Михаил Новиков

От автора:

Стоя в очереди поэтов (в гардероб), я обнаружил,
что у меня номерок 2. Стало быть, я поэт номер два.
Кто же поэт номер один?
В очереди его не оказалось.
Потом я понял — поэт номер один —
это —
Зипунов.

* * *

звуки падают и плачут
этим мальчикам не верьте
по стене бежит вангог
расплывается пятно
полусловом отзываюсь
расписание прощай
на дубине бог качался
мы уехали из лесу
мы уехали в берлин
город прочный
город быстрый
мы уехали в талдом
ты на мне красна девица
ты откуда убегаешь
если ты умеешь бегать
если ты умнее бога
поскорей садись верхом
руки желтые ужасны
мы боимся мы тоскуем
я съедаю ветвь сирени
уезжаю в маскарад
худо бедно льется море
на попа поставлю свечку
мигом выпил ослабитель
полукругом голова
приезжаем из-за леса
из берлина и тамбова
на посуде быстроходной
талейран отсохни руки
бьет в кишечный барабан
на двери висит картина
на которой два кретина
остающийся в постели
возлюби своих соседей
это правда и неправда
это дон или непрядва
покидаю дом искусства
буду слыть самим собой
из талдома и берлина
понеслися телеграммы
понаслышке я узнаю
если кто-нибудь умрет
это синее событье
поважней других печалей
по подписке собираем
на цветочные часы
я услышу я услышу
по законам этих древних
должен уханье услышать
а иначе я не грек
книгу устную читаю
и отказываюсь верить
там написано что царь
сам себя боготворит
это мне смешно и скользко
потомучто за окошком
громко пели календарь
жизнь и смерть гуляют вместе
словно куры на насесте
и из памятных отверстий
прозвучат дурные вести:
разрешили всем кто хочет
просто лечь и умереть

* * *

птичий барин быстро ехал
говорил скороговоркой
надо делать надо делать
подымайте монгольфье
птичий барин думал думал
рядом бог сидел и думал
тут же я сидел и думал
волосами шевелил:
а какого монгольфье?
по тверской бежали люди
вслед за ними полутени
ещё дальше просто тени
целый день они бежали
птичий барин был отчаян
караван его верблюдов
вёз из индии товары
меж верблюдовых горбов
их горбы весьма упруги
словно груди постового
он стоит кружит главою
папиросу закурил.
птичий барин крикнул разом
монгольфьеры полетели
бог и я окаменели
только бог заснул и всё.
раскачайте волчьи ветры
я кричу вам умирая
разверните ленты рек
продолжая разговоры
птичий барин подлетает
о колени вытирает
руки чёрствые мои
я гляжу на темя неба
птичий барин жарит ноги
жду я. крыша упадает
с неба на тверской бульвар
я жую его обломки
шар горит горит горит.

* * *

на пиру открытых чисел
наберу корыто мыслей
винный камень вырастает
и сургучная печать
отходя в другую драму
блеск воды благою вестью
утаённое подполье
мыльный крестик на лице
лес из палок лес из лестниц
голова покрыта салом
я присел на муравейник
бог трубил в бараний рог
уши бьются у затылка
воздух мчит меня по кругу
в сфере внешних превращений
во вторичном бытии.
жизнь героя смерть героя
я узнал простое имя
я узрел просторы мира
третий рим и вавилон.
вера времени вернётся
мера бремени простая
берег моря рама мира
расставанья герб часы.
псалмопевец бей тревогу
я играю носоглоткой
все хорошие советы
забываются и всё.
все хорошие котлеты
поглощаются и всё.
стулья кресла табуреты
поломаются и всё.
боги дали и предметы
попрощаются и всё.
тайный колокол качнётся
затрясётся круглый воздух
лес растёт быстрей чем волос
лес из вёсел в плеске листьев
чисел мир как спящий молот
опечаленный и мягкий
я есть он гонимый ветром
он есть гном гонимый веком
сны суть боги человека
чьи колени мыты миром
воля вечная сияет
босх смеётся и поёт:
мчится пир чистейших чисел
мир молчит от мрачных мыслей
бога лик похож на птичий
здравствуй!

