Письмо к издателю «Литературной газеты» (стр. 316). Датируется 1830 г. Заголовок в автографе отсутствует.
Письмо к издателю «Литературной газеты» являлось ответом на статью Вяземского «Несколько слов о полемике», опубликованную 27 марта 1830 г. «Между равно благовоспитанными, образованными людьми нередко и в споре бывает обмен насмешек, колкостей, — писал Вяземский, — но из этого не следует, что спор в гостиной между благовоспитанными
542
людьми есть одно и то же, что спор в сенях между лакеями или на улице между черни. По этому соображению, образованный человек, застенчивый по отношению к чести своей, не пойдет в бой неровный, словесный или письменный, с противниками, которые не научились в школе общежития цене выражений и приличиям вежливости. Пойдет ли благородный человек, вооруженный шпагою, драться на поединке с поденщиком, владеющим палкою? Разумеется, не от страха откажется он от боя: оружие его язвительнее, но законы чести, сии необходимые предрассудки общества, определили, что бой на шпагах благороден, а бой на палках унизителен. Английские нравы, может быть, хороши в Англии, но не в литературе: там знатный лорд должен по первому вызову площадного витязя засучить рукава и действовать кулаками. Есть и в литературе аристократия: аристократия талантов; есть и в литературе площадные витязи; но, по счастью, нет здесь народного обычая, повелевающего литературным джентльменам отвечать на вызовы Джон Буля» («Литературная газета», 1830, 27 марта, № 18).
Стр. 318. Но не смешно ли им судить о том, что принято и не принято в свете... «Модная жена» не столь же ли безнравственна, как и «Граф Нулин». — Этот набросок, находящийся в той же рукописи Пушкина, в которой сохранились и другие фрагменты «письма», отделен от них лишь несколькими листами. Его связь с основным текстом документируется не только их тематическим, стилистическим и композиционным единством, но и специальной отметкой Пушкина: во втором абзаце письма, после слов «беда была бы еще небольшая», обозначено самое место вставки: (— —).
Недавно исторический роман обратил на себя внимание всеобщее... — «Юрий Милославский» М. Н. Загоскина. См. об этом стр. 40.
Стр. 319. В обществе вы локтем задели вашего соседа... вы не скажете ему mille pardons. — Строки эти перенесены были Пушкиным в 1836 г. в «Письмо к издателю» (см. стр. 198).
Разница критиковать «Историю государства Российского» и например ***... — В «Письме к издателю» 1836 г. три
543
звездочки уточнены: «романы гг.***». Тут, видимо, речь шла о романах Булгарина и Греча.
Письмо к издателю «Литературной газеты» (стр. 316). Датируется 1830 г. Заголовок в автографе отсутствует.
Письмо к издателю «Литературной газеты» являлось ответом на статью Вяземского «Несколько слов о полемике», опубликованную 27 марта 1830 г. «Между равно благовоспитанными, образованными людьми нередко и в споре бывает обмен насмешек, колкостей, — писал Вяземский, — но из этого не следует, что спор в гостиной между благовоспитанными
людьми есть одно и то же, что спор в сенях между лакеями или на улице между черни. По этому соображению, образованный человек, застенчивый по отношению к чести своей, не пойдет в бой неровный, словесный или письменный, с противниками, которые не научились в школе общежития цене выражений и приличиям вежливости. Пойдет ли благородный человек, вооруженный шпагою, драться на поединке с поденщиком, владеющим палкою? Разумеется, не от страха откажется он от боя: оружие его язвительнее, но законы чести, сии необходимые предрассудки общества, определили, что бой на шпагах благороден, а бой на палках унизителен. Английские нравы, может быть, хороши в Англии, но не в литературе: там знатный лорд должен по первому вызову площадного витязя засучить рукава и действовать кулаками. Есть и в литературе аристократия: аристократия талантов; есть и в литературе площадные витязи; но, по счастью, нет здесь народного обычая, повелевающего литературным джентльменам отвечать на вызовы Джон Буля» («Литературная газета», 1830, 27 марта, № 18).
К этой же статье Вяземского Пушкин позднее обращался и в «Разговоре о журнальной критике и полемике» (см. стр. 305) и в «Опыте отражения некоторых нелитературных обвинений» (стр. 324 и 340).
Стр. 318. Но не смешно ли им судить о том, что принято и не принято в свете... «Модная жена» не столь же ли безнравственна, как и «Граф Нулин». — Этот набросок, находящийся в той же рукописи Пушкина, в которой сохранились и другие фрагменты «письма», отделен от них лишь несколькими листами. Его связь с основным текстом документируется не только их тематическим, стилистическим и композиционным единством, но и специальной отметкой Пушкина: во втором абзаце письма, после слов «беда была бы еще небольшая», обозначено самое место вставки: (— —).
Недавно исторический роман обратил на себя внимание всеобщее... — «Юрий Милославский» М. Н. Загоскина. См. об этом стр. 40.
Стр. 319. В обществе вы локтем задели вашего соседа... вы не скажете ему mille pardons. — Строки эти перенесены были Пушкиным в 1836 г. в «Письмо к издателю» (см. стр. 198).
Разница критиковать «Историю государства Российского» и например ***... — В «Письме к издателю» 1836 г. три
звездочки уточнены: «романы гг.***». Тут, видимо, речь шла о романах Булгарина и Греча.
У нас вошло в обыкновение... не возражать на критики. — Строки эти почти дословно повторены в заметке «Писатели, известные у нас под именем аристократов...» (см. стр. 371).
Видок вас обругал. — Именем полицейского агента Видока Пушкин обозначал Булгарина. См. статью «О записках Видока», поэму «Моя родословная» и эпиграммы.