 3. С. 271), «шаловливость легкой французской фантазии» (там же. 1955. Т. 6. С. 228) и «живое, верное изображение действительности» (там же. 1955. Т. 7. С. 25).

С. 94. ...на Вознесенском мосту... — Мост (название сохранилось) на пересечении Воскресенского проспекта (ныне пр. Майорова) с Екатерининским каналом (ныне канал Грибоедова).

С. 96. Бобыницын. — Фамилия представляет легко различимую переделку фамилии «Бубуницын» из пьесы Н. В. Гоголя «Утро делового человека».

С. 97. К Покрову... — Девушки едут в Коломну (см. примеч. к с. 57) на Покровскую площадь (ныне пл. Тургенева), где находилась Покровская церковь.

С. 102. ...у Измайловского моста... — Мост через р. Фонтанку в конце Воскресенского проспекта.

С. 104. ...шло какое-то представление в Итальянской опере. — Герой приезжает в Большой театр, находившийся на Театральной площади на месте здания Ленинградской государственной консерватории.

С. 104. «Да и примадонна-то тебе, — говаривал он друзьям, — мяукает, словно беленькая кошечка, колыбельную песенку». — Герой говорит об итальянской певице Эрминии Фреццолини (1818—1884), гастролировавшей в Петербурге в сезон 1847—1848 г. Достоевский, по свидетельству его друга С. Д. Яновского, недолюбливал Фреццолини и называл ее «куклой с хорошим голосом». Фреццолини была блондинкой.

С. 104. Одни назывались ***зисты, другие ***нисты. — Речь идет о доходившем до эксцессов соперничестве «борзистов» и «фреццолинистов» — почитателей певицы Терезы де Джиули-Борси (1817—1877), гастролировавшей в петербургской Итальянской опере в сезоне 1847—1848 гг., и поклонников Э. Фреццолини.

С. 104. Когда уж старость падает так страшно, / Что ж юность? — Неточная цитата из трагедии В. Шекспира «Гамлет» (д. III, явл. 3):

Когда и старость падает так страшно,
Что ж юности осталось?

(Пер. Н. А. Полевого).

С. 106. ...отсылаю его к фельетонам тех газет ~ как-то пруссаков и проч. — Очевидно, имеются в виду «Санктпетербургские ведомости» и «Ведомости СПб. полиции». В рассказе «Меломаны: Эпизод из истории итальянской оперы 1841 года» (Санктпетербургские ведомости. 1848. 28 янв. № 22; подпись: Тан) имелась сцена, похожая на описанную Достоевским. Двое друзей-чиновников опаздывают на спектакль и пробираются на свои места в середине ряда: «Зала казалась каким-то тысячеголовым и тысячеглазым чудовищем; весь партер, все стены были уставлены головами на разных туловищах; ног не было. Все эти глаза, вооруженные очками, лорнетами и трубками, взглянули разом на двух смельчаков, явившихся в торжественную минуту всеобщего молчания; один из них был сверх того в шинели. <...> Наконец, уселись на места,

550

под говор публики, находившей эту сцену гораздо интереснее происходившей по ту сторону оркестра». Юмористическое «предостережение от обмана» содержал рассказ В. Петрова «Первое апреля: Анекдот из петербургской жизни» (там же. 1 апр. № 74). Бедный чиновник решает из экономии послать знакомой в подарок вместо калача муляж. Однако подделка обходится ему много дороже натурального изделия, и к тому же вручают ее по ошибке начальнику, который в знак благоволения обыгрывает незадачливого героя в карты на крупную для того сумму. Оба рассказа были напечатаны в отделе «Фельетон».

Много «предостережений от обмана» содержали объявления, печатавшиеся в «Ведомостях СПб. полиции». Так, фирма косметических товаров А. Роланд с сыном в своей неоднократно повторявшейся на протяжении 1848 г. рекламе извещала о мерах, принятых «дабы избегнуть всякого обмана» и «дабы предостеречь почтенную публику от всякого вреда и обмана» (1848. 23 янв. № 18; 31 янв. № 25; и др.). Изготовитель помады, «изобретенной Ниною Ланкло и переданной от нее герцогу Ришелье», предупреждал, что продает свой товар сам «и потому покупающие таковую в других местах вдаются в обман» (1848. 27 июля. № 161; 10 сент. № 200; и др.). К «предостережениям» относилась и статья М. Хотинского «Средства узнавать подмеси в сахаре и патоке» (1848. 25 февр. № 43).

В статье академика К. М. Бэра «Добросовестности должное воздаяние» (Санктпетербургские ведомости. 1848. 31 марта. № 73) была дана резкая отповедь Ф. В. Булгарину, обвинившему безосновательно в «Северной пчеле» хирурга Н. И. Пирогова в плагиате. Статья начиналась следующим заявлением: «Книгопечатание — почва, которая приносит образованному человечеству благодетельные плоды в том только случае, когда возделывается людьми добросовестными. Добросовестное направление образа мыслей в особенности необходимо лицам, которые извещают публику о новых явлениях в области литературы, потому что положение таких лиц дает им возможность руководить мнением читателей, прежде нежели последние сами ознакомятся с разбираемым сочинением».

В «Ведомостях СПб. полиции» за 1848 г. многократно публиковалось объявление о том, что «римский подданный, Михаил Принчипе, <...> принимает на себя истребление всяких гадов и насекомых в домах, средством, вовсе невредным для людей»; в том числе он рекламировал «порошок для истребления пруссаков в полчаса времени, за фунт 1 р. 70 к.; порошок для истребления черных тараканов, 2 р.» (1848. 8 янв. № 5; 4 марта. № 50; и др.). Цены на эти порошки были намного выше цен всех других многочисленных зелий М. Принчипе (от 10 коп. до 1 руб.).

С. 109. ...как будто бы считал себя Дон-Жуаном или Ловеласом! — В нарицательном смысле имя Ловласа (Ловеласа), героя романа английского писателя С. Ричардсона (1689—1761) «Кларисса» (1747—1748), означает, подобно имени Дон-Жуан, ловкого обольстителя и неуемного развратника.

С. 119. ...куклу я у девочки видел нюренбергскую... — Нюрнберг славился производством игрушек.

С. 125. ...рад, что провокировал смех ваш... — Провокировать (франц. provoquer) — вызвать.

С. 125. Ринальдо Ринальдини — благородный разбойник мститель, герой одноименного романа (1798) немецкого писателя X. А. Вульпиуса (1762—1827).


Рак В.Д. Комментарии: Ф.М. Достоевский. Чужая жена И муж под кроватью // Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 томах. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1988. Т. 2. С. 549—551.
© Электронная публикация — РВБ, 2002—2024. Версия 3.0 от 27 января 2017 г.