* * *

ёмкость моря мера мысли
едет лодка пифагора
грубый воздух разрубает
быстрокрылое весло
раскачай волна кораблик
закрути его на нитке
синеглазая собака
машет бубликом хвостом
пена бегает по водам
над которыми витает
дух небесный дух тяжёлый
отирая потный лоб
спутник мрачный полуночный
смежил каменные веки
сном упругим забываясь
развернул лицо к луне
патетическая песня
вырывается из мозга
отражается от моря
оглашает тишину
всё живёт своею жизнью
пифагор бросает в воду
в пасть плывущей следом рыбе
папиросу карандаш
лодка мечется по морю
звери мечутся по суше
птицы мечутся по небу
рыбы мечутся в пучине
пифагор угрюмо курит
восседает на корме
зевс зевает на олимпе
едет лодка пифагора
его спутники ночные
спят укрытые кошмой.

* * *

ура ура пришла пора
открылась дивная дыра
в пустыне вырос буерак
под простынёй завелся враг

казбек вскочил на вредный вещь
в сюртучной паре дремлет клещ
так совершались брака узы
под знаком рыбы и медузы

плечо героя молодого
в кустарник полегло надолго
пожарник прятал в доме свечи
какие тягостные встречи

пустили в воду водород
спустили с паперти народ
южане что вы вспоминали
или вы что-то вспоминали

уже уже уже пора
в дыру какую-то нырять
остынь поэт остынь мура
ура ура ура ура

* * *

кто себя во мраке нянчил
петр ильич и петр степаныч
конь бежит яйцо как мячик
мечет искру рогом скачет
кончик света указали
на савеловском вокзале
тут стрела влетела в залу
нас лопатою пронзала
рубль могучий рубль двуглавый
бог воскликнул самый главный
я пришел в фонтан поплавать
кто мне плавники поправит
пот прольет кудрявый тучный
я всегда хотел как лучше
принесите мое сердце
оно в банке из-под перца
страсть животная взыграла
петр ильич багрово падал
написал три мадригала
и багрово очень плакал
отравился чем-то медным
стал невзрачным плоским бледным
наконец давила бедность
он помедлил вредно вредно
на коней вскочил кувшинчик
на топчанах мчал на принцип
и высокое торчало
словно петр петр степаныч
мокрый весь
собачий нос.
хрюкнул
тяпнул
землю вез.

* * *

конь летел в ночной тиши
и разглядывал шиши
как всё лихо тут и чёрно
вероятно плодотворно
если вдруг какой-то мастер
здесь сколотит государство
учредит закон удачно
станет жить легко не мрачно
эх воскликнул подпоручик
подари мне пару брючин
пребывая в женском платье
он подумал это скатерть
тут рука летит в пучину
ищет женщину мущину
царь мозгов великий сталин
отчего ты опечален
сутки мчатся как ручей
дым валит из труб печей
топит топит девка баню
воду в землю льет из жбана
сядь казак на птицу-лошадь
подави восстанье в польше
и на грудь медаль повесь
очень это любим здесь
вот стою в себе уверен
сон лекарство от мигрени
всё молчу глаза горят
всё сначала говорят.

* * *

углом вскачь
какими полями обманут

теперь посмотрим
глаз хрустальный
на его боренье
и его же срам

за каменной ракетой
моментально
о чём был спор
у занемелых
врозь и колоннадой.

небо воспылало
снял с себя почёт —
навек личину опозорил
песком отёр тяжёлую как нить её.

хомут на туловище
матери отчизны
потому исчезни
правды черный когть
вонзился в сочиненье.

ты верно
бережно могилой дорожишь
по коей рассылаешь поздние приветы

а ель стоймя
а белорыбица шутя
а ураган воспели
словно колыбель.

покуда свечи тленные
ступени озарили
сомкнись же с призрачной рекой
палящий в пирамиду.

здесь тенью страха
обернули распорядок игр
не ведали врагов.

оплошно сделано
неведомое мстит
за то, что навсегда окаменел.

* * *

крюк луны существует
как рука одноногого стражника
дробно шумела природа

он размахнулся опочив в тумане —
выпь
поманила внутрь
амбразуры глаза

выкормил телом своим
в чешуе поцелуев
жить отказался —
враги одолели смертельно

гомон стоит а пожары идут
повсеместно кружили орлы боевые
ежовое солнце течет

невольный сын равнин
он намертво окончен
и пьет уже потусторонние крюшоны

сам бог велел переместиться
но светоч искушения мешает

так поколенье подрастало
повесил бисерную сумочку на шею
и посох привязал к руке
произрастали полосатые цветы

поплыл по суше словно одержимый крупным морем
взошел на трон и сухо кашлял
на вечный отдых отпросился
и конь щипал траву его волос

он куртизанку обнял
ключ на ладони взвесив
покраснел от злого человека

согнул два пальца
к ним пристроил насекомое пальто
и долго млел как печь

тут вдруг настал бессмертья час